Ну вот... и нас не обошла любовь к графомании. Попробуем повесить первые главы, вдруг форумчанам понравится.



Авторы: Edelweiss и Франсуаза (aka atranotte и a_r_o_n_a на ЖЖ)
Бета: Edelweiss
Название: Легенда о «Летучем Голландце»
Рейтинг: PG
Жанр: Adventure/Romance
Размер: Макси
Статус: В процессе
Пэйринги: Не раскрываем. Но одно можем обещать точно: все традиционно, никакого слэша.
Предыстория: После вышедших на экраны сиквелов, которые во многом нас разочаровали, возникло желание написать собственную версию того, что могло бы случиться с нашими любимыми героями после того, как Джек покинул Порт-Роял на «Жемчужине», а Уилл наконец-то обрел Элизабет. За основу фика во многом взяты идеи из сиквелов, но ключевые события и некоторые образы из них значительно отличаются от тех, что были в фильмах.
Предупреждение: Тем, кто по нелепой случайности считает, что Джеку подходит образ пылкого возлюбленного в могучую пиратку Элизабет Суонн, не посвящается.
Права: Все персонажи фильма принадлежат фильму и самим себе. Оригинальные персонажи – нам. От авторских прав на фанфик, разумеется, не отказываемся, мы жадные.
Отзывы: Очень и очень приветствуются конструктивная критика, замечания по грамматическим и стилистическим ошибкам. Как говорил один наш знакомый кузнец, мастеру всегда приятно, когда его работу ценят. Нам важно ваше мнение!

Глава I

С моря дул сильный промозглый ветер, поднимая невысокие волны и разбивая их о причал, небо потяжелело, со всей силой навалившись на горизонт. Погода, будучи с утра ясной и солнечной, постепенно портилась, и в воздухе запахло дождем, сулившим людям долгожданную прохладу, а ссохшейся земле – влагу и плодородие.

«Ветер на море свистит беспокойно,
Дьявол рыщет в поисках душ.
Эй, моряк, будь осторожен,
Клятву свою не нарушь», -

тихо пропела девушка, всматриваясь в горизонт. В гостиной было душно, и она вышла на балкон, чтобы вдохнуть свежий солоноватый воздух и полюбоваться чудесным видом, открывавшимся оттуда на порт. Рыбаки, по неосторожности или из азарта задержавшиеся в море, торопились вернуться на берег, быстрее собирая сети и изо всех сил орудуя веслами. Похоже, они единственные были недовольны переменой в небе. Девушка улыбнулась, щурясь от ветра, и продолжила петь.

«Средь дня и ночи “Летучий Голландец”
Волны поднимут с глубокого дна.
Эй, моряк…»

-- Элизабет! – где-то за спиной послышался мягкий голос, и она поспешила вернуться в комнату.
-- Папа?
-- Ах, вот ты где… А я везде ищу тебя, – губернатор подошел к дочери и внимательно осмотрел ее с головы до ног. – О, чудесно, просто замечательно! – вынес он свой вердикт. Впрочем, другого Элизабет от него никогда и не слышала. – Ну-ка, повернись, дай мне на тебя полюбоваться.
Элизабет весело рассмеялась и повертелась вокруг своей оси, демонстрируя отцу бежевое с золотым узором платье, сшитое по последней лондонской моде, которое он сам же заказывал для нее несколько месяцев назад, тщательно стараясь сохранить это в тайне. Правда, горничные все равно все разболтали своей госпоже, так что сюрприза не удалось, хотя Элизабет с удовольствием изобразила искреннее удивление и благодарность, когда губернатор преподнес ей его однажды утром.
-- И прическа просто изумительна, - не унимался Суонн. – Не зря мсье Жермена считают лучшим куафером всей колонии.
-- Спасибо, папа, - девушка еще раз улыбнулась ему, а потом крепко обняла, и у творения мсье Жермена появились все шансы так и не увидеть свет.
Осознав всю опасность положения, губернатор мягко отстранил дочь и посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом, в котором на миг промелькнула грусть.
-- Ты стала совсем взрослой, Элизабет, - Суонн улыбнулся ей в ответ своей кривоватой улыбкой, стараясь скрыть за ней печаль, которую испытывают все заботливые и любящие родители, выдавая своих дочерей замуж. Он не хотел говорить ей, но он не вполне одобрял ее выбор. Признаться, ему было бы куда спокойнее за будущее Элизабет, если бы она вышла замуж за командора Норрингтона. Дети редко задумываются об этом по молодости, но ведь родители не вечны, и их единственное желание – достойно устроить своих чад в жизни, чтобы они сами могли обрести покой в старости или смерти, как уж велит Господь Бог. Командор был настоящим мужчиной, честным, верным, благородным, и с ним любая девушка могла бы почувствовать себя, как за каменной стеной, а Уилл Тернер и Элизабет были… слишком похожи, и это являлось главным недостатком их союза, по мнению Суонна, хотя он и знал, как сильно они любят друг друга. Губернатор тихо вздохнул. В любом случае, он лишь желал дочери счастья, и если она решила, что обретет его только с Уиллом, что ж, пусть будет так. Это ее выбор.
-- Что-то не так, отец? – голос Элизабет вывел Суонна из задумчивости. От девушки не ускользнула печаль в его взгляде, и теперь она настороженно смотрела на губернатора, пытаясь понять причину таких перемен, ведь всего полминуты назад он был так весел и доволен.
-- Ну что ты, милая, - Суонн мысленно отчитал себя за неуклюжесть, поспешив улыбнуться и ласково потрепать дочь по щеке. – Что может быть не так в тот день, когда моя Лиззи выходит замуж?
И «Лиззи» улыбнулась ему в ответ благодарнейшей из улыбок. Она очень любила отца, и ей было важно его мнение, хотя временами она не сильно к нему прислушивалась - таков уж был ее характер.
-- Ну что ж, экипаж ждет, - прервал затянувшуюся паузу губернатор.
Взяв со столика фату, он помог дочери прикрепить ее к прическе.
-- Ты готова? – вопрос прозвучал немного двусмысленно, в свете предстоящего события.
Элизабет глубоко вздохнула, собравшись с мыслями, и последний раз взглянула на себя в зеркало: оттуда на нее смотрела самая счастливая женщина среди всех, которых ей доводилось видеть в жизни.
Взяв свадебный букет из рук служанки и поблагодарив ее, девушка вышла из комнаты.

***

Едва Элизабет и губернатор Суонн успели сесть в карету, на землю упали первые капли столь ожидаемого дождя, громко барабаня по крыше и доставляя бесчисленные неудобства кучеру и слугам, которые были обречены промокнуть до нитки.
Элизабет бросила прощальный взгляд в сторону дома – с этого дня она уже не будет здесь хозяйкой. Впрочем, роль гостьи, но гостьи замужней, тоже не слишком ее печалила. Сегодняшнего события они с Уиллом ждали много месяцев: шутка ли, губернаторская дочь решила выйти замуж за простого оружейника. Нужно было уладить море формальностей, а молодая пара не вполне была к этому готова. Они грезили о любви и о скорейшей свадьбе, но в жизни все не бывает так просто - их ждало множество испытаний и месяцы ожидания, которые только теперь подошли к концу. Что касается отношения к ее браку в обществе, то Элизабет нисколько не волновало, что подумают о ней чванливые знакомые ее отца и «подруги», которые теперь даже не удостаивали ее приветствием. Чего они ждали от нее? Брака по расчету? Что ж, значит, они плохо ее знали. Куда больше девушку тревожил отец… Иногда ей казалось, что ему вовсе не нравится, что она выходит замуж за Уилла, и это очень огорчало Элизабет, так же как и напряженность в их отношениях с ее женихом, которую ей так и не удалось сгладить. Однако, так или иначе, но губернатор помог уладить все формальности, а Уилл смирился с тем, что ему придется принимать поблажки от отца. Или сделал вид, что смирился. Желание Суонна помочь ему встать на ноги совершенно не нравилось юному Тернеру, и единственное, на что он согласился – так это на звание главного мастера оружейной мастерской, но и это было выполнено с большой неохотой и только из-за уговоров невесты. Как девушка ни старалась, но она так и не смогла внушить отцу полное доверие к своему жениху, а Уилл… Уилл просто был слишком горд и упрям, когда дело касалось бытовых, но все-таки важных, мелочей. Это обстоятельство огорчало мисс Суонн куда больше, чем все пересуды, неприязненные взгляды и смех прислуги у нее за спиной. Но и с ним пришлось смириться и надеяться, что со временем отношения ее отца и мужа изменятся к лучшему.
Несколько капель дождя, гонимые ветром, упали Элизабет на платье, и, вздрогнув от неожиданности, девушка поспешила поплотнее задернуть шторки на окнах.

***

Методичный стук каблуков о пол на мгновение смолк, и собравшиеся в церкви немногочисленные гости, а с ними и священник, готовившийся провести церемонию венчания, облегченно вздохнули. Хотя бы на минуту головокружение от того, как часто Уилл Тернер мелькал перед их глазами, могло стихнуть… чтобы вскоре начаться опять. Уилл ходил туда-сюда уже добрую половину часа, невольно заставляя гостей рассуждать, к лицу или не к лицу жениху подобное волнение перед свадьбой.
Но у Тернера были на то свои причины, понять которые мог только другой оружейник, берущий в жены дочку губернатора, а такие в Порт-Рояле едва ли нашлись бы, хотя бы потому что у Суонна была всего одна дочь. Все знали, какую ответственность на него возлагает этот брак, но только сам Уилл в полной мере ощущал ее гнет, а ведь они с Элизабет еще даже не были обвенчаны. Этот год, пожалуй, был самым тяжелым в жизни простого кузнеца из портового города. Сначала эта пиратская история, так круто изменившая курс, по которому он мирно плыл все эти годы, и подарившая ему невесту, о которой он раньше не мог и мечтать; после – тяжелые месяцы ожидания. И вот сегодня то, чего они с Элизабет долго ждали, должно было свершиться.
Шаги возобновились, и гости, вздохнув, вновь принялись считать в уме, сколько миль прошел жених с того момента, как прибыл в церковь. Уилл ужасно нервничал. Несмотря на то, что он хотел жениться на Элизабет больше всего на свете, он боялся этого момента. Боялся не оправдать ее ожиданий, боялся, что всего, что он может ей предложить – его любви – будет слишком мало, и переживал из-за первой брачной ночи, до которой оставались считанные часы… И хотя он ни разу не ответил на вопрос, а не евнух ли он, Уилл евнухом не был, но и ни разу не был с женщиной, и предстоящая близость с Элизабет тоже волновала его, ведь всю ответственность за нее он тоже возлагал на себя. Юноша еле слышно вздохнул. Наверное, подобные сомнения ни к чему перед свадьбой, но они были подобны назойливым мухам, которых как ни отгоняй, все без толку.
В открытые двери церкви неожиданно ворвался дождь, орошая крупными каплями ее порог.
«Добрый знак», - заметил кто-то из гостей.
Да, говорят, что все, что ни делается в дождь, то к лучшему. Оставалось надеяться, что это действительно так.
Однако, время шло, а Элизабет все не было. Вдруг Уиллу на ум пришла ужасная мысль: а что если она передумала? Но нет, такого не могло быть. Юноша взмахнул воображаемой мухобойкой, и гадкое сомнение, раздавленное железной силой аргумента, пало у его ног. Элизабет любит его и никогда не покинет, в этом Уилл был уверен совершенно точно. И через мгновение получил этому подтверждение.
На улице, сквозь шум дождя, яростно барабанившего по твердой земле, послышался стук колес и копыт, и восторженные возгласы промокшей насквозь прислуги, ожидавшей господ снаружи церкви с зонтами, объявили всем присутствующим о том, что невеста прибыла. Уилл проглотил ком, подступивший к горлу, и замер на месте.

