Los Desperados, продолжение "Однажды в Мексике" Опции

[Lirondel]

Авторы: © Jack Sparrow, © Ksu Warlock, © Alramie
Название: Los desperados (Отчаянные)
Оригинальное произведение: фильм Р. Родригеса "Однажды в Мексике"
Жанр: драма, приключения
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: герои принадлежат сами себе
Описание: у меня долгое время лежали написанные в соавторстве с Alramie наброски большого фанфика, которые так и не стали чем-то большим. И вот теперь Ксю взялась привести их в Божеский вид, за что ей огромное спасибо!
Состояние: не окончено


Los desperados

Пролог
- Смотри, там кто-то голосует, - сообщил Фидео, заканчивая в третий раз с удовольствием пересчитывать хрустящие купюры. После этой операции по спасению el presedente он наконец-то сможет открыть свой текила-бар.
- А по-моему, он просто ждет автобуса... - чуть близоруко прищурился Лоренцо.
- А я тебе говорю – голосует! - стоял на своем настроенный всем помогать Фидео, - Эль, притормози.
Тормоза их раздолбанного BMW жалобно взвизгнули, какая-то деталь громко звякнула и, похоже, отвалилась, и машина, наконец, встала, подняв тучу пыли.
Что-то в скорченной на лавке остановки одетой во всё черное фигуре показалось Элю знакомым. Человек сидел с ногами на скамье, обхватив руками колени и уронив голову на руки. Спутанные волосы шевелил горячий ветер. И с чего Фидео решил, что он голосует?
- Эй, вам плохо? - осторожно поинтересовался Марьячи, выходя из машины и приближаясь к странной фигуре.
Незнакомец шевельнулся, и Эль увидел бледное лицо с грязными разводами на щеках, напоминавшими плохо смытую кровь. Обострившиеся скулы, ссадина на лбу, искусанные губы. Темные очки скрывают глаза. Элю пришлось напрячь память, чтобы узнать в этом изможденном человеке молодого обаятельного и хладнокровного агента ЦРУ, с которым он познакомился неделю назад. Циничный, умный, безжалостный агент Сэндз. И что бы с ним не случилось, он получил по заслугам.
- Эй, ну что там? - послышался нетерпеливый голос Фидео.
- Марьячи? – хрипло произнес бывший агент ЦРУ. Он сидел неподвижно, и, казалось, глядел мимо Эля.
- Да, это я. Что с вами стало? - из вежливости спросил гитарист. Он ощущал странную смесь жалости и раздражения.
- Не твое дело, - огрызнулся тот.
- Ну, не мое, так не мое, - пожал плечами Эль и повернулся, чтобы вернуться к машине.
Сэндз спустил ноги со скамейки и зашарил рукой в поисках сумки. Марьячи обернулся и глаза его расширились от удивления – рука агента раз за разом ловила воздух, хотя сумка стояла тут же, разве что чуть левее. Он выругался и продолжил поиски. И тут Эль понял...
- Думаю, вам стоит поехать с нами, - решительно произнес он, - мы поможем вам.
- Катись к чертовой матери, - пробормотал Сэндз. - Никуда я не поеду ни с тобой, ни с твоими чокнутыми дружками. Заводи тачку и вали отсюда, понял?
Ему понадобилось одно мгновение, чтобы выдернуть пистолет из кобуры за спиной и наставить его на Марьячи.
- Ладно, ладно, я понял, - Эль медленно опустил вскинутые было руки, продолжая изучать лицо агента. Лоренцо тихо присвистнул из машины - они с Фидео уже держали на мушке человека, поднявшего оружие на Эля.
- Парни, не стоит.
- Вот-вот. Слушаете его, парни, и с вами будет все окей! Всегда слушайте большого отчаянного парня, и жизнь покажется вам раем!
- Ты пьян? - догадался Эль.
В ответ Сэндз обложил его так, что у Марьячи мелькнула резонная мысль о том, стоило ли вообще предлагать помощь этому сумасшедшему.
- Все, детки, аудиенция закончена, - цэрэрушник наконец нащупал сумку и встал со скамейки, не отводя руку с оружием от головы Эля.
И в ту же секунду начал падать.

Когда Шелдон позднее думал о том дне, то не мог вспомнить, как же все-таки получилось так, что в конце концов он оказался в машине марьячи, и самое интересное - почему никто из них не пристрелил его за то время, пока они ехали до ближайшего мотеля.

- Ему нужен врач, - это, кажется, Лоренцо, который сидит рядом на заднем сиденье.
- Нам нужно отъехать на достаточное расстояние от города, - это Эль, его голос ни с чем не спутаешь.
- Что у него с глазами? - тихим голосом с переднего сиденья. Это их третий, он не помнит его имени.
Сэндз сползает со спинки сиденья и утыкается лицом в колени. Машину безбожно трясет на кочках, и его голова, кажется, вот-вот рассыплется на куски.
Это чудо, но Эль молчит в ответ. Эль вообще молчит почти всю дорогу за редким исключением, а вот Шелдон ...
После недолгого затишья он снова начинает ругаться и кричать, чтобы они оставили его в покое. Он вспоминает все, что читал в досье о марьячи, и оскорбляет каждого из них особенно жестоко.

- Лоренцо, умолкни!
Эль резко затормозил, сворачивая вправо.
- А что такого?! Что, я не прав? А что если другие продажные копы...
- Замолчи!
- Он прав. Неужели ты не понимаешь, чего он добивается? - Фидео обернулся через плечо и взглянул на агента, почти лежащего на сиденье рядом с младшим музыкантом.
- Чтобы я забыл, что он ранен, и двинул ему как следует промеж глаз!
Сэндз истерически всхлипнул. Наверное, все-таки горсть таблеток, выпитая им пару часов назад, подействовала как-то не так, потому что в следующий момент он начал смеяться.
- У меня нет глаз, идиот!..
-То есть как? Вообще? - глупо переспросил Лоренцо.
Но Сэндз не отвечал – действие обезболивающего, которое он выпил накануне, начало слабеть, и боль все сильнее стискивала его голову, заливала глазницы. Раны на ногах и на плече горели огнем. Он скорчился на сиденье. Сил хватило только на то, чтобы хрипло огрызнуться:
-Придурок...
- Он хочет, чтобы кто-то из нас его убил, - спокойно произнес Эль, следя за дорогой.
Сэндз зашарил по сиденью в поисках своей сумки и, найдя ее, начал судорожно, ломая ногти, рвать молнию – скорее, скорее таблетку! Но...
-...!!! - в этой фразе печатными были только знаки препинания. Сумка была пуста. Ну да, конечно, он же два часа назад высыпал в рот последнюю горсть таблеток. Интересно, что это была за дрянь, от которой его повело, как от марихуаны?
И что же теперь делать? Просить Марьячи? Еще не хватало! Да и что просить? В автомобильной аптечке нет ничего, сильнее простого анальгина. Машину опять тряхнуло, голова Сэндза безвольно мотнулась, очки слетели на пол.

