Гавань проклятых, Вариация на тему "жизнь, после смерти" Опции

[Белл Уоркис]

Ну так вот, моя проба пера. Одним словом, фанфик... Возникла как-то идея, проанализировав сюжеты 2-х певых частей ПКМ, логически вывести 3-ю. Как ни странно, кое-что получилось. Приведу начало, ежели будет интересно, продолжу

Условно, назову это
Гавань Проклятых
АВТОР: Белла Уоркис
ЗАДЕЙСТВОВАНЫ:
Капитаны: Джек Воробей, Дейви Джонс, Барбосса, Норрингтон
Гражданские: Элизабет Свон, Уилл Тернер, Тиа Далма, лорд Беккет.
Новые: Сяо Фенг, Чунмин, Гарри Тиггс.
Массовка: пираты, солдаты и утопленники.
ПАРЫ: будут
РЕЙТИНГ: R
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: подробная сцена утопления, монстры и скелеты.
СТАТУС: в работе
ОТ АВТОРА: Все герои (кроме Чунмин) принадлежат не мне. Все, здесь написанное, создано исключительно в развлекательных целях и никакого коммерческого дохода не несет.

ВМЕСТО КРАТКОГО СОДЕРЖАНИЯ (представьте трейлер):
Голос Тиа Далмы: «Вы готовы отправиться на край света, чтобы спасти красавчика Джека?»
Перед взглядом летит поверхность старинной карты. На ней нанесены корабли, острова, прорисованы монстры. Постепенно поверхность карты переходит в морские волны и среди простора океана виден корабль с перепончатыми парусами. Корабль дрейфует на темных волнах под багровым небом. Команда с ужасом смотрит в черную глубину.
Голос Сяо Фенга: «Она показывает все опасные места в океане»
Руки в перстнях с длинными неухоженными ногтями вытаскивают потрепанный свернутый пергамент из тайника. Китайский пират приподнимает за подбородок голову Элизабет и смотрит ей в глаза. Она отвечает гневным взглядом. «Хороша, а?» - спрашивает довольный Барбосса.
На палубе джонки возмущенный Уилл смотрит на Барбоссу: «Ты все время лгал нам!» «У всех свои интересы в этом деле, мистер Тернер», - усмехается Барбосса и уходит прочь.
Голос Джека: «Далма, знает о наших слабостях все, цыпа»
Пушечные залпы, дым, китайцы рубятся с Гиббсом и Тернером, один корабль тонет. Уилл распахивает дверь в каюту джонки и видит перепуганную китайскую девушку.
Голос Далмы: «В мире, где встречаются живые и мертвые, ничто не остается прежним. Многое измениться в вас самих. Поверь желаниям, и сможешь найти путь назад»
Сцены:
На фоне белой пустыни Элизабет кричит вслед Джеку: «Мы должны выбраться отсюда!» На палубе «Летучего Голландца» Дейви Джонс Джеку Воробью: «Мне нужен залог», - и Джек оборачивается к Элизабет. Джек на фоне белой пустыни поднимается с земли и резко открывает компас. «Пожалуй, мы найдем курс, цыпа». В темной гавани один за другим всплывают сгнившие корабли. «Скоро они будут здесь, губернатор», - говорит Норрингтон. «Отлично», - отвечает напудренный Беккет, с довольным видом поглаживая сундучок.
Голос Джека, увещевательным тоном: «Нас ждет заварушка, в которую не стоит ввязываться в одиночку»
Джек, Барбосса и Уилл сидят в таверне рядом с грязным и страшным одноногим пиратом (Кит Ричардс) «Какую долю добычи вы хотите?» - спрашивает этот пират.
Далее наплыв сцен.
Элизабет на расстоянии нескольких миллиметров смотрит влюбленными глазами на Джека и говорит: «Вы мне мешаете, капитан Воробей». Джек кричит: «Залп!» «Черная Жемчужина» стреляет по джонке стоящей среди скал. Уилла выбрасывает за борт взрывной волной. Кракен обвивает джонку щупальцами. Щупальца разносит шлюпку в щепки. Уилл приставляет к горлу Джека саблю: «Где Элизабет?» Девушка китаянка, хватается за лезвие сабли Уилла. Солдаты выбивают дверь. Морское сражение множества кораблей. Норрингтон дерется с Джеком. В роскошном интерьере Элизабет швыряет в Беккета мушкетом. На корме «Жемчужины» Уилл дерется с четырьмя пиратами Дейви Джонса. Девушка китаянка перерубает саблей трос и, держась за него, бросается с марса на палубу. На городской улице Джека и Элизабет берут в окружение пираты. Элизабет обнимает Уилла. Барбосса и Джонс ударяют по рукам. Элизабет обнимает Джека. Темный фон. Музыка стихает.
Голос Тиа Далмы: «Только один смог найти выход из Гавани проклятых»

