Авторы: © Jack Sparrow, © Ksu Warlock, © Alramie
Название: Los desperados (Отчаянные)
Оригинальное произведение: фильм Р. Родригеса "Однажды в Мексике"
Жанр: драма, приключения
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: герои принадлежат сами себе
Описание: у меня долгое время лежали написанные в соавторстве с Alramie наброски большого фанфика, которые так и не стали чем-то большим. И вот теперь Ксю взялась привести их в Божеский вид, за что ей огромное спасибо!
Состояние: не окончено


Los desperados

Пролог
- Смотри, там кто-то голосует, - сообщил Фидео, заканчивая в третий раз с удовольствием пересчитывать хрустящие купюры. После этой операции по спасению el presedente он наконец-то сможет открыть свой текила-бар.
- А по-моему, он просто ждет автобуса... - чуть близоруко прищурился Лоренцо.
- А я тебе говорю – голосует! - стоял на своем настроенный всем помогать Фидео, - Эль, притормози.
Тормоза их раздолбанного BMW жалобно взвизгнули, какая-то деталь громко звякнула и, похоже, отвалилась, и машина, наконец, встала, подняв тучу пыли.
Что-то в скорченной на лавке остановки одетой во всё черное фигуре показалось Элю знакомым. Человек сидел с ногами на скамье, обхватив руками колени и уронив голову на руки. Спутанные волосы шевелил горячий ветер. И с чего Фидео решил, что он голосует?
- Эй, вам плохо? - осторожно поинтересовался Марьячи, выходя из машины и приближаясь к странной фигуре.
Незнакомец шевельнулся, и Эль увидел бледное лицо с грязными разводами на щеках, напоминавшими плохо смытую кровь. Обострившиеся скулы, ссадина на лбу, искусанные губы. Темные очки скрывают глаза. Элю пришлось напрячь память, чтобы узнать в этом изможденном человеке молодого обаятельного и хладнокровного агента ЦРУ, с которым он познакомился неделю назад. Циничный, умный, безжалостный агент Сэндз. И что бы с ним не случилось, он получил по заслугам.
- Эй, ну что там? - послышался нетерпеливый голос Фидео.
- Марьячи? – хрипло произнес бывший агент ЦРУ. Он сидел неподвижно, и, казалось, глядел мимо Эля.
- Да, это я. Что с вами стало? - из вежливости спросил гитарист. Он ощущал странную смесь жалости и раздражения.
- Не твое дело, - огрызнулся тот.
- Ну, не мое, так не мое, - пожал плечами Эль и повернулся, чтобы вернуться к машине.
Сэндз спустил ноги со скамейки и зашарил рукой в поисках сумки. Марьячи обернулся и глаза его расширились от удивления – рука агента раз за разом ловила воздух, хотя сумка стояла тут же, разве что чуть левее. Он выругался и продолжил поиски. И тут Эль понял...
- Думаю, вам стоит поехать с нами, - решительно произнес он, - мы поможем вам.
- Катись к чертовой матери, - пробормотал Сэндз. - Никуда я не поеду ни с тобой, ни с твоими чокнутыми дружками. Заводи тачку и вали отсюда, понял?
Ему понадобилось одно мгновение, чтобы выдернуть пистолет из кобуры за спиной и наставить его на Марьячи.
- Ладно, ладно, я понял, - Эль медленно опустил вскинутые было руки, продолжая изучать лицо агента. Лоренцо тихо присвистнул из машины - они с Фидео уже держали на мушке человека, поднявшего оружие на Эля.
- Парни, не стоит.
- Вот-вот. Слушаете его, парни, и с вами будет все окей! Всегда слушайте большого отчаянного парня, и жизнь покажется вам раем!
- Ты пьян? - догадался Эль.
В ответ Сэндз обложил его так, что у Марьячи мелькнула резонная мысль о том, стоило ли вообще предлагать помощь этому сумасшедшему.
- Все, детки, аудиенция закончена, - цэрэрушник наконец нащупал сумку и встал со скамейки, не отводя руку с оружием от головы Эля.
И в ту же секунду начал падать.

Когда Шелдон позднее думал о том дне, то не мог вспомнить, как же все-таки получилось так, что в конце концов он оказался в машине марьячи, и самое интересное - почему никто из них не пристрелил его за то время, пока они ехали до ближайшего мотеля.

- Ему нужен врач, - это, кажется, Лоренцо, который сидит рядом на заднем сиденье.
- Нам нужно отъехать на достаточное расстояние от города, - это Эль, его голос ни с чем не спутаешь.
- Что у него с глазами? - тихим голосом с переднего сиденья. Это их третий, он не помнит его имени.
Сэндз сползает со спинки сиденья и утыкается лицом в колени. Машину безбожно трясет на кочках, и его голова, кажется, вот-вот рассыплется на куски.
Это чудо, но Эль молчит в ответ. Эль вообще молчит почти всю дорогу за редким исключением, а вот Шелдон ...
После недолгого затишья он снова начинает ругаться и кричать, чтобы они оставили его в покое. Он вспоминает все, что читал в досье о марьячи, и оскорбляет каждого из них особенно жестоко.

- Лоренцо, умолкни!
Эль резко затормозил, сворачивая вправо.
- А что такого?! Что, я не прав? А что если другие продажные копы...
- Замолчи!
- Он прав. Неужели ты не понимаешь, чего он добивается? - Фидео обернулся через плечо и взглянул на агента, почти лежащего на сиденье рядом с младшим музыкантом.
- Чтобы я забыл, что он ранен, и двинул ему как следует промеж глаз!
Сэндз истерически всхлипнул. Наверное, все-таки горсть таблеток, выпитая им пару часов назад, подействовала как-то не так, потому что в следующий момент он начал смеяться.
- У меня нет глаз, идиот!..
-То есть как? Вообще? - глупо переспросил Лоренцо.
Но Сэндз не отвечал – действие обезболивающего, которое он выпил накануне, начало слабеть, и боль все сильнее стискивала его голову, заливала глазницы. Раны на ногах и на плече горели огнем. Он скорчился на сиденье. Сил хватило только на то, чтобы хрипло огрызнуться:
-Придурок...
- Он хочет, чтобы кто-то из нас его убил, - спокойно произнес Эль, следя за дорогой.
Сэндз зашарил по сиденью в поисках своей сумки и, найдя ее, начал судорожно, ломая ногти, рвать молнию – скорее, скорее таблетку! Но...
-...!!! - в этой фразе печатными были только знаки препинания. Сумка была пуста. Ну да, конечно, он же два часа назад высыпал в рот последнюю горсть таблеток. Интересно, что это была за дрянь, от которой его повело, как от марихуаны?
И что же теперь делать? Просить Марьячи? Еще не хватало! Да и что просить? В автомобильной аптечке нет ничего, сильнее простого анальгина. Машину опять тряхнуло, голова Сэндза безвольно мотнулась, очки слетели на пол.

-Ему нужен врач, - повторил Лоренцо, бросая сумку на кровать снятого в мотеле номера, - иначе…
Молодой музыкант не договорил – на него нацелился зрачок пистолетного дула.
-Если кто-то вызовет хренова врача, я сначала пристрелю вас, потом пущу пулю себе в лоб. Или думаете, я этого не сделаю? – в этот момент от Сэндза особенно сильно веяло безумием.
-Но ты можешь…
-Подохнуть? Очень на это надеюсь, - последнее слово окончилось стоном.
Лоренцо растерянно посмотрел на друзей. Эль ответил ему мрачным взглядом. Сэндз одновременно и раздражал его без меры, и вызывал жалость. Но – странное дело – Марьячи не чувствовал неприязни. Даже тогда, в баре, когда ЦРУшник пытался натравить его на Маркеса, сложилось ощущение, что губы Сэндза говорят одно, а глаза – совсем другое. И глаза куда мудрее. И вот сейчас человек, который едва не стал причиной его смерти, лежал на кровати в затрапезном мотеле и изо всех сил старался не растерять остатки гордости перед натиском страшной боли.
-Фидео… - позвал Эль.
-Ладно, ладно, я уже понял, - недовольно проворчал он, - но мне понадобятся кое-какие инструменты и лекарства.
-Я схожу в аптеку, - вызвался Лоренцо. Юноша был явно угнетен всем происходящим.
- Нет, я сам, - Фидео потянулся было к бутылке, но тут же отдернул руку. До того, как стать музыкантом, он работал врачом скорой помощи, но, насмотревшись на людские страдания, быстро спился, за что и был уволен. Но теперь его знания оказались как нельзя кстати.
Вернувшись, Фидео дал Сэндзу обезболивающее, но того почти сразу стошнило – организм уже не принимал лекарств.
- Никаких таблеток ему пить больше нельзя, - покачал головой Фидео, - сейчас уберем то, что не успело всосаться… - и он развел в стакане две упаковки активированного угля и напоил этой смесью Сэндза.
-Ты сталкивался с такими ситуациями раньше? – мрачно спросил Эль.
- Нет, ни разу, - признался Фидео.
- И что теперь делать? – вскинул на него глаза Лоренцо. Он был явно напуган. Да и любой пришел бы в ужас при виде корчащегося на кровати существа.
- Сделаю местный наркоз…лучше бы общий, но он так ослаблен, что может и не выдержать, - Фидео быстро достал ампулы с лидокаином и шприц.
- Я выдержу…только не зовите врача, - прошипел Сэндз сквозь стиснутые зубы. Он сидел на кровати, по-прежнему сжимая в руке пистолет, и напоминал попавшее в капкан дикое животное – умирающее, но всё ещё смертельно опасное.
- Не будем, - успокаивающе произнес Эль и приблизившись, присел на корточки перед бывшим агентом. Протянул руку к оружию, - давай я возьму это, Сэндз, хорошо? Ты ведь не хочешь, чтобы у Фидео дрогнула рука, а это обязательно случится, если он будет работать под дулом пистолета.
Сэндз помедлил с минуту – Лоренцо и Фидео замерли, затаив дыхание. Потом тонкие пальцы разжались, и оружие перешло в руки Марьячи.
- Вот и отлично, - мягко произнес Эль, - а теперь ложись. Ничего не бойся. Ты среди друзей.
- Среди друзей! – саркастически усмехнулся Сэндз, откидываясь на подушку, - ты чокнутый, Марьячи! У меня нет, и не может быть друзей!
- Ладно, как скажешь, - согласился Эль и сделал знак Фидео. Тот приблизился, с опаской взирая на своего пациента.
- Надеюсь, он мне башку не оторвет.
По искривленным от боли губам Сэндза скользнула усмешка. Эль тоже усмехнулся.
- А ты осторожнее и твоя башка останется при тебе. Помощь нужна?
- Держать меня не надо, - быстро произнес Сэндз.
Фидео поколебался.
- Возьми ножницы и разрежь одежду здесь…и здесь…
- Лоренцо, а ты иди пока, погуляй, - велел Эль и юноша вышел с явным облегчением.

У Сэндза оказались прострелены оба бедра – к счастью, одно по касательной, а другое навылет. Плечо тоже было задето пулей. С этими ранами Фидео справился довольно быстро, обработав их под лидокаином и наложив повязки. Раны ссохлись и слегка воспалились, пришлось отдирать от них клочья одежды и корки засохшей крови, но обезболивающее сделало своё дело, и Сэндз лежал совершенно спокойно.
Гораздо хуже дело обстояло с глазами – вернее, с тем, что от них осталось. Когда Фидео осторожно снял с Сэндза очки, Эль почувствовал, что его желудок вот-вот вывернется наизнанку. Глаза были не выколоты – они были словно перемолоты инструментом, напоминающим сверло. Удивительно, как садист, искалечивший Сэндза, не прикончил его – на пару сантиметров глубже и был бы поврежден мозг. Большая часть отмершей ткани осталась в глазницах и засохла там кровавой кашей, были видны отекшие стенки глазниц страшного, багрового цвета.
Фидео молча закончил осмотр, не прикасаясь к жутким ранам, потом успокаивающе похлопал Сэндза по руке и знаком велел Элю отойти с ним в сторону.
- Мы выйдем на минуту, не вставай, хорошо? – сказал Марьячи.
Сэндз, видно, находясь в легком забытьи, только кивнул головой.
- Плохо дело, - произнес Фидео, когда они оказались на улице. Стянул с рук перчатки и бросил их в мусорное ведро, - это надо в больницу, такие раны можно обработать только под общим наркозом.
- Но ведь ты сам сказал, что он может его не выдержать!
- В больнице есть всё оборудование, реанимация…пойми, Эль, всё это надо вычистить и промыть – под местной анастезией такого не сделаешь. А возможно, глазной мешок поврежден – тогда надо зашивать, а это работа для пластического хирурга.
Марьячи подавил рвотный позыв.
- О Господи!
- Во-во, - Фидео хмуро уставился на него, - что делать-то будем?
Эль быстро провел рукой по лбу.
- Мы сможем отвезти его в больницу, только если свяжем и заткнем ему рот. Представляешь себе картинку?
- Да он нас пришьет раньше, - заметил здравомыслящий Фидео.
- Именно. Значит, остается одно – каким-то образом отключить его…с минимальным ущербом для его здоровья.
- Задачка! – покрутил головой Фидео, - конечно, я могу дать внутривенный наркоз…но я не анастезиолог, так что…
- У нас нет выбора. Что тебе нужно?
- Кетамин. Но мы не сможем купить его без рецепта, Эль!
Марьячи глубоко вздохнул.
- Придется обойтись без рецепта…иди в номер и жди меня там, хорошо?
- Эль, честное слово, ты сумасшедший! - покачал головой Фидео, - зачем ты возишься с этим цэрэушником? Подбросить его куда-нибудь и всё…
Эль подумал несколько секунд…и пожал плечами.
- Сам не знаю. Так чувствую. Не спрашивай, хорошо? И потом – подбросить…неужели тебе его не жаль?
- Нисколько, - с досадой произнес Фидео, - по-моему, он получил по заслугам. Мы чуть не сложили головы в этой безумной заварухе, а кто нас втравил в неё?
- Я, - улыбнулся Эль, - я вас втравил. И мы неплохо заработали на ней, верно?
Фидео кивнул с мрачным видом. Эль потрепал его по плечу.
- Хороший ты парень…иди, побудь с ним. Я скоро вернусь.