-Ему нужен врач, - повторил Лоренцо, бросая сумку на кровать снятого в мотеле номера, - иначе…
Молодой музыкант не договорил – на него нацелился зрачок пистолетного дула.
-Если кто-то вызовет хренова врача, я сначала пристрелю вас, потом пущу пулю себе в лоб. Или думаете, я этого не сделаю? – в этот момент от Сэндза особенно сильно веяло безумием.
-Но ты можешь…
-Подохнуть? Очень на это надеюсь, - последнее слово окончилось стоном.
Лоренцо растерянно посмотрел на друзей. Эль ответил ему мрачным взглядом. Сэндз одновременно и раздражал его без меры, и вызывал жалость. Но – странное дело – Марьячи не чувствовал неприязни. Даже тогда, в баре, когда ЦРУшник пытался натравить его на Маркеса, сложилось ощущение, что губы Сэндза говорят одно, а глаза – совсем другое. И глаза куда мудрее. И вот сейчас человек, который едва не стал причиной его смерти, лежал на кровати в затрапезном мотеле и изо всех сил старался не растерять остатки гордости перед натиском страшной боли.
-Фидео… - позвал Эль.
-Ладно, ладно, я уже понял, - недовольно проворчал он, - но мне понадобятся кое-какие инструменты и лекарства.
-Я схожу в аптеку, - вызвался Лоренцо. Юноша был явно угнетен всем происходящим.
- Нет, я сам, - Фидео потянулся было к бутылке, но тут же отдернул руку. До того, как стать музыкантом, он работал врачом скорой помощи, но, насмотревшись на людские страдания, быстро спился, за что и был уволен. Но теперь его знания оказались как нельзя кстати.
Вернувшись, Фидео дал Сэндзу обезболивающее, но того почти сразу стошнило – организм уже не принимал лекарств.
- Никаких таблеток ему пить больше нельзя, - покачал головой Фидео, - сейчас уберем то, что не успело всосаться… - и он развел в стакане две упаковки активированного угля и напоил этой смесью Сэндза.
-Ты сталкивался с такими ситуациями раньше? – мрачно спросил Эль.
- Нет, ни разу, - признался Фидео.
- И что теперь делать? – вскинул на него глаза Лоренцо. Он был явно напуган. Да и любой пришел бы в ужас при виде корчащегося на кровати существа.
- Сделаю местный наркоз…лучше бы общий, но он так ослаблен, что может и не выдержать, - Фидео быстро достал ампулы с лидокаином и шприц.
- Я выдержу…только не зовите врача, - прошипел Сэндз сквозь стиснутые зубы. Он сидел на кровати, по-прежнему сжимая в руке пистолет, и напоминал попавшее в капкан дикое животное – умирающее, но всё ещё смертельно опасное.
- Не будем, - успокаивающе произнес Эль и приблизившись, присел на корточки перед бывшим агентом. Протянул руку к оружию, - давай я возьму это, Сэндз, хорошо? Ты ведь не хочешь, чтобы у Фидео дрогнула рука, а это обязательно случится, если он будет работать под дулом пистолета.
Сэндз помедлил с минуту – Лоренцо и Фидео замерли, затаив дыхание. Потом тонкие пальцы разжались, и оружие перешло в руки Марьячи.
- Вот и отлично, - мягко произнес Эль, - а теперь ложись. Ничего не бойся. Ты среди друзей.
- Среди друзей! – саркастически усмехнулся Сэндз, откидываясь на подушку, - ты чокнутый, Марьячи! У меня нет, и не может быть друзей!
- Ладно, как скажешь, - согласился Эль и сделал знак Фидео. Тот приблизился, с опаской взирая на своего пациента.
- Надеюсь, он мне башку не оторвет.
По искривленным от боли губам Сэндза скользнула усмешка. Эль тоже усмехнулся.
- А ты осторожнее и твоя башка останется при тебе. Помощь нужна?
- Держать меня не надо, - быстро произнес Сэндз.
Фидео поколебался.
- Возьми ножницы и разрежь одежду здесь…и здесь…
- Лоренцо, а ты иди пока, погуляй, - велел Эль и юноша вышел с явным облегчением.

У Сэндза оказались прострелены оба бедра – к счастью, одно по касательной, а другое навылет. Плечо тоже было задето пулей. С этими ранами Фидео справился довольно быстро, обработав их под лидокаином и наложив повязки. Раны ссохлись и слегка воспалились, пришлось отдирать от них клочья одежды и корки засохшей крови, но обезболивающее сделало своё дело, и Сэндз лежал совершенно спокойно.
Гораздо хуже дело обстояло с глазами – вернее, с тем, что от них осталось. Когда Фидео осторожно снял с Сэндза очки, Эль почувствовал, что его желудок вот-вот вывернется наизнанку. Глаза были не выколоты – они были словно перемолоты инструментом, напоминающим сверло. Удивительно, как садист, искалечивший Сэндза, не прикончил его – на пару сантиметров глубже и был бы поврежден мозг. Большая часть отмершей ткани осталась в глазницах и засохла там кровавой кашей, были видны отекшие стенки глазниц страшного, багрового цвета.
Фидео молча закончил осмотр, не прикасаясь к жутким ранам, потом успокаивающе похлопал Сэндза по руке и знаком велел Элю отойти с ним в сторону.
- Мы выйдем на минуту, не вставай, хорошо? – сказал Марьячи.
Сэндз, видно, находясь в легком забытьи, только кивнул головой.
- Плохо дело, - произнес Фидео, когда они оказались на улице. Стянул с рук перчатки и бросил их в мусорное ведро, - это надо в больницу, такие раны можно обработать только под общим наркозом.
- Но ведь ты сам сказал, что он может его не выдержать!
- В больнице есть всё оборудование, реанимация…пойми, Эль, всё это надо вычистить и промыть – под местной анастезией такого не сделаешь. А возможно, глазной мешок поврежден – тогда надо зашивать, а это работа для пластического хирурга.
Марьячи подавил рвотный позыв.
- О Господи!
- Во-во, - Фидео хмуро уставился на него, - что делать-то будем?
Эль быстро провел рукой по лбу.
- Мы сможем отвезти его в больницу, только если свяжем и заткнем ему рот. Представляешь себе картинку?
- Да он нас пришьет раньше, - заметил здравомыслящий Фидео.
- Именно. Значит, остается одно – каким-то образом отключить его…с минимальным ущербом для его здоровья.
- Задачка! – покрутил головой Фидео, - конечно, я могу дать внутривенный наркоз…но я не анастезиолог, так что…
- У нас нет выбора. Что тебе нужно?
- Кетамин. Но мы не сможем купить его без рецепта, Эль!
Марьячи глубоко вздохнул.
- Придется обойтись без рецепта…иди в номер и жди меня там, хорошо?
- Эль, честное слово, ты сумасшедший! - покачал головой Фидео, - зачем ты возишься с этим цэрэушником? Подбросить его куда-нибудь и всё…
Эль подумал несколько секунд…и пожал плечами.
- Сам не знаю. Так чувствую. Не спрашивай, хорошо? И потом – подбросить…неужели тебе его не жаль?
- Нисколько, - с досадой произнес Фидео, - по-моему, он получил по заслугам. Мы чуть не сложили головы в этой безумной заварухе, а кто нас втравил в неё?
- Я, - улыбнулся Эль, - я вас втравил. И мы неплохо заработали на ней, верно?
Фидео кивнул с мрачным видом. Эль потрепал его по плечу.
- Хороший ты парень…иди, побудь с ним. Я скоро вернусь.

***

Сэндз осторожно потянулся. Нога и рука отозвались болью, но лежать неподвижно больше не было никакой возможности. Терпимо. Так, теперь можно попробовать сесть.
Интересно, где они сейчас? Очередной мотель? Или уже нет? Память ни в какую не желала делиться деталями. Было тихо, только где-то тикали часы, да с улицы доносился собачий лай. Нет, похоже, что уже не мотель. Чуткие уши Шелдона не улавливали ни единого звука – ни шума шагов, ни разговора…кажется, он совсем один. Ну что ж, тем лучше. Никто не придет и не заставит его снова лежать.
Сэндз осторожно спустил ноги с кровати. Пошарил рукой сбоку от себя и, найдя спинку кровати, ухватился за нее. Потом рывком вытолкнул тело вверх. Идти было трудно, но возможно, главное – не слишком опираться на больную ногу. Шелдон выставил вперед руки, чтобы не налететь на мебель, и медленно двинулся вперед. Сейчас он был противен сам себе – беспомощный калека, для которого проблема каждый шаг. Однако, двигаясь подобным образом, он узнал, что в его комнате есть одно окно, а у стены стоит стол и стул, еще есть шкаф и телевизор. Сэндз усмехнулся – очень остроумно. Рядом он нащупал музыкальный центр и несколько стопок дисков. Это уже лучше, знать бы еще, что на них.
Добравшись до окна, Шелдон распахнул его, впустив в комнату теплый, пахнущий песком и фруктами ветерок и подставил ему лицо, надеясь хоть немного унять боль в голове. Ветер растрепал ему волосы.
Постояв так немного, Сэндз отправился на новые исследования. Он нашел выход из комнаты и захромал по коридору. Тут идти было проще – мебели не попадалось, и Шелдон почти расслабился…и тут его нога вместо пола встретила пустоту. Он вскинул руки, пытаясь уцепиться за что-то, но только схватил воздух. Опираться на больную ногу было нельзя, поэтому горе-исследователь полетел вниз, пересчитывая ребрами, как он запоздало понял, ступеньки лестницы.