***

-- Приехали, губернатор, - доложил кучер, и Суонн слегка пожал руку дочери, которую он всю дорогу держал в своей, приободряя Элизабет. Он заметил, как она волновалась и как старалась этого не показать, - этим она очень походила на свою покойную мать.
-- Пойдем, Элизабет, - сказал губернатор, помогая ей спуститься на промокшую землю. Служанки поспешили поднести зонты, чтобы чудесное платье их хозяйки не промокло под дождем. Девушка неловко улыбнулась отцу, наконец-то выпуская его руку.
«Элизабет Суонн, немедленно прекрати трястись, как промокшая курица!» - сказала она сама себе, и на душе немедленно стало легче, а волнение куда-то пропало.
-- Я горжусь тобой, - девушка услышала шепот отца, берущего ее под руку, и смело шагнула вперед.
Двери церкви отворились, и в них показалась невеста в сопровождении губернатора. Гости начали восхищенно перешептываться, но ни Элизабет, ни Уилл не слышали ни звука, улыбаясь друг другу счастливыми, приободряющими улыбками. Тернер еле сдержался, чтобы не шагнуть ей навстречу, но священник придержал его сзади за камзол, не дав совершить этой нелепой ошибки. Поняв намек, Уилл остановился, любуясь своей невестой. Элизабет была так красива в своем подвенечном платье и фате, обрамлявшей лицо вместе со светлыми локонами густых волос. Карие глаза жениха и невесты, не отрываясь, смотрели друг на друга, высказывая то, что пока не могло быть облечено в слова. Шаг, еще шаг, соприкосновение холодных рук, и Элизабет и Уилл наконец встали рядом, готовые перед Богом и людьми произнести те клятвы, которые уже давно дали друг другу в своих сердцах. Тернер еле заметно кивнул священнику, и тот начал церемонию.
-- Мы собрались здесь сегодня, чтобы сочетать законным браком…
После этой фразы он неожиданно умолк, изумленно смотря в сторону дверей. Переглянувшись, Уилл и Элизабет тоже обернулись, чтобы увидеть, как целый отряд солдат спешно заполняет церковь, образуя живой коридор. В толпе гостей послышались возгласы недоумения, и все воззрились на губернатора, ожидая от него объяснений, которых он сам не мог дать, потому что, как и все присутствующие, не знал, в чем дело. Элизабет крепче сжала руку своего жениха. Ну почему опять все идет не так? И что вдруг случилось? Ведь кроме командора никто не мог приказать солдатам занять храм, но в то, что он это сделал, поверить было крайне сложно. Через несколько мгновений все разрешилось само собой.
Солдаты наконец разошлись по сторонам, и вперед выступил невысокий мужчина лет тридцати пяти, небрежно стряхивающий капли с рукавов своего плаща, которые, судя по выражению лица, не доставляли ему неудобств, просто незнакомцу было неприятно оттого, что в его облике что-то было неаккуратно. Одет он был изящно и со вкусом, но без излишеств, белый парик, сделанный по последней моде, отлично сидел, а большие серые глаза смотрели пристально и уверенно.
-- Браком? – зазвучал в тишине насыщенный голос. Мужчина оглядел толпу неторопливым надменным взглядом. – Боюсь, это не входит в мои планы.

Ждем продолжения!....

Edelweiss
Очень красивые описания! Жду продолжения. Большое спасибо!!

Margin,ЛьДинка, большое спасибо Все будет.

Глава II

Сначала это был «Скидбладхнир» - корабль самого бога Одина. Он был огромен и величественен, сродни могуществу своего капитана, а с другой стороны так мал, что его можно было переносить в сложенном виде в кармане. Необычным был и «Наглафар», созданный из ногтей мертвецов. Существует даже такая легенда, что после смерти викингам стригли ногти, чтобы корабль не заполучил нового строительного материала, тем самым можно было отсрочить приход «Наглафара», так как его появление не несло ничего хорошего.
Но не только боги хотели властвовать над непокорными сердцами людей, но и сами люди стремились к власти над себе подобными. И даже больше - над всем живым. Тогда появился «Летучий Голландец». Его капитан, жестокий Дэйви Джонс, хотел обладать всеми морями, подчинить их себе и лично повелевать жизнью и смертью. Он был готов продать свою душу самому Дьяволу. Но его душа была слишком черной даже для Ада. Дьявол не принял его жертвы.
Дэйви Джонс не собирался отступать от своего плана, лелея свою мечту, как будущая мать, вынашивающая ребенка. Ему удалось заключить сделку с Морской Богиней. Но не душа была нужна этой строптивой бестии, она забрала у него кое-что другое, кое-что более ценное. Плата мало беспокоила Джонса теперь, когда все океаны и моря были у его ног. Корабль стал его домом, морские брызги и ветер были единственными его друзьями, остальной же мир отторгал его. Никто не мог с ним справиться. Даже Богиня, давшая ему силу, не сумела заставить его служить себе. С тех пор «Летучий Голландец» подчиняется только своему капитану, и никто не в силах победить могучего Дэйви Джонса и умерить его пыл.
Пираты слушали боцмана, раскрыв рты от удивления. Они были достаточно взрослыми, чтобы не верить в сказки и подобного рода легенды. Но этот рассказ заставил их всех оставить свои дела. Только мистер Коттон не сводил глаз с горизонта, крепко сжимая штурвал, да капитан Воробей напряженно вглядывался вдаль, изредка бросая недобрые взгляды в сторону болтливого Гиббса.
Джек Воробей редко проводил много времени на суше. Вся прелесть мировых портов в том, что туда следует заходить, только когда ноги истосковались по твердой почве, горло – по обжигающему рому, а тело – по горячим ласкам страстных красоток. Тогда время на суше пролетает незаметно и с большей пользой. Воробей знал толк в удовольствиях.
Море же – свобода, которую никогда не обретешь на суше, где уже прописаны все законы, и отступление от них может очень дорого стоить. Море может даровать, а может отбирать все. Его нельзя укротить, оно всегда будет стоять над всеми, будь ты Морской Дьявол или обычный моряк. Пока ты в море, приходится жить по его законам. Нежно обволакивая корабль мягкими пушистыми волнами и неся его вперед, оно также способно разрушить его до основания. Так, внезапно набежавшие тучи могли проливаться на палубу неумолимыми, царапающими лица, шеи и руки каплями, а нещадный ветер - рвать паруса.
Но это всегда только твой выбор. Боишься - сиди на суше, сухопутная крыса.
Стихия воодушевляла и давала силы Джеку, только здесь он мог вздохнуть полной грудью. Но сейчас он не чувствовал себя так уж уютно, будучи в открытом море. То и дело Воробей хватался за подзорную трубу и что-то высматривал на горизонте. Так длилось уже не первый месяц. Постоянная тревога и ожидание чего-то страшного, неминуемо приближающегося и готового внезапно обрушиться, измотала Джека.
-- Словно сам Дьявол гонится за нами, - говорил Гиббс, сжимая опустевшую флягу в руке. - Что-то неладное с капитаном.
Марти кивал, нахмурившись и посматривая на капитана снизу-вверх.
Но даже боцману и верному другу Джек не собирался рассказывать о том, что его так беспокоило. А Гиббс и не догадывался, насколько он близок к правде.
Более трех месяцев они добирались до Сингапура. Воробей гнал корабль вперед, отказываясь устраивать привалы на милых пиратскому сердцу островах. Команда была не в духе: ни одного стоящего боя или настоящей кражи, только борьба с непогодой и капризными течениями. Во время штиля - соревнование на вязание морских узлов, чистка оружия или мытье палубы. На выбор. И сплошной океан вокруг. Жара, плохое питание, болезни и крысы, и так долгие месяцы. Казалось, что в капитана вселился демон, который хочет их всех погубить. Пираты даже начали думать о бунте, но Гиббс придумывал все новые и новые занятия, не оставляя команду без присмотра. Он всегда верил Джеку и привык к его сумасшедшим выходкам.
-- Зачем нам в Сингапур, Джек?
-- Нужно встретиться со старым другом, - отвечал капитан, прищурившись. Он уже давно утратил привычку делиться своими планами с кем-либо. Это очень помогало сохранить жизнь.
-- Это как-то связано с нашим… обогащением? – уточнил Джошеми.
-- Да, - ненадолго задумавшись, кивнул Джек, позволив себе мимолетную улыбку.
Гиббсу оставалось только пожимать плечами. В конце концов, ром на корабле был, значит, пока что команда под контролем. Кроме того, перед тем как покинуть Карибское море, им удалось захватить ценные грузы двух испанских галеонов. Тратить золото было негде, но одно его наличие на корабле согревало души пиратов не хуже рома.
Однако, с приближением к Сингапуру напряжение на «Черной Жемчужине» росло. Команда устала. Всем нужна была передышка, а этот остров совсем не подходил для спокойного веселого пиратского отдыха. Это была чужая территория, кто знает, чем может закончиться такая вылазка.
Бывший Темасек не единожды служил яблоком раздора во взаимоотношениях между соседними государствами, он часто переходил из рук в руки. Всего каких-то пятьдесят лет назад португальцы сожгли процветающий Сингапур. С тех пор город так и не был толком восстановлен, благодаря чему его освоили азиатские разбойники. А главным среди них был Сао Фенг. Несложно было догадаться, кого хотел навестить Джек. В воздухе уже витал едва ощутимый запах неприятностей, ведь Сао Фенг был не простым азиатским пиратом. Под его руководством небольшой флот, состоящий из китайских джонок, удерживал в страхе многие прибрежные города. Маленькая добротная джонка с парусами из циновки могла вмещать тысячу человек, немудрено, что горожане тащили свои ценные вещи к берегу, стоило только заметить такой корабль на горизонте.
Сао Фенг был очень опасным человеком. О его жестокости ходили легенды. Но, кажется, это Джека беспокоило в последнюю очередь. Ведь то, что грозило ему, было гораздо страшнее, чем какой-то живой пират, пусть и кровожадный, как тысяча чертей. Так что, как только впереди показались вечерние огни Нижнего Города, капитан покинул корабль, приказав кинуть якорь и быть начеку. Это означало только одно: Воробей вернется скоро и с погоней на хвосте.
Маленькая лодочка неспешно плыла к берегу. Джек наслаждался своим одиночеством и тишиной, в такие минуты ему больше всего хотелось насладиться ромом и отправится в царство Морфея хотя бы на пару суток… Но об этом и мечтать не стоило. Все только начиналось.
Очень сложно не выглядеть подозрительным в азиатском городе, будучи капитаном Джеком Воробьем. Пирату нужно было слиться с толпой, чтобы пробраться в стан врага незамеченным. Проплывая мимо маленьких домиков из бамбука, расположившись по берегам реки, он то и дело замечал людей Сао Фенга, которые, к счастью, были увлечены своими делами и не обращали внимания на одинокого странника, решив, что это всего лишь припозднившийся рыбак.
У Сингапура был свой аромат: запах несвежей рыбы и специй распространялся прямо от рынка. Место встреч тысячи людей и распространения слухов и сплетен. Джеку как раз была нужна традиционная одежда, так что лучшего места, чтобы ее раздобыть, и представить было тяжело.