***

Сэндз осторожно потянулся. Нога и рука отозвались болью, но лежать неподвижно больше не было никакой возможности. Терпимо. Так, теперь можно попробовать сесть.
Интересно, где они сейчас? Очередной мотель? Или уже нет? Память ни в какую не желала делиться деталями. Было тихо, только где-то тикали часы, да с улицы доносился собачий лай. Нет, похоже, что уже не мотель. Чуткие уши Шелдона не улавливали ни единого звука – ни шума шагов, ни разговора…кажется, он совсем один. Ну что ж, тем лучше. Никто не придет и не заставит его снова лежать.
Сэндз осторожно спустил ноги с кровати. Пошарил рукой сбоку от себя и, найдя спинку кровати, ухватился за нее. Потом рывком вытолкнул тело вверх. Идти было трудно, но возможно, главное – не слишком опираться на больную ногу. Шелдон выставил вперед руки, чтобы не налететь на мебель, и медленно двинулся вперед. Сейчас он был противен сам себе – беспомощный калека, для которого проблема каждый шаг. Однако, двигаясь подобным образом, он узнал, что в его комнате есть одно окно, а у стены стоит стол и стул, еще есть шкаф и телевизор. Сэндз усмехнулся – очень остроумно. Рядом он нащупал музыкальный центр и несколько стопок дисков. Это уже лучше, знать бы еще, что на них.
Добравшись до окна, Шелдон распахнул его, впустив в комнату теплый, пахнущий песком и фруктами ветерок и подставил ему лицо, надеясь хоть немного унять боль в голове. Ветер растрепал ему волосы.
Постояв так немного, Сэндз отправился на новые исследования. Он нашел выход из комнаты и захромал по коридору. Тут идти было проще – мебели не попадалось, и Шелдон почти расслабился…и тут его нога вместо пола встретила пустоту. Он вскинул руки, пытаясь уцепиться за что-то, но только схватил воздух. Опираться на больную ногу было нельзя, поэтому горе-исследователь полетел вниз, пересчитывая ребрами, как он запоздало понял, ступеньки лестницы.

-Нет, Фидео, я не хочу выступать в этом… - Эль замолчал на полуслове, потому что, первое, что он увидел, едва войдя в дом, было лежащее у первой ступеньки лестницы неподвижное тело Сэндза. Рука была неловко подломлена, а из-под чудом не слетевших черных очков снова виднелись потеки крови.
-Нет, ну какого хрена, а? – Фидео только закатил глаза, нащупывая пульс пострадавшего, - нет, Эль, ну ответь мне. Я говорил с ним не по-испански? Или какими-то непонятными терминами? Почему, если я говорю «лежать и не вставать» надо делать что-то прямо противоположное?
-Потому что это Сэндз, - вздохнул Марьячи, поднимая Шелдона на руки, - я отнесу его обратно.
Бывший агент довольно быстро пришел в себя и, надо сказать, отделался он вполне легко – только многочисленными ушибами. А мог бы и шею себе сломать.
Иногда Сэндзу казалось, что так было бы лучше для всех. Он устал каждый день просыпаться и осознавать – ему никогда уже не стать прежним. Каждая попытка оборачивалась провалом, и это озлобляло Сэндза всё больше. Общаться с ним было совершенно невозможно – он то лежал целыми днями, отвернувшись лицом к стене, то впадал в дикую ярость и тогда Эль не мог смотреть на него без содрогания. Не было ничего ужаснее этой беспомощной ярости, которая разрывала Сэндза, но была неспособна излиться. Марьячи уже давно убрали из его комнаты всё бьющееся и ломающееся и вообще все лишние предметы, но Шелдон всё равно находил, на что направить свою злобу и своё отчаяние. Оставалось удивляться, как это он ещё не покончил с собой, но что-то, какое-то упрямство удерживало Сэндза от этого шага.
Поправлялся он тяжело, трудно. Раны на ногах и на руке затянулись сравнительно быстро, хотя Шелдон пару раз тревожил их своими ранними вставаниями. С глазами дело обстояло хуже. Раны воспалились, и Фидео пришлось проколоть Сэндзу курс антибиотиков, а потом ещё и витаминов. Наконец отек начал спадать и Эль вздохнул с облегчением…и на следующий день, в очередном припадке ярости, Сэндз сорвал повязки и снова потревожил раны.
Но Эль был упрям. Теперь, заслышав проклятия и удары об стены, марьячи поступал по-другому – он бросал всё, чем в данный момент занимался и со всех ног бежал в комнату Шелдона. Там же он поступал просто – хватал Сэндза в охапку и держал так, пока тот не уставал и не прекращал буйствовать. Физически Эль был гораздо сильнее хрупкого цэрэушника, так что этот маневр проходил на ура. Фидео несколько раз предлагал Элю попросту привязать Сэндза к койке, как это делают в больницах с пациентами с помрачением сознания, но Эль не мог себя заставить поступить так с Шелдоном. Ему казалось, что это бесчеловечно – Сэндз и так очень ограничен в движении. Так и шло.
Однако прошел месяц, потом второй, третий…и Сэндз наконец поправился. Раны его затянулись, так что повязки стали не нужны – бывший агент носил теперь только плотно прилегающие очки, чтобы пыль и грязь не попадали в глазницы. Физически он был здоров, но вот душевное здоровье никак не возвращалось к нему. Он изучил уже весь дом, сверху донизу, потом наконец начал выходить на улицу и пропадал, бывало, по целым дням. Эль потихоньку надеялся, что Сэндз постепенно привыкнет к своему увечью и, возможно, так оно и было – в какой-то степени. Но поведение его стало даже ещё более невыносимым, чем прежде – и Эль просто не представлял, как они будут жить дальше…ему казалось, что все его усилия, направленные на то, чтобы помочь бывшему агенту, пропали зря…потому что каким бы ни был сейчас Шелдон Сэндз – нормальным человеком назвать его было сложно…

***

- Пошел вон из моей комнаты.
Эль медленно повернул голову, сжимая в руке злополучную находку. Сэндз стоял у входа, прислонившись к двери, его лицо было так же непроницаемо как черные очки, которые он носил постоянно. Пистолета не было, но Эль знал, что стоит ему отвлечься на секунду, и черное дуло уставится ему прямо в затылок. Псих. Где он только оружие опять раздобыл?
Марьячи вздохнул и поднялся на ноги, ухватив пакет с пустыми бутылками.
- Здесь такой бардак, что я подумал...
- Меня не интересует, что ты подумал. Вали отсюда.
Эль безмолвно пожал плечами и направился к двери.
- Впрочем, подожди, - Сэндз наконец соизволил отлипнуть от стены, и кинул Марьячи пустую пачку из-под сигарет, - захвати это.
- В следующий раз, когда ты приведешь сюда эту девицу, будешь убирать за собой сам! - рявкнул Эль, комкая в кулаке бумажку.
- Она не девица, - заметил Шелдон, усаживаясь на тумбочку у кровати, - знакомая. Хотя, наверное, для тебя это нонсенс - дружить с женщиной, которая не раздвигает ноги для первого встречного.
Эль сделал шаг вперед, неосознанно сжимая зубы. Сэндз дразнил его постоянно, пора бы привыкнуть, но нет, он все еще попадается на удочку словно какой-то безмозглый мальчишка, и ничего не может с этим поделать!
- Что это? - мгновенно напрягся Шелдон.
Марьячи прислушался. Цепочка выскользнула из пальцев, и теперь раскачивалась в воздухе.
- Ничего, - соврал он, внимательно глядя на Сэндза.
- Послушай, ты, я слепой, а не глухой! Какого хрена ты рылся в моих вещах?
- Я не рылся, - Эль медленно попятился к двери. В самом деле, и чего его сюда понесло? Сидел бы в грязи и дальше, всё равно не видит…И зачем он взял чертову сережку, пусть бы так и лежала под кроватью!
- Марьячи, - вкрадчиво произнес бывший агент, ласково поглаживая черный ствол оружия (Эль даже не заметил, откуда он его достал), - ты совсем больной, или только придуриваешься? Отдай мне! - потребовал он, и протянул руку. Со стороны это смотрится так, будто он умоляет о чем-то, внезапно подумал Эль. Сэндз, видимо, и сам это понял, и в следующую секунду закинул руку за голову, усмехнувшись уголком рта.
- Я нашел это на полу.
Эль протянул ему сережку, блеснувшую на солнце разноцветными искрами. Тонкая серебряная цепочка, оканчивающаяся миниатюрной гитарой тонкой работы. Откуда она оказалась у этого типа?
- Что ты делал в «Ла сомбра де луна»?
- Пошел ты, - беззлобно откликнулся Сэндз, закидывая сережку в ящик.
- Ухлопал кого-нибудь из клуба и взял в качестве трофея? - продолжал допытываться Эль, - бурная молодость?
- Иди ты знаешь куда
- Знаю. За пять месяцев с тобой я выучил все места, куда ты меня посылал, но так и не узнал ни черта о тебе самом.
Эль кинул на пол мешок с мусором и устроился возле дверей, копируя позу Сэндза.
- Ну, удиви меня! Какого хрена ты таскаешь с собой эту штуку?
- Я там играл, - неохотно буркнул тот, извлекая из кармана куртки пакет с мятными конфетами.
- Не понял?
- Я! Там! Играл! На гитаре! Что конкретно из этих пяти слов ты не понял, Марьячи?!
Эль едва сумел сдержать смех. Шелдон Сэндз играет на гитаре в самом популярном клубе Мексики? На сцене? Строит глазки разгоряченным девицам, перебирает струны пальцами, поет горячие испанские романсы? Чушь!
- Хватит фыркать, ублюдок! Мне было девятнадцать лет, смекаешь? И мне охренительно хотелось есть и пить, представь себе!
- Тебя бы не подпустили и близко к сцене в этом месте, - Эль перестал смеяться и недоверчиво оглядел Сэндза. -Там у них слишком жесткий отбор.
- Пораскинь остатками мозгов, Марьячи. Такие сережки были только у тех, кто играл в «Ла сомбра де луна». А теперь вали отсюда, и никогда больше не трогай мои вещи!

Эль вышел из комнаты в полном недоумении. Это был первый раз, когда он настоял на разговоре и, как ни странно, Сэндз вроде даже как и был откровенен. Однако – гитара? Странно. Быть того не может. Слишком прочно в сознании Эля отпечатался образ Сэндза – безжалостного, хладнокровного убийцы – чтобы предположить, что он сказал правду.
Хотя – зачем ему врать?

Ярость прошла также быстро, как и накатила. Осталась усталость. И воспоминания. Заштатный городишко на юге, постоянная пыльная жара, выматывающая все силы. И жизнь – такая же серая и безнадежная, как этот пейзаж за окном. Вечно пьяный отец, мать, которой не было дела да младшего сына, так как все ее мысли были заняты двумя вещами – разводом и попытками достать деньги. А еще – ненавистная школа. Нет, в самой школе не было ничего особенного – обычное провинциальное учебное заведение. А вот одноклассники... «Быть не как все» считалось в школе самым большим преступлением. У него была кличка Метис. Ничего обидного, если учитывать, что Шелдон и был метисом – отец происходил из племени чероки, но каким тоном это говорилось...
Единственное спасение было в музыке. Дома была чудом не пропитая отцом старая разбитая гитара. Настолько старая и настолько разбитая, что, видимо, даже пропить ее было нельзя. Но кое-как играть все-таки удавалось. И Шелдон играл. Учился у кого попало, кое-что домысливал сам. Дрожание струн завораживало. Казалось невероятным, что нейлоновая нить может творить чудо звука. Шелдон закрывал глаза и вслушивался в вибрации, рожденные инструментом. Он мог часами сидеть на крыльце их обшарпанного дома и трогать струны. Сначала, будто прицеливаясь, а потом вдруг под его длинными пальцами рождалась мелодия. И это было волшебство.
Потом он стал играть по барам. Заработанного хватало на сигареты и на то, чтобы мать могла купить хоть какой-то еды. А когда сломался голос, выяснилось, что у него глубокий бархатный тенор. Низковатый, ближе к баритону.
И вот однажды удача все-таки улыбнулась юному индейцу с гитарой.
-Парень, а ты знаешь, что у тебя абсолютный слух? - спросил пожилой испанец, внимательно послушав игру Шелдона.
Рохелио учил его играть. Играть по-настоящему. Так, чтобы из-под пальцев вырывался огонь, так чтобы гитара дрожала в его руках, как любимая девушка. И петь. Не только правильно работать легкими и диафрагмой, а вкладывать сердце в каждую ноту.
И однажды Рохелио сказал, что Шелдон готов к конкурсу молодых исполнителей, который проходил ежегодно в самом крутом баре Мехико «La sombra de luna», «Лунная тень». Но...
-Я не выиграю!
-А ты попробуй.
-Зачем?
-А разве тебе этого не хочется?
Сэндзу хотелось. Хотелось до самозабвения. Но он боялся. Боялся поражения – вечный его страх.

***

«Поражение…ты проиграл, Шелдон Джеффри Сэндз…ты поставил всё на эту карту и проиграл…»
Сэндз рывком сел на койке. Его разбудили странные звуки. Надо сказать, в последнее время звуки были его единственным будильником, а также его мебелью, его природой, его окружением и его маяком, помогающим хоть как-то ориентироваться в пространстве. Но этот звук был не похож ни на что из того, что он слышал ранее. Стон? Мяуканье? Песня?
Он приподнялся на кровати, напряженно прислушиваясь к окружающей тишине. Судя по ощущениям, еще глубокая ночь, из приоткрытого окна веет прохладой. Снова непонятные звуки. Он усмехнулся и тряхнул головой - это ж надо, спросонья спутать гитару этого проклятого Марьячи с кошкой! Хотя сходство, несомненно, какое-то имеется: кто ж еще попрется терзать струны в полночь, когда все спят, извлекая из них совершенно потусторонние звуки? Сэндз осторожно протянул руку и взял с пола бутылку с минеральной водой, так же тихо скатился с кровати и подошел к окну. Мебели в его комнате было мало, да и к той, что была, он уже успел привыкнуть, запомнив расположение и двигаясь как зрячий. Как...
Он горько улыбнулся в темноту, но улыбка тут же смягчилась и стала шаловливой как у ребенка. Бывший агент ЦРУ открутил крышку и выставил бутылку на улицу, предвкушая вопли Эля, когда на него выльется водопад холодной воды. Марьячи был где-то внизу, в саду, и снова бренчал что-то на гитаре.
Впрочем, надо отдать ему должное – бренчал совсем неплохо…
Пальцы Эля дернули струну.
Потом еще одну.
Рука, держащая бутылку дрогнула, но не перевернулась.

