Хотите узнать о себе и друзьях?, так интересней! Опции

[Анна]

Моя любимая книжка!
Жалко, что не весь спектр характеров в ней охвачен, но, хотя бы так.
Проголосуем, я потом приблизительные характеристики выложу (у меня книжка есть интересная об этом).

[Ниакрис]

Ой, мне наверное надо перечитать перед тем, как выбирать персонажа...

[Dirty_Diana]

Я - тигр + ослик Иа...

[AgentSands]

Ну Тигра...

[Avery]

Я тоже Тигра, скорей всего..Ууу-ху-ху-хууу!!!

[Сиреневый Аист]

Крошка ру...
Может открытьтему "На кого из Властилина Кольца вы похожи"(Про себя)

[Tash]

Я, судя по всему, вообще не из этой сказки...

[Анна]

Ждём Винни-Пуха. Но у нас не все персонажи будут, имхо.
Себя, скорее, сочту И-Ё, хотя, Кристофер Робин мне ближе всех.

[Натали]

Ниакрис,я тоже давно перечитывала...но все ж проголосовала...за кролика!!!

[Ниакрис]

Я в том смысле, что не все перечисленные характеры хорошо представляю.
Наверное я что-то среднее между Винни-Пухом и Иа.

[Uxia]

Иа, только не Диснеевский, а наш

[Indreams]

а вот и Винни) )
я пух))
в голове моей опилки-не беда......
пурум бурум)

[Nicolette]

Иа.... наверное, я Иа.

[Indreams]

правда я тоже временами ИА))осёл, короче.
и пятачОк с совой во мне живут.......и кролик иногда умничает...да и крошка РУ.....
так что я, скорее Винни пух и все все все)))

[Nicolette]

Люблю говорить голосом Совы))
Маш, шизофрения чтоли? *улыбается*

[Indreams]

шиза, шиза родимая))Многоканальная)

Прикрепленные изображения

 

[Анна]

Indreams, ура, вернулась!
"Все-все-все"!

Да, это же, не тест никакой!
Я выложу характеристики, но это описание именно ПЕРСОНАЖЕЙ. На мой взгляд, точные. А в каждом из нас есть немного Поросёнка. И всех.

Nicolette, ты не Иа. Имхо. Но, как хочешь.

А, забавно ещё этот опрос с Крошкиным о темпераменте сравнить.

[Сольвейг]

ой, какая тема! А я не видела!

Анна, я так давно читала... наверное, я немного Ослик и немного Пятачок..и еще иногда Крошка Ру

[Анна]

Крошка, если Крошка - то Ру?
Мне ты Кангой кажешься, хи-их-хи-хи!

[Сольвейг]

Канга? О, мама! я не помню ничего на эту тему! просвети меня!

[Анна]

Немного о Канге и прочих.

«Ладно, мы должны двигаться домой», говорит Канга. «До свиданья, Пух». И в три больших прыж­ка она умчалась.

Пух следил за ней, когда она убегала.

«Хотел бы я уметь прыгать вот так», подумал он. «Некоторые могут, некоторые нет. Такова жизнь».

Но были моменты, когда Поросенок желал бы, чтобы и Канга не могла. Часто раньше, когда он шел длинной дорогой домой через Лес, ему хоте­лось стать птицей, но теперь он тряско думал, бол­таясь на дне Кангиного кармана: «Если это называ­ется летать, то я никогда на это не пойду».

Конечно, как только Канга расстегнула свой кар­ман, она поняла, что произошло. Она испугалась только на мгновенье, а потом поняла, что не испуга­лась, так как она чувствовала совершенно уверенно, что Кристофер Робин ни за что не допустит, чтобы Ру причинили какой-то вред. Итак, она сказала се­бе: «Если они играют со мной в такие игры, то я са­ма их разыграю».

«Теперь, Ру, дорогуша», сказала она, вынув По­росенка из кармана, «пора в Кроватку».