***

Раньше центр города находился на склонах холма, возвышаясь над всем Сингапуром. Там располагались общественные здания и храмы, а в Нижнем Городе, обнесенном палисадом и рвом, жило простое население. Но все великолепие осталось в прошлом. Набеги на Сингапур были столь частые, что город просто не успевал восстанавливаться. Храмы строились впопыхах, а вместо золотых статуэток их украшали самые обычные деревянные.
К счастью для жителей острова, их покровителем стал Сао Фенг. Нападения прекратились, потому что ни один мореплаватель, знающий, кому принадлежит этот город, в здравом уме не посмел бы напасть на Сингапур.
За это благое дело капитан Сао Фенг просил от горожан совсем небольшую плату: треть всех доходов семьи. Деньги – всего лишь шелуха, а жизнь бесценна, к тому же золото не заберешь с собой на тот свет.
Чтобы всем было удобно, для сбора налогов было отведено специальное место – храм Сао Фенга. Не то чтобы Фенг приравнивал себя к богам, хотя эта мысль ему очень нравилась, скорее он считал себя благодетелем этих людей, которому можно и поклоняться. Да и чем он хуже богов? Только лишь бессмертия не имеет, но это дело поправимое.
Поднеся красный платок к носу, Сао вдохнул приятный аромат цветов. Вечная вонь Сингапура была противна ему. Следовало запретить жителям торговать рыбой, если бы это было возможно, но, к сожалению, эта зловонная пища была главным источником пропитания и жизни вообще…
Поэтому капитан Фенг предпочитал проводить время в своих банях, если оставался на берегу надолго. Но иногда ему приходилось покидать свое укрытие, чтобы взглянуть на святая святых - свое главное сокровище. Карта, которую он сейчас держал в руках, заслуживала того, чтобы к ней относились как к чем-то одушевленному, с особой бережностью и трепетностью. Она не была сделана из обычной бумаги, нет, ее составляли деревянные доски. В своем роде карта была уникальна. Сао Фенг берег ее, как зеницу ока, в своем храме под надежной охраной.
Склонившись над картой, пират внимательно изучал надписи на древнем тамильском наречии. Эта карта отличалась от многих других. Несмотря на свою древность, она не уступала современным в точности, к тому же у нее был один маленький, но весьма полезный секрет. Ее центральная часть представляла собой три круга, которые могли вращаться вокруг своей оси. С одной стороны, несмотря на свои небольшие размеры, карта вмещала в себя описание всех земель мира, с другой, раскрывала многие тайны. Благодаря ей Сао Фенг намеревался найти эликсир бессмертия, чтобы увековечить свое величие.
Но если бы все было так просто, капитан Фенг уже давно стал бы настоящим богом. Чтобы узнать точный курс, нужно было разгадать загадки карты, правильно совместить три круга, так, чтобы логическая цепочка наконец сошлась. Не каждый смертный мог разобраться в том, как пользоваться картой, но это не уменьшало количество желающих заполучить ее в свои руки.
С улицы доносился шум: крики торговцев на рынке, звуки ножа, рассекающего рыбу пополам, и какая-то легкая приятная музыка. В городе намечался праздник в честь Сао Фенга.
Капитан положил карту перед собой, задумчиво почесывая свою лысину длинными ногтями. Ничего не получалось. Уже не первый год он бился с древними картографами-составителями, но карта не раскрывала перед ним своих секретов. Чувствуя вскипающую злость, Сао сжал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не разнести весь храм. Склонив голову, пират устало прикрыл глаза.
Что-то звякнуло совсем близко. Фенг распрямился, рассматривая того, кто потревожил его покой.
-- Уходи! Сегодня не время для сбора налогов, - воскликнул Сао. Перед ним стоял обыкновенный рыбак. Большая шляпа скрывала его лицо, а черная свободная рубашка и штаны не позволяли определить особенности фигуры. Мужчина все время кланялся, выставив вперед молитвенно сложенные руки. – Убирайся вон! – закричал Фенг. – Ты что, не слышишь меня?
Рыбак поднес руку к тому месту, где, как несложно было догадаться, под шляпой скрывалось правое ухо.
-- Не слышишь, значит, - Фенг обошел алтарь и уверенно шагнул к мужчине, схватив его за грудки. – Тогда читай по губам! – едва сдерживая свою ярость, прошипел пират. Рыбак не сопротивлялся, схватившись за шляпу, дабы не потерять ее.
Вдруг землю затрясло, будто в лихорадке, а затем прогремел взрыв. Сао выпустил мужчину, который тут же отшатнулся к стене, склонившись в поклоне. Из-под шляпы показались длинные спутанные волосы. За первым взрывом прогремел следующий, затем еще один. Фенг бросился к выходу. Взрывы уже не прекращались, будто бы их обстреливал со всех сторон целый королевский флот.
-- Что здесь происходит? – спросил Фенг, остановившись рядом со своими охранниками.
-- Склад фейерверков, капитан. Кто-то поджег его.
-- Немедленно разберитесь! – приказал пират, поджав губы и едва не скрежеща зубами.
Его верные помощницы захихикали за его спиной, но стоило Фенгу развернуться, как на их лицах поселилась вековая скорбь. Сао смерил их разгневанным взглядом, а затем увидел того, кто так развеселил его обычно серьезных партнерш…
Фенг вбежал в храм, но алтарь уже был пуст. Карту украли! И он знал, кто обманул его и нанес ему такое оскорбление. Прямо из-под его носа…
-- Джек Воробей, - сквозь сжатые зубы произнес Сао. – Схватить его! Четвертовать! Вернуть украденное! – закричал Фенг. Ну, конечно, как он мог сразу не догадаться. Все пальцы увешаны кольцами, а на ногах вместо сандалий сапоги. Как же можно было попасться на такую глупую уловку!

***

Джек, привычно покачиваясь при каждом шаге, неторопливо шел к припрятанной лодке. Все вышло гораздо проще, чем задумывалось. Всего лишь поджечь склад фейерверков, который даже не охраняется толком, а затем заглянуть в храм Сао Фенга и, когда поднимется суматоха, забрать карту себе, спрятав под широкими одеждами.
Отвязав лодку, пират услышал топот ног за своей спиной.
Ну, не так просто.
Джек поспешно прыгнул в лодку, схватившись за весла. Отплыв на достаточное расстояние, Воробей кинул ужасную шляпу в воду и надел свою.
-- Вы запомните этот день, когда капитан Джек Воробей обвел Сао Фенга вокруг пальца! - закричал Джек.
Хотя, чего он надрывается, они ведь все равно не знают английского. Пират налег на весла, не успев даже толком поздороваться со старым другом.
Верным людям Сао Фенга осталось только отправиться в погоню на джонке, но прежде они должны были сообщить своему главарю, что Воробей скрылся. Всем было известно, что в гневе Сао Фенг способен убить одновременно троих, а то и четверых людей. Все зависело от того, как сильно расстроен капитан и какое оружие окажется поблизости.
Приготовления джонки к отплытию растянулись до вечера. Фенг был не просто зол, он был в бешенстве, и четверти команды не пришлось ступить на борт.

***

Джек неспешно поднялся на борт «Жемчужины», прижимая карту к груди свободной рукой.
-- Ну что, капитан, нашли то, что искали? – спросил Гиббс, подавая Воробью руку. Джек проигнорировал этот жест и вскоре уже сам стоял на палубе.
-- Да, - улыбнулся пират, постукивая пальцами по карте.
-- И… что теперь? – почти вся команда стояла за спиной у боцмана. Что-то было не так.
-- Теперь? Мы возвратимся в Карибское море и продолжим грабить на потребу нашим черным душам, - ответил Джек, слегка нахмурившись и взглянув на пиратов, устроившихся позади Гиббса.
Мужчины переглянулись, кажется, ответ их не слишком удовлетворил.
-- А это что? – указывая на карту, спросил какой-то индус, чье имя Джек не помнил, да и видел он его впервые. И где только Гиббс находит таких оборванцев?
-- Это? Ну…
-- Карта сокровищ, карта сокровищ, - перебил его попугай мистера Коттона.
-- Не совсем… - наморщив лоб, Джек открыл рот, чтобы продолжить, но…
-- Вздернуть на рее, вздернуть на рее! Пустить на корм акулам! - весело заверещал попугай, переступая с лапки на лапку на плече Коттона.
Разозленный капитан выхватил пистолет, прицелившись в наглую птичку. Команда расступилась, оставив мистера Коттона с попугаем в одиночестве.
-- Джек, команда на взводе. Мы больше трех месяцев плыли сюда, а теперь ты заявляешь, что мы просто плывем домой? - Гиббс попытался разрядить ситуацию.
-- Не просто плывем домой. У нас есть карта! - Джек поднял ее над головой, довольно улыбнувшись.
-- Дай посмотреть! - какой-то здоровяк выхватил у Воробья карту и развернул ее. Джек обиженно посмотрел на пирата. - Какая-то странная карта, - мужчина пожал плечами, демонстрируя находку капитана своим собратьям.
-- Неважно, какая карта, если с ее помощью мы найдем сокровища, - заметил Гиббс, потирая руки в предвкушении добычи.
-- Лучше! - примиряюще ответил Джек. Забрав у пиратов карту, он свернул ее обратно в рулон, спрятав от чужих глаз.
-- Что может быть лучше сокровищ? - удивился Марти.
-- Бессмертие, вечная жизнь, во время которой можно найти все сокровища мира! – объяснил Воробей, прищурившись и уже теряя терпение. Он представлял, что о такой жизни может мечтать каждый пират.
-- Бессмертие? Какая-то весьма призрачная перспектива, - произнес индус, не заметив, как улыбка сползла с лица капитана.
-- Что ж, порт рядом. Тебя никто не держит, - высоко вздернув подбородок, строго ответил Джек, указав в сторону острова.
Индус оглянулся на Сингапур, где до сих пор еще взлетали в воздух фейерверки, и в ужасе сглотнул.
-- Какой курс? - спросил он, забыв о бунте.
-- Тортуга, - улыбнулся Джек. - Командуйте, мистер Гиббс, вы знаете, что делать, - приказал капитан, и, похлопав друга по плечу, удалился в свою каюту.
-- Поднять якорь! Быстро на ванты, псы помойные! Поднять паруса! Слышали, что капитан сказал! - прокричал Джошеми. Команда суетливо бросилась выполнять приказы.
«Черная Жемчужина» шла на всех парусах, оставив Сингапур далеко позади.

Edelweiss
Спасибо!! Вы с Франсуазой настоящие писательницы!

ЛьДинка, огромное спасибо! Мы стараемся

Edelweiss

Это заметно!

ЛьДинка, спасибо за внимание к нашему творчеству!

Edelweiss,Франсуаза,

С нетерпением ждем продолжения!

Спасибо всем, кто комментирует! А вот и подоспела...

Глава III

В церкви повисло напряженное молчание. Лишь только капли дождя и шуршание юбок слышались в воцарившейся тишине.
Все смотрели на элегантного незнакомца, который столь бесцеремонно испортил праздник жениху и невесте, да и самим гостям, приглашенным на венчание. Никто из них раньше не видел этого человека. Точнее, почти никто.
-- Катлер Бэкетт? - чуть поморщившись, словно при виде давнего знакомого, с кем неприятно было снова встретиться, выговорил губернатор.
-- Лорд Бэкетт, - автоматически поправил Катлер, не удостоив Суонна даже мимолетным взглядом. - Мерсер, - позвал он, и слуга, высокий мужчина лет сорока с ожесточенным лицом и пронзительными серо-зелеными глазами, тут же протянул ему папку с документами. - У меня есть приказ об аресте Уильяма Тернера.
Гости изумленно ахнули. Бэкетт подошел к губернатору и протянул ему бумагу, на которой тот без труда узнал подпись короля. Суонн несколько мгновений изучал документ, а потом бросил сочувственный взгляд в сторону Уилла и Элизабет, который и без слов сказал им о том, что все сказанное новоиспеченным лордом - чистая правда.
Невеста разозленно смотрела на Катлера. Ну уж нет, так дело не пойдет!
-- Что все это значит? - возмущенно промолвила девушка, выпустив руку Уилла и подавшись вперед. - В чем его обвиняют?
-- В оказании помощи пирату при побеге, конечно, - ответил Бэкетт, улыбнувшись одними губами. Реакция Элизабет его развеселила, хотя и оказалась вполне предсказуемой. - Вам ведь знаком некий Джек Воробей? – поинтересовался Катлер, переводя взгляд с жениха на невесту.
-- Капитан Джек Воробей, - машинально произнес Уилл, все еще не веря, что это действительно происходит с ними. Он с тоской посмотрел на Элизабет. Больше всего на свете он боялся вновь расстаться с ней.
-- Значит, знаком, - Бэкетт остался доволен ответом и вытащил из папки еще один документ, не удосужившись даже взглянуть на него. - Но это еще не все. У меня есть бумага на арест Элизабет Суонн и командора Джеймса Норрингтона. Он здесь? - Бэкетт отдал бумаги изумленному губернатору и внимательно оглядел присутствующих, которые, кажется, даже не решались перешептываться между собой, наблюдая за столь невероятной и неожиданной сценой.
-- Элизабет здесь не при чем! Это я помог Джеку бежать! - воскликнул Уильям, взяв невесту за руку и притянув к себе.
-- Мистер Мерсер, запишите, пожалуйста, что мистер Тернер сознался в содеянном. К сожалению, вашу участь это никак не облегчит. Что касается мисс Суонн, не мне решать, в чем ее вина - бумаги подписаны королем. Для меня, как и, надеюсь, для всех остальных, собравшихся здесь, этого достаточно, чтобы считать ее соучастницей преступления, - равнодушно произнес Бэкетт. - Джеймс Норрингтон здесь? - повторил Катлер, не собираясь больше продолжать бессмысленный спор с женихом и невестой.
-- Нет. Командор Норрингтон здесь не присутствует, - растерянно ответил Суонн. Он очень хотел как-то помочь дочери, но не знал, как это сделать. Подпись короля позволяла Бэкетту повесить всех здесь присутствующих, если бы она стояла под соответствующей бумагой. Даже самого губернатора.
-- Что нам грозит? - гордо подняв голову, поинтересовалась у лорда Элизабет.
Суонн вновь взглянул в документ и, дочитав его до конца, побледнел, как скатерть.
-- ...содействовавшие побегу пирата Джека Воробья Элизабет Суонн, Уильям Тернер и командор Джеймс Норрингтон приговариваются к смертной казни через повешение, - с трудом выговорил он.
Толпа ахнула. Уильям обнял свою так и не ставшую женой невесту, и она ответила ему отчаянным взглядом карих глаз. Это было слишком жестоко. Судьба снова разделяла их, и именно в тот момент, когда всего лишь миг отделял их от желанной цели. Тернер и Элизабет с ненавистью смотрели на Бэкетта. В его руках оказалась власть над ними, и им лишь оставалось протянуть руки для оков и склонить головы в знак покорности. И самым обидным было то, что Джек сейчас наверняка хорошо проводил время, а его друзья должны были отдать свои жизни за помощь ему.
-- Заковать их, - с нескрываемой радостью произнес Бэкетт, смакуя слова, как хорошее вино. - И направьте солдат в форт, найдите Джеймса Норрингтона. Все пленники должны быть в камерах еще до обеда. Надеюсь, тюремный банкет вас устроит, - не сдержавшись, Катлер улыбнулся. Отдав папку Мерсеру, лорд удалился, предоставив следить за выполнением приказов своему верному слуге.
Уильяма грубо оттащили от Элизабет. Ему было все равно, что будет с ним. Он смотрел на свою невесту, на чьих запястьях только что щелкнул замок оков.
-- Увести, - ровным голосом приказал Мерсер. На его лице не дрогнул ни один мускул.
- И посадите их в камеры подальше друг от друга.
Тернер почувствовал холод металла на руках, а в следующую секунду его уже толкнули в спину в сторону выхода. Они шли с Элизабет рядом, но не как муж и жена, а как пленники, не имея возможности даже прикоснуться к друг другу.
Губернатор растерянно смотрел им вслед. Он был так потрясен в первые мгновения, что не мог промолвить ни слова. Мысли беспорядочным роем шумели в голове, не давая сосредоточиться на чем-нибудь определенном. Суонн знал, что Катлер Бэкетт из тех людей, с которыми можно договориться. Только вот какова будет цена? Впрочем, губернатор был готов пойти на все, чтобы спасти свою дочь, даже на преступление. Он слишком сильно любил ее, чтобы поступить иначе. Надо было срочно действовать.
-- Прошу прощения, - неловко произнес Суонн, обращаясь к притихшим гостям, прежде чем почти что выбежать из церкви.