- Я покупаю магазин, - спокойно сказал Эль, пристраивая чемодан с гитарой на стойке рядом с пустой кассой.
- Чего? - уставился на него Лоренцо.
Фидео поперхнулся виски и закашлялся, укоризненно глядя на Марьячи.
- Больше так не шути, пожалуйста.
- Это не шутки. Я действительно покупаю этот магазин, - он обвел руками помещение, - и люди будут приходить сюда за самыми лучшими инструментами в Мексике.
- А так же, чтобы убить самого тупого музыканта в Мексике, - проворчал Сэндз, нащупывая стул, стоявший за прилавком. – только для этого им придется встать в очередь. А я первый. Ребята, этот тип совсем повредился в уме. Дальше так не пойдет, тут наши дорожки расходятся, адьес!
- Тогда почему ты еще здесь? - поинтересовался Лоренцо. Сэндз гордо отвернулся и не снизошел до ответа. Эль тем временем бродил по салону, восторженно осматривая потемневшие стены и деревянные полки, видимо, представляя, как он заполнит их гитарами, мандолинами и банджо. Фидео молча пожал плечами и принялся дальше опустошать фляжку со спиртным.
- А на втором этаже есть место для жилья, плюс помещение за магазином под склад! возвестил Эль, спрыгивая со ступенек.
- Слушай, ты знаешь хоть что-нибудь о коммерции? - попытался образумить друга Фидео. - Предложение, спрос? Для того чтобы работать в магазине, нужно знать этот... как его мараджмент... менеджинг...
- Маразм, в общем, - снисходительно подытожил Сэндз, - А этого, как известно, у нашего общего знакомого хоть отбавляй. В общем, ты уделаешь рынок, парень!
- О, смотрите, тут даже гитара завалялась! - не обращая внимания на своих спутников, Эль торжественно вытащил из-под стойки старую запыленную гитару, - и струны очень даже неплохие!
Он подкрутил колки и осторожно прикоснулся к инструменту.
Звук.
Еще один.

Шелдон вздернул голову с подоконника. Что это, он задремал? Чертов Марьячи со своей колыбельной! И эта гитара, которую он подобрал в магазинчике и теперь возится с ней, будто она – живое существо…
«Тебе завидно, Метис, верно? Просто завидно, что даже гитару можно любить, а тебя никто и никогда уже не полюбит. А знаешь, почему?»
Сэндз тихонько зарычал сквозь стиснутые зубы. Он ненавидел этот голос внутри своей головы – ненавидел за то, что он говорил правду…
«Потому что ты сам ненавидишь весь мир. Ты как злобный щенок, который кусает всех направо и налево, только чтобы быть замеченным. Но людям не нужна твоя ненависть. Она отталкивает их от тебя, ты понимаешь это?»
- Заткнись!!! – дико закричал Сэндз и со всего маху запустил бутылкой с водой в стену.
Музыка внизу смолкла. Через минуту в коридоре послышались быстрые шаги, и вошел Эль.
- Стой! – произнес Сэндз, едва он появился на пороге, - и не смей меня хватать, слышишь, обалдуй чертов!
- Я не буду тебя хватать, - примирительно произнес Эль, - что случилось-то?
Он пошарил взглядом по полу. Бутылка с минералкой была пластиковая, да и кидал Сэндз от окна, так что она не разбилась.
- Ничего не случилось, оставь меня в покое!
- Тебя разбудила моя игра? Да я вроде негромко…
Сэндзу показалось, что если Эль сейчас не уйдет, он сделает что-то страшное, о чем потом будет сожалеть.
- Убирайся, Марьячи, слышишь? – произнес он сквозь стиснутые зубы, - по-хорошему прошу!
- И это «по-хорошему»? – вздохнул Эль, - ладно…если что – я внизу буду.
Он закрыл дверь и вдруг неожиданно его осенила мысль. Два часа спустя, когда Сэндз, судя по звукам, наконец угомонился, Эль снова поднялся наверх и, потихоньку приоткрыв дверь в комнату Шелдона, поставил гитару у стены. Марьячи знал, что, когда он уходит из дома, Шелдон иногда играет на его гитаре. Это напоминало негласный союз – «пожалуй, единственный, в котором нам удалось придти к соглашению», подумал Эль – каждая сторона была в курсе действий другой стороны, но помалкивала об этом. Марьячи часто оставлял гитару у себя на постели и, когда приходил домой, видел, что её брали. Ни Фидео, ни Лоренцо не коснулись бы его инструмента – значит, оставался только Сэндз…
Что ж, если он хочет играть – пусть играет…кто знает, быть может это хоть немного поможет ему вернуться к нормальной жизни.

Шелдон нашел гитару на следующий день, утром – как раз когда собирался пойти в комнату Эля и поиграть немного. Он понимал, что нехорошо брать чужой инструмент, к тому же без спросу, но ничего не мог с собой поделать. И попросить тоже не мог. Но Сэндзу становилось так спокойно, когда он играл…даже начинало казаться, что в его жизни ещё может быть какой-то смысл. Какое-то «завтра».
А иногда ему хотелось встать и расколотить гитару об стену. Тогда он вставал и поспешно оставлял инструмент – старался положить его как можно ближе к тому месту, откуда взял.
Шелдон иногда сам боялся себя. Ему казалось – внутри него живет нечто страшное, что может в любой момент вырваться из-под контроля. И он не знал, что с этим делать. Очень хотелось поделиться с кем-нибудь, посоветоваться. Хотя бы с Элем Марьячи – Шелдон доверял ему, и порой ему было стыдно, что он обращается с ним так по-скотски. Ему иногда казалось, что это не он так грубо говорит с людьми, ранит их – это то самое «нечто», запертое внутри него, как в тюрьме. Выпустить бы его и наконец освободиться! Вырвать с корнем эту боль! Но Шелдон не знал, как это сделать…
Звучание гитары было глуховатым и не очень понравилось Сэндзу – у Эля инструмент был куда лучше, но…наверное, таким образом Марьячи хочет дать понять, что хватит уже таскать его гитару. Да и в самом деле – хватит.
Несмотря на посредственный звук гитары, Сэндз поиграл с удовольствием. Эль теперь целыми днями пропадал в своем магазине, Фидео и Лоренцо тоже болтались неизвестно где. Заняться было совершенно нечем и это бесило Сэндза. Наконец, когда пальцы уже просто начало сводить, пришлось оставить гитару. Отложив инструмент, Шелдон подумал немного, а потом начал методично обыскивать комнату. За этой методичностью угадывалось плохо скрытое нетерпение, но, тем не менее, он заставлял себя не психовать и искать тщательно.
В конце концов нужный предмет был обнаружен под кроватью и Сэндз извлек его на свет божий. Это была азбука Бройля, он купил её втайне от всех и пытался научиться читать. Шелдон понимал, что он научился бы гораздо быстрее с преподавателем, что он топчется на месте – и не мог себя заставить обратиться к кому-то за помощью в этом деле.
Книга была явно рассчитана на людей, оказавшихся в той же ситуации, что и Сэндз – плотная обложка, очень плотная, хорошая бумага – разорвать эту книгу в припадке ярости было невозможно. Поэтому когда такие припадки случались, Шелдон просто закидывал злополучную книгу куда подальше. Так же произошло и в этот раз. Промучившись с час, Сэндз понял, что ему срочно надо выпить…или пришить кого-нибудь. Может быть, даже себя.
«Неплохая мысль, чертовски неплохая, Метис».
С досадой швырнув книгу об стену, Шелдон затем пинком отправил её на прежнее место – под кровать, подальше от пытливых глаз Марьячи. Потом встал и спустился вниз. Там он столкнулся с Фидео и Лоренцо – они только что вернулись.
- Шелдон, поехали с нами в бар! – предложил Фидео, - Эль тоже обещал подойти – посидим, поболтаем.
- Ну, поехали, - буркнул Сэндз. Он был сам себе противен. Залить поскорее это мерзкое чувство текилой – и дело с концом!

Бар не понравился Элю с первого взгляда.
И дело было совсем не в том, что здесь было слишком грязно, или слишком шумно, отнюдь! Он видел места и похуже, пил из стаканов намного менее чистых и знал выражения покрепче тех, что раздавались под крышей крошечной придорожной забегаловки, в которой они сейчас сидели.
- Тебе как всегда? - он взял меню, лежащее перед Сэндзом, и оглянулся через плечо на Лоренцо, который что-то тихо говорил официантке возле стойки. Девчонка бурно хохотала, а рука марьячи уже подбиралась к поясу ее короткой желтой юбки. Эль раздраженно дернул бровью и повернулся к столу.
- Я сам выберу! - Шелдон выдернул папку у него из рук, и раскрыл ее перед собой так, будто бы мог прочитать все названия.
Без всякого труда он заказал пару блюд, которые водились в каждом мало-мальски приличном ресторане, и все еще хихикающая официантка принесла им еду. Лоренцо наконец вернулся к столику, по дороге быстро наклонившись к Элю.
- Тот парень в углу мне кажется, он за нами следит.
- Я знаю, - буркнул Эль, уткнувшись в свою тарелку.
Человек, сидевший возле окна поднялся и спокойно направился к ним, как будто бы ждал, когда его наконец заметят.
- Buenos tardes, seňores! - дружелюбно поздоровался он, не обращая внимания на настороженные лица. -Не возражаете, что я тут с вами присяду?
- Возражаем, - процедил сквозь сжатые зубы Сэндз, не убирая палец со взведенного курка. Как он успел незаметно достать пистолет и направить его прямо в голову незнакомца, осталось для Эля загадкой, но через секунду в сторону навязчивого типа уже были направлены еще три ствола.
- Ну-ну, потише, я не собираюсь воевать с вами! - его, казалось, совершенно не волновала перспектива быть изрешеченным пулями. - Уберите пистолеты, и продолжайте наслаждаться вашим буррито! - он ухватил стул, стоящий у соседнего стола, и подтащил его к ним. Ножки противно задребезжали по полу, Сэндз скорчил гримасу, будто у него разом заболели все зубы.
- Какого черта тебе нужно, мужик? - поинтересовался Фидео, не собираясь убирать пистолет.
Незнакомец, плотный мужчина лет пятидесяти, с добродушным лицом фермера, но одетый в темный костюм, безликую униформу федералов, тем временем втиснулся между Лоренцо и Элем, вытащил сигарету и непринужденно закурил.
- Вам меня нечего бояться, господа. Вот что я скажу- я знаю о том, кто вы такие, и знаю о том, что с вами лучше не шутить. Поэтому давайте сразу перейдем к делу.
- Послушай, у нас есть идея получше – ты уберешься отсюда подобру-поздорову, а мы продолжим обед, как тебе такое предложение? - Лоренцо покрутил пистолетом в воздухе. У назойливого типа если и была кобура под пиджаком, то доставать свое оружие он явно не собирался.
- Не подходит, Лоренцо, - беззлобно ухмыльнулся тот.
Все это время безмолвствовавший Эль пожал плечами и спрятал пистолет.
- Какое у вас к нам может быть дело, мистер…
- Алексис Джефферсон, вам можно просто Алекс, Эль. Вы ведь не возражаете, что я буду называть вас так?..
- Кого-то он мне напоминает своей наглостью, - Фидео со вздохом убрал ствол и покосился на сидящего рядом Сэндза.
- Я работаю на одну очень высокопоставленную правительственную организацию, - продолжил Джефферсон, затягиваясь сигаретой, - руководство которой приняло решение привлечь вас к одной ответственной операции.
- Нет, ну как вы меня уже достали! - не выдержал Сэндз. Он дернулся чтобы встать, но был остановлен тяжелой рукой Марьячи, - а ну пусти меня! Я сейчас этому типу покажу правительственную организацию!
Эль спокойно выдернул пистолет у него из рук и разрядил обойму.
- Мистер Сэндз, прошу вас…
- Я вас тоже прошу - оставьте меня в покое! Я больше не работаю на ЦРУ!
- Кто вам это сказал?..
- Я вам это говорю, если до сих пор не понятно! Я увольняюсь, вот! – в голосе Шелдона появились истерические ноты.
Он кинул на стол перед Джефферсоном свое удостоверение, и тот отшатнулся от неожиданности.
- Вообще-то, мне нужны не вы, мистер Сэндз, - спокойно ответил его оппонент.
- Восхитительно, - Сэндз откинулся на спинку стула и закусил губу.
- Нет, конечно, ваша помощь мне тоже необходима, - поспешил исправить положение Джефферсон, - но в большей степени я рассчитывал на Эля Марьячи.
Теперь пришло время удивляться гитаристу.
- О каком деле вы хотели поговорить?
- В июле в Нью-Йорке снова будут взрывы. Кто-то из главарей нашей мафии принял заказ с Ближнего Востока, и теперь они отвечают за организацию теракта. Наши осведомители вывели нас на Висенте Аранда, который является одним из спонсоров международного шоу, которое проводится в Нью-Йорке. Именно тогда он сможет беспрепятственно провезти в Большое Яблоко бомбу и активировать ее так, чтобы погибло как можно большее количество людей.
- И что вы предлагаете нам?
- Отыскать Аранда в Мексике. Узнать, где именно сейчас находится бомба.
- Мы музыканты, а не шпионы! - фыркнул Лоренцо.
Джефферсон добродушно ухмыльнулся.
- Вы убийцы. Хитрые, изворотливые наемные убийцы. Ладно, пусть частенько вашим наемником выступает совесть, но это так.
- Всегда. Но, быть может мы и убийцы, да – но не смертники, - заключил Эль. - думаю, нам больше не о чем разговаривать.
- Пять миллионов.
- Пф! У нас тут недавно было двадцать
- Долларов, Фидео.
За столом воцарилась тишина. Джефферсон удовлетворенно обвел взглядом лица своих соседей, и достал новую сигарету.
- И даже никого не убивать. Просто следить. Втереться в доверие - вас-то он вряд ли знает, Эль. Равно как и вашу компанию.
- Валяйте, ребята, - Сэндз откинулся на спинку стула, покровительственно улыбаясь, - пришлете мне открытку с Карибских островов, когда люди Винсенте будут гнать вас по всему континенту. Или откуда-нибудь подальше, если не повезет. Ох, я забыл, там же нет почты…
- Агент Сэндз, вы тоже в игре. Поскольку вы уже работали однажды с материалами по делу Аранда, ваша осведомленность нам очень пригодится.
Тут уж Сэндз действительно растерялся. Один Бог знает, сколько сил ему понадобилось, чтобы подавить ярость, охватившую его после того, как этот федерал напомнил ему о ЦРУ. Бессильная злость на подставившее его начальство, на предательницу Ахедрес. Он стиснул зубы, борясь с приступом внезапной слабости. Только не это. Только не думай обо всем этом сейчас.
Тем временем, Джефферсон сполна насладился замешательством всех сидящих за столом, и неторопливо поднялся с места.
- Я не буду вас торопить, господа. Двух дней, надеюсь, будет достаточно? Буду счастлив увидеть вас снова, и, надеюсь, вы примите решение, выгодное для всех нас. Адьюс!
- Мы подумаем, - буркнул Эль, опуская голову на руки.
- Что? Что ты мелешь, Марьячи? - прошипел Сэндз. - Ты что, с ума сошел? Собираешься довериться этим ублюдкам?
- Да ты сам еще каких-то несколько месяцев назад работал на них! - ввернул Лоренцо.
Эль поморщился - он знал, как не любит цэрэушник говорить о своем прошлом ремесле, но Шелдон не растерялся.
- Именно так, и поэтому я знаю, что они способны обвести вокруг пальца кого угодно! А уж тем более таких...
- Договаривай, - не отставал младший марьячи. - Как ты хотел нас назвать, ну?
Сэндз невоспитанно плюнул и рванулся к выходу из бара. Да что они о себе возомнили, троица безмозглых оборванцев!
Фидео со вздохом проводил взглядом Сэндза, перевернувшего по дороге два стула, и вышел вслед за ним. Лоренцо вернулся к своей официантке, а Эль остался сидеть за столиком, мучительно пытаясь сообразить, что только что произошло. Поступил ли он правильно, что не дал мгновенного ответа? Он думал, что после переворота все будет кончено - и он хотел этого, стремился всем своим существом завершить ту безумную гонку, в которую ввязался после смерти Каролины.
И он никогда не думал о том, что будет дальше. Была точка, после которой он не видел ничего вокруг, не видел себя. На самом деле, все оказалось совсем не так. Появился магазин, купленный на все оставшиеся деньги, появилась какая-то цель. И вот - к нему снова приходит человек и предлагает работу - ту работу, к которой он привык за это время: выслеживать, спасать, помогать. Но не убивать. К убийствам он не привыкнет никогда.
Эль кинул на стол пару смятых банкнот и вышел из бара, проигнорировав пристальный взгляд Лоренцо. Он знал, что ответит тот, но было ли это тем, что им действительно необходимо сейчас?
Он нашел Сэндза сидящим возле их машины с сигаретой во рту - его дурацкая привычка разговаривать, не вынимая ее, раздражала Марьячи, но он никогда не говорил об этом. Рядом околачивался Фидео, видимо, все еще чувствуя ответственность за своего бывшего пациента и поэтому, по их негласному соглашению, всегда незаметно следящий за Сэндзом.
Они оба молчали, и Эль присел рядом, провожая глазами заходящее солнце. Шелдон нарушил молчание первым.
- Хочешь работать с ними?
- Я хочу иметь выбор.
- Я понимаю. То есть, кажется, понимаю. У меня никогда не было выбора.
- Не смеши меня, - усмехнулся Эль, - хочешь сказать, что пошел работать в ЦРУ не по своей воле?
- Это долгая и запутанная история, о которой мне бы не хотелось сейчас вспоминать. Я просто предупреждаю тебя - это не те люди, которым следует доверять. Если говорить обо всем начистоту, - он скривился с видом полного отвращения, которое, видимо, доставлял ему этот разговор, - ты спас мне жизнь, и теперь я хочу предостеречь тебя. Когда будешь думать о предложении этого типа, подумай и о моих словах.
Эль не говорил ни слова, и Сэндз передернул плечами.
- Ох, ладно, забудь это все к хренам. Терпеть не могу, когда ты так на меня смотришь.
- А откуда ты знаешь, как именно он на тебя смотрит? - ляпнул Фидео, и тут же прикусил язык.
Бывший агент спокойно показал ему отставленный средний палец. Марьячи вздохнул, отворачиваясь в сторону.
- Знаешь, я всегда думаю, что бы сказала Каролина? Что бы посоветовала мне она, когда я решил отомстить Маркесу и позволил тебе вести меня к нему? Все, что я делаю сейчас связано с ней, и только из-за нее я продолжаю жить.
- Боже, как трогательно, - пробормотал Сэндз, но больше машинально, по привычке - он не хотел дразнить Эля сейчас.
- И теперь я понимаю, - продолжал тот, не обращая внимания на слова Шелдона, - что она была бы счастлива, увидев магазин. Увидев глаза тех людей, которым я помогаю и которым еще смогу помочь. Не убивая кого-то, не стрельбой из пистолетов и насилием, а так, просто.
- И нам нужны те деньги, - заключил Фидео.
- Они не дадут их вам просто так.
- Я знаю, - спокойно сказал Эль, - именно поэтому я сказал, что должен подумать. Может, именно это нам и нужно сейчас - заняться делом по-настоящему, чтобы потом уж точно решить, какая жизнь нам подходит больше. Осесть на одном месте и заниматься магазином…или продолжать бороться за свободу.
- Ты меня просто достал своей свободой
- Однажды я сказал Каролине, что для меня жизнь - это свобода. И это правда. Шел, я просто не могу иначе.
- Да уж, конечно. Мне не понять, - усмехнулся Шелдон. - Моя жизнь – это всего лишь клубок безумных событий, который запутывают именно такие искатели свободы, как ты. Полагаю, ты уже решил принять предложение?
- Нет, - твердо сказал Эль, надеясь, что цэрэушник не услышит ложь в его голосе. - Ему нужен не только я, но и вся команда.
- И я, - с издевкой произнес Сэндз.
- И ты, - согласился Эль. - Без тебя мы не пойдем.
- Ты уверен? - поинтересовался Фидео, - По-моему, Лоренцо уже и спрашивать не стоит, как только он услышал сумму, которую мы получим, у него глаза загорелись Я за вами куда угодно, а вот ты, Эль? Тебе это нужно на самом деле? Или это нужно призраку Каролины?
Эль тряхнул головой.
- Это нужно мне.
Он повернулся и пошел обратно в бар, намереваясь вытащить оттуда Лоренцо
- Все мы тут разговариваем с призраками, - произнес у него за спиной Сэндз.