Элизабет стоит на фальшборте корабля и держится за вант. Уилл твердо: «Элизабет, не делай этого!» Она оборачивается: «Извини, Уильям. Я должна» и прыгает за борт.
На темном фоне появляется надпись: «Пираты Карибского моря. Гавань проклятых». Скоро на экранах…

Гавань проклятых
Часть 1. Выгодная сделка
- Хороша, а? – довольный Барбосса откинул покрывало, скрывавшее лицо пленницы. Её внешность должна была поразить капитана Фенга. И взглянув на стоящего перед ней пирата, Элизабет поняла, что нужное впечатление достигнуто. Сказать, что после восьми месяцев морских скитаний она прекрасно выглядела, значило сильно польстить. Однако, светловолосые европейки были редкостью в Сингапуре. И голодно-жаждущие взгляды команды «Ин Цзяо» подтверждали её привлекательность. Такие пленницы попадались редко, а уж пленницы-аристократки тем более. Конечно, Барбосса не утаил её происхождение, расхвалил, перед тем как привести на показ. За диковинку не жаль денег. И сейчас такой диковинкой была мисс Элизабет Свон. Со связанными руками и в платье Тиа Далмы она вступила на борт джонки «Ин Цзяо», принадлежавшей сингапурскому пирату Сяо Фенгу. И сейчас капитан Фенг контрабандист, пират, убийца и большой любитель женского пола с внимательно рассматривал все, что не прикрывало платье.

Было совсем не холодно, но Элизабет пробирала дрожь. Платье едва держалось, сжимая ребра корсетом. На наряд знатной дамы, что носила раньше мисс Свон, оно походило мало. Тиа Далме нравилось надставлять прорехи в своих платьях разноцветными лоскутами, в результате юбка напоминала хвост павлина, отдаленно сохранив изначальный крой. Но в любом случае, платье выглядело «по-европейски», экзотично. И это было главное.

«Европейскую» прическу мисс Свон также делала Далма. Ведьма имела весьма далекие представление о моде рококо вообще, и прическах аристократок в частности. Элизабет категорически запретила делать себе начес, с которым обычно щеголяла сама Далма, разрешив только подобрать несколько прядей на затылке.

- Взгляните, капитан Фенг. Истинно товар первый сорт! - нахваливал Барбосса, отдергивая один из лоскутов юбки, обнажая Элизабет ноги. Элизабет вздрогнула. Барбосса издевался, прекрасно зная, что возразить ему она не сможет. Он, конечно, нарочно унижал её в и без того унизительной ситуации. Сжав зубы, Элизабет думала: «Ох, и устрою я вам капитана Барбосса, если только вернусь на «Шень». Фенг подошел ближе. Он согласно кивнул, требуя опустить платье. Афишировать свою наложницу перед командой он не хотел, по крайней мере, сейчас. Он приподнял голову Элизабет за подбородок и заглянул ей в глаза. Элизабет взглянула на него без страха. Две щелочки темных глаз. Жесткие черты загорелого, немного желтоватого лица. Длинные тонкие прядки усов и такая же жидкая бородка. Властный взгляд, темные брови почти сошлись на переносице, но тонкий рот улыбался. По крайней мере, это выражение можно было так назвать. Сяо Фенг славился как один из самых опасных морских разбойников Южно-Китайского моря и Малаккского пролива, и именно у него хранилась вещица, что была нужна им больше всего на свете.

В это время Пинтел и Рагетти выкатывали бочонки рома на палубу «Ин Цзяо». Поводом явиться на джонку Фенга явились именно они – груз ямайского рома, захваченный удалым капитаном Барбоссой по пути в азиатские страны. Капитан Барбосса остро нуждался в деньгах, потому предпочитал перепродать награбленное, и зажить трезвой, но богатой жизнью. По легенде, придуманной не без участия мисс Свон, в нагрузку к рому Барбоссе досталась светловолосая европейка, и он не преминул так же предложить её Фенгу.