***

Солнечный свет падал из распахнутого окна прямо на стол, заваленный в хаотичном порядке официальными бумагами, письмами и картами. Норрингтон старался загрузить себя работой, дабы не думать о… Он брался то за одно дело, то за другое, но в голове все время всплывал образ Элизабет. Сегодня ее свадьба. Джеймс тяжело вздохнул и пододвинул к себе большую стопку бумаг, принявшись бесцельно перебирать ее.
Норрингтон отказался присутствовать в церкви, сославшись на дела, которые, конечно же, не ждут и должны быть в ближайшее время разрешены. Ему не хотелось вновь бередить старую рану и видеть Элизабет и Уильяма вместе.
Джеймс склонился над картой, отмечая на ней места, где пираты устраивали набеги особенно часто. Они захватили еще одно судно, принадлежавшее Голландской Ост-Индской Компании, неподалеку от берегов Ямайки. А в прошлом месяце были взяты на абордаж два английских корабля, груженные мукой, сахаром и табаком. Впрочем, тогда улов разбойников был невелик в сравнении с тем, что им удалось захватить теперь – корабль, трюм которого был заполнен золотом. Не помогли даже три военных корабля, идущие следом. Один пиратский бриг отвлек офицеров на себя, пока на украденный у англичан галеон остальная шайка грузила награбленное. Представители компании, конечно же, обвинили во всем Англию и требовали разобраться с ситуацией в Карибском море немедленно, иначе они собирались заняться этим сами. Не хватало только, чтобы голландцы прислали сюда весь свой флот. Одно неловкое движение, и могла начаться война, которая унесет жизни тысячи мирных жителей. А пиратам это окажется только на руку. Неразбериха позволит им неплохо обогатиться, да еще и скрыться незамеченными.
И почему считается, что все знаменитые пираты – англичане? Ведь нередко пиратскими кораблями командовали африканцы из бывших рабов, испанцы, португальцы и многие другие. Даже французы.
Кроме всего прочего, надо было подписать множество бумаг. Необходимо было увеличить охрану форта, объявить набор новобранцев, хотя бы из местных жителей. Их обучение займет немало времени, но ждать подкрепления из Англии тоже весьма длительный процесс, а кто знает, что ждет их завтра. Во-вторых, следовало распорядиться по поводу казни нескольких пиратов, томящихся сейчас в тюрьме. Суд над ними уже был давным-давно окончен, но в связи со свадьбой казни откладывались. Никто ведь не хотел портить праздник жениху и невесте подобным образом.
А тут еще убили мясника, мистера Сэймура. Надо было разобраться в этом, и как можно скорее найти убийцу. Между прочим, именно он должен был поставлять мясо на свадебный ужин.
Джеймс устало потер переносицу. Чем бы он ни занимался, мысли снова возвращались к этой злосчастной свадьбе.
Уильям Тернер был неподходящей парой для дочери губернатора, и никто не мог убедить его в обратном. Обыкновенный кузнец, всего лишь любимчик судьбы, умудрившийся занять место в сердце молоденькой красавицы благодаря своей показной храбрости и дружбе с пиратами. Была бы воля командора - и Уильям Тернер бы сейчас отбывал наказание за помощь в побеге Джеку Воробью. Возможно, тогда бы сегодня на месте жениха был бы кто-то другой, например, да, Джеймс Норрингтон.
Джеймс знал мисс Суонн с тех самых пор, как она малышкой прибыла в Порт-Роял. А он в то время был лейтенантом двадцати пяти лет. Правда, вскоре появился и Уильям Тернер. Наверное, уже тогда все и пошло прахом. Мистер Тернер был ненамного старше Элизабет. В детстве они наверняка проводили вместе много времени, хотя в этом вопросе можно было надеяться на благоразумие губернатора Суонна, не оставлявшего детей наедине. Когда же они успели полюбить друг друга? Где он допустил ошибку?
Конечно, Тернер любил Элизабет и был готов ради нее на многое, но его низкое происхождение, да еще и дружелюбное отношение к морским разбойникам сводили все его достоинства на нет. Норрингтон не мог одобрить выбор девушки, но и поделать ничего с этим не мог.
Он бы все отдал за то, чтобы оказаться как можно дальше от Порт-Рояла и мисс Суонн, которая уже, наверное, стала миссис Тернер.
Джеймс склонил голову, подперев ее руками и уткнувшись большими пальцами в переносицу. Гулкий ритмичный звук раздавался из коридора, будто несколько солдат бежали в сторону его кабинета.
К своему удивлению, командор не ошибся… Они ворвались к нему без стука, рассыпавшись по периметру. К его столу шагнул офицер, капитан Джиллет, с бумагой, запечатанной официальной красной восковой печатью. Командор поднялся навстречу, собираясь узнать, почему они так бесцеремонно вошли и что им надо, но не успел. Развернув документ и выставив его вперед на вытянутых руках, словно собираясь сделать важное заявление, Джиллет прочистил горло и принялся читать:
-- Джеймс Норрингтон, вы обвиняетесь в преступлениях против короля, в преувеличении своих полномочий и предательстве. Именем короля вы подлежите аресту и казни… через повешение, - командор видел, что Джиллету нелегко даются эти слова. Но капитан всего лишь выполнял приказ.
-- Я могу ознакомиться с ордером на свой арест? – спросил Норрингтон, не изменившись в лице. Он привык стойко сносить удары судьбы. К тому же ему с трудом верилось, что то, что происходит, не какой-нибудь дурной сон.
-- Да, сэр, - кивнул капитан, протягивая бумагу своему бывшему командиру.
Норрингтон пробежался глазами по строчкам, которые уже были высказаны вслух. Все так. Подпись короля и некого лорда Беккета.
-- Лорд Беккет? – отдав ордер, переспросил Джеймс.
-- Представитель Ост-Индской торговой компании, сэр. Он сейчас здесь, в Порт-Рояле, - ответил Джиллет. Ему самому было не по душе от того, что он делал. Капитан надеялся, что это всего лишь ошибка, и командор сможет разрешить ее в ближайшее время. Джеймс Норрингтон не был предателем, и все эти обвинения звучали, как чья-то злая шутка.
-- Я могу поговорить с ним? – спросил Норрингтон, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тверже.
-- Не сейчас, сэр.
-- Вам известно, с чем связаны эти обвинения, капитан Джиллет?
-- Побег Джека Воробья, сэр. И потеря корабля «Перехватчик».
Джеймс не мог себе представить, что после стольких лет честной службы, его арестуют и обвинят в предательстве. У него был кристально чистый послужной список, благодаря которому он еще до сорока лет стал командором, чуть ли не самым молодым во всем английском флоте. А теперь все рухнуло. Его ждет казнь, а имя будет навсегда покрыто позором. И во всем виноват этот пират.
Норрингтон позволил солдатам заковать себя, не уронив своего достоинства. Глупо было бы сопротивляться. Нужно было поговорить с губернатором, добиться аудиенции у мистера Беккета, но не опускать руки, бороться за свою жизнь и честь до конца.
Джеймс Норрингтон и представить себе не мог, что этот день может стать еще хуже.

Edelweiss
Франсуаза
Большое спасибо, девушки!!

ЛьДинка, спасибо!
Если будут комментарии по поводу персонажей и т.п., мы будем очень рады. Нам интересно, как вам это все в целом

Edelweiss
Мне всё нравится!