-Нет, Фидео, я не хочу выступать в этом… - Эль замолчал на полуслове, потому что, первое, что он увидел, едва войдя в дом, было лежащее у первой ступеньки лестницы неподвижное тело Сэндза. Рука была неловко подломлена, а из-под чудом не слетевших черных очков снова виднелись потеки крови.
-Нет, ну какого хрена, а? – Фидео только закатил глаза, нащупывая пульс пострадавшего, - нет, Эль, ну ответь мне. Я говорил с ним не по-испански? Или какими-то непонятными терминами? Почему, если я говорю «лежать и не вставать» надо делать что-то прямо противоположное?
-Потому что это Сэндз, - вздохнул Марьячи, поднимая Шелдона на руки, - я отнесу его обратно.
Бывший агент довольно быстро пришел в себя и, надо сказать, отделался он вполне легко – только многочисленными ушибами. А мог бы и шею себе сломать.
Иногда Сэндзу казалось, что так было бы лучше для всех. Он устал каждый день просыпаться и осознавать – ему никогда уже не стать прежним. Каждая попытка оборачивалась провалом, и это озлобляло Сэндза всё больше. Общаться с ним было совершенно невозможно – он то лежал целыми днями, отвернувшись лицом к стене, то впадал в дикую ярость и тогда Эль не мог смотреть на него без содрогания. Не было ничего ужаснее этой беспомощной ярости, которая разрывала Сэндза, но была неспособна излиться. Марьячи уже давно убрали из его комнаты всё бьющееся и ломающееся и вообще все лишние предметы, но Шелдон всё равно находил, на что направить свою злобу и своё отчаяние. Оставалось удивляться, как это он ещё не покончил с собой, но что-то, какое-то упрямство удерживало Сэндза от этого шага.
Поправлялся он тяжело, трудно. Раны на ногах и на руке затянулись сравнительно быстро, хотя Шелдон пару раз тревожил их своими ранними вставаниями. С глазами дело обстояло хуже. Раны воспалились, и Фидео пришлось проколоть Сэндзу курс антибиотиков, а потом ещё и витаминов. Наконец отек начал спадать и Эль вздохнул с облегчением…и на следующий день, в очередном припадке ярости, Сэндз сорвал повязки и снова потревожил раны.
Но Эль был упрям. Теперь, заслышав проклятия и удары об стены, марьячи поступал по-другому – он бросал всё, чем в данный момент занимался и со всех ног бежал в комнату Шелдона. Там же он поступал просто – хватал Сэндза в охапку и держал так, пока тот не уставал и не прекращал буйствовать. Физически Эль был гораздо сильнее хрупкого цэрэушника, так что этот маневр проходил на ура. Фидео несколько раз предлагал Элю попросту привязать Сэндза к койке, как это делают в больницах с пациентами с помрачением сознания, но Эль не мог себя заставить поступить так с Шелдоном. Ему казалось, что это бесчеловечно – Сэндз и так очень ограничен в движении. Так и шло.
Однако прошел месяц, потом второй, третий…и Сэндз наконец поправился. Раны его затянулись, так что повязки стали не нужны – бывший агент носил теперь только плотно прилегающие очки, чтобы пыль и грязь не попадали в глазницы. Физически он был здоров, но вот душевное здоровье никак не возвращалось к нему. Он изучил уже весь дом, сверху донизу, потом наконец начал выходить на улицу и пропадал, бывало, по целым дням. Эль потихоньку надеялся, что Сэндз постепенно привыкнет к своему увечью и, возможно, так оно и было – в какой-то степени. Но поведение его стало даже ещё более невыносимым, чем прежде – и Эль просто не представлял, как они будут жить дальше…ему казалось, что все его усилия, направленные на то, чтобы помочь бывшему агенту, пропали зря…потому что каким бы ни был сейчас Шелдон Сэндз – нормальным человеком назвать его было сложно…

***

- Пошел вон из моей комнаты.
Эль медленно повернул голову, сжимая в руке злополучную находку. Сэндз стоял у входа, прислонившись к двери, его лицо было так же непроницаемо как черные очки, которые он носил постоянно. Пистолета не было, но Эль знал, что стоит ему отвлечься на секунду, и черное дуло уставится ему прямо в затылок. Псих. Где он только оружие опять раздобыл?
Марьячи вздохнул и поднялся на ноги, ухватив пакет с пустыми бутылками.
- Здесь такой бардак, что я подумал...
- Меня не интересует, что ты подумал. Вали отсюда.
Эль безмолвно пожал плечами и направился к двери.
- Впрочем, подожди, - Сэндз наконец соизволил отлипнуть от стены, и кинул Марьячи пустую пачку из-под сигарет, - захвати это.
- В следующий раз, когда ты приведешь сюда эту девицу, будешь убирать за собой сам! - рявкнул Эль, комкая в кулаке бумажку.
- Она не девица, - заметил Шелдон, усаживаясь на тумбочку у кровати, - знакомая. Хотя, наверное, для тебя это нонсенс - дружить с женщиной, которая не раздвигает ноги для первого встречного.
Эль сделал шаг вперед, неосознанно сжимая зубы. Сэндз дразнил его постоянно, пора бы привыкнуть, но нет, он все еще попадается на удочку словно какой-то безмозглый мальчишка, и ничего не может с этим поделать!
- Что это? - мгновенно напрягся Шелдон.
Марьячи прислушался. Цепочка выскользнула из пальцев, и теперь раскачивалась в воздухе.
- Ничего, - соврал он, внимательно глядя на Сэндза.
- Послушай, ты, я слепой, а не глухой! Какого хрена ты рылся в моих вещах?
- Я не рылся, - Эль медленно попятился к двери. В самом деле, и чего его сюда понесло? Сидел бы в грязи и дальше, всё равно не видит…И зачем он взял чертову сережку, пусть бы так и лежала под кроватью!
- Марьячи, - вкрадчиво произнес бывший агент, ласково поглаживая черный ствол оружия (Эль даже не заметил, откуда он его достал), - ты совсем больной, или только придуриваешься? Отдай мне! - потребовал он, и протянул руку. Со стороны это смотрится так, будто он умоляет о чем-то, внезапно подумал Эль. Сэндз, видимо, и сам это понял, и в следующую секунду закинул руку за голову, усмехнувшись уголком рта.
- Я нашел это на полу.
Эль протянул ему сережку, блеснувшую на солнце разноцветными искрами. Тонкая серебряная цепочка, оканчивающаяся миниатюрной гитарой тонкой работы. Откуда она оказалась у этого типа?
- Что ты делал в «Ла сомбра де луна»?
- Пошел ты, - беззлобно откликнулся Сэндз, закидывая сережку в ящик.
- Ухлопал кого-нибудь из клуба и взял в качестве трофея? - продолжал допытываться Эль, - бурная молодость?
- Иди ты знаешь куда
- Знаю. За пять месяцев с тобой я выучил все места, куда ты меня посылал, но так и не узнал ни черта о тебе самом.
Эль кинул на пол мешок с мусором и устроился возле дверей, копируя позу Сэндза.
- Ну, удиви меня! Какого хрена ты таскаешь с собой эту штуку?
- Я там играл, - неохотно буркнул тот, извлекая из кармана куртки пакет с мятными конфетами.
- Не понял?
- Я! Там! Играл! На гитаре! Что конкретно из этих пяти слов ты не понял, Марьячи?!
Эль едва сумел сдержать смех. Шелдон Сэндз играет на гитаре в самом популярном клубе Мексики? На сцене? Строит глазки разгоряченным девицам, перебирает струны пальцами, поет горячие испанские романсы? Чушь!
- Хватит фыркать, ублюдок! Мне было девятнадцать лет, смекаешь? И мне охренительно хотелось есть и пить, представь себе!
- Тебя бы не подпустили и близко к сцене в этом месте, - Эль перестал смеяться и недоверчиво оглядел Сэндза. -Там у них слишком жесткий отбор.
- Пораскинь остатками мозгов, Марьячи. Такие сережки были только у тех, кто играл в «Ла сомбра де луна». А теперь вали отсюда, и никогда больше не трогай мои вещи!

Эль вышел из комнаты в полном недоумении. Это был первый раз, когда он настоял на разговоре и, как ни странно, Сэндз вроде даже как и был откровенен. Однако – гитара? Странно. Быть того не может. Слишком прочно в сознании Эля отпечатался образ Сэндза – безжалостного, хладнокровного убийцы – чтобы предположить, что он сказал правду.
Хотя – зачем ему врать?

Ярость прошла также быстро, как и накатила. Осталась усталость. И воспоминания. Заштатный городишко на юге, постоянная пыльная жара, выматывающая все силы. И жизнь – такая же серая и безнадежная, как этот пейзаж за окном. Вечно пьяный отец, мать, которой не было дела да младшего сына, так как все ее мысли были заняты двумя вещами – разводом и попытками достать деньги. А еще – ненавистная школа. Нет, в самой школе не было ничего особенного – обычное провинциальное учебное заведение. А вот одноклассники... «Быть не как все» считалось в школе самым большим преступлением. У него была кличка Метис. Ничего обидного, если учитывать, что Шелдон и был метисом – отец происходил из племени чероки, но каким тоном это говорилось...
Единственное спасение было в музыке. Дома была чудом не пропитая отцом старая разбитая гитара. Настолько старая и настолько разбитая, что, видимо, даже пропить ее было нельзя. Но кое-как играть все-таки удавалось. И Шелдон играл. Учился у кого попало, кое-что домысливал сам. Дрожание струн завораживало. Казалось невероятным, что нейлоновая нить может творить чудо звука. Шелдон закрывал глаза и вслушивался в вибрации, рожденные инструментом. Он мог часами сидеть на крыльце их обшарпанного дома и трогать струны. Сначала, будто прицеливаясь, а потом вдруг под его длинными пальцами рождалась мелодия. И это было волшебство.
Потом он стал играть по барам. Заработанного хватало на сигареты и на то, чтобы мать могла купить хоть какой-то еды. А когда сломался голос, выяснилось, что у него глубокий бархатный тенор. Низковатый, ближе к баритону.
И вот однажды удача все-таки улыбнулась юному индейцу с гитарой.
-Парень, а ты знаешь, что у тебя абсолютный слух? - спросил пожилой испанец, внимательно послушав игру Шелдона.
Рохелио учил его играть. Играть по-настоящему. Так, чтобы из-под пальцев вырывался огонь, так чтобы гитара дрожала в его руках, как любимая девушка. И петь. Не только правильно работать легкими и диафрагмой, а вкладывать сердце в каждую ноту.
И однажды Рохелио сказал, что Шелдон готов к конкурсу молодых исполнителей, который проходил ежегодно в самом крутом баре Мехико «La sombra de luna», «Лунная тень». Но...
-Я не выиграю!
-А ты попробуй.
-Зачем?
-А разве тебе этого не хочется?
Сэндзу хотелось. Хотелось до самозабвения. Но он боялся. Боялся поражения – вечный его страх.