Расследование они всё-таки начали. Точнее, начали Фидео и Лоренцо, потому что все силы Эля уходили на раскрутку магазина и на локальные стычки с Сэндзом по приходу домой. Элю не хотелось – пока не хотелось – вдаваться в подробности. Пока время ещё было…может быть, потому что он сам не знал, до сих пор не знал, поступил ли он правильно, ввязавшись во всё это. Что в нем говорило – жажда справедливости…или чувство мести?
Но сегодня Элю не хотелось об этом думать. Оборудование магазина шло полным ходом, скоро уже можно будет переехать…но ему хотелось сделать ещё кое-что…до переезда. Именно поэтому он дневал и ночевал в крохотной мастерской магазина последние две недели.
Сегодня был тот самый день.
Эль вернулся домой совершенно разбитый, но тем не менее в каком-то приподнятом, почти радостном состоянии души – впервые за много дней. Фидео сидел в гостиной перед телевизором и по обыкновению отсалютовал фляжкой со спиртным в ответ на приветствие.
- А где Шелдон?
Марьячи так же молча махнул рукой куда-то вглубь дома.
Сэндз сидел на ступенях задней лестницы и разговаривал по телефону. Связи его действительно оказались очень полезны, хотя Эль не раз думал, что Шелдон подвергает себя опасности, вновь возвращаясь к прошлому…
- Да, я все понимаю, но эти фотографии должны быть у меня завтра утром. Или ты хочешь снова в тюрьму, Виктор? Все, я жду.
Он отключил телефон и опустил голову на скрещенные руки. Эль тихонько стоял на пороге, не желая заявлять о своем присутствии. Но этого делать было и не нужно – у Сэндза был слишком хороший слух.
- Долго собираешься там стоять? пробормотал Шелдон, не поднимая головы.
- Ты так и сидишь тут с самого утра?
- Тебе-то что?
- Ты хоть ел что-нибудь?
- А тебя это…
- Я принес тебе кое-что, - поспешно вставил Эль, не давая вспыхнуть ссоре и прежде, чем Сэндз смог сказать ещё что-нибудь, положил ему на колени гитару, которую принес с собой.
Шелдон вздрогнул.
- Что это?
- Гитара, - Эль чувствовал, что его нервы напряжены до предела, - у тебя ведь сегодня день рождения. Это подарок.
Тонкие пальцы скользнули по корпусу и грифу вверх, к колкам.
- С чего это ты вдруг решил делать мне подарки? – Сэндз старался говорить безразличным тоном, но голос его предательски дрогнул.
- А почему бы и нет? Я сделал эту гитару сам. Надеюсь, угадал со звуком. Попробуй сыграть.
- Сам? – не выдержал Сэндз, - правда, что ли?
- Конечно, - Эль осторожно шагнул вперед и присел на ступеньку рядом с Шелдоном, - попробуй, я хочу послушать, как она зазвучит.
Сэндз низко наклонил голову, но Эль успел увидеть, как задрожали его губы. Но бывший агент быстро справился с собой. Бережно провел ладонью по струнам…
- Какая она? – внезапно спросил он, поднимая голову, и Эль впервые увидел, как на заострившемся бледном лице появилась беспомощная и какая-то отчаянная улыбка.
- Махагони и клен. Накладки из палисандра. Бесцветный лак. Древесина редкостная – оттенок такой…коричневатый, почти кофе с молоком. Такой гитары не будет больше ни у кого, - с невольной гордостью произнес Эль.
Именинник взял пару аккордов и замер, потрясенно вслушиваясь в звук.
«Когда выбираешь гитару, помни: она - живое существо. Не ты ее находишь, а она тебя, - говорил когда-то Рохелио, - она должна запеть в твоих руках. И к хренам все эти «строит – не строит», «ровный гриф или нет». В твоих руках она все равно будет петь».
Эта гитара пела.
- Десперадо… - прошептал Сэндз, низко склонившись над гитарой.
- Как ты сказал? – не расслышал Эль.
- Я сказал – спасибо, Марьячи, - произнес Шелдон – он уже успел справиться со своими эмоциями, - хоть ты и рылся в моих документах, но всё равно…хорошая работа.
Эль с улыбкой поднялся.
- Я рад, что тебе нравится. Пойдем куда-нибудь?
- В смысле? – не понял Сэндз.
- Ну, у тебя же день рождения. Отметить не хочешь?
Отметить? Это как-то даже не приходило Сэндзу в голову. Он не помнил, когда он вообще как-то отмечал свой день рождения…разве что в детстве…в очень далеком детстве.
- Эээ…знаешь, я пожалуй ещё тут посижу, - буркнул он себе под нос.
- Ну смотри, как хочешь, - Эль зашел в дом, но, прежде чем закрыть дверь, обернулся.
Сэндз опустил голову на изгиб корпуса гитары и перебирал струны. Казалось, он уже забыл и об Эле и обо всем на свете…

Громко хлопнула входная дверь, и внизу раздались шаги. Еле слышно звякнули серебряные цепочки, но чуткие уши Сэндза сумели различить этот звук. Значит, кто-то из Марьячи. Не Эль - он всегда аккуратно прикрывает за собой двери и вообще передвигается довольно тихо для человека его роста. Не Лоренцо - тот не ходит, а взлетает по ступенькам словно десятилетний мальчишка. Остается один Фидео.
Шелдон прислонился к стене в коридоре, пытаясь спрятать свое нетерпение за ледяной маской спокойствия. В последнее время расследование стало для них чем-то вроде соревнования: кто быстрее и точнее достанет нужную информацию.
- Что ты узнал? - Эль отложил в сторону бухгалтерскую книгу, в которой пытался разобраться с самого утра. Сэндз усмехнулся: в голосе Марьячи ясно слышалось желание взять Фидео за шиворот и встряхнуть как следует, чтобы тот не медлил. По плану, выработанному в самом начале их совместной работы, Эль не должен был пока светиться в бандитских кругах - для этого он и так был слишком заметной фигурой. Неприглядный Фидео подходил на роль шпиона гораздо лучше, но иногда Сэндз ловил себя на мысли, что это может плохо кончится.
Но в другое время он не упускал шанса как следует посмеяться над Элем - конечно, не выходя за рамки, которые сам себе установил. Осознание того факта, что он обязан жизнью этим людям, вытворяло с ним странные вещи, о причине которых он предпочитал не задумываться, это могло окончательно свести с ума. Да ещё эта гитара…день рождения. Сэндз чувствовал, что с того момента, как он принял этот подарок, внутри него что-то заколебалось. Он по-прежнему дразнил и высмеивал Эля, но делал это уже больше из упрямства, чем из злости. И никакого удовольствия это уже не доставляло. Скорее даже наоборот. Это пугало Шелдона и он старался не думать обо всем об этом, а больше играть и заниматься расследованием.
- Аранда будет главным спонсором музыкального конкурса в «La sombra de luna», - заявил Фидео, усаживаясь в кресло, - так они мне сказали. Пока все это держится в секрете, но кое-какие слухи уже просочились.
Сэндз облегченно выдохнул.
- Есть что-то более определенно про этот конкурс? - Эль отбросил в сторону карандаш. Этот тип будет в клубе, но когда конкретно?
- Пятнадцатого августа Висенте Аранда и вся его команда, включая охрану и черный лимузин, прибудет в «Лунную Тень» для того, чтобы определить победителя конкурса, - проговорил Шелдон, заглядывая в комнату. Эль и Фидео вздрогнули от неожиданности, и он непроизвольно улыбнулся, - по крайней мере, так мне сообщили мои источники.
- Что-то еще, Сэндз? - спросил Эль не глядя на него.
- Ничего кроме приза для победителя в несколько сотен тысяч песо, но кого это может интересовать?
- Например, нас.
- О чем ты, Эль? Просто его осведомители умеют сочинять намного лучше, - заметил Фидео.
- Подожди! - резко перервал его Эль. - Мне нужно подумать над этим.
- Звучит так, будто бы он уже что-то решил, тебе не кажется? - ухмыльнулся цэрэушник.
Но Марьячи не обратил внимания на его слова. Он думал об этом конкурсе в «Лунной тени». Который ему даже доводилось выигрывать когда-то…много лет назад. До того, как пуля одного из наркобаронов навсегда лишила его возможности играть на профессиональном уровне…
Вернуться снова в «Лунную тень»? Никто его там не узнает, но сам-то он будет помнить, кем он был и кем стал…хотя упускать такую возможность было бы просто глупо.
- Мы будем участвовать в этом конкурсе, - сказал Эль, поднимаясь, и, повернувшись к Фидео, насмешливо произнес, - упражняйтесь!
- Эль, ты уверен, что хочешь…
Но Марьячи его уже не слушал – он вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице вниз, в магазин. Они переехали с месяц назад – для Сэндза это было тяжело, но всё-таки постепенно он привык и теперь уже начал опять подкрадываться, как любил делать в старом доме Эля. Марьячи ненавидел эту его манеру, но приходилось терпеть…
Весело звякнул колокольчик на входной двери, и Эль устало приподнял голову. Кого там еще принесло? Кажется, он все-таки много на себя взял. Мотаться весь день в поисках товара, пытаясь дать максимальную цену и вместе с этим не превысить своего кредита, да еще и потом весь вечер стоять за прилавком магазина - это все-таки свыше его сил. Хотя, дело определенно того стоит. Чтобы понять это, нужно хотя бы раз увидеть глаза тех людей, у которых он покупает инструменты: они благодарны ему за то, что их гитары попадут в хорошие руки, а не будут годами пылиться на складах, а он, что ж, он просто пытается занять себя чем-то. В конце концов, изматывать себя все дни напролет куда лучше, чем каждую ночь видеть кошмары. Лучше, чем постоянно чувствовать эту ужасную, гнетущую пустоту внутри…
- Эй? – он, наконец, заметил, что посетитель, а точнее посетительница, уже третий раз зовет его.
- Чем могу вам помочь?
Она взгромоздила на прилавок футляр с гитарой, и Эль усмехнулся - ее кофр выглядел так же, как и его - потрепанный чемодан со следами вмятин на боках. Интересно, ей когда-нибудь приходилось носить там что-нибудь потяжелее?
- Мне нужны струны для моей гитары.
Лоренцо оттеснил Эля и оперся на стойку рядом с ним.
- Ты как раз по адресу, красотка. Может, тебе помочь их натянуть? Я могу посмотреть твою гитару здесь, или в каком-нибудь другом месте? Это единственный инструмент, на котором ты играешь?
Эль закатил глаза.
- Я сама могу натянуть кого угодно, цыпленочек, - лучезарно улыбаясь, произнесла она, - и помощники мне в этом деле не нужны. Посмотреть на мою гитару ты можешь, только, боюсь, это будет последнее, что ты увидишь сегодня, - она любовно погладила футляр, и Эль невольно улыбнулся. - Что касается инструментов, на которых я играю, то ты еще слишком маленький, чтобы знать их названия.
Лоренцо обиженно вспыхнул. Со стороны лестницы донеслись аплодисменты, и насмешливый голос произнес:
- Браво, Мышка! Маленький Дон Жуан определенно нуждался в том, чтобы кто-то сбил с него спесь!
Эль со вздохом покосился на Сэндза, сидящего на ступеньках.
- Не поняла?.. девица взглянула на него так, будто пыталась что-то вспомнить. - Шел?..
- Браво, не прошло и полгода, - пробурчал он. - Здравствуй, Мышка. Или ты теперь откликаешься только на Ла Лока Бланка, а?
- А ты всё такая же язва, Шел, - процедила она сквозь зубы, - тоже тебя рада видеть, Метис.
Эль и Лоренцо удивленно наблюдали за этой сценой. Эти двое определенно были знакомы раньше, но, казалось, совсем не испытывали друг к другу симпатии.
- Тебя оправдали, милая? Что-то я не помню эту историю - продолжал издеваться цэрэушник.
- Да, сладкий, представь себе. По этому случаю я закатила грандиозную пьянку, после чего решила кардинально сменить имидж, - она махнула рукой в воздухе, обрисовав свою прическу.
- Ну и когда начнешь? - флегматично поинтересовался Сэндз, вытаскивая из кармана пачку сигарет.
- Уже! - она явно выглядела пораженной. - Решила соответствовать своему имени, разве не видишь? Я перекрасила волосы, малыш!
- Вообще-то, нет. Не вижу, - после паузы произнес Шелдон.
-Что значит – не вижу? – моргнула Бланка.
-Что, перекрасившись в блондинку… я правильно догадался?… ты и соображать стала, как блондинка из анекдотов? – язвительно поинтересовался Сэндз, - я не вижу. Я слепой, поняла?
-Но… как это получилось? – Бланка была явно растеряна, поэтому не отреагировала на язвительный тон Шелдона.
- Долгая история, крошка. Как-нибудь я тебе её расскажу, если будешь хорошей девочкой, - Сэндз встал и, демонстративно вскинув голову, прошел наверх.
Снизу до него донесся обрывок фразы Эля:
- Так какие струны вы хотели? Давайте посмотрим…