Пока боцман сингапурцев проверял целостность бочонков, Пинтел и Рагетти мялись рядом с Барбоссой.
– Что же, – протянул Барбосса. - Раз сделка состоялась, капитан Фенг, один из бочонков дарю вашей команде. В знак дружеского расположения.
– Прекрасно, капитан Барбосса, – отвечал Фенг на неплохом английском, чем ни мало удивил Элизабет. – Прошу вас и мисс пройти в мою каюту, чтобы отметить приобретение.

Элизабет подтолкнули в спину, и она последовала за пиратами. Каюта похожая на ту, что занимала сама Элизабет, отличалась захламленностью. Нельзя было ступить, не споткнувшись о какой-нибудь сундук, сундучок или ящик. Судя по многочисленным вещицам, Фенг не бедствовал. Все сундуки были непустые, и где-то хранилась увесистая связка ключей, открывающая доступ к их богатствам. Зацепившись подолом за очередной ящик, Элизабет упала на гору подушек, вызвав дружный смех Фенга и Барбоссы. Пинтел, расположившийся за дверьми, явственно произнес: «Не переломай ножки, пупсик!» Рагетти тоненько захихикал.

– Предлагаю вам капитан, оценить мое приобретение вместе со мной. Раскупорьте бочонок, - приказал Фенг своим людям. Ром разлили и Барбоса по просьбе китайца начал рассказывать историю своего путешествия. Элизабет тоже плеснули рома, но она предпочла только делать вид, что пьет, неотрывно следя за Фенгом. Время от времени Сяо Фенг бросал на неё учтивые взгляды. И вполне приветливо улыбался, выслушивая Барбосу, пока тот пересчитывал свой барыш. Сумма, которую за неё заплатили, Элизабет не интересовала. Все её внимание было сосредоточенно на кружке капитана Фенга. Наконец, осушив до дна последнюю чарку, Барбосса крякнул и, громыхнув кружкой об стол, собрался уходить. Он уже порядком захмелел и, покачиваясь на манер Джека Воробья, двинулся к дверям. Фенг провожал его.

– Да! Капитан Фенг! – обратился к пирату Барбосса, застыв в проходе и загораживая своей мощной фигурой обзор для пиратов Фенга. – Надеюсь, что девчонка… Дальше он понизил голос, заставив Сяо прислушиваться к его сальной шуточке. В это время Элизабет мгновенно извлекла из-за корсажа крохотный флакон и, выдернув пробку, быстро опрокинула содержимое в кружку китайца. Хохот, раздавшийся от дверей, доказывал, что удалась не только шутка Барбоссы, но и её тоже.

[Белл Уоркис]

Глава 13. Чёрное честолюбие (продолжения 1, 2)

Приблизительно за неделю до того, как Черная Жемчужина поднялась из глубины Чёртовой Прорвы, губернатор Катлер Беккет вызвал адмирала Норрингтона к себе. Губернатор поприветствовал вошедшего с легкой улыбкой, но не выходя за рамки субординации:
- Адмирал Норрингтон! Прошу вас, проходите.

Боковым зрением Джеймс сразу же заметил тёмную фигуру Мерсера, стоящего у окна. Не удостоив наемника даже взглядом, адмирал прошел в кабинет слегка качающейся походкой и распространяя вокруг себя спиртовое амбре. Норрингтон не собирался дожидаться приглашения присесть и сразу же плюхнулся в кресло, стоящее перед внушительным губернаторским столом. Устроившись поудобнее, адмирал обратился к губернатору по возможности заинтересованным взглядом и приготовился услышать очередной приказ для морского дьявола.

- Я вызвал вас, чтобы обсудить еще одно поручение, для нашего общего друга, - как всегда издалека начал Бекетт, игнорируя явные признаки неуважения к своей персоне.
- Дейви Джонсу? – переспросил адмирал, притворяясь, что не понимает.

