C O R P S E B R I D E, моё прочтение истории Опции

[NATALIE]

Раз уж пошла мода на фанфики, я решила открыть для своего новую тему. Сам фик тут уже читался, теперь, после долгого отдыха, выкладываю сразу два куска из концовки.

Номер раз.
- Этой рукой развею все твои горести! – Виктор произнёс слова на одном дыхании. Он мог бы произносить их раз за разом. Теперь мог. - Твоя чаша не опустеет, ибо я буду вином.
Он взял высокий золотой кубок, предназначавшийся для вина.
- Теперь ты, - обратился Гуткнехт к Эмили.
- Этой рукой развею твои горести, - девушка взяла бутылку с ядом, - и чаша не опустеет, ибо я буду…
Внезапно она увидела. Увидела девушку, стоявшую за колонной. Белое платье, скромное, безо всяких излишеств; длинная кружевная фата, маленькая золотая диадема… Виктория взирала на гостей робко, даже удивлённо. Оно и понятно, она-то здесь более к месту.
Эмили вдруг почувствовала укол совести. Горький и обидный. Ведь её соперница действительно здесь к месту!!!
- … я буду…
- Дальше, детка, - кивнул Старейшина, предлагая продолжать.
Но Эмили не могла продолжать. Теперь она как завороженная смотрела на Викторию, словно позабыв о том, что делит с ней жениха. Та, в свою очередь, тоже взирала на конкурентку, следя за каждым её движением. В глазах обеих девушек читался один немой вопрос.
- Чаша… не опустеет, ибо я буду…
Виктор принял наполненный кубок из её рук.
- Я буду твоим вином.
Он поднял кубок, намереваясь сделать глоток, но ещё прежде, чем яд коснулся его губ, Эмили остановила смертоносное подношение.
- Не надо, - она перехватила его руку покрепче.
Среди гостей пошли перешёптывания. Они думают, она сомневается. Эмили действительно сомневалась. Но не в верности своих действий, а в верности всего, что успело произойти.
Всё с самого начала было ошибкой. Смертельной ошибкой. Её клятва…, её попытки «привязать» Виктора к себе и миру Мёртвых… Как она могла так поступить?! Отнимать у кого-то жизнь, у кого-то – мечты… А почему? Потому что кто-то подарил ей смерть? Несправедливо.
- Не надо, - прошептала она, с трудом выговаривая каждое слово.
- В чём дело? – Виктор внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь угадать в них сомнение. Но его там уже не было.
- Так нельзя, - она поставила кубок обратно, радуясь, что его содержимое так и не было использовано по назначению, - я была невестой, но у меня отняли мечты. А сейчас… я краду мечты у другой…
Прозрачная капля тоски и безысходной горечи скатилась по изъеденной червями щеке Эмили. На какой-то миг за маской сильной женщины вновь открылась хрупкая искалеченная душа…
- Я люблю тебя, Виктор. Только ты не мой.
Взяв себя в руки, она улыбнулась, и протянула ладонь куда-то в сторону. Виктор посмотрел в том направлении. Виктория! Сердце подпрыгнуло в груди и с трудом возвратилось на место. Значит, она знала, если пришла сюда. Она всё-таки ждала его!
Виктория тихо шагнула на встречу Эмили. Всё шло как-то не так, как было задумано, она видела это. И не могла сдержать чувство изумления. Она что, уступает?
Эмили взяла её руку, соединяя с рукой Виктора. Она старалась не думать о той всепоглощающей боли, что терзала её внутри. Нет, надо не думать. Когда-то так уже было – сначала боль, а потом приходит облегчение. Ведь она всё делает правильно. Теперь правильно.