***

Старая знакомая Сэндза заинтересовала Марьячи. Во-первых, у него было смутное чувство, будто он уже где-то её видел – и явно не на детском утреннике – во-вторых, у неё был необыкновенно красивый, низкий, чарующий голос – в общем-то, она и сама была очень даже ничего…и в-третьих, Эля просто интересовало, кем был Шелдон до того, как превратился в то, чем он являлся сейчас. Марьячи казалось, что если он поймет первопричины, то сможет как-то помочь Сэндзу…ну, по крайней мере, сможет с ним более-менее нормально общаться.
Однако Эль прекрасно представлял, что он услышит, если спросит Сэндза напрямик. Скорее всего что-нибудь такое, что вообще отобьет у него всякую охоту спрашивать. Тут надо было применить хитрость, то есть именно то, в чем Эль, к сожалению, никогда не был силен…

- Почему ты так любишь пуэрко пибилль?
Сэндз едва заметно дернулся и бросил вилку на стол.
- Марьячи, что ты от меня хочешь?
- Мне просто интересно, - не растерялся Эль.
- Скажи проще - тебе скучно. Твои дружки разбежались кто куда, а ты вынужден оставаться тут вместе со мной. Как назло, сегодня у меня нет настроения спорить с тобой по поводу расследования, так что ты решил отыграться за все, я прав?
Музыкант задумался.
- Ну конечно, - рассмеялся Шелдон, - кто же признается!
- Чем тебя не устраивает мой способ ведения расследования? Фидео гораздо лучше меня знаком с этими парнями, так что выведать у них информацию ему будет гораздо проще. К тому же, у меня сегодня выходной. Ответишь на мой вопрос, или поговорим о том, как удалось этому типу с фамилией американского президента заставить тебя работать на них?
Сэндз усмехнулся с недовольной миной и продолжил обед.
- Хм, вкусно...
- Это готовил не я, - усмехнулся Эль.
- И слава Богу.
Марьячи помотал головой, пытаясь понять, что имел виду агент, но Сэндз уже продолжал говорить:
- Так, дурацкая история про одну официантку из придорожной забегаловки, которую хозяин все время заставлял готовить вот такую вот свинину с рисом, это у них было что-то вроде фирменного блюда. Официантка была дура полная, и такая же неумеха - все время роняла что-то, или пересаливала, и постоянно дерзила клиентам, за что ее колотили нещадно, но, как оказалось, совершенно бесполезно. Однажды она пришла на работу после недельной голодовки - ее отец избил и отобрал все заработанные деньги, чтобы потратить их на выпивку. Ну, можешь себе представить - такая тощая девица с выпирающими лопатками, а вокруг нее уйма еды, мясо со специями, вот такое, как это, - он поддел на вилку кусочек и с наслаждением отправил в рот. - Так вот, там еще был мальчишка, который все время околачивался на кухне, и прикинь, этому маленькому ублюдку пришло в голову стянуть кусок свинины для девчонки! Естественно, хозяин об этом узнал, сломал ей два ребра и выкинул за дверь, и тут... тут я понял, что непонятно за каким хреном тебе это все рассказываю, Марьячи, а ты сидишь и пялишься на меня как на рождественскую елку посредине июля, а?..
Сэндз неожиданно испугался, что Эль поймет, что в действительности все было совсем наоборот, и на месте официантки был он сам…

Воспоминания накатили внезапно, будто бы морская волна накрыла его с головой. Маленькая комнатушка, насквозь пропитавшаяся запахом острых пряностей и жира, в которой весь день стояла невыносимая жара, лучи заходящего солнца, льющиеся в окна…
Смуглая миниатюрная девочка с двумя хвостиками моет посуду, и ее торчащие лопатки смешно дергаются под растянутой футболкой.

- Мышка, а Мышка, поедешь со мной в Америку?
- Отстань.
- Не, ну не сейчас, а потом. Когда у меня будет много денег и классная тачка, как у этого Франческо
Она отложила чистую тарелку и молча потянулась за следующей.
- Ты даже мечтать не умеешь как следует, - вздохнул темноглазый парнишка лет шестнадцати, сидящий на куче каких-то мешков, сваленных в углу кухни.
- Ни фига подобного, Шел! - она повернулась к нему, уперев руки в боки. - Мечтать я умею так, как тебе и не снилось! И верю, что когда-нибудь сама буду жить в Америке и стану известной певицей, а ты будешь приезжать ко мне в гости!
Спорить ему было лень, и он только пожал плечами. Это уж ей видней, а там, глядишь, Пресвятая Дева возьмет да и поможет им обоим. Вот тогда-то уж точно спорить будет не о чем.
- Ты опять вчера болтала с этим типом, Пабло? - полуутвердительно спросил он, переводя разговор на другую тему. - Терпеть не могу, когда ты с ним разговариваешь. Со всеми этими типами, которые здесь обедают, а потом только и делают, что пялятся на твою грудь.
- Никто на мою грудь не пялится! - вспыхнула она. - А Пабло, если хочешь знать, сказал, что у меня очень красивый голос, и у меня есть все шансы стать знаменитой!
- Ну да, ты больше слушай всяких идиотов.
- Да иди ты к черту, Метис!
Шел просто взвился в воздух после этих ее слов.
- Я же тебя просил не называть меня так!
- А я сколько раз говорила, что не буду откликаться на Мышку?
- Но ты же и правда Мышка, - он подошел к ней и стал накручивать на палец прядь ее длинных черных волос, - а мне не нравится, когда меня так называют. Не люблю я это.
Она закатила глаза - нет, с ним разговаривать бесполезно! - и снова вернулась к своей работе.
- Кстати, Рохелио вчера сказал, что однажды я обязательно буду играть в «La sombra de luna», представляешь?
- В «Лунной тени»? - она недоверчиво глянула на него. - Старик совсем сбрендил, сидя на солнцепеке целыми днями! Туда берут только профи.
- А я что, не профи? - обиделся он. - Такого я от тебя не ожидал, честное слово! Только хотел сказать тебе, что выучил ту песню, что тебе так нравится, а теперь уже ладно.
- Нет, подожди, ты выучил для меня ту песню? Ту самую, да?
- Ну раз ты не веришь в меня…
- Шел! Сыграешь мне ее вечером?
- Если ты как следует попросишь, - лукаво усмехнулся он.
- Плохой мальчишка, - прошептала она, находя губами его губы.
В ту же секунду мокрая тарелка выскользнула из ее рук и с грохотом разбилась.
- Ой, - виновато произнес Шел.
Сеньор Мигель влетел в кухню так, как будто бы стоял за дверью все это время и ждал, пока у них что-нибудь не случиться.
- Опять посуду бьешь, Бланка? - ехидно прищурился он. - Значит, сегодня будешь работать без оплаты!
- Простите, это я виноват - попытался защитить ее Шел, но хозяин бара переключился на него.
- Заткнись уже, бездельник! Сколько можно тебя звать - клиенты ждут свой рис, а ты тут с этой неумехой обжимаешься!
- Уже иду, сеньор, - он уставился в земл

Ой, да, мне очень нравится эта вещь! Надо будет закончить обязательно!

Ага, будем стараться!

- Уже иду, сеньор, - он уставился в землю, с трудом сдерживаясь, чтобы не накричать на босса. А этого делать никак нельзя, если он вылетит с этой работы, то кто тогда позаботится о его матери?..
- Приходи ко мне вечером, я сыграю, - шепнул он девушке, выскальзывая в двери.[/i]

- Шелдон? Эй, Шелдон, ты здесь?
Сэндз вскинул голову и понял, что задумался и перестал есть.
- А куда я денусь? – огрызнулся он, - что, Марьячи, я и жевать должен уже по команде?
Внезапно Эля взяло такое зло, что ещё секунда – и он бы вытряхнул содержимое тарелки Сэндза ему на голову.
- Я пойду наверх и займусь делами, - сухо произнес он, сдерживаясь изо всех сил, и встал, - а ты оставайся здесь и злись, если хочешь, в одиночестве.
Сэндз молча послушал, как шаги Эля поднялись по лестнице и хлопнула дверь кабинета. Жгучее желание разбить что-нибудь или сломать снова поднялось в бывшем агенте с непреодолимой силой. Да, он злился. Но злился на себя…

-Шел, а почему ты не любишь, когда тебя зовут Метисом? - спросила Бланка, облокачиваясь о ствол дерева, под которым они сидели, и разглядывая серебрящиеся в лунном свете листья.
-А почему ты не любишь, когда я зову тебя Ratoncita, Мышка? - парировал Шелдон.
-Потому что я не такая! Я не глупая мышь, которая сидит в норе и ждет, чтобы ее съел кот... И вообще, я первая спросила. Что такого в прозвище Метис?
-Ничего... - буркнул парень, - просто лишний раз напоминает о том, что надеяться мне в этой стране не на что...
-Почему? Ты же сам говорил, что Рохелио считает, что у тебя талант. Ты ведь, действительно, чудесно играешь и поешь! Ты станешь знаменитым.. мы станем знаменитыми!
Шелдон усмехнулся.
-Тебе точно повезет, в этом я не сомневаюсь. Ты станешь очень богатой, твоим мужем будет известный продюсер. Только чур, первый автограф мне, - рассмеялся он.
Он странно смеялся – весело, но взгляд при этом всегда хранил затаенную боль. Бланка в очередной раз подумала, какие у него красивые глаза – огромные, миндалевидные и такие грустные и ласковые. А ресницы густые и пушистые, как у девчонки.
-И тогда я уговорю мужа, чтобы заключил с тобой контракт, - подхватила девушка, - а потом найму киллера, останусь вдовой и выйду замуж за тебя.
-Ого! А с тобой опасно, - снова засмеялся Шелдон.
-А если серьезно, у тебя еще все будет. Вот увидишь,- она положила ладонь ему на плечо. Юноша невольно вздрогнул – рука у дона Мигеля была тяжелой, а он сегодня умудрился разбить несколько тарелок и нагрубить не в меру капризному посетителю.
-Кто примет на работу индейца? - горько бросил он.
-Но ты ведь метис... ой... - Бланка смутилась.
Но Шелдон только невесело усмехнулся:
-Посмотри на меня. Разве скажешь, что я полукровка?
Мышка промолчала – Шел и в самом деле был больше похож на индейца, чем на белого. На самого красивого индейца, которого она когда-либо видела.
-Для начала тебе надо уйти из этой забегаловки, - деловым тоном начала Бланка, - так, как Мигель обращается с тобой, это же ужасно!
Мигель Герра, владелец придорожного кафе, в котором фирменным блюдом неизменно было острое мясо с рисом, пуэрко пибилль, на весь город славился своей скупостью. Платить налоги для него было равносильно самопожертвованию, но он мужественно с этим справлялся. А вот в остальном предпочитил экономить. Поэтому нанимал на работу в основном подростков из бедных семей – их можно было заставлять работать как взрослых, а платить гроши. Никто из них никогда не обратится в службу охраны труда хотя бы потому, что побоятся потерять работу. Но все равно, служащие кафе сменялись почти каждый месяц. Только Шелдон работал тут уже второй год – как индейцу платил ему Мигель меньше других, что проливало бальзам на душу скупердяя. Правда, мальчишка оказался с характером – то посетителю нагрубит, то с работы сбежит, то в рис насыплет перца столько, что слезы из глаз. Но эти проблемы Мигель решал с помощью кулаков и прочих подручных средств. Это даже доставляло ему удовольствие.
И Шел терпел все это. Иного выхода он не видел – в доме не было денег, а искать другую работу в их городке, где спрос на места сильно превышал предложение, было нереально.
Вот только мечты…мечты не отпускали его. Они звали – туда, за горизонт…

