Пенелопа Крус: «Я орала на Деппа, что он — гад, отрежу ему голову»

С оскароносной актрисой мы пообщались тет-а-тет в Москве, куда она прилетела, чтобы лично представить фильм «Пираты Карибского моря-4».


— Пенелопа, поздравляю — теперь у вас в Голливуде есть своя звезда (не так давно актриса стала 2436-й персоной из мира кино, увековеченной на Аллее славы, и первой испанской актрисой, получившей награду).

— Спасибо, но если честно, то я помню церемонию открытия как в тумане. Страшно волновалась. К тому же на открытие пришло так много людей. В общем, полный кошмар. Я теперь даже собираюсь приехать на Аллею еще раз, чтобы спокойно посмотреть на свою звездочку (смеется).

— Правда ли, что вас пригласили сыграть дочь великого и ужасного корсара Черная Борода в «Пиратах Карибского моря-4» потому, что на этом лично настоял Джонни Депп, с которым вы давно уже дружите?

— Мы с Джонни действительно знакомы уже много лет. Впервые вместе играли еще в 2001 году — в «Кокаине», и с тех постоянно поддерживаем отношения. Переписываемся. Созваниваемся. Но я также знакома и с режиссером «Пиратов» Робом Маршаллом (сменил на посту режиссера первых трех частей Гора Вербински. — Авт.). Снималась у него в мюзикле «9». Собственно, это он мне и прислал сценарий, ознакомившись с которым, я поняла: «Хочу сняться в этом приключении». При этом я прекрасно понимала, что, по большому счету, Маршалл во мне не очень-то и нуждался. Еще бы — при таком-то карт-бланше, как Джонни Депп, сумевшем превратить своего персонажа Джека Воробья в одного из самых узнаваемых в мире! Думаю, Робу просто нужна была актриса, с которой он уже знает как работать и чего от нее ждать. Так я и попала в «Пираты». Кстати, когда я приехала на съемки «Кокаина» в Голливуд, то по-английски знала только две фразы: «Я родилась в Мадриде» и «Я хочу работать с Деппом».

— Вы в замечательной форме, после недавних родов (в январе у Крус родился сын-первенец. — Авт.). Как вам это удалось?

— Спасибо большое. Это все танцы. Я с детства обожаю танцевать. Очень хотела быть похожей на великую Майю Плисецкую. Даже училась в испанской национальной консерватории. Для меня чрезвычайно мучительным был выбор: балет или кино. Второе победило, но танцевать я не перестала. Кстати, благодаря все тому же Маршаллу, в его «9» мне удалось не только сняться, но и впервые в карьере станцевать и спеть! Ну а кроме балетных па, за свою фигуру я могу благодарить здоровую средиземноморскую кухню. Хотя иногда мне хочется картошки-фри или гамбургер. И когда хочется, я иду, покупаю и ем.

— В «Пиратах» есть несколько сцен, в которых вы яростно материте героя Деппа на испанском. Так как эти слова не переводились, интересно узнать, что же вы ему все-таки говорили?

— О, это мой любимый момент в фильме (смеется). Причем мои реплики были чистой воды импровизацией. Везде мы четко следовали сценарию, но тут режиссер дал мне волю. Он сказал: «Пенелопа, представь, что Джонни соблазнил тебя, сделал тебе ребенка, а потом оставил одну на необитаемом острове. Чтобы ты после этого ему сказала?». И тут меня понесло. Я не очень хорошо помню, что именно орала, но это было что-то вроде: «Я тебе отрежу голову, четвертую, гаденыш!». Там было много чего, но все непечатное (смеется). Я очень тогда разозлилась. Я ведь испанка, а мы очень импульсивные.

— В фильме есть такой момент, когда вы изображаете из себя Депповского Джека Воробья.

— О, это было очень весело, но трудно. Ведь на мое оджоннидеппование уходило ежедневно по два часа. Мне клеили бородку и усы, напяливали на меня дреды с фенечками и его знаменитую красную бандану. Мне даже загар, как у него, воссоздавали! И пока гримеры меня так мучили, я старалась не терять время даром: сидела и зубрила сценарий. Потом смотрела на себя в зеркало, удостоверялась, что я теперь Депп, только более женственный, и шла на съемочную площадку.

— Когда шли съемки, вы были беременны. А фильм все-таки перенасыщен трюками и поединками...

— Меня действительно и на пушечный выстрел не подпускали к трюкам. Слишком опасно. К счастью, режиссеру пришла гениальная идея пригласить на мое место младшую сестру Монику — она моя копия. Так что, согласившись, она нас очень выручила. К тому же, к камерам ей не привыкать: она также снимается в кино. Играла в «Джерри Коттоне» и «Астериксе на Олимпийских играх». Впрочем, лучше бы я дралась на саблях — это не так уж и сложно. Куда труднее врать. А моя героиня во вранье настоящая дока. Я же этого делать совершенно не умею. Стоит только сказать неправду, как начинаю краснеть. И те, кто меня хорошо знает, быстренько выводят меня на чистую воду (смеется).

— В Америке ваше появление на красной дорожке всегда вызывает фурор, а критики не устают присуждать вам премии «Самая стильная актриса»...

— Если вы думаете, что на меня работает целый штат стилистов, вы ошибаетесь. Все свои платья и украшения я всегда выбираю сама. Никто лучше меня не знает, как сделать так, чтобы я хорошо смотрелась.

— А что это была за история с кокосами на съемках?

— Некоторые из сцен мы снимали в кокосовой роще, что на острове Кауаи. Кстати, мы там были не первыми голливудцами. Задолго до нас в фильме «Голубые Гавайи» там снимался сладкоголосый Элвис Пресли. Думаю, с тех времен на острове ничего не поменялось — все тот же песок и море. Так вот, по сюжету актерам предстояло лазить по пальмам. А потому, в целях нашей безопасности, накануне съемок специальная команда вооружилась ведерками и собрала все орехи с более чем 700 пальм. Орехи ведь страшно тяжелые — такой на голову упадет — либо убьет, либо травмирует. Мы их потом местным ребятам раздали.