125



«Аха!», сказал Поросенок — настолько хорошо, насколько это было возможно после Ужасающей Поездки. Но это получилось не самое лучшее «Аха», и Канга, казалось, вовсе не поняла всего его значения.

«Сначала в Ванну», сказала Канга бодрым голо­сом.

«Аха!», снова сказал Поросенок, тревожно огля­дываясь по сторонам в поисках сообщников. Но со­общников здесь не было. Кролик у себя дома играл с Бэби Ру и с каждой минутой чувствовал к нему все большую нежность, а Пух, который решил стать Кангой, был еще на берегу, практикуясь в прыжках.

«Я вовсе не уверена», глубокомысленно говорит Канга, «что принять сегодня холодный душ не было бы хорошей мыслью. Как тебе это, Ру, дорогуша?»

Поросенок, который в действительности никог­да не был в восторге от ванн, задрожал мелкой дро­жью и — таким храбрым голосом, на какой он толь­ко был способен, — говорит:

«Канга, я вижу, пришло время говорить откро­венно».

«Забавный малыш Ру», сказала Канга, приготав­ливая воду для ванны.

«Я не Ру», громко сказал Поросенок. «Я — Поро­сенок!»

«Да, дорогуша, да», сказала Канга, успокаиваю­щим голосом. «Надо же, подражает голосу Поро­сенка! Такой умница», продолжала она, доставая большой кусок желтого мыла из буфета. «Ну, что мы теперь будем делать?»

126



«Ты что, не видишь?», заорал Поросенок. «У те­бя что, глаз нет? Посмотри на меня».

«Я и смотрю, Ру, дорогуша», говорит Канга более прохладным тоном, «и ты помнишь, что я тебе вче­ра говорила о том, чтобы не корчить рожи. Если ты будешь продолжать корчить рожу, как у Поросенка, ты вырастешь таким, как Поросенок, — и тогда — подумай, как ты сам об этом будешь жалеть42. А те­перь в ванну, и давай не будем об этом говорить дважды».

И прежде чем Поросенок успел что-либо сообра­зить, он оказался в ванне, и Канга жестко скребла его мочалкой.

«О!», кричал Поросенок. «Пусти меня. Я — По­росенок».

«Не открывай рта, дорогуша», говорит Канга, «а не то в него попадет мыло. Ну вот! Что я тебе гово­рила!»

«Ты — ты — ты сделала это нарочно», брызгал Поросенок, как только обрел дар речи... и затем вновь случайно схлопотал полный рот мыла.

«Все в порядке, дорогуша, не говори ничего», сказала Канга, и в следующее мгновенье Поросенок был вынут из ванны и насухо вытерт полотенцем.

«Теперь», сказала Канга, «лекарство, а затем спать».

«Л-лекарство?», говорит Поросенок.

«Чтобы ты вырос большим и сильным, дорогу­ша. Ты же не хочешь вырасти маленьким и слабым, как Поросенок, ведь не хочешь? То-то же!»

В этот момент в дверь постучали.

127



«Войдите», говорит Канга, и входит Кристофер Робин.

«Кристофер Робин! Кристофер Робин!», заво­пил Поросенок. «Скажи Канге, кто я есть! Она го­ворит, что я Ру. Я не Ру, ведь правда?»

Кристофер Робин очень внимательно на него по­смотрел и покачал головой.

«Ты не можешь быть Ру», сказал он, «потому что я только что видел Ру, играющим в доме у Кролика».

«Ну и ну!», говорит Канга. «Подумать только! Чтоб я так ошиблась».

«Вот видишь!», говорит Поросенок. «Я говорил тебе. Я — Поросенок».

Кристофер Робин вновь покачал головой.

«О, ты не Поросенок», говорит. «Я знаю Поро­сенка хорошо, и он совершенно другого цвета».