Глава 4

Бэкетт сделал глоток чая из фарфоровой чашки и только после этого удостоил Мерсера вниманием.
-- Джеймс Норрингтон арестован и уже находится в тюрьме форта, - отрапортовал слуга и на его лице, как всегда, не отразилось ни одной эмоции. Бэкетт не помнил, чтобы Мерсер улыбался при нем или огорчался чему-либо. Его лицо как будто было сделано из одного куска льда, и даже самому Катлеру частенько было не по себе от безжизненно строгого взгляда слуги.
-- Пригласите мистера Тернера в кабинет, - попросил лорд, отодвинув блюдце с чашкой подальше от себя.
Уильям Тернер, ожидавший своей участи за дверью кабинета, совсем не был рад встрече с Катлером. Он едва скрывал свою ярость и ненависть к лорду, но Бэкетт не беспокоился за себя, так как слишком хорошо знал подобный тип людей. Против закона они идут только в том случае, если считают это действительно справедливой мерой. Сейчас Уильям должен был осознавать свою вину, а значит, он не станет делать глупостей.
-- Это ни к чему, - подразумевая оковы, произнес Бэкетт, и охрана тут же освободила юношу. - Хотите чаю, мистер Тернер? – поинтересовался Катлер, указав на изящный фарфоровый чайник, стоящий на его столе.
Машинально потерев освобожденные руки, Уилл одарил лорда взглядом, который мог означать только отказ. А заодно - желание придушить того, кто смел предложить ему подобное, когда вся его, и не только его, жизнь рушится прямо на глазах. Но Бэкетт, даже не моргнув, достал из шкатулки свернутую бумагу.
-- Вам следует взглянуть на это, - лорд протянул лист Уильяму, приготовившись наблюдать его реакцию.
Тернер развернул документ и быстро пробежал глазами по строчкам. Его лицо выразило крайнее удивление, и он прочел еще раз, уже более внимательно, после чего недоверчиво взглянул на Катлера.
-- Помилование? - усмехнулся Уилл.
Значит, их все-таки арестовали не из-за помощи Джеку, точнее, она была только предлогом.
-- Именно, - ответил Бэкетт. - Как вы, наверное, успели заметить, здесь не хватает только моей подписи. Вы и ваша невеста можете быть свободны, если поможете мне в одном деле, - лорд поднялся из-за стола и забрал у него бумагу, убрав ее обратно в шкатулку. - Небольшая услуга за ваши жизни.
-- И что же это за услуга? - не меняя тона, спросил Уилл, заранее понимая, что от лорда нельзя ждать ничего хорошего.
-- У вашего друга, Джека Воробья, есть одна очень ценная для меня вещь. Мне необходимо, чтобы вы доставили ее мне, - спокойно объяснил Бэкетт, дожидаясь согласия Тернера, чтобы продолжить.
При слове "друг" Уилл невесело хмыкнул - это слово по отношению к Джеку звучало по меньшей мере смешно. Юноша внимательно посмотрел на лорда. Интересно, что могло связывать его и достославного капитана Воробья?
-- И что же это за вещь? - поинтересовался он, не решаясь предположить, которая из ста безделушек, украшавших одежду и волосы пирата, могла быть так дорога сердцу Бэкетта, что он был готов милосердно помиловать их с Элизабет в обмен на нее.
-- Компас, мистер Тернер, - Катлер смотрел прямо в глаза Уильяму. Мало кто мог выстоять долго под столь пристальным взглядом лорда. Если бы глазами можно было прожигать дыры в людях, юный мистер Тернер уже напоминал бы швейцарский сыр. С другой стороны, Уильям тоже старался изо всех сил, и при определенном стечении обстоятельств их игра в гляделки могла бы закончиться плачевно для обоих. - Выполните свою часть сделки, и я подпишу помилование.
-- Компас? – Уилл едва заметно поморщился, вспоминая о неисправном приспособлении. - Что ж, хорошо, - темные глаза юноши изучающе смотрели на Бэкетта. - Но где гарантии, что мы будем свободны, когда то, что вам нужно, окажется у вас в руках?
Ради спасения Элизабет Уилл был готов отправиться хоть на край света и добыть самые невероятные вещи, но он должен был знать, что его старания не окажутся напрасными, и что с его возлюбленной ничего не случится, пока его не будет рядом с ней.
-- Никаких гарантий, мистер Тернер, я вам предоставить не могу, - отрицательно покачал головой лорд. «Ну, конечно, верить на слово уже не модно». Бэкетт глубоко вздохнул, а затем продолжил.
-- Вам остается только довериться мне, в противном случае, ваша невеста будет казнена, а вы присоединитесь к ней чуть позже, если попробуете бежать. Вот это я вам обещаю.
При упоминании имени мисс Суонн в глазах Уилла на миг промелькнул испуг, который быстро сменился ожесточением.
-- Как я вижу, выбора у меня нет, - юноша скорчил презрительную гримасу. - В таком случае, я согласен.
-- Рад иметь дело с рационально мыслящим человеком, - одобрил его выбор Бэкетт. - Вы точно не хотите чаю? - любезно поинтересовался он.
-- Что будет с Элизабет, пока я буду отсутствовать? - перебил его Уильям. Как ни странно, чаепитие по-прежнему мало интересовало юношу.
-- Мисс Суонн пока ничего не угрожает, - пообещал лорд Бэкетт. Судьба губернаторской дочери была ему совершенно безразлична, но, впрочем, он действительно не собирался причинять ей зла, пока это не было ему выгодно. - Она будет дожидаться вашего возвращения в своей камере.
Тернер безрадостно усмехнулся. Просить лорда поместить его невесту под домашний арест было бы бесполезным занятием. Что ж, пусть так. По крайней мере, Элизабет будет жива... оставалось хотя бы на это надеяться. Ведь в любом случае, у Уилла не было другого выбора, как только положиться на честность Бэкетта, если она вообще была у этого человека, в чем юноша сильно сомневался. Тернер неожиданно вспомнил про командора - он видел, что их с Элизабет поместили в соседние камеры.
-- А Джеймс Норрингтон - что вы собираетесь делать с ним? - поинтересовался Уильям.
-- А вам какое дело до него? - Легкая усмешка коснулась губ лорда. Бэкетт не знал всех подробностей, однако, насколько ему стало известно, именно командора пророчили в мужья мисс Суонн. Но девичьему сердцу не прикажешь.
Уилл только пожал плечами. Действительно, он вряд ли бы принял судьбу командора близко к сердцу, однако, Элизабет не простила бы его, если бы юноша не спросил о Норрингтоне.
-- Вы не ответили на мой вопрос, лорд, - заметил Тернер.
-- Его казнят, - равнодушно поведал Катлер, сделав многозначительный жест рукой.
Уилл внутренне содрогнулся, но не подал виду. Да уж, хорошие новости он должен был принести своей невесте.
-- Я могу попрощаться с Элизабет? - вопрос прозвучал, как просьба, и глаза юноши были печальны в свете предстоящей разлуки с невестой. Бэкетт внимательно смотрел на него. Он мог бы попробовать представить себя на месте этого молодого человека. Тогда, возможно, он даже пожалел бы мистера Тернера. Мог бы, если бы у него хоть немного была развита фантазия.
-- Пожалуй, да, - разрешил Бэкетт. - Солдаты отведут вас, - добавил он безразличным тоном.
Лорд снова сделал глоток из чашки, провожая мистера Тернера взглядом.
Компас Воробья был всего лишь началом в его гениальном плане. Чтобы справиться с пиратством в Карибском море, ему нужна была огромная сила. Можно было объединить военные силы нескольких государств, но это бы заняло гораздо больше времени и средств, чем если бы ему удалось подчинить себе настоящую легенду. Сам Дэйви Джонс и его «Летучий Голландец» скоро поступят к нему на службу, когда в руках лорда окажется сердце Морского Дьявола. Катлер не был безумцем, просто на пути к цели он привык использовать все возможные и даже невозможные методы.
Пока все шло, как нельзя лучше, но не время было расслабляться. Что-то подсказывало ему, что в отличие от своего жениха мисс Суонн не так проста и вполне может совершить какую-нибудь глупость. Нужно было подготовиться к удару с любой стороны.



Лучи яркого карибского солнца, проходя сквозь решетки, образовывали на земляном полу невеселый клетчатый узор. К обычной для этих мест жаре добавлялась еще и духота, густо замешанная на смраде давно немытых тел, медленно гниющих в тюрьме Порт-Рояла. Грязь, вонь, стоны больных и похабные шуточки преступников едва ли могли служить подходящей атмосферой для дамы из высшего общества.
Элизабет расхаживала туда-сюда по одиночной камере, прогрузившись в свои мысли. Снова расставание, снова заточение… Кажется, судьба просто не благоволила ей, не давая стать счастливой женой и матерью. Юбки свадебного платья были перепачканы в тюремной грязи, фата отброшена в сторону, и мало что теперь напоминало в юной мисс о том, что еще сегодня утром она была самой красивой невестой города. Элизабет грустно вздохнула. Она даже не видела, куда увели Уилла... Однако, одиночество продлилось недолго. Через час после того, как ее заточили в камере, в коридоре тюрьмы показался Джеймс Норрингтон.
Джеймсу нелегко было смириться с тем, что солдаты, которые еще вчера подчинялись ему, вот так просто забыли, кем он для них являлся, мгновенно изменив свое мнение о нем и приняв чужую точку зрения. Наверное, мир перевернулся, и добро и зло поменялись местами, раз его, командора английского флота, без суда и следствия готовы казнить. Он надеялся, что произошла какая-то ошибка, и у него еще будет время разобраться во всем.
Но чуть позже судьба сыграла с ним еще одну злую шутку, когда командор оказался в соседней камере с мисс Суонн. Сказать, что он был удивлен, значило не сказать ничего. Джеймс был ошеломлен и сбит с толку. Неужели в Порт-Рояле случилась революция, и достойных людей заточили в тюрьму форта, а обыкновенный люд правит городом? Подобный исход мог присниться только в самом страшном кошмаре.
-- Мисс Суонн? Что случилось? Почему вы здесь? - обеспокоенно спросил Джеймс, схватившись за решетки, разделявшие их камеры.
-- Командор, - Элизабет подошла к нему ближе, как только солдаты отошли на свои посты. - Я и не думала, что увижу вас, - печально заметила девушка, которая все же не была удивлена его появлению, помня, что у Бэкетта был приказ и о его аресте. - Нас с Уиллом заточили вдали друг от друга. Мы все арестованы за помощь в побеге Джеку Воробью, - она поморщилась, вспоминая пирата.
-- Как же так, - удивился Джеймс, - губернатор ведь помиловал Уильяма, да и вы не должны отвечать за действия вашего жениха! - последнее слово Норрингтон произнес с едва скрываемой неприязнью.
-- Лорд Бэкетт и подпись короля решили все иначе, - при упоминании имени Катлера лицо девушки исказила гримаса ненависти. - Но теперь, когда нас повесят, мне уже все равно. Лучше я умру вместе с Уиллом, чем... - Элизабет замолчала, пытаясь сдержать слезы, комом подступившие к горлу.
Это было так несправедливо! Умирать во цвете лет ради помощи пирату, который сейчас, вероятно, беспечно плавает по морям на своей «Жемчужине», попивая купленный у контрабандистов ром.
-- Мне очень жаль, мисс Суонн, - искренне сказал командор. - Если бы я мог чем-нибудь вам помочь, - он протянул руку сквозь прутья и слегка сжал пальцы девушки в знак поддержки.
Норрингтон мечтал о том, чтобы их с Уиллом свадьба не состоялась, но он не желал смерти ни Тернеру, ни, не дай Бог, Элизабет. Джеймс не мог даже представить, что все так выйдет.
- Кто такой этот мистер Бэкетт? И почему он распоряжается в Порт-Рояле? – спросил он, надеясь хоть немного отвлечь мисс Суонн от ужасных мыслей.
Своя судьба беспокоила Джеймса в меньшей степени. Когда он пошел на службу в королевский флот, Норрингтон знал, какой путь выбирает. Хотя, конечно, он не представлял, что окончит жизнь вот так, запятнав свое имя позором.
-- Я не знаю, - грустно заметила Элизабет, пододвинувшись ближе к Джеймсу. - Папа знает его, но я не успела выяснить, откуда. Надеюсь, отец сможет что-нибудь сделать... Он не даст так просто повесить нас, - пообещала девушка.
-- Губернатор Суонн обязательно разберется с этим делом, и скоро мы все будем на свободе, - уверенно подтвердил Норрингтон, улыбнувшись ей. Сам он не слишком верил в это. Бумага была подписана королем, и вряд ли это была всего лишь чья-то шутка. Мистер Суонн же был слишком мягким и покладистым человеком, чтобы найти выход из такой трудной ситуации. Оставалось только смириться и радоваться хотя бы тому, что свои последние часы он сможет провести рядом с Элизабет.
Джеймс внимательно посмотрел на девушку, но та сосредоточенно молчала, о чем-то задумавшись. Сейчас она была похожа на призрак невесты из какой-нибудь древней легенды: растрепанная прическа, испачканное платье и горящий взгляд темных глаз, решительный и жаждущий мести.
Воцарившаяся на время тишина вскоре прервалась. Со стороны выхода послышался какой-то шум, и, вздрогнув, девушка резко обернулась, выпустив руку командора.
По коридору, двигаясь к их камерам, шел Уильям Тернер.
-- Уилл! - почти что прокричала Элизабет, бросившись к своему жениху настолько близко, насколько это позволяла решетка.
Юношу провожали двое солдат, однако, его запястья больше не были закованы.
-- Тебя освободили? - девушка взяла его за руки, как только он подошел ближе. - Что случилось? - взволнованно спросила она, видя, что глаза Уильяма по-прежнему печальны, пожалуй, даже больше, чем раньше.
Норрингтон отвел взгляд в сторону. Видеть их рядом до сих пор было тяжело.
-- Бэкетт обещал освободить нас, если я окажу ему услугу, - ответил Уильям, смотря на свою возлюбленную со всей нежностью, на которую был способен.
-- Что за услугу? - Элизабет коснулась его лица, поправляя прядь, упавшую Уиллу на лоб. Больше всего на свете девушка хотела, чтобы между ними сейчас не было никаких преград, и она бы могла снова обнять жениха.
-- Я должен принести ему компас Джека. Он обещал, что отпустит нас с тобой, я видел бумагу о помиловании, - объяснил оружейник, впервые проклиная металл, стоящий сейчас у него на пути. Норрингтона Тернер даже не заметил. Во всем мире сейчас существовали только он и Элизабет.
Джеймс скрестил руки на груди. Теперь все стало ясно. Это всего лишь подвох, а Элизабет нужна, только как заложница, чтобы контролировать Тернера. Но зачем этому лорду компас, который не указывает на север?
Девушка словно читала его мысли.
-- Компас Джека? - удивленно переспросила она. - Зачем он ему?
-- Не знаю, - честно признался Уильям. - Главное, что мы с тобой будем на свободе. Надеюсь, Джек согласится помочь, - высказал он свои опасения, сжав пальчики Элизабет в своей руке.
Норрингтон не сдержал усмешки, и тогда Тернер все же обратил на него свое внимание.
-- Вы действительно считаете, что этот пират будет вам помогать? – спросил Джеймс, когда Уильям наконец-то посмотрел в его сторону.
-- Почему нет? - взглянув на командора с вызовом, поинтересовался оружейник. - Он кое-чем обязан мне.
-- Что ж, это ваше дело, мистер Тернер. Но я не хочу, чтобы мисс Суонн пострадала из-за ваших фантазий на тему верности пиратов, - пожав плечами, ответил командор.
Элизабет сурово посмотрела ни них обоих.
-- Прекратите! - строго сказала она. - Сейчас не время для споров.
Мужчины замолчали, и Уилл нежно коснулся ее щеки, как бы извиняясь за свое упрямство.
-- Корабль отплывает сегодня. Я начну с Тортуги, кто-то должен хоть что-нибудь слышать о Джеке. Я найду его и обязательно вернусь за тобой. Ты доверяешь мне? - спросил Тернер, снова демонстрируя свою неуверенность. Несмотря на все те любовные отношения, что, несомненно, были между ними, Уилл до сих пор с трудом верил, что такая девушка, как Элизабет, может выбрать его, простого кузнеца.
-- Ну конечно, - мисс Суонн мягко улыбнулась своему жениху, не понимая, как он мог даже подумать такую глупость. - Я люблю тебя, - прошептала девушка. - Обещай, что будешь осторожен, - она приблизила свое лицо к решетке, чтобы оказаться ближе к Уиллу. Казалось, присутствие командора в соседней камере ничуть не смущало ее, или она просто о нем забыла.
-- Обещаю, - ответил Уильям, не в силах выпустить ее руку из своей. Он заметил, как Норрингтон отвернулся к стене, а солдаты, что пришли с ним, делали вид, будто их здесь нет. - Я люблю тебя, - Тернер смотрел в ее глаза и хотел раствориться в них, чтобы всегда быть с ней рядом. Ему не хотелось покидать ее даже на минуту, что уж говорить о долгом плавании. Он боялся, что лорд Бэкетт не сдержит своего слова, и тогда жить ему станет незачем... - Мне нужно идти, - эти слова стоили Уиллу большого труда.
-- Да... - согласилась девушка, проводя дрожащими пальцами по его лицу и протягивая губы для поцелуя. Но влюбленные не могли себе позволить даже этого - прутья мешали такой близости.
-- Я вернусь, - повторил Тернер, отдаляясь от решетки и все еще не разжимая руки. - Я обещаю тебе, - наконец он выпустил ее пальчики, в последний раз взглянув на свою невесту, и, больше не оборачиваясь, последовал вслед за солдатами. Уилл знал, что если взглянет на невесту еще раз, он так и не сможет уйти.
Элизабет с грустью смотрела ему вслед. Ее рука все еще хранила тепло его прикосновения, но она уже скучала по нему. Рассудок подсказывал девушке, что они могут больше никогда не встретиться, однако, ей хотелось верить в лучшее, и она верила. Тяжело вздохнув и не скрывая своей тоски, Элизабет опустилась на единственное, что было в камере - деревянную полугнилую скамью, которая, казалось, вот-вот развалится даже под небольшим весом девушки. Она знала, что Уилл сделает все, что будет в его силах, ради их спасения. В первую очередь, ради ее спасения. Мысленно она пожелала ему удачи, обещая каждый день молиться за него, - это было единственным, что она могла для него сделать.
Норрингтон внимательно взглянул на девушку. В отличие от нее, он не очень доверял Уильяму Тернеру. Дело было даже не в том, что он мог быть нечестен с Элизабет, а в том, что он слишком хорошо думал о пиратах. Он относился к тем людям, которые верили, что морские разбойники – те же романтики, а их авантюрные приключения очень интересны и занимательны. Джеймс был уверен, что Джек Воробей не отдаст свой компас просто так. У пирата не может быть друзей, и в любом деле он прежде всего ищет выгоду. Воробей сумеет обхитрить мальчишку, а лорд Беккет не будет долго ждать. Элизабет погибнет, если губернатор не сможет вытащить ее из тюрьмы. Возможно, кто-нибудь из солдат все еще верен мистеру Суонну, да и самому командору, и им удастся спасти девушку.
Все мысли командора теперь были заняты идеями, как освободить Элизабет. О своей же безопасности он не беспокоился. Успеет еще подумать, когда мисс Суонн окажется на свободе.
Для Элизабет побег мог бы стать реальным шансом на спасение, а участь Джеймса только лишь усугубить. Поэтому он даже не мыслил о подобном для себя. Трусливо избегать заслуженного наказания – это прерогатива пиратов и мелких разбойников, людей низких моральных качеств, а Джеймс Норрингтон никогда к таким не относился и не собирался опускаться до их уровня. Наблюдая за перемещениями солдат по коридорам тюрьмы, он прижался спиной к холодной стене. Сидеть в камере было не на чем, а устраиваться на голом полу командору английского королевского флота было не по статусу.
На улице постепенно темнело, и отражение решеток на полу становилось все более и более тусклым. Скоро должна была наступить ночь, а вместе с ней и промозглая прохлада. Норрингтон снял свой камзол и отдал его Элизабет. Во всяком случае, ей будет, на чем спать.

