Короткие фанфики о всех подряд, тематические Опции

[Сольвейг]

Кейт

Плачет дитя беспокойных просторов России
Перед компьютером ночи свои коротая
Тьма ей холодная внемлет мерцая...
Тонкими иглами звезд убивая надежду.
Но не услышит он страстных призывов - О, Джонни!
Тихая прелесть стенаний разбитого сердца...
Бродит он модными стритами Йорка и мудрым Монмартром.
Вспышки реклам и манящие отблески рампы...
Старый шарманщик поет для него свои песни.
В темных очах отражаясь спокойствием Будды.



Анна

Дочь губернатора радостно мочит пиратов
Выйдет сухим из воды
Лишь капитан Воробей

Напрасно Элизабет ром на кострище сожгла -
Джек Воробей
Этого ей не простит!

На Тортуге опять Воробью надавали по морде...
Девки! Не трогайте Джоньку! Мы его сами побьем!

Kate °и Энни , (и Крошка)
не плачьте, экран орошая слезами!
Будет еще и на вашей
Улице праздник!


Ванесса с утра бежит в туалет; в конце коридора слышен стук, визг, звук упавшего тела. «Ударилась о дверь»,- догадался Джонни. «Опять описалась», - подумала Ванесса.

Ванесса любила играть на гитаре «Смерть таракана». Дернет за струнку, и поет:
- И-дет по крыше воробей! (пи-и-у!) Не-сёт! коробочку соплей! °(пи-и-у!) А Джонни ей заметил: - Знаешь, дорогая, если дергать за другие струны, то получится веселей! Обиделась Ванесса, и замолчала. Так Джонни и не узнал, какая великая певица его жена.( Анна)

Джонни тоже любил играть на гитаре. Как уйдет Ванесса в д/сад за детьми, он гитару достаёт - и давай Кейта Ричардса изображать. А потом всё спрячет, и сидит, ногти разглядывает. Так Ванесса и не знает, что её муж - гениальный гитарист, а не актёр.(Анна)



Энни

С утра и до ночи
Фаны у компа.
А Джонни ни капли не ближе.

Точит на кухне устало
Муж свой топор беспощадный -
Надоело ему имя «Джонни

Диалог 1. Дурной пример заразителен.
Действующие лица: Джонни, Ванесса.
- Дорогой, поговори с Лили - она опять везде рисует татуировки синей шариковой ручкой.
- Ну, не нужно так строго, со временем у нее это пройдет ... Возможно... Со временем...
- Скажи ей, по крайней мере, чтобы она Джека оставила в покое, а то создается такое впечатление, что мы жестоко обращаемся с ребенком…

Диалог 2. Знакомство с родителями.
Действующие лица: Джонни, Мама Ванессы.
- Ага, так вы тот самый наркоман, дебошир, бабник и алкоголик?
- Да, мэм..
- Хм Ну садитесь вот сюда. Нет. Блииииииииже…

Диалог 3. Муж пришел домой грустный.
Действующие лица: Джонни, Ванесса.
- Что с тобой, милый?
- Да настроение плохое, меня сегодня убили на съемках...
- Ааа, понятно... ужинать будешь?

Диалог 4. После церемонии Оскар.
Действующие лица: Джонни, Мартин Ландау.
- Что-то тебе, Джонни, даже номинация обломилась.
- Ну.. да и черт с ним.
- Ничего, ничего... Какие твои годы...





Кейт

Эдвард

Призрачный ангел
Лезвием тонким...
Тихонько царапает душу


Ольга

В который раз на все мои восторженные вздохи мой муж устало отвечает:
На кой мне черт твои Карибы? Когда мне и в Москве не дует..

Астера

Надежда по-прежнему души питает
Но губительны ложные надежды!
Темные ночи у монитора..
или мотаешь пленку кассеты
Кадры ловишь..
Вздыхаешь, плачешь...
Время смеяться
Тоже приходит.

Яркое пламя
Опять мотыльков влечет...
Хрупкие крылья они опалить не боятся
Старый мотив
Неизменен из года в год....
Больно любить.
но еще больней - не влюбляться...

