Причина № 2: состав жюри

Его в этом году украсили своим присутствием:

- две молодые актрисы, англичанка Кейт Бекинсэйл и итальянка Джованна Медзоджорно, чье основное предназначение - носить ювелирные изделия фестивального спонсора и красоваться на красной дорожке;

- актер Бенисио дель Торо, всегда имеющий вид человека, только что забившего косяк;

- режиссер Шехар Капур, сумевший сделать героиней индийского кино даже английскую королеву Елизавету. Эпизод с демонстрацией нагих девичьих грудей умирающему танкисту Дормидонту может произвести на индуса неизгладимое впечатление;

- священное испанское чудовище режиссер Виктор Эрисе, снимающий не чаще Алексея Германа и имеющий особый вкус к поэтическим метафорам животно-растительного происхождения. Бабочка, символизирующая мертвеющую душу дяди Митяя - героя Олега Меньшикова, может привести его в необыкновенный восторг.



По большому счету экспертом в кино в этом жюри может считаться лишь итальянец Альберто Барбера, человек с безукоризненным вкусом, бывший директор Венецианского фестиваля и нынешний - Туринской синематеки. Он же наверняка единственный из жюри, кто видел первых «Утомленных солнцем».

Причина № 3: конкуренты

Теперь о конкурсной программе. На бумаге она кажется самой малоаппетитной за последние 10 лет. Предстоящий Каннский фестиваль - пожалуй, первый кризисный фестиваль категории «А». До сих пор влияние экономического кризиса на мировое кино почти не чувствовалось. В этом же году каннским отборщикам и программу-то удалось собрать с немалым трудом. Вместо традиционных 20 фильмов в конкурсе будет участвовать 18; многое из того, на что надеялись организаторы, до сих пор не закончено.

Почти четверть конкурсной программы составляют французские фильмы, а это (как в Венеции итальянские) традиционно самая шаткая часть конкурса. Проблемы, занимающие мелкобуржуазных французских кинематографистов, неизбежно обнаружат свое полное ничтожество в сравнении с апокалиптическим пафосом «Предстояния», от которого, несомненно, содрогнется набережная Круазетт.




Треть конкурса решительно напоминает «Дискотеку 80-х». Это фильмы режиссеров, дни славы которых остались позади: Бертран Тавернье, Майк Ли, Аббас Киаростами, Такеши Китано. К славной когорте этих авторов с мировыми именами относится и Никита Михалков. Едва ли новые картины вышеозначенных мэтров откроют их с какой-то неожиданной стороны. А вот «УС-2», как к ним ни относись, действительно открывают в творчестве Михалкова совершенно новую страницу. К тому же от «УС-2» веет нахальством и дикостью, а в академичном фестивальном контексте это всегда большой плюс.

Реальных конкурентов у Михалкова немного. Мексиканец Алехандро Гонсалес Иньярриту («Сука-любовь», «Вавилон»), кореец Ли Чан-Дон («Оазис», «Тайное сияние») и таец Апичатпонг Веерасетхакул («Тропическая болезнь») - вот имена актуальных художников, чьи новые фильмы представлены в каннском конкурсе. Нельзя сбрасывать со счетов и представителей экзотических кинематографий - Украины и африканской страны Чад. За Украину выступает Сергей Лозница, его сделанная в копродукции с Голландией и Германией картина «Счастье мое» - единственное открытие конкурса (да и то относительное: дебютирующий в игровом кино Лозница - известный режиссер-документалист). Кстати, в фильме, повествующем об одиссее водителя-дальнобойщика в глубь российского «сердца тьмы», есть сцены из времен Великой Отечественной войны...




Что же касается режиссера из Чада Махамата-Салеха Харуна, то несколько лет назад прогрессивная Катрин Денев уже выписала ему приз в Венеции. Канны мимо африканца, видимо, тоже не пройдут. Но до «Золотой пальмовой ветви» он все же едва ли созрел.

Причина № 4: сам фильм

Михалков часто говорит сейчас о том, что в Каннах его фильм не поймут и не оценят. Думается, что, напротив, картину оценят на фестивале выше, чем на Родине, где она стала объектом огульной и не всегда справедливой критики. Во-первых, на отношение к ней не так сильно будет влиять отношение к ее автору. Во-вторых, западные профессионалы, вероятно, оценят ее размах, разговор о котором на Родине сводят к подсчету бюджетных и небюджетных средств, потраченных Михалковым. Это, впрочем, вовсе не означает, что «УС-2» за границей поймут так, как хочется их автору. И это, скорее всего, пойдет на пользу картине. Вероятнее всего, ее воспримут как русский ответ «Бесславным ублюдкам», как постмодернистский набор страшноватых гэгов. Стопроцентный серьез эпизодов с миной и нагой грудью примут за стеб, а православный пафос и вовсе оставят без внимания. А даже если и не оставят, то зачислят по ведомству экзотики - вроде водки и медведей на Красной площади. Что в общем-то еще один плюс.
http://kp.ru/daily/24489.3/644051/