Edelweiss
Франсуаза
Большое спасибо за продолжение!!

ЛьДинка

Спасибо тебе!

Если еще есть интересующиеся - это прода

Глава V

Карибское море встретило пиратов штормом, но это не испортило им радости от возвращения в родные края. Сражение со стихией, наоборот, воодушевило команду, к тому же они уже приближались к Тортуге. Почти все припасы кончились, осталось только вяленое мясо, от которого чрезвычайно дурно пахло, хуже, чем от давно немытого пиратского тела. Даже ром подходил к концу, но шторм отвлек пиратов от дурных мыслей, основательно вымотав их, и сейчас по кораблю разносился мерный храп больше сотни человек. Только дежурные на палубе не спали, да капитан.
-- Чаша Грааля? – Воробей снова крутанул средний диск карты и глотнул еще рому. – Какая-то ерунда.
Джек даже не предполагал, что карта может хранить в себе столько секретов. Если правильно выставить диски, то можно найти дороги к десятку диковинных мест, которые раньше упоминались лишь только в старинных легендах. Подумать только, Сао Фенг за столько лет не попытался воспользоваться ей, а, между тем, в его руках могли оказаться бесценные сокровища, и весь мир лежал бы около его ног. Одна загвоздка: карта не выдавала своих секретов первому встречному. К ней нужен был определенный ключ, и Воробей не знал, как и подступиться. Все острова здесь были перепутаны местами, словно в сломанной мозаике, о некоторых же пирату слышать вовсе не приходилось; буквы и слога в названиях оказались умело переставлены между собой, дабы доставить человеку, пытающемуся разобраться в них, немалую головную боль. Это была настоящая китайская пытка.
В каюте неожиданно повеяло холодом, но пират не заметил этого, увлекшись картой, и оторвал от нее взгляд лишь тогда, когда услышал рядом тяжелые шаги.
-- Джек, - произнес чудовищно знакомый, немного скрипучий голос. Из темноты к столу капитана шагнул высокий… его нельзя было назвать человеком, потому что все его тело покрывали ракушки, а правую щеку занимала оранжевая морская звезда.
Джек мог поклясться, что не слышал, как хлопнула дверь. Это все ром. И усталость. Ведь призраков не бывает. Не было раньше. И от этого бы кровь стыла в жилах, если бы ром не согревал внутренности.
-- Прихлоп? – изумленно спросил капитан, вглядываясь в лицо нежданного гостя.
-- Неплохо выглядишь, Джек, - сказала фигура вместо приветствия.
Воробей смотрел на своего бывшего друга, широко распахнув глаза от удивления. Он поднялся ему навстречу, все еще не веря в реальность происходящего. Билл Тернер был славным пиратом, единственным, кто вступился за своего капитана, когда Барбосса поднял бунт, за что и поплатился. А теперь он стоял прямо перед Джеком, как живой, и пират мог только догадываться о цели столь странного ночного визита.
-- Тебе тоже идут все эти... полипы, - Джек попытался улыбнуться, но вышла лишь кривая ухмылка. - Это сон?
-- Нет, - ответил Прихлоп все тем же мрачным тоном. Он выглядел существом, которому абсолютно все равно, что происходит вокруг. Впрочем, Тернер и раньше не отличался жизнерадостностью и разговорчивостью.
-- Я так и подумал. Во сне был бы ром, - с пониманием кивнул Джек. - Зачем ты здесь?
-- Срок вышел, - объяснил Прихлоп равнодушным и оттого пугающим тоном. Если бы смерть не считали высоким скелетом в черном плаще и с косой, то Билл вполне мог бы сойти за нее.
-- Что? - недоуменно переспросил пират. Вот оно как. Прихлоп пришел не просто поздороваться со старым другом, а напомнить о долге. Только одному существу в мире Джек задолжал нечто большее, чем деньги, чтобы к нему пожаловал подобный гонец. - Неужели ты теперь служишь Дэйви Джонсу? И как же тебя угораздило? - прищурившись, пират выпрямился и подался вперед, надеясь вытащить из Билла более развернутые ответы на свои вопросы.
Тернер лишь пожал плечами и посмотрел на дощатый пол неподвижным взглядом.
-- Когда мне привязали к ногам ядро и выбросили за борт, я довольно быстро очутился на дне. Под толщей воды, не в силах пошевелиться, не в силах умереть... А что мне оставалось делать? Еще восемьдесят девять лет, и моя душа будет свободна, - Билл взглянул Джеку в глаза. - Тебе придется считать со ста.
-- Вообще-то, мы с Дэйви Джонсом договаривались о том, что я буду капитаном «Жемчужины» тринадцать лет, а вышло только два, - заметил Воробей, но данный факт не волновал Прихлопа. Он лишь выполнял данное ему поручение, тем более, его душа принадлежала Морскому Дьяволу, сделав Билла Тернера неспособным на сочувствие, как был неспособен на него и сам Джонс. - К тому же, у «Голландца» уже есть капитан, - Джек развел руками, потупив взор и стараясь не выдать своего волнения.
-- Значит, придется побыть простым матросом, - спокойно сказал Прихлоп. - Никому не удавалось избежать возмездия Джонса, ты наверняка слышал об этом.
Один из полипов, живущих на руке Билла, сполз вниз и пробежал по столу, но Тернер не дал зверушке обрести свободу, схватив ее и флегматичным движением засунув в рот. Раздалось методичное похрустывание панциря - Прихлоп медленно пережевывал свою пищу.
Джек брезгливо поморщился, нервно сглотнув. Все это было крайне неприятно.
-- Из любой самой безвыходной ситуации можно найти выход, - придав своему голосу всю уверенность, на которую он только был способен, ответил пират. Воробей многое пережил, и то, что он до сих пор был жив, только подтверждало его слова.
-- Не хотелось бы разочаровывать тебя, Джек, но эта ситуация не из их числа, - Билл взглянул на друга исподлобья. Ему тяжело давалась миссия, возложенная на него Джонсом, хотя он не удивился, когда ее поручили именно ему. Морской Дьявол любил подобные штуки. Но пора было заканчивать начатое. Все равно он ничем не мог помочь пирату - Тернер больше не принадлежал этому миру и его мало волновало то, что в нем происходило.
-- Невеселая перспектива, - уныло произнес Джек, опустив взгляд на карту, лежащую на столе. Несмотря на слова Прихлопа, он не собирался вот так сдаваться. В конце концов, у него ведь был козырь. Он знал, как добраться до самого уязвимого места Дэйви Джонса... ну, почти знал. Ему лишь нужен был ключ. Пират внезапно улыбнулся. - И все будет именно так, если сразу же сдаться. Знаешь, кто помог вернуть мне Жемчужину? Твой сын, - сообщил Джек.
Слова произвели ожидаемый эффект. Кажется, впервые за все время их невеселого разговора лицо Прихлопа оживилось. Морщины на лбу разгладились, а взгляд стал осмысленным и заинтересованным, будто Билл на миг снова ощутил вкус жизни.
-- Уильям?
-- Именно, - кивнул Джек, довольно улыбнувшись. Ему все-таки удалось вернуть беднягу Билла в реальный мир, хотя бы ненадолго. - Он похож на тебя. Славный малый, - поведал Воробей.
Тернер рассеянно кивнул.
-- С ним все в порядке? - на всякий случай уточнил он, зная, что рядом с Джеком порядка быть не может.
-- Ну, если свадьбу с сумасбродной губернаторской дочкой можно считать порядком, то да, - пожал плечами Воробей.
-- С губернаторской дочкой? - удивился Билл.
-- Да, мальчишка - не промах, вот только раз оступился, решив испортить себе всю жизнь браком. Положение - это, конечно, хорошо, но сковывать себя по рукам, ногам и... это уже крайние меры. Ведь в нем все же течет пиратская кровь.
Тернер задумчиво улыбнулся последним словам.
-- Но он ведь счастлив, правда? - Билл знал, что Джеку до этого нет никакого дела, но ему было бы спокойней узнать, что его сын хорошо устроился в жизни. На мгновение он даже захотел увидеть его... ведь Уилл теперь должен быть взрослым мужчиной, совсем не тем мальчишкой, которым он его помнил.
-- Настолько, насколько это возможно, когда влюбляешься впервые, - Воробей задумался на секунду, перед тем, как дать ответ. Он не был уверен в своих словах. К тому же, прошло много времени с тех пор, как они виделись в последний раз. В душе Джек надеялся, что Уильям осознал свою ошибку и позволил Элизабет выйти замуж за командора Норрингтона. Пусть офицер мучается с ней всю жизнь, как и мечтал. Из самого же Тернера мог бы получиться лихой пират, ну или, в конце концов, неплохой отец большого семейства с женушкой, такой же простой и упитанной, как винная бочка. – Жаль, нам не увидеть их свадьбы, - мечтательно произнес пират, представив себе бескрайние реки рома.
Прихлоп сосредоточенно кивнул в ответ.
-- Жаль.
На минуту в каюте воцарилась тишина, и лицо Билла снова посерело и стало безжизненным. Старый пират оглянулся по сторонам, словно удивляясь, что это на него нашло, как удивился бы труп, неожиданно переставший быть мертвым. Тернер подошел ближе к Воробью и пожал его руку.
-- Прости, Джек. Но я должен передать тебе это.
Воробей вздрогнул от холода, который будто бы прожег его ладонь и прошел по всему телу, ударив в самое сердце. Когда Прихлоп отпустил его руку, Джек в ужасе приоткрыл рот, взирая на остатки зеленой слизи и страшное темное пятно, расплывающееся на коже. Черная метка. Воробью никогда не приходилось видеть ее так близко. Метка напоминала гнойную рану с черными краями. Пират посмотрел в ту сторону, где только что стоял Прихлоп, но того уже и след простыл. Сжав ладонь в кулак, Джек бросился в трюм. Мистер Коттон недоуменно посмотрел на капитана, который пронесся с бешеной скоростью от своего кабинета в сторону лестницы, ведущий в трюм.
-- Спрятать весь ром, - глубокомысленно произнес попугай. – Не наливать больше капитану.
Джек почти скатился вниз по лестнице, не обращая внимания на ступени. Они были совершенно несущественны, по сравнению с тем, кто нагонял их. Храбрость - не самое важное качество пиратов. Главное – хитрость, а Джек был достаточно умен, чтобы знать, когда нужно сматываться. Сейчас был самый подходящий момент.
-- Свистать всех наверх! – закричал Воробей, не узнав своего голоса. Он звучал гораздо выше и пронзительнее, чем обычно. – Держать курс к берегу.
Гиббс подскочил в своем гамаке, едва не рухнув на пол. Капитан пронесся по всему трюму, подняв своими криками всю команду на ноги.
-- Джек? – Джошеми поймал Воробья за руку, резко остановив его. – Что происходит? Неприятель на горизонте? – спросил Гиббс.
Джек вздрогнул - боцман схватил его за ту самую руку, которую совсем недавно пожимал Прихлоп, и на которой теперь горела черная метка.
-- Не совсем, - торопливо ответил Воробей, озираясь вокруг. Ему казалось, что Дэйви Джонс появится за его спиной в любую секунду. – Почти…
-- То есть? – не понял Гиббс. – Враг где-то рядом, но его еще не видно на горизонте? – уточнил Джошеми, наморщив лоб.
-- Мыслишь в правильном направлении, - слабо улыбнулся Джек, стукнув свободной ладонью по руке Гиббса, крепко сжимающей его запястье. Отпустив Воробья, боцман нахмурился.
-- Кто за нами гонится, Джек? – прямо спросил Гиббс, внимательно взглянув на капитана.
-- Просто выполняйте приказ, мистер Гиббс.
Джошеми был обескуражен. Что же могло такого произойти, что бы Воробей не мог рассказать даже своему лучшему другу?
-- Есть, капитан, - наконец произнес Гиббс, с удивлением отметив, что последние слова Воробья звучали не как приказ, а скорее как просьба. – В каком порту мы причалим?
-- Нам нужна тихая гавань, не порт, - поправил Джек.
-- Гавань? Но до Тортуги всего один день пути!
Поймав на себе суровый взгляд капитана, Гиббс поджал губы, и молча поднялся на палубу вслед за пиратами.
Джек отошел к стене, прижавшись к ней спиной, но неприятное ощущение присутствия Дэйви Джонса не исчезло. Пират достал из кармана камзола кружевной лоскут, видимо, бывший одним из его трофеев, и обмотал его вокруг ладони с меткой. В каждом темном углу ему мерещился Морской Дьявол. Не желая больше оставаться в одиночестве, Воробей торопливо поднялся наверх.