Конспирация ему уже чертовски надоела, а поскольку еще до обеда Джеймс успел раскупорить бутылку хорошего ирландского виски, то чувствовал себя весьма храбро и независимо. Бекетт устремил на сообщника холодный взгляд, но демонстративно не заметил дерзость и продолжил все так же невозмутимо:
- Как я понимаю, во время вашего последнего дела, вы условились о месте встрече. Не так ли?
- Да, - ответил адмирал, беспардонно вытягивая ноги и сложив руки на груди, он буравил хмурым взглядом сидящего напротив Катлера - Назначили свидание, через три дня.
- Отлично, - согласился Бекетт, вставая с места и добиваясь того, что достаточно высокий Норрингтон должен был теперь смотреть на него снизу вверх.
- Значит, вы все успеете, - пояснил лорд, откидывая крышку габаритной шкатулке, которая своим размером напоминала скорее ящик. Губернатор вынул из неё аккуратно сложенный лист и небрежно бросил его перед Норрингтоном со словами:
- Завтра ночью, строго секретно, вы получите груз, который должны будете доставить на остров, указанный здесь. Как только, груз будет привезен на «Разящий», вам надлежит немедленно выйти на нём в море и отправиться к месту встречи с нашим общим другом.
- Дабы передать ему сначала привет от вас? Он по вам уже наверно скучает, – съязвил Джеймс, но Бекетт оставался подозрительно непробиваемым и, уже не скрывая лёгкой улыбки, уселся на свое место вновь.
- Нашему другу, вы передадите приказ. Немедленно собрать эскадру из пятнадцати, а лучше двадцати кораблей – лучших из тех, что когда-либо бороздили моря. Думаю, с его возможностями это не будет затруднительно.

«Целая эскадра мертвых?», - удивился Джеймс. Это было уже интересно. Перестав полировать ногти о камзол, Норрингтон настороженно воззрился на лорда Бекетта.
- Пока же наш друг будет выполнять это условие, вы должны отправиться на остров, указанный на карте и оставить груз там, где отмечено, - продолжал разъяснять губернатор, подвинув к Джеймсу карту, и Норрингтону ничего не оставалось, как сделать вид, что он внимательно её рассматривает. Наконец, решив, что минутного созерцания вполне достаточно, адмирал лениво осведомился:
- Что дальше?

Слушая дальнейший монолог Бекетта, Норрингтон стремительно трезвел. То, что решил затеять Катлер, не шло ни в какое сравнение с его предыдущими интригами. Сомнения насчет груза, который нужно будет спрятать на острове, развеивались как дым, оставляя полную уверенность, что эта авантюра наверняка будет финальной.

- Вы плохо выглядите, адмирал, - с притворным беспокойством заметил Катлер, закончив излагать свое «поручение» и глядя в побледневшее лицо Джеймса, - вам нужно меньше пить.
Норрингтон сжал кулаки.
- Решили скрыть делишки, губернатор? – спросил он вдруг довольно грубым тоном совсем не вяжущимся с субординацией. Норрингтон резко поднялся с кресла и, опершись руками на стол, склонился почти к лицу Бекетта.
- Я не стану в этом участвовать. Запомните это, Катлер! С меня хватит!
Мерсер отреагировал мгновенно и через секунду адмирал уже почувствовал прикосновение холодного клинка к своему горлу:
- Спокойно, мистер Норрингтон, - рекомендовал наемник, мерзко ухмыляясь, - Сядьте на место.

Повинуясь нажиму отточенной стали, Джеймс опустился в кресло, всеми силами души ненавидя губернатора и его верного «пса».
- Да что это с вами, адмирал? – изумлялся между тем Бекетт с легкой иронией в голосе, - В вас проснулась совесть? Насколько я помню, вы сами ввязались в это дело, бывший коммодор. Вам было выгодно, вы предали нескольких невинных людей, чтобы иметь возможность вернуть свое положение. Но три человека, не сравняться с сотнями, верно?

Джеймс резко встал на ноги, не собираясь больше его выслушивать, и свысока посмотрел на Бекетта. Воспоминание об Элизабет Свон и Уилле Тёрнере мгновенно возникло в его воображении.
- Я предал двоих… - отрезал Норрингтон, мрачно улыбнувшись и, исключая из списка Джека Воробья.

Считая, что разговор окончен, адмирал направился к выходу.
- Неужели? – удивился ему вдогонку Бекетт, - А мне казалось, что такой совестливый человек помнит Джона Брайтена? Или, по-вашему, та история не была предательством?

Джеймс остановился, спиной чувствуя торжествующий взгляд губернатора.
- О чем это вы, губернатор? Где бы ни был Джон Брайтен, он теперь мёртв. Да и за сроком давности уже ничего нельзя доказать. Кроме того, - произнес адмирал, оборачиваясь вновь к Бекетту, - ведь вам самому это не выгодно, я прав?
- Я вижу, вы заинтересовались, - ответил Бекетт, - Насчет срока давности вы, конечно, правы. Но, видите ли, я ужасный аккуратист и могу хранить важные документы годами. Разбираясь как-то с бумагами, я наткнулся на кое-что интересное.
Не торопясь, наслаждаясь напряженностью момента, Бекетт вновь откинул крышку своей шкатулки-ящика и извлек несколько потрепанных и пожелтевших лисов.