Поросенок начал говорить, что это потому, что он только что принимал ванну, но затем понял, что лучше ему этого не говорить, и как только он от­крыл рот, чтобы сказать что-нибудь еще, Канга всу­нула ему в рот ложку лекарства, а затем похлопала его по спине и сказала, что на самом деле оно впол­не нормальное по вкусу, надо только его хорошень­ко распробовать.

«Я знала, что это не Поросенок», сказала Канга. «Интересно, кто это может быть?»

«Возможно, это кто-то из родственников Пуха», сказал Кристофер Робин. «Может, племянник или дядя или что-то в этом роде?»

Канга согласилась, что это вполне возможно, и сказала, что надо будет дать ему какое-нибудь имя.

128



«Я назову его Путль», говорит Кристофер Ро­бин. «Генри Путль для краткости».

И как раз когда все это решалось, Генри Путль вырвался из рук Канги и прыгнул на землю. К его великой радости, Кристофер Робин оставил дверь открытой. Никогда Генри Путль Поросенок не бе­гал так быстро, как он бежал в этот раз. Он не оста­навливался до тех пор, пока не добрался до дому. Но когда он был в ста ярдах от дома, он остановил­ся и оставшуюся часть дороги катился по земле, чтобы вновь обрести свой натуральный, приятный и удобный цвет...

Итак, Канга и Ру остались в Лесу. И каждый Вторник Ру проводит время со своим большим другом Кроликом, и каждый Вторник Канга прово­дит время со своим большим другом Пухом, обучая его прыжкам, и каждый Вторник Поросенок прово­дит день со своим большим другом Кристофером Робином. Итак, все снова счастливы.

[Сольвейг]

КОШМАР!! Ну может быть где-то..

[Анна]

Крошка
Ну, пример, может, не такой удачный, как хотелось. Надо учесть, что у неё сына эта гоп-компания украла.
А вообще, она очень классная - добрая! И рассудительная!
(Среди нас она, точно, есть, но не буду показывать пальцем)!

[Сольвейг]

Надо срочно перечитать. А если она такая, как ты говоришь, то это - Иришка, точно!

на днях куплю книжку


А когда ты выложишь описания?

[Анна]

Крошка

[Андомиэль]

а я Тигра!!!

[Анна]

Начнём с Пуха.

Характер.
Пух представляет собой выразительный пример циклоида-сангвиника, реалистического синтонного характера, находящегося в гармонии с окружающей действительнос­тью: смеющегося, когда смешно, и грустящего, когда груст­но. Циклоиду чужды отвлеченные понятия. Он любит жизнь в ее простых проявлениях — еду, вино, женщин, ве­селье, он добродушен, но может быть недалек. Его телосло­жение, как правило, пикническое — он приземистый, пол­ный, с толстой шеей. Все это очень точно соответствует об­лику Пуха — страсть к еде, добродушие и великодушие, полная гармония с окружающим и даже полноватая ком­плекция. Интересно, что знаменитые циклоиды — герои мировой литературы в чем-то фундаментально похожи на Пуха: Санчо Панса, Фальстаф, Ламме Гудзак, мистер Пиквик [Бурно 1990}.

Речевые действия
Самое главное, что делают персонажи ВП, — это то, что они все время говорят. Глагол 'сказал' — самый частотный в этой книге. Говорят они о разных вещах, и каждый говорит по-разному. У каждого свой неповторимый речевой портрет, тесно связанный с его характерологическим портретом.

Винни Пух. Его речь одна из наиболее сложных хотя бы потому, что он единственный (за исключением И-Ё в по­следней главе), кто пишет стихи. Сочинение стихов — тоже разновидность речевой деятельности, причем одна из наи­более фундаментальных. Считается, что язык не может су­ществовать без того, чтобы на нем не писали стихов [Лот­ман 1972}. Сочинение стихов восходит к ритуальному ре-цитированию, повторению ритмически сходных отрезков речи, и сам стих, являясь кореллятом мифа [Лотман 1972}, служит одним из наиболее универсальных способов позна­ния мира. Филогенетически поэзия возводится, соответст­венно, к детскому языку («Стихи происходят из детского лепета» [Якубинский 1986:196}). Пух пишет стихи в труд­ную минуту, чтобы придать себе сил, осмыслить непонят­ное, зафиксировать свою оценку происходящего или отме­тить поступок другого персонажа, разобраться в себе. Всего им написано 23 стихотворения самых различных жанров — от шуточного каламбура, нонсенса, комического диалога со своим бессознательным, самовосхваления до медитатив­ной элегии, колыбельной и торжественной оды.