Уже через несколько часов «Черная Жемчужина» причалила в бухте, имевшей самую дурную славу среди честных людей и самую хорошую среди пиратов. Ее звали Ромовой, и это местечко вполне оправдывало свое название…
Пока команда занималась необходимым, но не слишком приятным делом – кренгованием, Джек обнаружил милую таверну, которую разбойники и пираты давным-давно захватили в свое пользование. Эта часть острова была занята плантациями, реки здесь были богаты рыбой, а в лесах водились дикие лошади, свиньи и быки – просто рай для охотников и рыболовов. Тут тяжело было умереть с голоду. Остров был полон множеством вкусных плодов, здесь росли даже французские капустные пальмы, из листьев которых можно было делать ведра и хранить питьевую воду, ими крыли крыши, а, кроме того, на содранной с них кожице можно было писать. Удивительное растение. Райская для любого пирата бухта. Пожалуй, Воробей мог бы здесь поселиться…
Джек опустошил свою кружку, и хозяин таверны вновь наполнил ее до краев.
Это был лучший выход. Дэйви Джонс и его команда не могут сходить на берег, значит, Джек не будет выходить в море. Прощай, разбойничья жизнь. Прощай, «Жемчужина»… прощай, свобода.
За это стоило выпить. В конце концов, еще ничего не было кончено. У капитана Воробья всегда есть план. Стоило только пораскинуть мозгами и перестать жалеть себя. В конце концов, те два года, пока он был капитаном «Черной Жемчужины», оказались вполне счастливыми.
Джек поймал себя на мысли, что думает о себе в прошедшем времени. Плохой знак. Пират поднес кружку к губам и успел сделать лишь пару глотков, когда вдруг понял, что вокруг воцарилась мертвая тишина.
Входная дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Сразу стало ясно, что вошедший в нее человек не удосужился воспользоваться помощью рук, чтобы отворить ее. Именно тогда в кабаке и наступило затишье. Гармошка, распутствовавшая буквально мгновение назад, сникла, а пираты, подносившие было кружки ко рту, так и застыли в этом нелепом положении. Единственным звуком, который было слышно в неожиданной для этого заведения тишине, оказался легкий плеск рома, лившегося тонкой струйкой из бочки: в отличие от хозяина заведения он вовсе не собирался замирать на месте. Наверное, потому что силе, заставившей яблоко упасть на голову одному ученому, было наплевать на всех пиратов, вместе взятых.
-- Капитан Тиг… - шепот легкой поступью прошелся по толпе морских волков и мелких негодяев, заглянувших в бухту в поисках выпивки и хорошего борделя.
Мало кто не знал капитана Тига. Он был из тех пиратов, о которых слагают легенды, чтобы потом поделиться ими друг с другом за кружкой доброго рома. Будучи важной персоной в пиратском братстве, он также был известен как хранитель Кодекса.
Медленно оглядев присутствующих флегматичным взглядом, капитан, чье появление вызвало столько беспокойства, наконец-то вошел внутрь и двинулся по кабаку шатающейся, развязной походной, и разбойники провожали его взглядом, стараясь в то же время не слишком уж пялиться, чтобы не получить пулю в лоб.
На Тиге красовался изрядно потрепанный, видавший виды камзол, который когда-то давно… видимо, очень давно… носил какой-нибудь лорд, хотя ходили и слухи, что он принадлежал самому королю. Длинные черные волосы пирата, изрядно спутавшиеся и украшенные самыми разными предметами, от темно-красной повязки и крестов до костей диковинных животных, вряд ли когда-либо подозревали о существовании расчески. Не стоило даже перечислять пояса, кушаки, шпаги, пистолеты, ножи и самые разные безделушки, приятно дополнявшие его облик, огромную треуголку и изрядно потертые сапоги. Словом, вид капитан имел весьма внушительный.
Джек повернул голову в сторону двери, рассматривая человека, который привлек к себе столько внимания. К несчастью, Воробей знал его.
На пороге стоял его отец, человек, давший ему жизнь и смотавшийся раньше, чем мальчик смог его отблагодарить. Хотя, возможно, это было даже к лучшему. Когда капитан Тиг возвращался в их с матерью дом, всегда проливалась чья-то кровь. Тиг был из тех, кто в один момент мог задушить кого-то своей чрезмерной заботой, а в другой - изничтожить, разорвав на мелкие кусочки собственными руками. Он был удивительным человеком. Легендарным! Любой мальчишка мог бы восхищаться таким отцом, но не Джек. Их отношения вряд ли можно было бы назвать безоблачными. Они были слишком разные. Несмотря на это, Джек старался прислушиваться к мнению отца, потому что капитан Тиг через многое прошел и до сих пор умудрялся выжить. А это дорогого стоит.
Но сейчас жизнь казалось и так невыносимой, чтобы еще и выдержать разговор с отцом. Пират хотел куда-нибудь спрятаться, но было уже слишком поздно. Капитан Тиг остановился прямо напротив него.
-- Джеки, - утвердительно сказал старый пират, смотря на сына. Его взгляд напоминал тот, что бывает у солдат во время ночного караула.
-- Ну здравствуй... папа, - последнее незнакомое слово далось Воробью-младшему с особым трудом. Язык не поворачивался называть так капитана Тига.
Губы старого пирата едва заметно расплылись в доброй ухмылке и он кивнул Джеку в ответ.
-- Я слышал, ты все-таки добыл свой корабль? Никак не запомню его название... «Дырявая калоша»? – зазвучал низкий голос.
-- «Черная Жемчужина» - поправил пират. Если бы это сказал кто-то другой, его бы уже не было в живых, но Воробей лишь едва заметно скривился, услышав, с каким пренебрежением капитан Тиг отзывается о его любимом корабле, а затем кивнул на свободный стул напротив себя. - Садись.
Ловко отодвинув стул ногой, капитан сел напротив Джека и задумчиво посмотрел на хозяина кабака, который не преминул тотчас же выдать ему кружку рома за счет заведения. Отхлебнув горячительного напитка, Тиг вопросительно уставился на сына.
-- Что ищешь здесь?
-- Убежище, - честно признался Воробей, рассматривая дно своей кружки. Он понимал, что от отца все равно ничего не утаишь. Не от него, так от других узнает. - Возникли небольшие трудности...
-- И? - равнодушно уточнил Тиг.
Джек усмехнулся. Непробиваемость капитана всегда поражала его. Они были очень похожи внешне, но внутренне - как огонь и лед.
-- Мне нужно найти один остров, до которого еще никому не удалось добраться, - ответил Воробей. Тига никогда не было рядом, но его осведомленность о жизни сына ставила в тупик даже самого Джека. Возможно, он и сейчас уже все знает, просто решил сыграть очередную злую шутку над своим несмышленым мальчиком. Джек смотрел на него, пытаясь представить, сколько же ему было лет. Около шестидесяти? Или уже за семьдесят? Несмотря на свой возраст, он мог бы дать фору любому юнцу и даже опытному пирату. Хотел бы Джек быть похожим на него... если доживет до столь почтенных лет.
-- А... - кивнул капитан, вдруг заговорщически улыбнувшись. - Ищешь Край Света?
-- Именно! От тебя ничего не скроешь, верно? - кивнул Воробей, прищурившись.
Оторвав взгляд от кружки, Тиг внимательно посмотрел на сына, давая ему понять, что подобная лесть тут ни к чему.
-- Ладно. Выкладывай, что ты хочешь, - капитан слегка улыбнулся ему, настолько слегка, что, казалось, большего он просто не может себе позволить.
-- Обрести вечную жизнь, а заодно расплатиться с долгом, - ответил Джек, наклонившись над столом и приблизившись к отцу, чтобы не быть услышанным кем-то чужим.
-- Вся сем... ик... ейка в сборе, - произнес чей-то весьма пьяный голос. Вскоре его обладатель возник прямо перед столиком, где устроились отец и сын. Это был высокий рыжий пират с густой бородой и одним глазом. Он гадко ухмылялся оставшимися тремя зубами. - А где же мамочка? Ребят... ик... смотрите... Воробей и Воробей - полный набор.
Джек невольно оскалился и схватился за оружие. Но не успел он что-либо сделать, как раздался выстрел, и рыжий повалился на спину. Обернувшись, пират увидел, как Тиг спрятал пистолет за пояс.
-- Вечную жизнь? – невозмутимо продолжил капитан, напоминая, на чем остановился их разговор, прежде чем теперь уже труп помешал им.
-- Решение многих проблем, смекаешь? - улыбнулся Джек. - Конечно, от чего-то придется отказаться, но это всего лишь мелочи, по сравнению со столетней службой на «Летучем Голландце».
Тиг усмехнулся в ответ.
-- Напомни мне, за что ты задолжал Джонсу?
-- Он поднял со дна мой корабль, - ответил Воробей, потупив взор. Улыбка сползла с его лица, уступив место грусти. - Тринадцать лет я должен был быть капитаном...
-- «Черной калоши»? - кажется, отец почти уловил название милого сердцу Джека корабля. - Что ж, тогда тебе действительно стоит найти Край Света. Это будет крайне полезно для твоего здоровья, - Тиг закинул ноги на стол, располагаясь поудобней. Кружка, едва опустев, снова была наполнена щедрой рукой хозяина. - Говорят, что ром на «Голландце» здорово отдает морской капустой.
-- Говорят? - насмешливо повторил Воробей. - Хочешь сказать, что кому-то удавалось выбраться с проклятого корабля? Интересно... - протянул пират, задумчиво поглаживая свою бородку. - А зачем им ром?
Тиг смерил свою кружку изучающим взглядом.
-- Я думал, мой сын знает, зачем нужен ром. Если нет - то я, наверное, плохой отец.
-- Не забывай, мне было около трех лет, когда ты решил преподать мне этот урок, - припомнил Джек, улыбнувшись. - А на следующий день ты отчалил, решив, что с моим воспитанием уже покончено.
Впрочем, сейчас не было времени вспоминать былое и, не дожидаясь ответа, Воробей поспешил вернуться к делу.
-- Так ты знаешь, как найти Край Света?
Капитан отвлекся от разглядывания кружки и пристально посмотрел на Джека.
-- А ты как думаешь, парень?
Джек прищурился, подбирая подходящий ответ.
-- Думаю, знаешь, но не скажешь. Облегчать жизнь другим не твое любимое занятие, ведь так?
-- Разумеется, - улыбнулся Тиг. - У каждого свой путь. Но ты ведь достал карту? - уточнил капитан.
Пират кивнул.
-- И обрел нового врага в лице Сао Фенга.
Старый капитан лишь усмехнулся.
-- Тебе не привыкать. Что до карты, - Джек обратился в слух, но отец будто специально растянул паузу, как можно дольше, - то она, на самом деле, не так уж и сложна. Главное - помнить, что верх внизу, - Тиг мягко улыбнулся сыну и, отодвинув опустевшую кружку в сторону, поднялся со своего места. - Удачи тебе, Джеки.
-- Верх внизу? - повторил Джек уныло. - Что это значит? - но Тига уже и след простыл. Он всегда исчезал так же внезапно, как и появлялся.
Зато в таверну заглянул кое-кто другой…
-- Джек Воробей! - вскричал чей-то слабо знакомый голос. Обернувшись, пират удивленно вздернул брови.
На Джека почти полным составом надвигались те самые контрабандисты, которые спасли его с необитаемого острова после бунта Барбоссы. Тогда Воробей дал им кое-что взамен. Одну карту. Поддельную карту сокровищ. Неужели они помнят его до сих пор? В таком случае, их памяти можно было только позавидовать.
Воробей вскочил со своего стула и бросился к выходу, где всего минуту назад скрылся его отец. Позади раздались выстрелы. Джек пригнулся, не сбавляя скорости. К счастью, гавань была недалеко, а на море как раз прилив. Жемчужина была готова к отплытию.
Кажется, судьба сделала выбор за него – ему придется выйти в море, чтобы сохранить свою жизнь и потерять ее, когда «Летучий Голландец» нагонит их. Он продлит свое существование на какой-нибудь день, а затем сто лет будет мучиться в команде «Голландца» под предводительством Дэйви Джонса.
Воробей забрался на корабль, отвесив контрабандистам с палубы шутливый поклон.
-- Джек, мы не успели еще починить шкотовый угол, который сорвало у фока в шторм, - отчитался Гиббс, не обратив внимания на кричащих с берега людей.
-- Сделаете это позже… у вас будет время на Тортуге, - ответил Джек, ухмыляясь оставшимся позади контрабандистам.
-- Так мы все-таки плывем к Тортуге? – обрадованно переспросил боцман.
-- Да, и будем держаться берега, - пояснил Джек, развернувшись к другу. – Смекаешь?
Гиббс улыбнулся. Капитан повеселел, а значит, все будет хорошо.