- Офицерский патент на имя Джона Брайтена, - прочитал Бекетт на первом из листов.
- Этот Брайтен, если верить данному документу был назначен капитаном на линкоре «Разящий». Разве вы не помните этого Джеймс? Вы ведь служили на «Разящем», в то же время.
Норрингтон молчал, и несколько секунд тишину нарушало лишь тиканье больших напольных часов, совпадающее с биением сердца.
- Что же, возможно вы не помните его, - невозмутимо предположил Бекетт.
- Джона Брайтена назначили капитаном на вашем судне. Правда, он пробыл им не долго. Всего несколько часов, если не ошибаюсь. А потом он пропал или дезертировал. Странно, правда? Получить назначение и исчезнуть в тот же день. Так подумали все, и я в том числе думал так, пока не нашел еще одну бумагу…

Безразличным взглядом Джеймс проследил как лорд Беккет развернул еще один лист, на котором было написано всего несколько строк. Норрингтон знал все, что там написано, даже после стольких лет этот клочок бумаги, испещренный несколько размытыми строчками, он узнал бы из сотни.
- Я, Джеймс Норрингтон, лейтенант линейного корабля «Разящий» подтверждаю, что человек, называющий себя капитаном Джоном Брайтеном мне не знаком, - прочитал лорд Бекетт и, воззрившись на Джеймса, констатировал, - И здесь стоит ваша подпись адмирал. Это свидетельство, а так же еще пять свидетельств других лейтенантов вашего корабля, позволили отправить капитана Брайтена на каторгу. После того как его личность не была подтверждена лейтенантами линкора, капитаном которого он себя называл, Джона Брайтена приняли за беглого пирата Воробья и клеймили.

Джеймс смотрел на Норрингтона с нескрываемым презрением, но сказать ему было нечего. Между тем, наслаждаясь своим триумфом, лорд Бекетт продолжал:
- Это, конечно, была досадная ошибка. Ведь разыскиваемый в то время пират Воробей был лет на 20 старше вашего капитана, правда беднягу Джона так разукрасили на допросе, что его родная мать не отличила бы от преступника…
- Это была ваша идея, - прервал его, наконец, Норрингтон, - Это вам нужно было отправить кого-то на каторгу, чтобы прикрыть, побег приговоренного. Ведь это не очень хорошо для начала карьеры, когда прямо из-под конвоя семи остолопов сбегают заключенные! А мы - пьяные идиоты – согласились на ваши уговоры. В то время как вам было просто выгодно получить свидетелей, которые не будут много болтать и не потребуют денег за свою ложь!

Джеймс кидал обвинения без страха, не делая усилий к понижению голоса. Лорд Катлер же лишь ухмылялся. Реакция адмирала была ожидаемой, и лорд Бекетт был готов к ней. Мерсер стоял по правую руку от него, красноречиво держа руку на эфесе шпаги, а конвой у губернаторской двери был уже полчаса как отпущен. А значит лишних свидетелей не было.

- Конечно, - неожиданно согласился с обвинениями губернатор, - Я выбрал вас. Тех, кому было выгодно устранить этого, как вы говорили тогда, «выскочку» с пути. Я не планировал этого, просто оказался в нужное время в нужном месте. Я всего лишь выполнял свой долг, в то время как вы лишили невиновного человека права на нормальную жизнь. Я бы не смог сделать этого без ваших показаний. Если бы не ваше лжесвидетельство, Джеймс, капитан Джон Брайтен никогда бы не стал капитаном Джеком Воробьем. Если помните, я даже пытался восстановить справедливость, предложив ему каперское разрешение… Забавно, вы и здесь умудрились занять его место. Видите Джеймс, все не без греха, а потому думайте лучше о ваших делишках. Доказать ваше лжесвидетельство вполне возможно и сейчас, а в историю с Дейви Джонсом никто не поверит. Уж таков наш пресвященный век, никто не воспринимает легенды всерьез. Потому, я советую вам, привести себя в порядок, вспомнить о том, благодаря кому вы здесь и в точности выполнить то, что я вам поручил. Вы свободны, адмирал.

Поставив этой фразой точку в разговоре, Бекетт склонился над бумагами, показывая, что приём окончен. Сжимая от злости кулаки, Норрингтон вышел из его кабинета.