Вольная пташка
Капитан Воробей
Вновь у штурвала
В темных очах
Дьвольские огоньки
Что ему ром!
Ветер в лицо
Пьянит куда сильнее
Это - свобода

Алетта

Интернет весь мир сетью опутал,
Только Деппа к сожаленью нету тута...
Можем удочки мы ставить сколь угодно,
Но меж ними вновь он проплывет свободно.

[Molly]

© Esmira

«наконец-то побеждена первая ария второго акта! И мне даже нравится, что получилось!

А самое забавное – как кстати пришлись слова Ромео в самом конце! Мне даже ничего менять не захотелось! Настолько они Уиллу в данном случае подошли!...

Короче – выставляю на ваш суд!



АКТ 2


*ну вот и приплыли они к Исла-де-Муэрта…*


Ты нас предал (On dit dans la rue)



Гиббс:
Думать страшно мне,

Что вот в этой вот воде

Толпы моряков
Нашли последний кров…

Уилл:
Интересно мне

Как, когда нашел и где
Джек странный свой компАс,
Хранимый как алмаз...

Гиббс:

Не знаю сколько Джек

Исследовал морей

Пока был капитаном

Жемчужины своей!

Хор пиратов / Уилл:

Капитан Джек! / Но об этом я не знал….



Хор пиратов / Гиббс:
Капитан Джек! / И не зря наш Джек молчал…

Капитан Джек! / Ведь тогда случился бунт

Капитан Джек! / И старпом был тут как тут!



Хор пиратов / Уилл:
Капитан Джек! / А старпом – Барбосса был!



Хор пиратов / Гиббс:

Капитан Джек! / Он чуть Джека не убил!

Капитан Джек! / И оставил умирать

Капитан Джек! / Там – воды-то не сыскать…


Гиббс:

На острове пират

Оставлен погибать,

Лишь с пулею одной

И выход тут какой?



Охотиться не можешь,

И выбраться нельзя,

И тут ты вдруг захочешь

Пустить заряд в себя.

Но Джек наш не такой!

И выход он нашел!

Смекалку проявил

И с острова ушел!


Хор пиратов / Гиббс:

Капитан Джек! / Он на отмели сидел!

Капитан Джек! / И три дня совсем не ел!

Капитан Джек! / И три ночи он не спал!

Капитан Джек! / К себе живность приучал!



Капитан Джек! / Он связал двух черепах!

Капитан Джек! / И отправился он вплавь!

Капитан Джек! / Так смерть Джек наш победил,

Капитан Джек! / Но и пулю сохранил!

Уилл / Гиббс:

И он связал двух черепах? / Да, двух морских, двух черепах!

А где веревку Джек наш взял? / Он как-то это не сказал….



Джек / Гиббс, Уилл:

Я сплел из шерсти со спины / Вот это да….



Джек:

Пора на берег, … короли…..


Гиббс:

А если напасть?

Куда нам курс класть?



Джек:

Кодекс возьми…



Гиббс:

ииииии….



*двое в лодке*



Хор / Уилл:

Капитан Джек! / Что за кодекс мне скажи?



Хор / Джек:

Капитан Джек! / Коль отстал, то нет пути!

Капитан Джек! / И уйдет корабль твой!

Капитан Джек! / Не вернется за тобой!



Хор / Уилл:

Капитан Джек! / А геройство - не в чети!



Хор / Джек:

Капитан Джек! / Ты мне тут поговори!

Капитан Джек! / Ты ведь сам почти пират!

Капитан Джек! / И готов достать свой клад!




Капитан Джек! / Отпустил преступника!

Капитан Джек! / И корабль с ним украл!

Капитан Джек! / На Тортуге побывал!

Капитан Джек! / И команду там набрал!

Хор / Уилл:

Ах, Уилл Тернер! / Нет!
Ах, Уилл Тернер! / Я не виновен!
Ах, Уилл Тернер! / За любовь нельзя судить.
Ах, Уилл Тернер!/ Любить, Любить!

Ах, Уилл Тернер! / Это счастье!
Ах, Уилл Тернер!
Ах, Уилл Тернер!
Ах, Уилл Тернер!