***

«Поражение…ты проиграл, Шелдон Джеффри Сэндз…ты поставил всё на эту карту и проиграл…»
Сэндз рывком сел на койке. Его разбудили странные звуки. Надо сказать, в последнее время звуки были его единственным будильником, а также его мебелью, его природой, его окружением и его маяком, помогающим хоть как-то ориентироваться в пространстве. Но этот звук был не похож ни на что из того, что он слышал ранее. Стон? Мяуканье? Песня?
Он приподнялся на кровати, напряженно прислушиваясь к окружающей тишине. Судя по ощущениям, еще глубокая ночь, из приоткрытого окна веет прохладой. Снова непонятные звуки. Он усмехнулся и тряхнул головой - это ж надо, спросонья спутать гитару этого проклятого Марьячи с кошкой! Хотя сходство, несомненно, какое-то имеется: кто ж еще попрется терзать струны в полночь, когда все спят, извлекая из них совершенно потусторонние звуки? Сэндз осторожно протянул руку и взял с пола бутылку с минеральной водой, так же тихо скатился с кровати и подошел к окну. Мебели в его комнате было мало, да и к той, что была, он уже успел привыкнуть, запомнив расположение и двигаясь как зрячий. Как...
Он горько улыбнулся в темноту, но улыбка тут же смягчилась и стала шаловливой как у ребенка. Бывший агент ЦРУ открутил крышку и выставил бутылку на улицу, предвкушая вопли Эля, когда на него выльется водопад холодной воды. Марьячи был где-то внизу, в саду, и снова бренчал что-то на гитаре.
Впрочем, надо отдать ему должное – бренчал совсем неплохо…
Пальцы Эля дернули струну.
Потом еще одну.
Рука, держащая бутылку дрогнула, но не перевернулась.

- Я покупаю магазин, - спокойно сказал Эль, пристраивая чемодан с гитарой на стойке рядом с пустой кассой.
- Чего? - уставился на него Лоренцо.
Фидео поперхнулся виски и закашлялся, укоризненно глядя на Марьячи.
- Больше так не шути, пожалуйста.
- Это не шутки. Я действительно покупаю этот магазин, - он обвел руками помещение, - и люди будут приходить сюда за самыми лучшими инструментами в Мексике.
- А так же, чтобы убить самого тупого музыканта в Мексике, - проворчал Сэндз, нащупывая стул, стоявший за прилавком. – только для этого им придется встать в очередь. А я первый. Ребята, этот тип совсем повредился в уме. Дальше так не пойдет, тут наши дорожки расходятся, адьес!
- Тогда почему ты еще здесь? - поинтересовался Лоренцо. Сэндз гордо отвернулся и не снизошел до ответа. Эль тем временем бродил по салону, восторженно осматривая потемневшие стены и деревянные полки, видимо, представляя, как он заполнит их гитарами, мандолинами и банджо. Фидео молча пожал плечами и принялся дальше опустошать фляжку со спиртным.
- А на втором этаже есть место для жилья, плюс помещение за магазином под склад! возвестил Эль, спрыгивая со ступенек.
- Слушай, ты знаешь хоть что-нибудь о коммерции? - попытался образумить друга Фидео. - Предложение, спрос? Для того чтобы работать в магазине, нужно знать этот... как его мараджмент... менеджинг...
- Маразм, в общем, - снисходительно подытожил Сэндз, - А этого, как известно, у нашего общего знакомого хоть отбавляй. В общем, ты уделаешь рынок, парень!
- О, смотрите, тут даже гитара завалялась! - не обращая внимания на своих спутников, Эль торжественно вытащил из-под стойки старую запыленную гитару, - и струны очень даже неплохие!
Он подкрутил колки и осторожно прикоснулся к инструменту.
Звук.
Еще один.

Шелдон вздернул голову с подоконника. Что это, он задремал? Чертов Марьячи со своей колыбельной! И эта гитара, которую он подобрал в магазинчике и теперь возится с ней, будто она – живое существо…
«Тебе завидно, Метис, верно? Просто завидно, что даже гитару можно любить, а тебя никто и никогда уже не полюбит. А знаешь, почему?»
Сэндз тихонько зарычал сквозь стиснутые зубы. Он ненавидел этот голос внутри своей головы – ненавидел за то, что он говорил правду…
«Потому что ты сам ненавидишь весь мир. Ты как злобный щенок, который кусает всех направо и налево, только чтобы быть замеченным. Но людям не нужна твоя ненависть. Она отталкивает их от тебя, ты понимаешь это?»
- Заткнись!!! – дико закричал Сэндз и со всего маху запустил бутылкой с водой в стену.
Музыка внизу смолкла. Через минуту в коридоре послышались быстрые шаги, и вошел Эль.
- Стой! – произнес Сэндз, едва он появился на пороге, - и не смей меня хватать, слышишь, обалдуй чертов!
- Я не буду тебя хватать, - примирительно произнес Эль, - что случилось-то?
Он пошарил взглядом по полу. Бутылка с минералкой была пластиковая, да и кидал Сэндз от окна, так что она не разбилась.
- Ничего не случилось, оставь меня в покое!
- Тебя разбудила моя игра? Да я вроде негромко…
Сэндзу показалось, что если Эль сейчас не уйдет, он сделает что-то страшное, о чем потом будет сожалеть.
- Убирайся, Марьячи, слышишь? – произнес он сквозь стиснутые зубы, - по-хорошему прошу!
- И это «по-хорошему»? – вздохнул Эль, - ладно…если что – я внизу буду.
Он закрыл дверь и вдруг неожиданно его осенила мысль. Два часа спустя, когда Сэндз, судя по звукам, наконец угомонился, Эль снова поднялся наверх и, потихоньку приоткрыв дверь в комнату Шелдона, поставил гитару у стены. Марьячи знал, что, когда он уходит из дома, Шелдон иногда играет на его гитаре. Это напоминало негласный союз – «пожалуй, единственный, в котором нам удалось придти к соглашению», подумал Эль – каждая сторона была в курсе действий другой стороны, но помалкивала об этом. Марьячи часто оставлял гитару у себя на постели и, когда приходил домой, видел, что её брали. Ни Фидео, ни Лоренцо не коснулись бы его инструмента – значит, оставался только Сэндз…
Что ж, если он хочет играть – пусть играет…кто знает, быть может это хоть немного поможет ему вернуться к нормальной жизни.