***

- Господи, как?!
- Драка. Драка в баре, - Лоренцо нервно закурил, - ты же знаешь, сколько он пил в последнее время и вот…
- Но ведь он знал, что сегодня мы должны выступать! Лоренцо, ну ты-то куда смотрел? – Эль в отчаянии опустил гитару.
Они находились за кулисами в клубе «Лунная тень» и через несколько минут должны были выступать. И вот Лоренцо сообщает, что Фидео прострелили руку в пьяной драке и играть он не сможет…очень своевременно…
- Я ему не нянька! – огрызнулся юноша, - и так столько лет терпел его закидоны, пока ты шлялся неизвестно где, герой!
- Это неспроста…
- Разумеется. Это подстроено и я даже могу сказать, кем. Там была девчонка – из-за неё разгорелся сыр-бор. И знаешь, что? Я только что её видел!
- Где?!
- На этой самой сцене! Бланка Эрнандес, лучшая певица всех времен и народов! – и Лоренцо прибавил ещё несколько слов, вполне ясно давали понять, как он относится к людям, которые не стесняются в средствах для достижения своей цели.
- Погоди-ка…Бланка? Уж не та ли самая Бланка – подружка Шелдона?
- Бывшая подружка, - поправил Лоренцо, - сейчас я что-то не заметил между ними пламенной любви…более того – этот ублюдок Аранда явно оказывал ей знаки внимания. Понимаешь, что это значит?
- Но откуда Аранда мог узнать о том, что… - Эль нервно постукивал пальцами по корпусу гитары, - меня беспокоит, как там Шелдон. Зря мы оставили его одного, надо было ему идти с нами.
- Ты ж сам не захотел. Мол, тяжело будет бедной сиротинке снова находиться в местах боевой славы…
- И тебе не стыдно? Тебя бы на его место!
- Нет уж, спасибо, мне и на моем неплохо. Но ты неисправим, Эль! У нас на носу крупные неприятности, к тому же мы лишились Фидео, а ты думаешь об этом цэрэушнике!
Марьячи вздохнул.
-О чем бы я ни думал – тут уже ничего не изменишь…нас дисквалифицируют за неполный состав, как бы хорошо мы не сыграли и не спели. И в этом случае мы никогда не доберемся до этого типа!
-Значит, придется выступать вдвоем и будь что будет, - вздохнул Лоренцо, - и строить новый план.
Он присел рядом с Элем и ободряюще похлопал его по плечу. Тот рассеянно взял несколько аккордов…
-Как Фидео? – мрачно спросил Эль.
-Да ничего. Только вот, врачи говорят, что играть он уже вряд ли сможет. Боюсь, он окончательно сопьется…
-Надо занять его каким-то делом. Я подумаю об этом потом, - отмахнулся Эль.
-Что-то я волнуюсь, - проговорил Лоренцо, бросил нервный взгляд на занавес, который отделял марьячи от сцены, - будто мы тут только за тем, чтобы выиграть конкурс.
На сцене артисты как раз доиграли свой номер.
-Ну что? - вздохнул Эль и поднялся, - да поможет нам Дева Мария!
Оба музыканта коротко перекрестились и, поудобнее перехватив гитары, шагнули в свет софитов.
Просторный концертный зал взорвался приветственными криками – публика знала героическое трио. Сначала приветственными, но быстро в них стал различаться свист. Эль и Лоренцо коротко переглянулись, и Марьячи сделал шаг к микрофону.
-Мы рады приветствевать вас, синьоры и синьориты! К сожалению, Фидео, наш третий гитарист, не смог сегодня быть с нами. Поэтому мы вынуждены...
Эль не договорил, потому что острый локоть Лоренцо ощутимо воткнулся ему под ребра. Марьячи вскинул на него глаза и проследил за взглядом юноши... И тут же все слова вылетели у него из головы. С противоположной стороны на сцену пружинистой походкой вышел марьячи. Да, это был марьячи – цепочки традиционного костюма позвякивали при каждом шаге. Широкополая шляпа почти полностью скрывала лицо, видны оставались только длинные черные волосы. Марьячи подошел к третьему микрофону и, как ни в чем не бывало, продолжил начатую речь:
-Поэтому в трио произошла замена. Вместо Фидео, если публика не возражает, выступлю я.
С этими словами он сорвал с головы шляпу и небрежно бросил ее на сцену.
Элю захотелось протереть глаза или ущипнуть себя, чтобы убедиться, что он не спит. Потому что в жизни такого просто не бывает. Перед ним стоял агент Сэндз. Точнее, нет. Не агент Сэндз, а Шелдон, Шел, гитарист из лучшего в Мексике клуба «La sombra de luna». Черная футболка, косынка на запястье, куча фенек на шее, украшенные цепочками брюки, какие носили только марьячи, в левом ухе две сережки – серебряное кольцо и... миниатюрная гитара на цепочке. И, конечно, непроницаемые черные очки.
-Ну, что уставились? - нахально вопросил Сэндз. Он не мог видеть потрясенных физиономий друзей, но отлично представлял себе их реакцию, - должен ведь был кто-то спасать ситуацию.
С этими словами он безошибочно точно поставил правую ногу на специальную подставку, положил на колено свою гитару, и – Марьячи был готов поклясться, что Шелдон сделал это специально, чтобы его подразнить – заиграл Малагуэну. Эль и Лоренцо едва успели вовремя вступить, а Шелдон уже наращивал ритм и Эль почувствовал невольный восторг – он уже очень давно не слышал ничего подобного…и уж конечно, ему не приходилось ещё играть с таким прекрасным гитаристом…а он ещё не верил, что Шелдон выиграл конкурс здесь! Похоже, теперь проиграть будет сложно…

Бланка сидела на каком-то ящике и курила. Пресвятая Дева, сегодня она заслужила отдых как никогда, и можно было позволить себе кражу чужих сигарет ради пяти минут, проведенных за кулисами «Лунной тени». Ради наслаждения моментом. Азарт соревнования, волнение перед выступлением - все это отошло на второй план. Она пела так, как не пела уже давно, и зал умолк, слушая ее чарующий голос.
Она хихикнула, и сделала глубокую затяжку. «Твой чарующий голос заставил мое сердце петь» - так сказал ей тот жирный тип, помогая ей спуститься со сцены и попутно обшаривая глазами девушку с ног до головы. Ублюдок. Все они ублюдки. Сегодня она всем утерла нос и сомнений в том, что она победила, не было. А кто же еще? До нее выступали только какие-то малолетки с невразумительными потугами на настоящую игру, после нее тоже не было существенных конкурентов, это она знала еще со вчерашнего дня. Ах да, трио марьячи. Трио, которое уже не может называться трио - Фидео прострелили руку в драке в баре, она уже знала об этом. Эль, конечно, первоклассный гитарист, но их уберут с конкурса сразу после выступления. Был ансамбль - и нет его. Как же все-таки повезло, Господи Иисусе! Если бы они выступали, то она бы проиграла как пить дать, а теперь ей остается только сидеть вот тут, за кулисами, слушать жалкое мяуканье конкурсантов и ждать, когда же наконец ее назовут победительницей и жирный тип принесет ей контракт со Студиа Селесте!
Она довольно потянулась и вдруг замерла. На сцене зазвучала гитара, и Бланка внезапно затаила дыхание, вслушиваясь в песню.
Ее сердце колотилось как сумасшедшее, когда она поняла, КАК играет тот человек на сцене. И еще поняла, что она проиграет. Потому что никакое ее бель канте не заменит тех звуков, которые сейчас звучали в зале. К нему присоединились еще два инструмента, и тут Бланку затрясло по-настоящему. Значит, это все-таки марьячи. Интересно, как все-таки удалось Элю выкрутиться, и какого такого маэстро он приволок на конкурс?
На цыпочках она пробралась к краю сцены, что оказалось крайне затруднительным - вокруг уже теснилась целая куча народу. Будь она чуточку менее взволнована, то обязательно отметила бы то, что те, кто только что рукоплескал ей и кричал «Браво!» неотрывно уставились на сцену, внимая каждому звуку, доносившемуся оттуда.
Они играли, а у нее по коже бегали мурашки. Эль, Лоренцо и кто-то третий, он стоял к ней спиной и она не могла разглядеть его лицо. Но это именно он так здорово играл на гитаре, она была уверена!
Внезапно парень одетый как марьячи повернулся к ней вполоборота, и Бланка перестала дышать, узнав Шелдона. Это было невероятно!
- Черт! - прошипела она сквозь сжатые зубы. Да как он посмел обвести ее вокруг пальца! Ей и в голову не могло прийти, что в последний момент он решит присоединиться к Элю!
Но теперь она наконец поняла, где и когда уже слышала его игру.
- Шел, я тебя убью, - пробормотала она, прощаясь с мыслью о победе в этом конкурсе, но, так и не решив для себя, из-за чего разозлилась больше. Из-за того, что так необходимые ей деньги безвозвратно уплыли из рук, или же из-за того, что этот парень напомнил ей о чем-то, о чем она вспоминать не хотела.

Когда смолкли последние ноты Малагуэньи, в зале повисла тишина. Эль и Лоренцо поначалу решили, что публике что-то не понравилось, Сэндз же стоял неподвижно и расслаблено – казалось, сейчас здесь находится только его оболочка, а сам он улетел вместе со своей музыкой. И тут грянул гром. Таких аплодисментов, пожалуй, этот концертный зал еще не слышал. Все больше слышалось криков «Бис!»
-Ну что, сыграете еще, ребята? - не поворачиваясь поинтересовался Шелдон.
-Мы? - невольно вырвалось у Лоренцо
-А кто? - нетерпеливо переспросил Сэндз, и в его голосе послышались его прежние категорично-нетерпимые интонации.
-Нет уж, Шелдон, это твой бенефис, - от всей души возразил Эль.
-Это наш общий бенефис! Но, ладно. Flor de Mal знаете?
-А кто ж его не знает? - удивился Лоренцо, - это этого песня... как его... Тито Ларрива.
-Спасибо, что сказал, - фыркнул Сэндз, - мне не нравится, как он ее исполняет, у него хриплый голос.
-Ну.. как скажешь...
Эль заиграл вступление, придумывая вариации на ходу. Это был красивый испанский романс, но Марьячи добавил туда мексиканской страсти и виртуозности. Зал притих. Марьячи усмехнулся про себя: ему подумалось, что теперь романс напоминает любимую Сэндзом пуэрко пилль-билль – пресный рис с очень острыми приправами.
И тут Сэндз во второй раз за сегодня потряс всех. У него оказался хорошо поставленный бархатный тенор, в котором сочитался огонь и что-то, чему сложно было придумать название – что-то дикое, древнее и чарующее. Эль с усмешкой подумал, что Лоренцо, наверное, жутко завидно – именно этот романс в его исполнении заставлял таять прекрасных сеньорит в зале, когда они ещё выступали вместе. Как жаль, что Шелдон не может видеть лиц зрителей! Какой восторг написан на них, с каким вожделением и страстью смотрят девушки на слепого музыканта! Пожелай он в этот миг – и они были бы у его ног…эх, юность, юность – где ты сейчас? Где те годы, когда и на меня вот так же смотрели прекрасные обожательницы? Правда, толку-то с их взглядов…

-На хрен текилу! Сегодня мы пьем шампанское!
Эль удивленно смотрел на Сэндза. Он еще ни разу не видел его таким довольным и возбужденным. Сегодня Шелдон буквально излучал какую-то бесшабашную мальчишескую радость. Он улыбался, шутил и заразительно открыто смеялся. Неужели победа на конкурсе так подействовала на него? Нет – внезапно понял Эль – не победа. Просто, возможность снова взять в руки гитару и выйти на сцену. Это то, чем жил Сэндз когда-то, а, утратив, просто перестал жить. И вот сегодня он родился заново. Для новой жизни. Если только он захочет ее принять.
-Ну, теперь ты сможешь со спокойной душой снова переодеться в обычную одежду, - осторожно начал Марьячи, намекая на сценический костюм Сэндза.
-Что? – тот о чем-то оживленно говорил с Лоренцо, поэтому не сразу понял, что сказал Эль, а поняв, возразил, - а зачем? Я намерен теперь так одеваться всегда.
-То есть, ты решил стать марьячи? – не поверил своим ушам тот.
-Друг мой, я стал им, когда мне исполнилось восемнадцать лет и я выиграл своей первый конкурс, - снисходительно протянул Сэндз, - и, что бы кто там себе не думал, не переставал им быть. Смекаешь? - Шелдон щелкнул пальцами, подзывая идущего мимо официанта, - бутылку шампанского. И получше.
Эль подпер голову руками и с невольной улыбкой проследил за тем, как Лоренцо и Шелдон спорят, кто из них лучше открывает шампанское. Мальчишки…
Внезапно Марьячи показалось, что кто-то за ними наблюдает…вся его расслабленность моментально слетела с него. Не слишком ли они галдят, стоит ли так привлекать внимание…особенно учитывая то, чем занимался Лоренцо в тот миг, когда все были увлечены церемонией награждения победителей. Установка жучков и прослушивающих устройств на машины и в мобильные телефоны совсем недавно стала его коньком, однако он уже успел снискать себе славу в этой области…Лоренцо вообще на удивление талантливый мальчик, я таким не был – подумал вдруг Эль. И гитара, и голос, и оружие, и компьютеры – всё для него легко, всё дается без труда…нам повезло, что он играет в нашей команде…
Навязчивое ощущение чужих глаз, смотрящих в спину, не проходило.
- Эль, а ты чего не пьешь? – удивился Лоренцо.
Эль улыбнулся. Пока он не чувствовал реальной опасности – так зачем же лишать Шелдона удовольствия повеселиться в день своего триумфа?
- За тебя, Шелдон, - произнес Марьячи, поднимая бокал, - за твой успех, за твою великолепную игру – и за успех всех нас.
Бледные щеки Сэндза порозовели и он протянул свой бокал над столом. Эль и Лоренцо коснулись его своими. Тонкий стеклянный звон…