Ах, Уилл Тернер! / Это счастье!
Ах, Уилл Тернер!
Ах, Уилл Тернер!
Ах, Уилл Тернер!

Мы пираты!
»

[NATALIE]

По просьбе трудящегося администратора Энни продолжение выкидываю сюда. Заранее прошу не бить.

«… Темнота подкралась быстро и совершено неощутимо. Короткий весенний день скоро должен был завершиться.
Виктор стоял на мосту. В руке были зажаты цветы, что он «позаимствовал» в доме лорда. Он поднял их на уровень глаз. Маленькие белые соцветия, покоившиеся на гибком стебельке. Таком упругом и в то же время хрупком. Познания юноши в изучении растений были весьма относительны, поэтому он не смог бы сказать с уверенностью, что именно держит.
«Они на меня похожи, - подумал Виктор, - такие же маленькие и жалкие. Меня тоже используют для видимости. А сверх того я ещё и неуклюжий».
- Ох, Виктория! Она думает, что я глуп. Не день, а несчастье какое-то.
Больше всего ему сейчас хотелось остаться одному, спокойно подумать. Или спокойно провалиться сквозь землю от стыда. Надо же так опозориться на репетиции! Родителям на глаза можно не показываться, а уж будущим родственникам тем более.
Нет, перед возвращением в особняк ему следовало собрать всю свою волю и мужество в кулак, чтобы произнести необходимое. А такая подготовка требовала определённой доли уединения.
Но оказалось, что собраться ему как раз и не суждено. Неожиданно на площади появился городской глашатай. Этот тип всегда подходил к работе творчески и ухитрялся преподнести совершенно заурядные новости под весьма горячим соусом.
- Слушайте, слушайте! Репетиция свадьбы сорвана! Рыбный женишок получил от ворот поворот!
Заметив стоящего на мосту молодого человека, глашатай принялся с удвоенной энергией звонить в колокольчик.
- Эверглоты так распалились из-за неуклюжего Ван Дорта, что хоть туши!
Виктор покачал головой, спускаясь по направлению к лесу. Энтузиазму глашатая можно было только позавидовать, а временами возникало желание и вовсе перенять его. Сейчас, по крайней мере, Виктору это пригодилось бы.