Шелдон нашел гитару на следующий день, утром – как раз когда собирался пойти в комнату Эля и поиграть немного. Он понимал, что нехорошо брать чужой инструмент, к тому же без спросу, но ничего не мог с собой поделать. И попросить тоже не мог. Но Сэндзу становилось так спокойно, когда он играл…даже начинало казаться, что в его жизни ещё может быть какой-то смысл. Какое-то «завтра».
А иногда ему хотелось встать и расколотить гитару об стену. Тогда он вставал и поспешно оставлял инструмент – старался положить его как можно ближе к тому месту, откуда взял.
Шелдон иногда сам боялся себя. Ему казалось – внутри него живет нечто страшное, что может в любой момент вырваться из-под контроля. И он не знал, что с этим делать. Очень хотелось поделиться с кем-нибудь, посоветоваться. Хотя бы с Элем Марьячи – Шелдон доверял ему, и порой ему было стыдно, что он обращается с ним так по-скотски. Ему иногда казалось, что это не он так грубо говорит с людьми, ранит их – это то самое «нечто», запертое внутри него, как в тюрьме. Выпустить бы его и наконец освободиться! Вырвать с корнем эту боль! Но Шелдон не знал, как это сделать…
Звучание гитары было глуховатым и не очень понравилось Сэндзу – у Эля инструмент был куда лучше, но…наверное, таким образом Марьячи хочет дать понять, что хватит уже таскать его гитару. Да и в самом деле – хватит.
Несмотря на посредственный звук гитары, Сэндз поиграл с удовольствием. Эль теперь целыми днями пропадал в своем магазине, Фидео и Лоренцо тоже болтались неизвестно где. Заняться было совершенно нечем и это бесило Сэндза. Наконец, когда пальцы уже просто начало сводить, пришлось оставить гитару. Отложив инструмент, Шелдон подумал немного, а потом начал методично обыскивать комнату. За этой методичностью угадывалось плохо скрытое нетерпение, но, тем не менее, он заставлял себя не психовать и искать тщательно.
В конце концов нужный предмет был обнаружен под кроватью и Сэндз извлек его на свет божий. Это была азбука Бройля, он купил её втайне от всех и пытался научиться читать. Шелдон понимал, что он научился бы гораздо быстрее с преподавателем, что он топчется на месте – и не мог себя заставить обратиться к кому-то за помощью в этом деле.
Книга была явно рассчитана на людей, оказавшихся в той же ситуации, что и Сэндз – плотная обложка, очень плотная, хорошая бумага – разорвать эту книгу в припадке ярости было невозможно. Поэтому когда такие припадки случались, Шелдон просто закидывал злополучную книгу куда подальше. Так же произошло и в этот раз. Промучившись с час, Сэндз понял, что ему срочно надо выпить…или пришить кого-нибудь. Может быть, даже себя.
«Неплохая мысль, чертовски неплохая, Метис».
С досадой швырнув книгу об стену, Шелдон затем пинком отправил её на прежнее место – под кровать, подальше от пытливых глаз Марьячи. Потом встал и спустился вниз. Там он столкнулся с Фидео и Лоренцо – они только что вернулись.
- Шелдон, поехали с нами в бар! – предложил Фидео, - Эль тоже обещал подойти – посидим, поболтаем.
- Ну, поехали, - буркнул Сэндз. Он был сам себе противен. Залить поскорее это мерзкое чувство текилой – и дело с концом!

Бар не понравился Элю с первого взгляда.
И дело было совсем не в том, что здесь было слишком грязно, или слишком шумно, отнюдь! Он видел места и похуже, пил из стаканов намного менее чистых и знал выражения покрепче тех, что раздавались под крышей крошечной придорожной забегаловки, в которой они сейчас сидели.
- Тебе как всегда? - он взял меню, лежащее перед Сэндзом, и оглянулся через плечо на Лоренцо, который что-то тихо говорил официантке возле стойки. Девчонка бурно хохотала, а рука марьячи уже подбиралась к поясу ее короткой желтой юбки. Эль раздраженно дернул бровью и повернулся к столу.
- Я сам выберу! - Шелдон выдернул папку у него из рук, и раскрыл ее перед собой так, будто бы мог прочитать все названия.
Без всякого труда он заказал пару блюд, которые водились в каждом мало-мальски приличном ресторане, и все еще хихикающая официантка принесла им еду. Лоренцо наконец вернулся к столику, по дороге быстро наклонившись к Элю.
- Тот парень в углу мне кажется, он за нами следит.
- Я знаю, - буркнул Эль, уткнувшись в свою тарелку.
Человек, сидевший возле окна поднялся и спокойно направился к ним, как будто бы ждал, когда его наконец заметят.
- Buenos tardes, seňores! - дружелюбно поздоровался он, не обращая внимания на настороженные лица. -Не возражаете, что я тут с вами присяду?
- Возражаем, - процедил сквозь сжатые зубы Сэндз, не убирая палец со взведенного курка. Как он успел незаметно достать пистолет и направить его прямо в голову незнакомца, осталось для Эля загадкой, но через секунду в сторону навязчивого типа уже были направлены еще три ствола.
- Ну-ну, потише, я не собираюсь воевать с вами! - его, казалось, совершенно не волновала перспектива быть изрешеченным пулями. - Уберите пистолеты, и продолжайте наслаждаться вашим буррито! - он ухватил стул, стоящий у соседнего стола, и подтащил его к ним. Ножки противно задребезжали по полу, Сэндз скорчил гримасу, будто у него разом заболели все зубы.
- Какого черта тебе нужно, мужик? - поинтересовался Фидео, не собираясь убирать пистолет.
Незнакомец, плотный мужчина лет пятидесяти, с добродушным лицом фермера, но одетый в темный костюм, безликую униформу федералов, тем временем втиснулся между Лоренцо и Элем, вытащил сигарету и непринужденно закурил.
- Вам меня нечего бояться, господа. Вот что я скажу- я знаю о том, кто вы такие, и знаю о том, что с вами лучше не шутить. Поэтому давайте сразу перейдем к делу.
- Послушай, у нас есть идея получше – ты уберешься отсюда подобру-поздорову, а мы продолжим обед, как тебе такое предложение? - Лоренцо покрутил пистолетом в воздухе. У назойливого типа если и была кобура под пиджаком, то доставать свое оружие он явно не собирался.
- Не подходит, Лоренцо, - беззлобно ухмыльнулся тот.
Все это время безмолвствовавший Эль пожал плечами и спрятал пистолет.
- Какое у вас к нам может быть дело, мистер…
- Алексис Джефферсон, вам можно просто Алекс, Эль. Вы ведь не возражаете, что я буду называть вас так?..
- Кого-то он мне напоминает своей наглостью, - Фидео со вздохом убрал ствол и покосился на сидящего рядом Сэндза.
- Я работаю на одну очень высокопоставленную правительственную организацию, - продолжил Джефферсон, затягиваясь сигаретой, - руководство которой приняло решение привлечь вас к одной ответственной операции.
- Нет, ну как вы меня уже достали! - не выдержал Сэндз. Он дернулся чтобы встать, но был остановлен тяжелой рукой Марьячи, - а ну пусти меня! Я сейчас этому типу покажу правительственную организацию!
Эль спокойно выдернул пистолет у него из рук и разрядил обойму.
- Мистер Сэндз, прошу вас…
- Я вас тоже прошу - оставьте меня в покое! Я больше не работаю на ЦРУ!
- Кто вам это сказал?..
- Я вам это говорю, если до сих пор не понятно! Я увольняюсь, вот! – в голосе Шелдона появились истерические ноты.
Он кинул на стол перед Джефферсоном свое удостоверение, и тот отшатнулся от неожиданности.
- Вообще-то, мне нужны не вы, мистер Сэндз, - спокойно ответил его оппонент.
- Восхитительно, - Сэндз откинулся на спинку стула и закусил губу.
- Нет, конечно, ваша помощь мне тоже необходима, - поспешил исправить положение Джефферсон, - но в большей степени я рассчитывал на Эля Марьячи.
Теперь пришло время удивляться гитаристу.
- О каком деле вы хотели поговорить?
- В июле в Нью-Йорке снова будут взрывы. Кто-то из главарей нашей мафии принял заказ с Ближнего Востока, и теперь они отвечают за организацию теракта. Наши осведомители вывели нас на Висенте Аранда, который является одним из спонсоров международного шоу, которое проводится в Нью-Йорке. Именно тогда он сможет беспрепятственно провезти в Большое Яблоко бомбу и активировать ее так, чтобы погибло как можно большее количество людей.
- И что вы предлагаете нам?
- Отыскать Аранда в Мексике. Узнать, где именно сейчас находится бомба.
- Мы музыканты, а не шпионы! - фыркнул Лоренцо.
Джефферсон добродушно ухмыльнулся.
- Вы убийцы. Хитрые, изворотливые наемные убийцы. Ладно, пусть частенько вашим наемником выступает совесть, но это так.
- Всегда. Но, быть может мы и убийцы, да – но не смертники, - заключил Эль. - думаю, нам больше не о чем разговаривать.
- Пять миллионов.
- Пф! У нас тут недавно было двадцать
- Долларов, Фидео.
За столом воцарилась тишина. Джефферсон удовлетворенно обвел взглядом лица своих соседей, и достал новую сигарету.
- И даже никого не убивать. Просто следить. Втереться в доверие - вас-то он вряд ли знает, Эль. Равно как и вашу компанию.
- Валяйте, ребята, - Сэндз откинулся на спинку стула, покровительственно улыбаясь, - пришлете мне открытку с Карибских островов, когда люди Винсенте будут гнать вас по всему континенту. Или откуда-нибудь подальше, если не повезет. Ох, я забыл, там же нет почты…
- Агент Сэндз, вы тоже в игре. Поскольку вы уже работали однажды с материалами по делу Аранда, ваша осведомленность нам очень пригодится.
Тут уж Сэндз действительно растерялся. Один Бог знает, сколько сил ему понадобилось, чтобы подавить ярость, охватившую его после того, как этот федерал напомнил ему о ЦРУ. Бессильная злость на подставившее его начальство, на предательницу Ахедрес. Он стиснул зубы, борясь с приступом внезапной слабости. Только не это. Только не думай обо всем этом сейчас.
Тем временем, Джефферсон сполна насладился замешательством всех сидящих за столом, и неторопливо поднялся с места.
- Я не буду вас торопить, господа. Двух дней, надеюсь, будет достаточно? Буду счастлив увидеть вас снова, и, надеюсь, вы примите решение, выгодное для всех нас. Адьюс!
- Мы подумаем, - буркнул Эль, опуская голову на руки.
- Что? Что ты мелешь, Марьячи? - прошипел Сэндз. - Ты что, с ума сошел? Собираешься довериться этим ублюдкам?
- Да ты сам еще каких-то несколько месяцев назад работал на них! - ввернул Лоренцо.
Эль поморщился - он знал, как не любит цэрэушник говорить о своем прошлом ремесле, но Шелдон не растерялся.
- Именно так, и поэтому я знаю, что они способны обвести вокруг пальца кого угодно! А уж тем более таких...
- Договаривай, - не отставал младший марьячи. - Как ты хотел нас назвать, ну?
Сэндз невоспитанно плюнул и рванулся к выходу из бара. Да что они о себе возомнили, троица безмозглых оборванцев!
Фидео со вздохом проводил взглядом Сэндза, перевернувшего по дороге два стула, и вышел вслед за ним. Лоренцо вернулся к своей официантке, а Эль остался сидеть за столиком, мучительно пытаясь сообразить, что только что произошло. Поступил ли он правильно, что не дал мгновенного ответа? Он думал, что после переворота все будет кончено - и он хотел этого, стремился всем своим существом завершить ту безумную гонку, в которую ввязался после смерти Каролины.
И он никогда не думал о том, что будет дальше. Была точка, после которой он не видел ничего вокруг, не видел себя. На самом деле, все оказалось совсем не так. Появился магазин, купленный на все оставшиеся деньги, появилась какая-то цель. И вот - к нему снова приходит человек и предлагает работу - ту работу, к которой он привык за это время: выслеживать, спасать, помогать. Но не убивать. К убийствам он не привыкнет никогда.
Эль кинул на стол пару смятых банкнот и вышел из бара, проигнорировав пристальный взгляд Лоренцо. Он знал, что ответит тот, но было ли это тем, что им действительно необходимо сейчас?
Он нашел Сэндза сидящим возле их машины с сигаретой во рту - его дурацкая привычка разговаривать, не вынимая ее, раздражала Марьячи, но он никогда не говорил об этом. Рядом околачивался Фидео, видимо, все еще чувствуя ответственность за своего бывшего пациента и поэтому, по их негласному соглашению, всегда незаметно следящий за Сэндзом.
Они оба молчали, и Эль присел рядом, провожая глазами заходящее солнце. Шелдон нарушил молчание первым.
- Хочешь работать с ними?
- Я хочу иметь выбор.
- Я понимаю. То есть, кажется, понимаю. У меня никогда не было выбора.
- Не смеши меня, - усмехнулся Эль, - хочешь сказать, что пошел работать в ЦРУ не по своей воле?
- Это долгая и запутанная история, о которой мне бы не хотелось сейчас вспоминать. Я просто предупреждаю тебя - это не те люди, которым следует доверять. Если говорить обо всем начистоту, - он скривился с видом полного отвращения, которое, видимо, доставлял ему этот разговор, - ты спас мне жизнь, и теперь я хочу предостеречь тебя. Когда будешь думать о предложении этого типа, подумай и о моих словах.
Эль не говорил ни слова, и Сэндз передернул плечами.
- Ох, ладно, забудь это все к хренам. Терпеть не могу, когда ты так на меня смотришь.
- А откуда ты знаешь, как именно он на тебя смотрит? - ляпнул Фидео, и тут же прикусил язык.
Бывший агент спокойно показал ему отставленный средний палец. Марьячи вздохнул, отворачиваясь в сторону.
- Знаешь, я всегда думаю, что бы сказала Каролина? Что бы посоветовала мне она, когда я решил отомстить Маркесу и позволил тебе вести меня к нему? Все, что я делаю сейчас связано с ней, и только из-за нее я продолжаю жить.
- Боже, как трогательно, - пробормотал Сэндз, но больше машинально, по привычке - он не хотел дразнить Эля сейчас.
- И теперь я понимаю, - продолжал тот, не обращая внимания на слова Шелдона, - что она была бы счастлива, увидев магазин. Увидев глаза тех людей, которым я помогаю и которым еще смогу помочь. Не убивая кого-то, не стрельбой из пистолетов и насилием, а так, просто.
- И нам нужны те деньги, - заключил Фидео.
- Они не дадут их вам просто так.
- Я знаю, - спокойно сказал Эль, - именно поэтому я сказал, что должен подумать. Может, именно это нам и нужно сейчас - заняться делом по-настоящему, чтобы потом уж точно решить, какая жизнь нам подходит больше. Осесть на одном месте и заниматься магазином…или продолжать бороться за свободу.
- Ты меня просто достал своей свободой
- Однажды я сказал Каролине, что для меня жизнь - это свобода. И это правда. Шел, я просто не могу иначе.
- Да уж, конечно. Мне не понять, - усмехнулся Шелдон. - Моя жизнь – это всего лишь клубок безумных событий, который запутывают именно такие искатели свободы, как ты. Полагаю, ты уже решил принять предложение?
- Нет, - твердо сказал Эль, надеясь, что цэрэушник не услышит ложь в его голосе. - Ему нужен не только я, но и вся команда.
- И я, - с издевкой произнес Сэндз.
- И ты, - согласился Эль. - Без тебя мы не пойдем.
- Ты уверен? - поинтересовался Фидео, - По-моему, Лоренцо уже и спрашивать не стоит, как только он услышал сумму, которую мы получим, у него глаза загорелись Я за вами куда угодно, а вот ты, Эль? Тебе это нужно на самом деле? Или это нужно призраку Каролины?
Эль тряхнул головой.
- Это нужно мне.
Он повернулся и пошел обратно в бар, намереваясь вытащить оттуда Лоренцо
- Все мы тут разговариваем с призраками, - произнес у него за спиной Сэндз.