Бланка следила за ними из дальнего угла, кусая губы. Когда Сэндз смеялся, запрокидывая голову назад, она прикрывала глаза, чтобы не видеть его, но потом снова открывала их, не в силах сдержать данное самой себе обещание. Она не могла смотреть и не могла не смотреть. Расплавленный свинец разливался по её жилам…Шел притягивал к себе её взгляд, как это было всегда, и она неожиданно с ревностью и злостью подумала о девицах, крутившихся возле стойки и бросавших призывные взгляды на группу веселящихся марьячи. С какой из них проведет сегодняшнюю ночь Метис?.. Бланка с досадой отбосила в сторону недокуренную сигарету. Раз уж она провалилась, то какой смысл теперь беречь голос?..
- Привет, парни, - пробравшись через зал, она остановилась возле их столика.
Шелдон единственный повернулся на ее голос, остальные подчеркнуто не обращали на нее внимания.
- Привет, Мышка! Садись с нами, отметим победу!
- Я не за этим пришла. Мне нужно поговорить с тобой.
- А может сразу достанешь пистолет и выстрелишь в спину? - съязвил Лоренцо. - Лучше уйди отсюда!
- Мне нужно поговорить с Шелдоном.
- Ладно. Ладно! - он поднялся со стула, чуть покачнувшись, и цепочки на его одежде звякнули. Бланка закатила глаза.
- Ты пьян. Я заеду завтра.
- По-моему, тебе вообще не следует здесь появляться, Лоренцо прав, - Эль откинулся на спинку стула и недвусмысленно положил ладонь на кожаный ремень кобуры на боку.
Она заметила, что после вчерашнего нападения на Фидео все они снова носили оружие.
- Ничего подобного!
Сэндз ухватил ее за плечо и повел в сторону выхода. Бланка не успела даже обернуться, чтобы посмотреть на лица музыкантов, но была уверена - дело того стоило. Эль едва не крикнул им вслед: «Будь с ней осторожен!» Она хихикнула. Шел нашел настоящих друзей, подумать только!
Тем временем, он весьма успешно прошел через весь зал, заполненный народом и ни разу не оступился. Если бы не его черные очки, она бы подумала, что у него все было в порядке с глазами, настолько легко он ориентировался в пространстве. Они вышли на улицу, и она завернула за угол, увлекая его за собой.
- Итак, что ты хотела? - он прислонился к стене дома, пытаясь сохранить серьезный вид, но его губы все равно растягивались в улыбке.
- Поздравляю с победой на конкурсе, - пробурчала она.
- О, это было просто здорово! Представляешь, я снова играл там на гитаре, это было потрясающее ощущение! - он осекся и замолчал. - Но ты, наверное, все и сама слышала, Мышка, да? Тогда о чем ты хотела поговорить? Извиниться, за то, что подставила Фидео под пулю, и признаться мне в вечной любви?
- Позволь, я сама буду решать, о чем мне нужно с тобой говорить, а что ты и сам домыслил, не выслушав меня до конца вчера! - прошипела она. - Ты знаешь, как для меня был важен этот конкурс! Ты знаешь, что я обязана была победить! И я победила бы, если бы ты не стал помогать Марьячи!
- Это был мой долг, - Шел сморщился, будто бы само слово «долг» оставило на его языке кислый привкус, но продолжил говорить, - они мои друзья, если ты не знаешь.
- Они - твои друзья? Этот мексиканец со своей ненаглядной гитарой и парочка щенков, которые готовы ему в глаза заглядывать?
- Они такие забавные, - фыркнул он.
- Издеваешься!
- Ну да, ладно, - он опустил голову вниз, и темные волосы упали ему на лицо. - Издеваюсь. Я обязан им жизнью.
- И поэтому ты помогаешь им всем?!! Из-за этого я проиграла?!!
- Я понимаю, что тебе очень нужны были эти деньги
- Прекрати! Ты должен бы понять, что не в деньгах было все дело! Я должна была победить, и должна была получить этот чертов контракт!
- А я подумал было, что ты нуждаешься в деньгах на запись новой пластинки
- И это тоже! - не сдавалась Бланка. - Это известность, снова выгодные предложения, это возможность снова покорить Штаты!
- Ну, это тебе может еще и обломилось бы, не отвергни бы ты ухаживания Аранда.
Она возмущенно фыркнула.
- Отлично. Просто отлично. Вместо дружеской поддержки я нахожу здесь сальные шуточки полупьяного марьячи. Ты даже одеваешься теперь как они!
Он рассмеялся в голос. Она походила на маленького ребенка, рассерженного из-за того, что у него отобрали любимую игрушку.
- Я не позволю тебе смеяться надо мной, слышишь?
- А что мне прикажешь делать? - в его голове зазвучали металлические нотки. - На твое счастье, у меня слишком хорошее настроение, чтобы кидаться на тебя с пистолетом, как это чуть было не сделал Эль.
- Я заметила, - проговорила она сквозь зубы.
- Ну так вот, - он наклонился к ее лицу и его горячее дыхание обожгло ей щеку, - что ты хочешь от меня, Бланка? Что?
- Я хочу предупредить тебя, - размеренно произнесла она, глядя в сторону. - Предупредить, что я буду мстить.
- Сначала займи очередь. И не могу гарантировать, что от меня останется хоть что-нибудь ценное, пока она подойдет.
- Ненавижу тебя!
Не думая больше ни о чем, она рванулась к его губам и впилась в них поцелуем. Сказать, что он был удивлен, было мало. Шелдон дернулся в сторону, но она вцепилась в него как утопающая, закрыв глаза, прижимаясь к нему всем телом. Поначалу он никак не реагировал, но потом стал отвечать на ее поцелуи, как это было безумно давно, с головой погружаясь в омут страсти. В конце концов, Бланка очнулась и оттолкнула его.
- Я поздравляю тебя и твоих марьячи с победой. Удачи. Она тебе еще понадобится.
Она подхватила с земли упавший шарф и ускользнула в сумерках, оставив свое дыхание на губах Сэндза. Он не удержался от пары крепких слов. То, что она еще вернется было очевидно и, если она осталась такой, какой он видел её в последний раз, то теперь Бланку следовало остерегаться. Теперь, когда они были в самой гуще событий и продолжали проникать в глубину, не зная, что их ждет в конце.

- Я не знаю, что мне делать дальше, - призналась Бланка.
- Ну, вот здесь ты обратилась по адресу, - промурлыкал женский голосок по ту сторону трубки, - тебе нужны деньги, и я могу их тебе дать.
- Зачем тебе нужен Шелдон? Ты не думай, что я буду его защищать, - поспешно сказала она, - но мне просто интересно, что связывает тебя с таким парнем, как Шел?
- У нас были общие интересы, - помолчав секунду ответила девушка. - Скажем так, у нас есть о чем поговорить. А что, интересуешься дальнейшей судьбой своего любовника?
- Не интересуюсь, - отрезала Бланка. - И никакой он мне не любовник.
- Что ж, тогда, думаю, мы все уладим быстро.
- Я надеюсь.
Она нажала отбой и еще пару минут сидела в машине, молча глядя на телефон, лежавший на ладони. Что она только что сделала - обеспечила себе безбедное существование на полгода вперед, отомстив Сэндзу за поражение на конкурсе, или же подписала ему смертный приговор? Она не знала, на что действительно способна Рес, она даже толком не знала, кем была Рес.
Их познакомил три года назад Торрес, так называемый друг Бланки, представивший друг другу самую прекрасную сеньориту Мексики, не раз вытаскивавшую его задницу из всевозможных передряг (Рес мило улыбнулась) и бывшую звезду и потрясающую певицу (Бланка закатила глаза при слове бывшая ). Через две недели Торрес угодил в тюрьму за перевоз через границу особо крупной партии наркотиков, и даже Рес, работавшая на федералов, не смогла ему помочь. Зато помогла Бланке, по несчастливой случайности оказавшейся в машине вместе с наркокурьером.
С тех пор они и дружили правда, последние полгода от подруги не было ни слуху ни духу, но незадолго перед конкурсом Рес объявилась снова. Помимо бесконечных разговоров о мужиках, косметике, собственных успехах и неудачах, у них была еще одна общая тема - Шелдон. Рес знала его как самоуверенного ублюдка с наглыми глазами, Бланка была все еще сердита за ту историю во время судебного процесса. Одним словом, им было о чем поговорить. К тому же, четыре месяца назад Сэндз чем-то так сумел насолить мексиканке, что она просто горела желанием отомстить ему по полной программе.
Бланка была зла на него. Она была не просто разозлена его предательством - она чувствовала, что перегибает палку, но ничего не могла с этим поделать Метис должен был заплатить ей.
И поэтому, когда Сэндз уехал из города на север без своих друзей-марьчи, она просто набрала телефон Рес. А та не любила бросать слов на ветер.
И действительно начала улаживать все быстро.


- Ты уверен, что хочешь поехать один? – Эль присел прямо на пол у стены, наблюдая, как Сэндз ощупью собирает дорожную сумку, - стоит ли так рисковать?
- Я должен, Виктор станет говорить только со мной, - Шелдон был встревожен и даже забыл свои обычные издевки. И это само по себе говорило очень о многом.
У Эля было плохое предчувствие. Прошло уже две недели со дня памятного конкурса, контракт со студией Селесте был подписан и они со дня на день должны были уехать в Нью-Йорк, а там…кто знает, как всё сложится там? Удасться ли им подобраться к Аранда достаточно близко? Пока что следящая аппаратура Лоренцо не выявила ничего подозрительного, ничего, что указывало бы на то, что Арандо собирается провезти бомбу в Нью-Йорк…может, Джефферсон вообще ошибся и бомбу повезет кто-то другой?
Шелдон вызвался узнать это точно – у него был осведомитель, какой-то давний знакомый. И Эль почти точно знал – что ты не делай с упрямым цэрэушником, он всё равно поедет один. Проследить за ним, что ли?
- Не вздумай ехать за мной! – предупредил его Сэндз, словно угадал крамольные мысли, - у этого парня нюх на такие вещи, если только он заподозрит, что я делаю это не для себя…
- У меня плохое предчувствие, - всё-таки рискнул признаться Эль, - очень плохое, хотя я и знаю – ты не веришь во всё это…
Сэндз пожал плечами и плюхнулся на постель. Медленными, неуверенными движениями достал сигареты, закурил…
- Будешь? – хмуро произнес он, протягивая Элю пачку.
- А как же голос? – съехидничал тот, дотягиваясь до пачки и закуривая.
Шелдон только хмыкнул.
- Если после стольких лет курения с ним ничего не случилось, не думаю, что теперь ему повредит одна сигарета. Зато так спокойнее. И ты успокоишься.
Эль кивнул, наблюдая за струйками дыма, которые утягивались в распахнутое окно, завиваясь спиралями.
За эти две недели Шелдон изменился просто разительно. Нервное, злобное, огрызающееся на весь белый свет существо исчезло и теперь перед Элем сидел нормальный парень, несколько резковатый в общении, но вполне коммуникабельный. Конечно, иногда он ещё срывался и мог наорать или сказать что-то обидное, но манера говорить с постоянной издевкой практически исчезла. Просто не верилось, что одно единственное выступление может так изменить человека. Но Эль догадывался – Шелдон просто понял, что в этом мире для него ещё не всё кончено. Что он сможет вернуться к своему марьяческому прошлому, к тому, от чего его оторвало ЦРУ. Элю всегда было интересно, что же всё-таки привело Сэндза в эту организацию – с трудом верилось, что она с рапростертыми объятиями принимает этаких нервных типов. Однако расспрашивать об этом Шелдона было ещё рано, не время, Эль чувствовал это. Вообще он начал чувствовать очень многое, хотя от природы не обладал особо развитой интуицией, а уж тем более способностями к анализу. Он был марьячи – сначала просто, а потом «стреляющий марьячи», гроза наркокартелей и герой бесчисленных трущобных легенд, одна другой фантастичнее. А тут ему поневоле пришлось выступить сразу в нескольких, соверешенно несвойственных ему ролях – сначала сиделки, потом опекуна и чуть ли не психолога…хорошо ещё, что не психиатра, хотя удивительно, что обошлось без этого…
- Ну как, лучше? – осведомился Сэндз, затягиваясь.
- Ага, - Эль затушил сигарету в пепельнице и поднялся. Быстрым взглядом окинул комнату, непривычно прибранную, без следов обычной разрушительной ярости Сэндза. Конечно, кое-где вещи валялись, но это было неудивительно, что Шел что-то ронял и задевал, это естественно…Марьячи попытался вспомнить, когда у его подопечного последний раз был приступ неконтролируемой агрессии – и даже затруднился сказать. Больше месяца прошло.
И вот сейчас, когда жизнь только-только начала налаживаться, приходится всё бросить и тащиться неизвестно куда. Сколько их там промурыжат в этом Нью-Йорке – одному Господу ведомо…
- Ну, я поехал, - Сэндз поднялся, не давая Элю времени собраться с мыслями и возразить. Подхватил сумку. Теперь они стояли лицом к лицу и Эль чувствовал, что должен что-то сказать, что-то очень важное, на прощание…сказать этому человеку, переломившему свою судьбу, что он храбрец. Сказать, что им будет не хватать его. Сказать…да что толку, всё равно он ничего не скажет!
- Береги себя, - всё-таки произнес Эль. Протянул руку, но не осмелился коснуться плеча Сэндза.
- Постараюсь, - просто ответил тот, без своего обычного «без тебя разберусь» и «а тебе ли не всё равно». И даже сам протянул Элю руку на прощание. Они обменялись рукопожатием и Сэндз решительно шагнул мимо Эля к дверям.
А Марьячи остался стоять неподвижно и только слушал легкие, слегка неуверенные шаги, затихающие на лестнице…

***

Два дня о Шелдоне не было ни слуху, ни духу, а на третий день…на третий день Элю позвонил до смерти перепуганный парень, представившийся, как Виктор. Он должен был встретиться с Сэндзом, но опоздал на встречу – и, как оказалось, ему неслыханно повезло. Забегаловка на захудалой окраине горела синим пламенем, а трое дюжих парней тащило к машине бесчувственное тело, в котором осведомитель с ужасом опознал своего визави. Позвонил же Элю он исключительно из опасения, что безутешные друзья Сэндза будут его, Виктора, активно искать и в конце концов всё-таки возьмут за задницу. В сообразительности парню не откажешь, это следовало признать. Но, разумеется, он не знал, куда повезли Сэндза, потому что срочно подорвал когти в противоположном направлении.
«Я так и думал, что он попадется!», мысли скакали в голове Эля, как взбесившиеся кони. Он бросил трубку и с несвойственной ему скоростью кинулся вверх по лестнице за гитарой. Но на полпути всё же остановился и одумался. Рубить с плеча тут не стоит, сначала надо хорошенько поразмыслить. В кого он собрался стрелять? Кому, по здравому рассуждению, мог понадобиться бывший агент ЦРУ Шелдон Джеффри Сэндз?