- Это ведь совсем не трудно, простые слова обета. Этой рукой… я возьму твоё вино… ох, нет!
Молодой человек сам не заметил, как перешагнул кромку леса. Здесь всё ещё чувствовалось присутствие зимы; больше, чем где бы то ни было. Деревья, скованные слоем льда, оттаивали медленно и неохотно и оттого казались особенно мрачными. Кое-где ещё лежал снег, тёмный и ноздреватый, шаг за шагом уступающий первенство зелёным свежим краскам. Ветви и корни, застывшие в самых немыслимых позах, походили на молчаливых стражей, видевших больше, чем все живые.
- Этой рукой… я возьму тебя за… ох, ужас! Нет!
Виктор задумался. Как-то нестандартно он пытается решить проблему. Ему велели пойти потренироваться в произношении брачных клятв, а он почему-то побрёл сюда, в лес, на окраину города. Ловить вдохновение?
Юноша огляделся. Сам того не ведая, он забрёл в самую чащу. Деревья здесь были тёмные, почти чёрные. Отовсюду веяло каким-то нестерпимым холодом. Мертвенным холодом.
На узловатых, причудливо изогнутых ветвях деревьев удобно разместились стай ворон. Они с интересом следили за манёврами человека, время от времени оглашая густую мрачную тишину зловещим карканьем. «Шпионят за мной, что ли?» – подумал юноша.
Виктор выбрался на опушку. Сквозь силуэты леса сюда пробивался холодный свет луны. Хоть луна и лжёт, но сейчас она ему очень кстати.
- Так, этой… свечой…, - Виктор попытался зайти с другой стороны, но очередная попытка разбилась о неприступность задания, - этой свечой… свечой…
Прямо перед ним росло дерево, изломанные линии ветвей преграждали дорогу, но отчего-то в лунном свете оно казалось мягче. Виктор умел видеть красоту, это было его несомненным качеством, на которое не раз и не два совершали нападки родители. Обычно видение красоты оканчивалось одним-единственным словом «олух», которое произносилось его матушкой с несомненным достоинством.
- …свечой… я подожгу твою маман! – «олух» устало сел на остатки дерева. - Ах, бесполезно!
Виктор запустил руку во внутренний карман сюртука. Хрупкие белые цветы сами выпали на ладонь. А вместе с ними – кольцо. Хм! А не такие уж они и жалкие! Чтобы не зачахнуть в доме лорда, необходимо иметь силу. И мужество.
«Давай, Виктор, - сказал он самому себе, вдыхая тонкий аромат лепестков, - ты ведь можешь это сделать! Вот и сделай! Сколько ещё родители могут думать за тебя? Будь мужчиной!»
- Этой рукой развею все горести! И чаша не опустеет, ибо я – твоё вино.
Виктор сам удивился той легкости и виртуозности, с которыми произнёс все слова. Идеально!
Внезапно молодой человек улыбнулся. Его охватило утерянная много лет назад ребячливость. Непосредственность. А ещё – неизбывное веселье.
«Хватит мной играть. Я тоже умею лицемерить».
Заметив изуродованную временем корягу, Виктор изобразил поклон.
- О, миссис Эверглот, вы просто неотразимы! – он прикоснулся к вывернутой ветке, до умиления похожей на аристократическую ручку леди Маделайн.
- Что-что, мистер Эверглот? – Виктор дружески похлопал трухлявый пень по его блестящей поверхности. Невероятно, но между пнём и Финеасом Эверглотом было определённое сходство. - называть папой? Если настаиваете.
Виктор знал, что никто, кроме ворон, не увидит этого спектакля. Ну и пусть! Так даже лучше. Разве осмелился бы он проворачивать такое на самом деле? Все привыкли видеть в нём хрупкое тщедушное создание, но никто не знал, о чём он думает на самом деле.
- Этой свечой я освещу твой путь во тьме, - отломав от ветки трудно поддавшийся край, Виктор поднял воображаемую свечу над головой. - Прими же кольцо. Отныне будь моей!
Если бы за минуту до своих действий Виктор знал, к чему они приведут, кто знает, не бросился бы он обратно к поместью лорда? Но молодой человек ещё ничего не знал, он грациозно встал на одно колено и надел кольцо на сучок, торчавший из земли – воображаемый палец будущей невесты.
Внезапно откуда-то налетел ветер, всполошивший прошлогодние листья. Вот так, просто и без предупреждения. С каждой секундой он становился всё сильнее.
Предчувствуя нечто, вороны зашлись карканьем. Возможно, они хотели предупредить. Возможно, пытались возвестить о чём-то неотвратимом.
Виктор, не поднимаясь, огляделся. Здесь ему нравилось всё меньше и меньше. «Зря ты сюда пришёл», - мелькнула с опозданием весьма удачная мысль. Пора возвращаться. Молодой человек уже собирался свернуть все дела и именно так и поступить, как вдруг понял, что сделать это затруднительно.
Что-то жёсткое обвилось вокруг запястья и потянуло его вниз. Виктор упал, основательно извалявшись в снегу. Когда он дурачился, произнося клятву, ничего особенного вокруг не наблюдалось. Ничего, что могло бы схватить его мёртвой хваткой и тянуть неизвестно куда.