И мой любимый, самый конец.
Гуткнехт заткнул бутылку с ядом. Вот и у него оказалось своё предназначение в этой истории. Теперь, кажется, всё…
- Ах, Виктор, я уже не надеялась, - Виктория обняла своего (теперь уже своего) жениха. Виктор только усмехнулся. Сам он уже на многое не надеялся в эту ночь.
Эмили улыбнулась какой-то весёлой грустью, глядя на этот союз. Союз, который сама создала. Что ж, у каждого своё предназначение. Она сделала доброе дело вопреки собственным амбициям и мыслям некоторых других. Теперь, кажется, всё… Она пошла к дверям.
- Постой, - Виктор окликнул её, как раз вовремя, чтобы попрощаться. - Я ведь дал клятву…
На самом деле он хотел сказать что-то другое, но что? Слова сами начали путаться, как это обычно с ним происходило. Что-то он точно должен сказать.
Эмили обернулась, её широко распахнутые глаза отражали его самого – любимого и… влюблённого.
- Ты исполнил свою клятву, освободил меня, - она сняла обручальное кольцо. То самое, что должно было венчать их навек. Но так и не венчало… - А я могу освободить тебя.
Вложив кольцо в ладонь Виктора, она отвернулась и ускорила шаг.
Юноша смотрел ей вслед, сжимая отчего-то ставшее горячим кольцо. Словно оно было на пальце живого человека. Внезапно Виктор понял кое-что. Та, что уходила прочь, подарив их друг другу, та, что забрала его в мир Мёртвых, та, что пыталась женить его на себе, та что в конце концов отступила в угоду чужому счастью – его мечта. Его любимая.
А Виктория… Ну конечно, она хорошая, она замечательная! Надёжная. Его друг. Но…
Молодой человек вдруг осознал всю несправедливость ситуации, на которую он не обратил внимания прежде. Ведь вот они: та, что так похожа на него, и мыслями, и характером, та в которой он нашёл для себя большую редкость – друга. И вот та, в которую он действительно, впервые в жизни влюбился! Да, влюбился! Как радовались бы родители, будь она… неважно.
Почему-то всё поменялось местами. Всё не так. Не так, как всегда хочется, чтобы было. А он… Он, не смотря на сделанный выбор, пришёл туда, откуда всё начиналось. К родительской воле. Ничего не изменилось.
А вообще-то… изменилось очень многое. Виктор почувствовал, что эта ночь изменила его самого, где-то внутри. Но он словно стал старше, на целую жизнь. Изменилось всё то, что не менялось в течение двадцать лет.
Эмили покидала церковь с гордо поднятой головой. Они будут счастливы вместе. Откуда она это знает? Ну, мёртвым доступно многое, чего лишены живые люди. Да и потом, её интуиция говорит, что из мисс Эверглот получится отличная миссис Ван Дорт.
Она была права – боль всегда уходит, уступая место облегчению.
Забавно, сколько всего успело произойти всего-то за одну ночь! Жизнь тихого городка перевернулась с ног на голову, зато какое разнообразие! Похоже на сказку. А может… это и была сказка? История из тех, что никогда не могут произойти, которым никогда не веришь, а потом они врываются в твою жизнь, и захватывают тебя, и уносят в неведомое…
Эмили оглянулась, бросив наугад букет. Цветы угодили в руки одной из многочисленных родственниц Эверглотов. Маггот хихикнул. Пожилая леди испуганно метнула посиневшие розы назад. Засохшие цветы успела подхватить Виктория.
Эмили кивнула. Всё правильно. Теперь действительно правильно. Эти люди, что смотрят ей вслед, Виктория, Виктор… Девушка прекрасно знала, о чём он думает, что хочет ей сказать и чего так и не сказал. Пусть так, однажды они ещё встретятся.
Внезапно душу охватило какое-то новое ощущение. Что-то, чего она никогда раньше не знала. Покой. То, чего ей не хватало с самого начала. То, к чему она стремилась, и что наконец обрела.
Эмили вздохнула, чувствуя, как Небеса принимают её в свои объятия.
Виктор и Виктория выбежали на ступени. Как раз вовремя, чтобы увидеть стайку прекрасных голубых бабочек, возносившихся в звёздное небо. Оба вдруг разом почувствовали покой, ту благодать, что заполняет сердца, когда история заканчивается хорошо, и остаётся лишь поставить в ней точку. Теперь Эмили свободна.
Виктор обнял свою будущую жену, чувствуя, что всё теперь будет по-другому. Но что бы ни приключилось в дальнейшем, ни он, ни Виктория никогда не забудут ту, что побывала в их городке в эту ночь.

[NATALIE]

А вот ещё кусочек.