Расследование они всё-таки начали. Точнее, начали Фидео и Лоренцо, потому что все силы Эля уходили на раскрутку магазина и на локальные стычки с Сэндзом по приходу домой. Элю не хотелось – пока не хотелось – вдаваться в подробности. Пока время ещё было…может быть, потому что он сам не знал, до сих пор не знал, поступил ли он правильно, ввязавшись во всё это. Что в нем говорило – жажда справедливости…или чувство мести?
Но сегодня Элю не хотелось об этом думать. Оборудование магазина шло полным ходом, скоро уже можно будет переехать…но ему хотелось сделать ещё кое-что…до переезда. Именно поэтому он дневал и ночевал в крохотной мастерской магазина последние две недели.
Сегодня был тот самый день.
Эль вернулся домой совершенно разбитый, но тем не менее в каком-то приподнятом, почти радостном состоянии души – впервые за много дней. Фидео сидел в гостиной перед телевизором и по обыкновению отсалютовал фляжкой со спиртным в ответ на приветствие.
- А где Шелдон?
Марьячи так же молча махнул рукой куда-то вглубь дома.
Сэндз сидел на ступенях задней лестницы и разговаривал по телефону. Связи его действительно оказались очень полезны, хотя Эль не раз думал, что Шелдон подвергает себя опасности, вновь возвращаясь к прошлому…
- Да, я все понимаю, но эти фотографии должны быть у меня завтра утром. Или ты хочешь снова в тюрьму, Виктор? Все, я жду.
Он отключил телефон и опустил голову на скрещенные руки. Эль тихонько стоял на пороге, не желая заявлять о своем присутствии. Но этого делать было и не нужно – у Сэндза был слишком хороший слух.
- Долго собираешься там стоять? пробормотал Шелдон, не поднимая головы.
- Ты так и сидишь тут с самого утра?
- Тебе-то что?
- Ты хоть ел что-нибудь?
- А тебя это…
- Я принес тебе кое-что, - поспешно вставил Эль, не давая вспыхнуть ссоре и прежде, чем Сэндз смог сказать ещё что-нибудь, положил ему на колени гитару, которую принес с собой.
Шелдон вздрогнул.
- Что это?
- Гитара, - Эль чувствовал, что его нервы напряжены до предела, - у тебя ведь сегодня день рождения. Это подарок.
Тонкие пальцы скользнули по корпусу и грифу вверх, к колкам.
- С чего это ты вдруг решил делать мне подарки? – Сэндз старался говорить безразличным тоном, но голос его предательски дрогнул.
- А почему бы и нет? Я сделал эту гитару сам. Надеюсь, угадал со звуком. Попробуй сыграть.
- Сам? – не выдержал Сэндз, - правда, что ли?
- Конечно, - Эль осторожно шагнул вперед и присел на ступеньку рядом с Шелдоном, - попробуй, я хочу послушать, как она зазвучит.
Сэндз низко наклонил голову, но Эль успел увидеть, как задрожали его губы. Но бывший агент быстро справился с собой. Бережно провел ладонью по струнам…
- Какая она? – внезапно спросил он, поднимая голову, и Эль впервые увидел, как на заострившемся бледном лице появилась беспомощная и какая-то отчаянная улыбка.
- Махагони и клен. Накладки из палисандра. Бесцветный лак. Древесина редкостная – оттенок такой…коричневатый, почти кофе с молоком. Такой гитары не будет больше ни у кого, - с невольной гордостью произнес Эль.
Именинник взял пару аккордов и замер, потрясенно вслушиваясь в звук.
«Когда выбираешь гитару, помни: она - живое существо. Не ты ее находишь, а она тебя, - говорил когда-то Рохелио, - она должна запеть в твоих руках. И к хренам все эти «строит – не строит», «ровный гриф или нет». В твоих руках она все равно будет петь».
Эта гитара пела.
- Десперадо… - прошептал Сэндз, низко склонившись над гитарой.
- Как ты сказал? – не расслышал Эль.
- Я сказал – спасибо, Марьячи, - произнес Шелдон – он уже успел справиться со своими эмоциями, - хоть ты и рылся в моих документах, но всё равно…хорошая работа.
Эль с улыбкой поднялся.
- Я рад, что тебе нравится. Пойдем куда-нибудь?
- В смысле? – не понял Сэндз.
- Ну, у тебя же день рождения. Отметить не хочешь?
Отметить? Это как-то даже не приходило Сэндзу в голову. Он не помнил, когда он вообще как-то отмечал свой день рождения…разве что в детстве…в очень далеком детстве.
- Эээ…знаешь, я пожалуй ещё тут посижу, - буркнул он себе под нос.
- Ну смотри, как хочешь, - Эль зашел в дом, но, прежде чем закрыть дверь, обернулся.
Сэндз опустил голову на изгиб корпуса гитары и перебирал струны. Казалось, он уже забыл и об Эле и обо всем на свете…