Кое-как Виктор попытался вытащить руку, упираясь коленями в остатки сугроба. Что же это такое? Сквозь грязь и снег он заметил какие-то ветки. Или корни. Нет, не корни. О Боже, это были… кости!
Потянув сильнее, Виктор внезапно почувствовал свободу движений и отлетел назад. Подняв руку, он посмотрел на то. Что всё ещё сжимало запястье. Так и есть. Кости. Костлявая рука, оторванная по локоть. И, что самое ужасное, на пальце этой руки было его кольцо! Брезгливо дёрнув рукой, он сумел сбросить высохшую пятерню.
Земля содрогнулась от звука ударов. Равномерные толчки сотрясали подтаявшую кучу снега, приближая что-то ужасное. Виктор, весь в снегу и грязи, немо взирал на это, сидя на земле.
Вот на месте сугроба появилось шевеление. Земля медленно разверзлась, выпуская опутанное корнями существо. Закутанное во всё белое, оно разливало вокруг мертвенное свечение.
Рука или то, что от неё осталось, приподняла с лица измятую и некогда белую вуаль.
- Согласна, - прошелестел в наступившей тишине неожиданно красивый холодный голос.
Впервые в жизни Виктор понял значение выражение «парализован от страха». Ужас обнял все его конечности, лишив возможности не только пуститься бежать, но даже повернуть голову. Девушка. Синяя. Мёртвая. Да ещё и в свадебном платье. Труп невесты!
Виктор попытался закричать, но услышал только слабый писк, выбившийся из горла. Какой смысл здесь кричать? Кто его услышит? (но, судя по всему, кто-то всё же услышал).
С трудом поднявшись на отчего-то не желавшие идти ноги и то и дело оскальзываясь на замёрзшей грязи, Виктор кинулся прочь от неожиданно обретённой невесты.
Лес оказался рельефным. Об этом Виктор узнал, оставляя позади холм и своё падение. То и дело на пути попадались надгробные плиты, которые приходилось либо оббегать, либо перепрыгивать. Очевидно, здесь когда-то было кладбище.
То и дело оглядываясь. Чтобы не потерять преследовательницу из виду, Виктор на полной скорости влетел в дерево. Из глаз посыпались искры. «Только бы не упасть», - подумал молодой человек, глядя назад. Следовавший за ним труп, словно паря над землёй, неуклонно приближался. Виктор сделал шаг и… снова врезался в дерево! Да что же это такое?!
Кое-как миновав опасную преграду, Виктор одолел очередной холм и оказался на прихваченной льдом речке. Каблуки предательски скользили по гладкой поверхности, ноги разъезжались во все стороны.
Собрав остатки силы, Виктор выскочил на берег, и помчался прочь, к спасительной кромке леса. За её пределами уже виднелся мост и дома. Никогда он так не радовался их появлению. В эту минуту Виктор был готов обожать всех, разом, даже крикливого типа с колокольчиком.
Цепкие пальцы ветвей хватались за волосы, одежду, норовя расцарапать лицо. Оставив на их сплетениях приличные куски сюртука, юноша выскочил на залитый лунным светом мост. За ним проследовала стая ворон, пролетевших в нескольких дюймах от головы.
Виктор поднялся на ноги, оглядываясь и пытаясь выровнять дыхание. Наверное, ещё ни разу в жизни он так не бегал.
Вокруг не было ни души. Ночная тишина плотным одеялом навалилась на землю. Город спал.
Молодой человек посмотрел на зловещую черноту леса и на маячившую рядом церковь. Не это ли остановило загадочный труп? Значит, дальше она не может идти?
Размышляя о том. С какой тайной он успел столкнуться, Виктор развернулся и… о ужас! Прямо перед его лицом стоял труп! Огромные глаза на синем лице незнакомки словно пригвоздили его к месту. Она ничего не делала, нет. Просто стояла напротив него.
Виктор отступил. Он не мог выдавить из себя ни звука, голос неожиданно сковал обруч чистого страха. Ужаса, что сейчас сжал сердце и бесплотным дыханием сорвался с губ.
Виктор сделал несколько шагов назад. Дальше идти было некуда. В спину врезались каменные перила моста. Моста, с которого всё и началось. Таинственный труп тоже шагнул, но вперёд. Синяя девушка словно плыла по воздуху, она не жила, жило её платье, взволнованное холодным ветром.
- Можешь поцеловать Невесту! – прошептала она, приблизившись и положив костлявую пятерню ему на плечо.
Виктор упёрся руками в каменные перила. Отчего-то его покинули все чувства, все мысли, всё, кроме этого безграничного, всепоглощающего ужаса. «Не хочу умирать», - пронеслось в голове. Наверное. В последний раз в ней что-то пронеслось. Откуда-то налетели вороны, единственные свидетели этого мрачного таинства.
Последнее, что помнил Виктор, это объятия трупа, стоявшего перед ним, и холодный, как лёд, поцелуй. А затем всё потонуло во мраке…»