В сущности, Пух — это Пушкин. Синтонный темпера­мент великого русского поэта не раз подвергался психоло­гическому исследованию, а место Пуха и его поэзии в Лесу соответствует месту Пушкина как солнца русской поэзии в нашей культуре (ср. о роли Пушкина в «Бесконечном тупи­ке» Д. Галковского [Руднев 1993]).

Синтонность, сангвиничность характера накладывает отпечаток на речь Пуха в целом. Его речь очень тесно свя­зана с прагматикой момента высказывания: она в высшей степени оперативна; лишь когда начинают говорить длинные слова, он отключается и отвечает невпопад. Пух нахо­дит хвост И-Ё, открывает Северный Полюс, спасает Поро­сенка. Он единственный из персонажей, который способен на такие речевые акты, как обязательство или обещание (комиссивы, по Остину и Серлю [44, 63]), которые он все­гда выполняет.

[Анна]

Поросенок — пример психастеника, реалистического интроверта, характер которого прежде всего определяется дефензивностью, чувством неполноценности, реализую­щимся в виде тревоги, трусливо-напряженной неуверен­ности, тоскливо-навязчивого страха перед будущим и не­престанного пережевывания событий прошлого. Мысли психастеника всегда бегут впереди действий, он анализи­рует возможный исход событий и всегда в качестве приви­легированного рассматривает самый ужасный. В то же время, он чрезвычайно совестлив, стыдится своей трусос­ти и хочет быть значительным в глазах окружающих, для чего прибегает к гиперкомпенсации. Психастеник имеет лептосомное телосложение — маленький, «узкий». Таков Поросенок — вечно тревожен, ожидает опасностей от боль­ших животных и стыдится своей боязни, ему кажется, что надо предупредить своим поведением (в частности, рече­вым — см. следующий раздел) эти надвигающиеся опасно­сти, всегда готов спасовать, но, поддержанный другими, в трудную минуту может проявить чудеса храбрости, как это и происходит с ним в конце книги.

Речевые действия.
Для речи Поросенка характерна тревожная экспрессив­ность. Он все время забегает вперед, чтобы предотвратить якобы надвигающуюся опасность, своеобразное прагмати­ческое упреждение. Когда Пух предупреждает его, что Jagular (а на самом деле сидящие на ветке дерева и не мо­гущие слезть оттуда Тиггер и Ру) имеет обыкновение сва­ливаться людям на голову, а перед этим кричат «На по­мощь!», чтобы человек посмотрел вверх, Поросенок тут же очень громко кричит (так, чтобы Jagular его услышал), что он смотрит вниз.

Поросенок сомневается, умалчивает, выполняет риту­альные действия. Обещая что-либо или предлагая помощь, он потом под влиянием страха склонен уклоняться от вы­полнения своего обещания, рефлексирующая тревожность заставляет его разыгрывать целые воображаемые сцены и диалоги, где он, следуя механизму гиперкомпенсации, вы­ставляет себя умным, находчивым и мужественным.