Громко хлопнула входная дверь, и внизу раздались шаги. Еле слышно звякнули серебряные цепочки, но чуткие уши Сэндза сумели различить этот звук. Значит, кто-то из Марьячи. Не Эль - он всегда аккуратно прикрывает за собой двери и вообще передвигается довольно тихо для человека его роста. Не Лоренцо - тот не ходит, а взлетает по ступенькам словно десятилетний мальчишка. Остается один Фидео.
Шелдон прислонился к стене в коридоре, пытаясь спрятать свое нетерпение за ледяной маской спокойствия. В последнее время расследование стало для них чем-то вроде соревнования: кто быстрее и точнее достанет нужную информацию.
- Что ты узнал? - Эль отложил в сторону бухгалтерскую книгу, в которой пытался разобраться с самого утра. Сэндз усмехнулся: в голосе Марьячи ясно слышалось желание взять Фидео за шиворот и встряхнуть как следует, чтобы тот не медлил. По плану, выработанному в самом начале их совместной работы, Эль не должен был пока светиться в бандитских кругах - для этого он и так был слишком заметной фигурой. Неприглядный Фидео подходил на роль шпиона гораздо лучше, но иногда Сэндз ловил себя на мысли, что это может плохо кончится.
Но в другое время он не упускал шанса как следует посмеяться над Элем - конечно, не выходя за рамки, которые сам себе установил. Осознание того факта, что он обязан жизнью этим людям, вытворяло с ним странные вещи, о причине которых он предпочитал не задумываться, это могло окончательно свести с ума. Да ещё эта гитара…день рождения. Сэндз чувствовал, что с того момента, как он принял этот подарок, внутри него что-то заколебалось. Он по-прежнему дразнил и высмеивал Эля, но делал это уже больше из упрямства, чем из злости. И никакого удовольствия это уже не доставляло. Скорее даже наоборот. Это пугало Шелдона и он старался не думать обо всем об этом, а больше играть и заниматься расследованием.
- Аранда будет главным спонсором музыкального конкурса в «La sombra de luna», - заявил Фидео, усаживаясь в кресло, - так они мне сказали. Пока все это держится в секрете, но кое-какие слухи уже просочились.
Сэндз облегченно выдохнул.
- Есть что-то более определенно про этот конкурс? - Эль отбросил в сторону карандаш. Этот тип будет в клубе, но когда конкретно?
- Пятнадцатого августа Висенте Аранда и вся его команда, включая охрану и черный лимузин, прибудет в «Лунную Тень» для того, чтобы определить победителя конкурса, - проговорил Шелдон, заглядывая в комнату. Эль и Фидео вздрогнули от неожиданности, и он непроизвольно улыбнулся, - по крайней мере, так мне сообщили мои источники.
- Что-то еще, Сэндз? - спросил Эль не глядя на него.
- Ничего кроме приза для победителя в несколько сотен тысяч песо, но кого это может интересовать?
- Например, нас.
- О чем ты, Эль? Просто его осведомители умеют сочинять намного лучше, - заметил Фидео.
- Подожди! - резко перервал его Эль. - Мне нужно подумать над этим.
- Звучит так, будто бы он уже что-то решил, тебе не кажется? - ухмыльнулся цэрэушник.
Но Марьячи не обратил внимания на его слова. Он думал об этом конкурсе в «Лунной тени». Который ему даже доводилось выигрывать когда-то…много лет назад. До того, как пуля одного из наркобаронов навсегда лишила его возможности играть на профессиональном уровне…
Вернуться снова в «Лунную тень»? Никто его там не узнает, но сам-то он будет помнить, кем он был и кем стал…хотя упускать такую возможность было бы просто глупо.
- Мы будем участвовать в этом конкурсе, - сказал Эль, поднимаясь, и, повернувшись к Фидео, насмешливо произнес, - упражняйтесь!
- Эль, ты уверен, что хочешь…
Но Марьячи его уже не слушал – он вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице вниз, в магазин. Они переехали с месяц назад – для Сэндза это было тяжело, но всё-таки постепенно он привык и теперь уже начал опять подкрадываться, как любил делать в старом доме Эля. Марьячи ненавидел эту его манеру, но приходилось терпеть…
Весело звякнул колокольчик на входной двери, и Эль устало приподнял голову. Кого там еще принесло? Кажется, он все-таки много на себя взял. Мотаться весь день в поисках товара, пытаясь дать максимальную цену и вместе с этим не превысить своего кредита, да еще и потом весь вечер стоять за прилавком магазина - это все-таки свыше его сил. Хотя, дело определенно того стоит. Чтобы понять это, нужно хотя бы раз увидеть глаза тех людей, у которых он покупает инструменты: они благодарны ему за то, что их гитары попадут в хорошие руки, а не будут годами пылиться на складах, а он, что ж, он просто пытается занять себя чем-то. В конце концов, изматывать себя все дни напролет куда лучше, чем каждую ночь видеть кошмары. Лучше, чем постоянно чувствовать эту ужасную, гнетущую пустоту внутри…
- Эй? – он, наконец, заметил, что посетитель, а точнее посетительница, уже третий раз зовет его.
- Чем могу вам помочь?
Она взгромоздила на прилавок футляр с гитарой, и Эль усмехнулся - ее кофр выглядел так же, как и его - потрепанный чемодан со следами вмятин на боках. Интересно, ей когда-нибудь приходилось носить там что-нибудь потяжелее?
- Мне нужны струны для моей гитары.
Лоренцо оттеснил Эля и оперся на стойку рядом с ним.
- Ты как раз по адресу, красотка. Может, тебе помочь их натянуть? Я могу посмотреть твою гитару здесь, или в каком-нибудь другом месте? Это единственный инструмент, на котором ты играешь?
Эль закатил глаза.
- Я сама могу натянуть кого угодно, цыпленочек, - лучезарно улыбаясь, произнесла она, - и помощники мне в этом деле не нужны. Посмотреть на мою гитару ты можешь, только, боюсь, это будет последнее, что ты увидишь сегодня, - она любовно погладила футляр, и Эль невольно улыбнулся. - Что касается инструментов, на которых я играю, то ты еще слишком маленький, чтобы знать их названия.
Лоренцо обиженно вспыхнул. Со стороны лестницы донеслись аплодисменты, и насмешливый голос произнес:
- Браво, Мышка! Маленький Дон Жуан определенно нуждался в том, чтобы кто-то сбил с него спесь!
Эль со вздохом покосился на Сэндза, сидящего на ступеньках.
- Не поняла?.. девица взглянула на него так, будто пыталась что-то вспомнить. - Шел?..
- Браво, не прошло и полгода, - пробурчал он. - Здравствуй, Мышка. Или ты теперь откликаешься только на Ла Лока Бланка, а?
- А ты всё такая же язва, Шел, - процедила она сквозь зубы, - тоже тебя рада видеть, Метис.
Эль и Лоренцо удивленно наблюдали за этой сценой. Эти двое определенно были знакомы раньше, но, казалось, совсем не испытывали друг к другу симпатии.
- Тебя оправдали, милая? Что-то я не помню эту историю - продолжал издеваться цэрэушник.
- Да, сладкий, представь себе. По этому случаю я закатила грандиозную пьянку, после чего решила кардинально сменить имидж, - она махнула рукой в воздухе, обрисовав свою прическу.
- Ну и когда начнешь? - флегматично поинтересовался Сэндз, вытаскивая из кармана пачку сигарет.
- Уже! - она явно выглядела пораженной. - Решила соответствовать своему имени, разве не видишь? Я перекрасила волосы, малыш!
- Вообще-то, нет. Не вижу, - после паузы произнес Шелдон.
-Что значит – не вижу? – моргнула Бланка.
-Что, перекрасившись в блондинку… я правильно догадался?… ты и соображать стала, как блондинка из анекдотов? – язвительно поинтересовался Сэндз, - я не вижу. Я слепой, поняла?
-Но… как это получилось? – Бланка была явно растеряна, поэтому не отреагировала на язвительный тон Шелдона.
- Долгая история, крошка. Как-нибудь я тебе её расскажу, если будешь хорошей девочкой, - Сэндз встал и, демонстративно вскинув голову, прошел наверх.
Снизу до него донесся обрывок фразы Эля:
- Так какие струны вы хотели? Давайте посмотрим…