«Черная Жемчужина» шла галфвинд, и Гиббс приказал спустить часть парусов и получше закрепить бизань, чтобы облегчить жизнь многострадальному Коттону, уже который день стоящему за штурвалом. В сущности дела были не так уж плохи. Конечно, Джошеми был раздосадован, что им не удалось привести фок в надлежащий вид, но зато снасти были в порядке, и юнги получше закрепили грота-штаг, вызывавший некоторые опасения у старпома. Да и погода не обещала испортиться. Однако Гиббс не мог знать, что шторм сейчас был далеко не самой страшной угрозой для команды…
Стоял поздний вечер, когда далеко позади «Жемчужины» показался корабль. Боцман достал подзорную трубу, чтобы разглядеть флаг преследователя, но этот корабль во флаге не нуждался. Любой моряк и так узнал бы его. Каждый из них слышал о нем еще мальчишкой, когда, разинув рот, внимал старшему товарищу, уже плавающему юнгой на какой-нибудь шхуне. Облепленный ракушками и наростами, с изорванными парусами, позеленевшими от водорослей, к «Жемчужине» шел «Летучий Голландец».
Истории об этом корабле никогда не заканчивались хорошо. Да и как могло быть иначе с самим Дэйви Джонсом? Ведь, по слухам, он бросил вызов Эйдотее, Морской Богине, и, заключив с ней сделку, обманул ее, сделавшись неуязвимым. Правда, для этого ему пришлось обречь «Голландец» и его команду на вечное плавание: никто, будучи в услужении у Морского Дьявола, больше не мог ступить на землю, как и сам капитан. Но разве могли остановить подобные мелочи жестокого и властолюбивого пирата? В обмен на бессмертие Эйдотея потребовала, чтобы Джонс вырезал свое сердце из груди, спрятал его в сундук и отдал ей навеки, как залог того, что он будет выполнять свой долг. А должен он был переправлять души погибших в море из мира в мир, чтобы они не заплутали по дороге. Иначе им пришлось бы скитаться до конца света в бесполезных попытках найти свой путь в рай или ад, уж что они заслужили своими делами на земле. Но Дьявол не желал выполнять это обязательство. Вскоре он сумел добыть сундук, спрятанный Богиней на морском дне, и укрыть его на вершине затерянного острова, отыскать путь к которому мог лишь тот, кто уже знал, где он. Ибо не так-то просто было найти Край Света. Теперь, когда Джонс обрел настоящее бессмертие, он перестал быть всего лишь проводником душ. Напротив, Морской Дьявол искушал угодивших к нему моряков, предлагая служить у него на корабле сто лет в обмен на отсрочку от смерти и страшного наказания, которое ждало многих грешников после нее. И матросы почти всегда соглашались на его условия, пополняя команду «Летучего Голландца».
Узнав об обмане Джонса, Эйдотея страшно разгневалась и поклялась отомстить ему. Но что она могла сделать, если единственное уязвимое место алчного капитана, его сердце, было спрятано на суше, где она не имела никакой власти, да еще и в том месте, добраться куда не удавалось никому из смертных? Единственной ее карой было заклятие, превращавшее каждого из обитателей «Летучего Голландца» в морское чудище, но и это не слишком-то огорчило Дэйви Джонса. Напротив, теперь моряки еще больше боялись Морского Дьявола, слагая о нем ужасающие легенды, одну из которых так любил рассказывать боцман «Черной Жемчужины».
-- Мать честная… - тихо произнес Гиббс, не веря своим глазам. Дрожащими руками он протянул раскрытую трубу Джеку.
-- Поднять все паруса, идем фордевинд! К берегу! – скомандовал Воробей. Команда обеспокоенно вглядывалась в темноту, не понимая, чем так взволнованы капитан и боцман, но ночь была такая, что глаз выколи.
Джек обернулся, чтобы отдать еще один приказ, но было уже поздно.
-- Джек Воробей, срок вышел, - зазвучал обволакивающий низкий голос, который, казалось, был способен проникнуть всюду.
Морской Дьявол лично пришел за новым членом команды. Матросы в ужасе замерли, не смея пошевелиться. Легенда оживала прямо у них на глазах, и кровь била в голову от одного вида ужасного капитана.
Дэйви Джонс был ростом не меньше двух метров, на месте его головы устроился осьминог, щупальца которого непрестанно шевелились, левая рука превратилась в клешню, правая – обросла огромным щупальцем, под стать тем, что украшали голову капитана, а ногу заменял штырь, издававший при ходьбе такой страшный стук, что каждое морское существо пряталось, слушаясь своих инстинктов, а люди, морщась, затыкали уши. Он выглядел гораздо ужаснее, чем о нем рассказывали. Пираты, которые еще утром не верили в Бога, начали вспоминать известные им с детства молитвы.
Гиббс отшатнулся, когда Джонс прошествовал мимо него к капитану, зло улыбаясь тем, что могло считаться за рот. Джек вжался в перила, находившиеся позади него, крепко схватившись за них.
-- Ты обещал служить мне, если я подниму со дна этот корабль, - Морской Дьявол достал изогнутую трубку, наполненную какими-то водорослями, и закурил ее, упиваясь страхом, царившим вокруг. – Тринадцать лет прошло… Джек Воробей, ты боишься смерти? – насмешливо поинтересовался Джонс, приблизив свое лицо вплотную к лицу капитана.
-- Ты даже не представляешь себе, как, - стараясь не смотреть ему в глаза, ответил Джек.
Дьявол оглушительно расхохотался, а затем его смех резко оборвался, и его обладатель вместе с Воробьем исчезли с палубы, будто бы их там не было.
Пираты изумленно выдохнули, а Гиббс раздвинул подзорную трубу, взглянув в ту сторону, где стоял «Летучий Голландец». Но проклятого корабля больше не было видно на горизонте, словно он в одночасье растворился среди тумана и соленых брызг, гонимых ветром.

Edelweiss
Франсуаза
Ох, спасибо за продолжение, девочки!!

ЛьДинка, спасибо, что читаешь!
Кстати, вопрос: если мы в дальнейшем просто ссылку дадим на другой ресурс, будешь читать?

Edelweiss
Буду, конечно!

ЛьДинка, отлично!

Задумалась и сильно смеялась! Спасибо!

Неожиданный поворот сюжета! Что же будет дальше?

Edelweiss,
Спасибо за продолжение!
И мне ссылку, и мне!

*радостно считает комменты* Пожалуй, мы пока не будем переводиться на другой ресурс

Margin

Взаимно! Старалась. У нас еще сам Джек не развернулся, как следует... Вот как развернется...

Ой, что будет..!

Kat, спасибо, что читаешь!

Куда переводиться? Очень интересно, пишите дальше!

Спасибо, будем.

Рыбка заглотила крючок , и ждет продолжения!

Margin, я зналь!