На крыльцо выскочила миссис Ван Дорт, на ходу заканчивая туалет и обмахиваясь веером. За ней появился мистер Ван Дорт, помогавший супруге справиться с объёмным лисьим воротником. Нелл любила всё объёмное, что было способно хоть немного произвести впечатление.
Родители громко переговаривались о том, что им сулит сегодняшнее знакомство сына с обещанной невестой. Цели их были ясны как слеза младенца – В городке проживало знатное семейство Эверглот, обладавшее очаровательной девятнадцатилетней дочкой. Девушка была хорошенькая, если верить сплетням, да только Ван Дортов это ни капельки не интересовало. В целях повышения собственного положения в обществе они с лёгкой руки могли женить сына и на крокодиле. А хочет он или нет, да какая разница?
Единственно важное мнение в этом деле было у противоположной, принимающей стороны. Эверглоты. Вот уж кто мог отказать, выставив за порог, да никто бы и слова сказать не посмел. Но в ту пору, о которой пойдёт речь, положение для Лорда сложилось такое, что ему самому хоть слово сказать было крайне невыгодно.
Лорд обанкротился. Арендаторы, уже которое десятилетие исправно платившие ему ренту за возможность спокойно существовать, устроили бунт из-за поднятия налога. Кроме того, год выдался крайне неурожайным, люди страдали от голода, напиравшего с одной стороны, и остро режущих цен, подбиравшихся с другой. Всё это привело к тому, что меньше, чем за полгода семейный сейф, хранивший сбережения, опустел и зарос паутиной.
Положение складывалось катастрофическое, и выхода не видел никто. Но тут очень кстати Виктория, единственная дочь Лорда, подошла к тому возрасту, в котором уже нелишне и о браке подумать. Лорд решил этим воспользоваться. Ведь всё что нужно было для счастья, - это богатый жених для наследницы. И вот уже заблестит, как прежде, громкое имя! И ослепительный мир их прежних дней сам вернётся.
А что же представлял из себя сам Лорд, затеявший всю эту операцию? Чего-чего, а приятности в лице природа ему точно побоялась дать. Финеас Эверглот был не то, чтобы ужасен, но весьма несимпатичен. Низкорослый и приземистый, он обладал тоненькими ножками, постоянно находившиеся под угрозой перелома от тяжести, которую им приходилось нести. Не лучше были и руки. Длинные цепкие пальцы, щелкавшие по крышке от часов, всё время находились в движении, что навевало ассоциации с пауком. Общее впечатление лорд создавал весьма противоречивое, поглядывая на окружающих из-под бровей и криво усмехаясь углом рта. Можно было подумать, ему есть, что скрывать.
Маделайн Эверглот была совсем не похожа на супруга. Высокая и статная, она отличалась истинно королевской осанкой. Имевшая французские корни, она намеренно переделала своё настоящее имя – Мадлен, чтобы полностью соответствовать статусу английской аристократки. Но это не мешало ей время от времени предаваться воспоминаниям и намекать, что века три-четыре назад её предки стояли и самого французского трона. В этом она весьма походила на мужа, с той лишь разницей, что он в своих рассуждениях обычно заменял французский трон на английский.
Маделайн Эверглот можно было бы назвать красивой и даже великолепной. При неспешном изучении её взглядом именно так и думается. Пышная грудь, осиная талия… да и лицо было весьма запоминающимся: холёное, такое в котором чувствуется порода. Длинные волосы леди Эверглот всегда предусмотрительно убирала в высокую прическу, выгодно подчёркивавшую изгиб шеи. Что ещё? Выразительные глаза с горящим в них пламенем эмоций и тонко изогнутыми бровями, каждый раз застывающими в невысказанном вопросе. Таких вопросов всего было очень много. Впечатление портил лишь тяжёлый, совсем не женский подбородок, да надменно искривлённый рот, готовый излить на вас фонтан снобистских заявлений.
Вот что представляли из себя лорд и леди. Но, перекинувшись на остальных обитателей особняка, нельзя не заметить Викторию – дочь и невесту. Особа, из-за которой всё в доме вот уже второй день было перевёрнуто с ног на голову, была очаровательной куколкой с большими серыми глазками и нежно-розовыми щёчками. Из остальных достоинств можно назвать пышные светлые локоны и прелестный голосок. Общее впечатление о молодой мисс Эверглот могло остаться исключительно положительным, юная барышня унаследовала все лучшие качества своих родителей, но при этом каким-то непостижимым образом оказалась на них непохожей. Особенно внешне. Ни о каменном подбородке, ни о коротеньких ножках и речи быть не могло. И это нередко становилось предметом толкования досужих зевак. Что же – дочь, да не сильно на свою семью похожа.
Но тут Эверглоты ничего не могли поделать. Всему виной была французская кровь, по случайности доставшаяся и наследнице. Бабушка Виктории была одна из красавиц Парижа, что и повлияло на внучку.