***

Старая знакомая Сэндза заинтересовала Марьячи. Во-первых, у него было смутное чувство, будто он уже где-то её видел – и явно не на детском утреннике – во-вторых, у неё был необыкновенно красивый, низкий, чарующий голос – в общем-то, она и сама была очень даже ничего…и в-третьих, Эля просто интересовало, кем был Шелдон до того, как превратился в то, чем он являлся сейчас. Марьячи казалось, что если он поймет первопричины, то сможет как-то помочь Сэндзу…ну, по крайней мере, сможет с ним более-менее нормально общаться.
Однако Эль прекрасно представлял, что он услышит, если спросит Сэндза напрямик. Скорее всего что-нибудь такое, что вообще отобьет у него всякую охоту спрашивать. Тут надо было применить хитрость, то есть именно то, в чем Эль, к сожалению, никогда не был силен…

- Почему ты так любишь пуэрко пибилль?
Сэндз едва заметно дернулся и бросил вилку на стол.
- Марьячи, что ты от меня хочешь?
- Мне просто интересно, - не растерялся Эль.
- Скажи проще - тебе скучно. Твои дружки разбежались кто куда, а ты вынужден оставаться тут вместе со мной. Как назло, сегодня у меня нет настроения спорить с тобой по поводу расследования, так что ты решил отыграться за все, я прав?
Музыкант задумался.
- Ну конечно, - рассмеялся Шелдон, - кто же признается!
- Чем тебя не устраивает мой способ ведения расследования? Фидео гораздо лучше меня знаком с этими парнями, так что выведать у них информацию ему будет гораздо проще. К тому же, у меня сегодня выходной. Ответишь на мой вопрос, или поговорим о том, как удалось этому типу с фамилией американского президента заставить тебя работать на них?
Сэндз усмехнулся с недовольной миной и продолжил обед.
- Хм, вкусно...
- Это готовил не я, - усмехнулся Эль.
- И слава Богу.
Марьячи помотал головой, пытаясь понять, что имел виду агент, но Сэндз уже продолжал говорить:
- Так, дурацкая история про одну официантку из придорожной забегаловки, которую хозяин все время заставлял готовить вот такую вот свинину с рисом, это у них было что-то вроде фирменного блюда. Официантка была дура полная, и такая же неумеха - все время роняла что-то, или пересаливала, и постоянно дерзила клиентам, за что ее колотили нещадно, но, как оказалось, совершенно бесполезно. Однажды она пришла на работу после недельной голодовки - ее отец избил и отобрал все заработанные деньги, чтобы потратить их на выпивку. Ну, можешь себе представить - такая тощая девица с выпирающими лопатками, а вокруг нее уйма еды, мясо со специями, вот такое, как это, - он поддел на вилку кусочек и с наслаждением отправил в рот. - Так вот, там еще был мальчишка, который все время околачивался на кухне, и прикинь, этому маленькому ублюдку пришло в голову стянуть кусок свинины для девчонки! Естественно, хозяин об этом узнал, сломал ей два ребра и выкинул за дверь, и тут... тут я понял, что непонятно за каким хреном тебе это все рассказываю, Марьячи, а ты сидишь и пялишься на меня как на рождественскую елку посредине июля, а?..
Сэндз неожиданно испугался, что Эль поймет, что в действительности все было совсем наоборот, и на месте официантки был он сам…

Воспоминания накатили внезапно, будто бы морская волна накрыла его с головой. Маленькая комнатушка, насквозь пропитавшаяся запахом острых пряностей и жира, в которой весь день стояла невыносимая жара, лучи заходящего солнца, льющиеся в окна…
Смуглая миниатюрная девочка с двумя хвостиками моет посуду, и ее торчащие лопатки смешно дергаются под растянутой футболкой.

- Мышка, а Мышка, поедешь со мной в Америку?
- Отстань.
- Не, ну не сейчас, а потом. Когда у меня будет много денег и классная тачка, как у этого Франческо
Она отложила чистую тарелку и молча потянулась за следующей.
- Ты даже мечтать не умеешь как следует, - вздохнул темноглазый парнишка лет шестнадцати, сидящий на куче каких-то мешков, сваленных в углу кухни.
- Ни фига подобного, Шел! - она повернулась к нему, уперев руки в боки. - Мечтать я умею так, как тебе и не снилось! И верю, что когда-нибудь сама буду жить в Америке и стану известной певицей, а ты будешь приезжать ко мне в гости!
Спорить ему было лень, и он только пожал плечами. Это уж ей видней, а там, глядишь, Пресвятая Дева возьмет да и поможет им обоим. Вот тогда-то уж точно спорить будет не о чем.
- Ты опять вчера болтала с этим типом, Пабло? - полуутвердительно спросил он, переводя разговор на другую тему. - Терпеть не могу, когда ты с ним разговариваешь. Со всеми этими типами, которые здесь обедают, а потом только и делают, что пялятся на твою грудь.
- Никто на мою грудь не пялится! - вспыхнула она. - А Пабло, если хочешь знать, сказал, что у меня очень красивый голос, и у меня есть все шансы стать знаменитой!
- Ну да, ты больше слушай всяких идиотов.
- Да иди ты к черту, Метис!
Шел просто взвился в воздух после этих ее слов.
- Я же тебя просил не называть меня так!
- А я сколько раз говорила, что не буду откликаться на Мышку?
- Но ты же и правда Мышка, - он подошел к ней и стал накручивать на палец прядь ее длинных черных волос, - а мне не нравится, когда меня так называют. Не люблю я это.
Она закатила глаза - нет, с ним разговаривать бесполезно! - и снова вернулась к своей работе.
- Кстати, Рохелио вчера сказал, что однажды я обязательно буду играть в «La sombra de luna», представляешь?
- В «Лунной тени»? - она недоверчиво глянула на него. - Старик совсем сбрендил, сидя на солнцепеке целыми днями! Туда берут только профи.
- А я что, не профи? - обиделся он. - Такого я от тебя не ожидал, честное слово! Только хотел сказать тебе, что выучил ту песню, что тебе так нравится, а теперь уже ладно.
- Нет, подожди, ты выучил для меня ту песню? Ту самую, да?
- Ну раз ты не веришь в меня…
- Шел! Сыграешь мне ее вечером?
- Если ты как следует попросишь, - лукаво усмехнулся он.
- Плохой мальчишка, - прошептала она, находя губами его губы.
В ту же секунду мокрая тарелка выскользнула из ее рук и с грохотом разбилась.
- Ой, - виновато произнес Шел.
Сеньор Мигель влетел в кухню так, как будто бы стоял за дверью все это время и ждал, пока у них что-нибудь не случиться.
- Опять посуду бьешь, Бланка? - ехидно прищурился он. - Значит, сегодня будешь работать без оплаты!
- Простите, это я виноват - попытался защитить ее Шел, но хозяин бара переключился на него.
- Заткнись уже, бездельник! Сколько можно тебя звать - клиенты ждут свой рис, а ты тут с этой неумехой обжимаешься!
- Уже иду, сеньор, - он уставился в земл

[Мафдет]

Ну вот, я опять опоздала...
От себя лично я хочу сказать, что это один лучших фан-фиков, которые я читала (а их было немало, поверьте)! Герои действительно живые, поступают каждый по-своему...и это радует. И когда я, прочитав весь выложенный здесь фик, не нашла продолжения, то мне было очень грустно и неприятно. Грустно, потомучто я не увидела проды, неприятно - потому что критиковать, не стесняясь в выражениях, легко. А написать подобную историю очень сложно. Я лично не могу понять критиков, которые на все лады ругают писателей, а сами... (я не перехожу на личности. Это пример из моей жизни.)