[Анна]

И-Ё прежде всего обращает на себя внимание своим по­стоянным мрачным настроением. Психиатр бы сказал, что он страдает тяжелой эндогенной депрессией, которая все­цело овладевает личностью и управляет поведением. В та­ких случаях характер может деформироваться и приобре­тать противоречивое сочетание характерологических ради­калов. Так, с одной стороны, И-Ё агрессивен и казуистичен, с другой, — оторван от окружающего. Первое составляет существенное свойство эпилептоида — напряженно-авто­ритарного характера, второе — шизоида. Но настоящей ав­торитарности, так же, как и подлинного символического аутизма мы не наблюдаем у И-Ё. Он убежден, что все без­надежно плохо и все плохо к нему относятся, но в глубине души он достаточно тонок и даже, скорее, добр, особенно это видно в конце книги. Он может изощренно издеваться над собеседником (подробнее см. следующий раздел), но при этом в глубине души чувствовать к нему расположе­ние. Таковы его отношения с Поросенком. И-Ё напоминает нам своим характером Ф. М. Достоевского. В психопатологии такой характер называется мозаичным, или полифони­ческим [Бурно 1996}.

Речевые действия
Для И-Ё характерна недоброжелательная агрессив­ность, неловкость и одновременно язвительная изощрен­ность, нарочитое навязывание собеседнику своего пони­мания прагматической оценки ситуации, речевое пиратст­во, то есть стремление унизить собеседника, приписывая ему несуществующие у него пресуппозиции и тем самым фрустрируя его; для него также характерно раскодирова­ние этикетных речевых штампов, их гипертрофия и ре­флексия над ними:

«Никто мне ничего не рассказывает», сказал И-Ё. «Никто не снабжает меня информацией. В будущую пятницу исполнится семнадцать дней, когда со мной последний раз говорили».

«Ну уж, семнадцать дней, это ты загнул». «В будущую Пятницу», объяснил И-Ё. «А сегодня суббота», говорит Кролик. «Так что всего одиннадцать дней. И я лично был здесь неделю назад».

«Но беседы не было», сказал И-Ё. «Не так, что сна­чала один, а потом другой. Ты сказал 'Хэлло', и только пятки у тебя засверкали. Я увидел твой хвост в ста яр­дах от себя на холме, когда продумывал свою реплику Я уже было подумывал сказать «Что?», но, конечно, бы­ло уже поздно».

«Ладно, я торопился».

«Нет Взаимного Обмена», продолжал И-Ё. «Взаим­ного Обмена Мнениями. 'Хэлло' — 'Что?' — это топта­ние на месте, особенно, если во второй половине беседы ты видишь хвост собеседника».

Интересной особенностью речевой деятельности И-Ё, которая отсутствует у всех остальных персонажей, являет­ся острый и желчный юмор, широко использующий цита­ты и реминисценции из «народного» или даже литератур­ного языка. Здесь нельзя еще раз не вспомнить великого русского романиста и его интерпретаторов [Бём 1934, То­поров 1995}.

[Анна]

Кролик — для него наиболее характерна авторитарность, стремление подчинить себе окружающих, сочетающаяся у него с комплексом неполноценности и механизмом гиперкомпенсации в качестве способа его преодоления. Такую личность называют дефензивно-эпилептоидной. Это напря­женно-авторитарный субъект, реалистический, но не тон­кий, его самая сильная сторона — организаторские способ­ности, самая слабая — неискренность и недалекость. Имма­нентный внутренний мир его практически пуст, для удовлетворения социально-психологических амбиций ему необходимы люди. Так, Кролик, особенно во второй книге, стремится все время что-то организовывать и кем-то ко­мандовать. Иногда ему это удается, чаще же он попадает впросак, так как в силу отсутствия глубины и тонкости не­дооценивает своих партнеров.

Речевые действия
Речь Кролика носит подчеркнуто этикетный, де­ловой, целенаправленный и директивный характер. Его сфера — это устные распоряжения и письменные директи­вы — записки, планы, резолюции. Устная речь его активна, кратка, ориентирована на управление окружающими, лек­сически и риторически бедна, как это и должно быть в ре­чи эпилептоида. Характерно, что он один совершенно не принимает поэзию Пуха, он просто не понимает, что к это­му можно относиться всерьез. Весьма вероятно, что Кро­лик не понял бы и этой статьи.