Сознание вернулось вспышкой паники. Это уже было! Это было, но это не должно повториться! Ни в коем случае!! Снова он лежит на чем-то, раскалывается голова, а где-то вверху звучит голос, которого просто не может быть.
-Добро пожаловать ко мне в гости.
Сэндз попробовал сесть – голова привычно взорвалась болью.
-Сгинь... - проговорил он.
В ответ раздался смех.
-Как видишь, я не сгинула.
-Это не можешь быть ты! - теперь Шелдон не сомневался, - я застрелил тебя, как бешеную суку, тогда, на площади.
-Я бы на твоем месте придержала язык, - голос стал холодным, как железо на морозе, - а то ведь пожалеть можешь. Ты – ничтожество, Сэндз, ты даже застрелить меня не смог. За что я, впрочем, тебе благодарна.
Сердце подпрыгнуло куда-то к горлу. Он не сможет выбраться, потому что даже примерно не представляет себе, где находится, перед ним Ахедрес Барийо собственной персоной, а на запястьях наручники.
-Скучал по мне, красавчик? – насмешливо пропела Ахедрес.
-Нет, - отрезал Сэндз.
-Жаль, жаль...
В комнате ощущалось присутствие еще, как минимум, двоих – даже если напасть, с ними не совладаешь - со скованными-то руками.
-Что тебе надо?
-А самому догадаться? А, котик?
-Не думаю, что ты бы стала похищать меня только ради мести, - скривил губы Шелдон. Чьи-то руки подхватили его и усадили на стул.
-Правильно не думаешь, - голос Ахедрес просто источал мед, - у меня к тебе мнооого вопросов.
Она провела кончиками пальцев по его лицу – Сэндз отшатнулся.
-А ты стал еще красивее. Даже несмотря на это, - со смехом Ахедрес сняла с него темные очки, - может, развлечемся? По старой памяти? А то ведь потом…пойми меня правильно, вряд ли тебе ещё что-то будет светить в твоей жалкой жизни.
Ярость темной волной поднялась в груди Сэндза, он свирепо плюнул, целясь в лицо Ахедрес. В ответ получил такой удар по лицу, что глазницы, казалось, обожгло раскаленным железом.
- Ты очень, очень невоспитан! – голос главы картеля Барийо обрел твердость стального клинка, - но это вполне излечимо, котик. Мне нужен только пароль на твои файлы в департаменте – только это. Взамен – свобода и даже жизнь – если очень сильно попросишь…
- Да пошла ты!
- Знаешь, урок вежливости тебе всё-таки не помешает. Ребятки, он ваш. А я посижу и подожду, пока ты одумаешься.


Эль зашивался. Он пустил в ход все свои связи, Лоренцо тоже бегал, как ошпаренный – им удалось даже растрясти Фидео, который ещё не полностью оправился от своего ранения, но пить уже начал. Механизм был запущен, оставалось только сидеть и ждать. И надеяться, что Сэндз сможет продержаться до подхода помощи…и ещё надеяться, что студия Селесте не узнает об исчезновении третьего гитариста и не разорвет контракт. Именно сейчас, как же это всё невовремя, черт возьми…
Телефонный звонок вывел Эля из апатии. Он молниеносно схватил трубку.
- Да?
- Марьячи…
- Да, это я.
- Приезжай в мотель Gusta, что на Западной дороге. Номер пятнадцать. Это касается твоего друга.
И отбой. Эль помедлил секунду, потом поднялся. Что ж, может это и ловушка…даже скорее всего ловушка. Но не поздоровиться тем, кто поймает его!

Держа оружие наготове, Марьячи осторожно постучал и уперся плечом в дверной косяк.
- Не заперто, - отозвался изнутри хриплый женский голос.
Эль решительно толкнул дверь и отскочил в сторону. Тихий смех.
- Шел всё-таки прав – ты идиот, Марьячи!
- И где теперь Шел? – заметил Эль, прикрывая за собой дверь и шаря рукой в поисках выключателя – в комнате царила кромешная тьма.
- Не включай свет, - предупредила она.
Щелкнула зажигалка, и на столе загорелся маленький зыбкий огонек, осветив сидящую на стуле девушку.
- Бланка? Зачем тебе свеча? - удивился Эль.
Она откинула с глаз волосы, и только по одному этому небрежному жесту он понял, что она совершенно пьяна.
- Так полагается. Садись, музыкант, - кивнула она ему на кресло. - Располагайся поудобней, сегодня вечером мы здесь только вдвоем. Вот, бери, выпей со мной за чокнутого Метиса.
- Мы еще не знаем, мертв ли он, Бланка.
Эль неторопливо засунул пистолет за пояс и сел в кресло. Виски обожгло горло глотком расплавленной лавы, но он мужественно допил все до капли.
- Решила устроить поминки по Сэндзу? Больше тебе заняться нечем? Мы пока еще не собираемся складывать руки так просто, уж поверь мне.
Она не ответила, делая еще один глоток прямо из бутылки.
-Какая гадость… – скривилась Бланка, проглотив обжигающую жидкость, - ну, чего уставился на меня, а?
-Да вот, пытаюсь понять, с чего это вдруг ты устроила траур? - Эль откинулся на спинку кресла и смотрел на молодую женщину. Ее всегда идеальная прическа на сей раз была в беспорядке, а рука с обломанными ногтями судорожно сжимала сигарету, которая медленно тлела. Но даже в таком виде Бланка была красива. Очень красива.
-А что тебе не понятно, Марьячи?
Эль даже усмехнулся от внезапного сознания того, что сейчас в ее голосе слышит интонации Сэндза. Один в один.
-Я ни разу не видел, чтобы вы разговаривали с ним мирно, - пояснил Эль, - вы же грызлись, как два бультерьера. Что у вас может быть общего?
-Да что ты понимаешь… - внезапно сникла Бланка, раздавливая сигарету в пепельнице и нервно раскуривая новую.
-В том-то и дело, что ничего.
-Мы собирались пожениться, - внезапно сообщила она.
-Что? – не поверил своим ушам Эль.
-Глухой? Только не думай ничего. Это было, когда нам стукнуло по 16 лет. Он был тогда совсем другим, - мечтательно закатила глаза девушка, - веселым и одновременно печальным. Тонкая душа, все принимал близко к сердцу… А еще он был благородным. Таким, каких больше нет на этом свете. Ясно тебе? – она открыла новую бутылку, - потом я жила в роскоши, но эти господа Толстые Кошельки не оторвут свои жирные задницы от кресел, даже если ты будешь подыхать у них на глазах, но не сможешь заплатить за спасение. А Метис, он всегда… да что я говорю, ты же ничего не знаешь, - махнула рукой Бланка.
-Так расскажи мне, - заинтересовался Эль. Ему давно хотелось узнать о прошлом Сэндза, но после скупых рассказов бывшего агента все становилось еще непонятнее. А потом Эль просто перестал спрашивать. Зачем, если человеку это причиняет боль?
-Ты действительно хочешь это знать? – перегнулась через стол Бланка.
-Да, действительно хочу, - уверенно кивнул гитарист.
- Ты пристрелишь меня, после того, как все узнаешь, - она затянулась сигаретой и Эль увидел совсем рядом с собой ее темные глаза, в которых плясали отблески пламени свечи, - знаешь, я бы и сама с радостью себя пристрелила. И это из-за какого-то проклятого полукровки…
- Я не знал, что он полукровка, - вставил Эль, понимая, что если она действительно хочет ему что-то сказать, то следует поторопить Бланку, пока он еще не слишком захмелел.
- Его отец был третьим сыном индейского шамана. Он втрескался в американку, приехавшую в Мексику в поисках приключений, и сделал ей ребенка - после чего, естественно, ей ничего не оставалось, как остаться жить здесь. Дура, - со злостью выплюнула она последнее слова, - идиотка трахнутая. Надо было хватать Шела в охапку и дергать отсюда, тем более что семья у нее была не из бедных. А она осталась… Муженек ее спился, стал распускать руки, а она все мечтала о том, как ее сын вырастет и станет богатым, вбила Метису в голову всякие глупости.
- Вы были знакомы в детстве?
- Обижаешь! Были лучшими друзьями, вместе работали в этом свинарнике, в El cerdo sobre el plato
Она прикрыла глаза, вспоминая ярко освещенное квадратное помещение с белым кафелем по стенам, непрерывный поток грязной посуды, постоянный запах острых специй... В углу свалены мешки с рисом и какой-то хлам, на котором валяется Шел, едва выдается свободная минутка.
- Мы с Шелом познакомились тогда, когда нам обоим было лет по шестнадцать. У моей матери был какой-то родственник, который владел маленькой придорожно забегаловкой, вот меня и отдали работать к нему. Там, вообще-то, никто надолго не задерживался, одному Метису повезло...

- Привет, ты кто? - черные глазищи уставились на нее, а их обладатель, казалось, готов был прыгать от удивления и восторга. Ну да, наконец-то у Мигеля появилась новая посудомойка, просто замечательно!
- Меня зовут Бланка, - шепнула она одними губами, натягивая поверх футболки передник. Мальчишка, внешне напоминающий индейца, с готовностью соскочил со своей табуретки.
- Давай, я завяжу! Только знаешь, - он хмыкнул, окидывая ее оценивающим взглядом, - это имя тебе совсем не подходит! Что за белая мышь с твоими-то волосами?
Она встревожено вскинула руки к своим хвостикам.
- А что не так с моими волосами?
- Ну, - он обошел ее кругом, состроим серьезную физиономию, - тебе сказать всю правду? Всю-всю? Выдержишь? Ну так вот, тебя жестоко обманули - они черные! А значит, ты не можешь быть Бланкой!
Она хихикнула. Парень определенно начинал ей нравиться.
- А как тебя зовут?
Улыбка мгновенно исчезла с его лица, и она на секунду пожалела, что спросила его об этом.
- Шелдон. Мое имя Шелдон.


- Ну вот. Мы там работали: готовили пуэрко пибилль, я мыла посуду... нет, точнее я ее чаще била, чем домывала до конца. Шел еще за меня постоянно заступался, а платил нам Мигель и так мало. Примерно в тоже время я узнала, что Шел играет на гитаре. У него был абсолютный слух, и какой-то старик взялся сделать из него великого музыканта, представляешь?
Эль хмыкнул. Представляет, да еще как. Сам видел, да и слышал тоже.
- Это в это время он играл в Лунной тени ?
Она покачала головой.
- Нет, чуток позже. Уже после того, как я сказала ему, что выхожу замуж и уезжаю из Мексики.
- Это открыло перед ним радужные перспективы? - Эль сделал еще один глоток из стакана.
- Да уж, - невесело улыбнулась Бланка.

- Повтори?
- Чего?
- Повтори, что ты сказала?!!
- Все то, что ты только что слышал, стоя рядом со мной и хлопая глазами как теленок!
Она оттолкнула его и обошла вокруг дерева, прислонившись к стволу с другой стороны.
- Я не понимаю, что тебя так удивило? Мы давно уже не дети, нам девятнадцать лет, и мы должны понимать, что все то, о чем мы говорили раньше - всего лишь глупые мечты! Каждый должен пробиваться сам, как может, как умеет! И если мне выпала такая возможность, то ты не должен завидовать мне, или ревновать, или еще что-то, что может помешать моей карьере! Ты должен понять меня, только ты можешь это сделать, только с тобой я поделилась!
- Твоей карьере? - он дернул ее за руку и припечатал к стволу дерева, тяжело навалившись своим телом, - твоей карьере?!! О да, ты может и сделаешь отличную карьеру шлюхи, но я думал, что ты мечтала стать певицей!
- Пусти меня! рванулась Бланка.
- Нет уж, послушай! - он приблизился к самому ее лицу, - если ты здесь и сейчас скажешь, что не любишь меня, я отпущу тебя, и можешь убираться со своим мерзким типом на все четыре стороны! Но если нет, - его голос дрогнул, и она ощутила горячее дыхание на своей щеке, - ну так как, Мышка?..
Она подняла глаза вверх. В просвете между листьями маячила одна единственная крошечная звездочка. Что ж, кто знает, может быть, это именно ее звезда удачи...
Бланка вздохнула.
- Пораскинь мозгами, я могла разве влюбиться в индейца? Ну, все это конечно очень мило: прогулки под луной, серенады и все прочее, но извини, Метис, ты не для меня.
Он посмотрел на нее так, будто бы Бланка нанесла ему смертельную рану. Воткнула нож в самое сердце и хорошенько его покрутила.
- Ты же сам говорил, что мы должны думать друг о друге – вот я и думаю о нас обоих! Не будь эгоистом, только представь, как я буду счастлива в Америке! Буду знаменитой, вокруг меня всегда будет толпа поклонников!
Он молча повернулся и пошел в сторону бара.
- Шел! Это все ты не так понял! Ты что ли думал, что я люблю тебя? Я пошутила, Шел! Останемся друзьями, Шел! Я напишу тебе открытку! - прокричала она ему вслед, соскальзывая на землю и закрывая лицо руками. В груди у нее вдруг что-то дернулось и порвалось, что-то необыкновенно важное и нужное. Она не могла сделать вдох, а в воздухе все еще висел ее прощальный крик:
- Я напишу тебе открытку!

- Ну так вот, - она перевела дыхание после очередного глотка, - вот так мы и разошлись.
Марьячи пристально смотрел на нее, и Бланка часто-часто заморгала, пытаясь справиться с нестерпимой резью в глазах.
- А что такого? У меня не было иного выхода
Эль не знал, что ей сказать. И поэтому она предала человека, который был в нее влюблен? Даже такого, как Сэндз? Нет, а почему именно - такого как? Ведь именно сейчас Шелдон начал возвращаться к жизни, начал становиться таким, какии он был в дни своей юности – до того как превратился в жестокого, циничного убийцу. И превращение это произошло не без помощи таких людей, как Бланка.
- Сэндз чокнулся на почве неразделенной любви, - усмехнулся Марьячи, не глядя на сидящую напротив женщину, - забавно.
- Ну уж нет, прости. Во всем, что касается его паранойи, виноваты федералы. Уж они-то постарались на славу, поверь, - выплюнула она со злостью.
Это воспоминание было из самых неприятных. Не то, чтобы ей хотелось переживать его заново, но алкоголь раскаленными щипцами извлекал из ее головы самые яркие картины ее встреч с Сэндзом.

- Подпишешь мне свою пластинку, красотка?..
- Не раньше чем ты сдохнешь и хорошенько покормишь червей на моей клумбе.
- Отойди от нее, слышишь!..
- Сука!
- Не знал, что эта птичка потеряла свои перышки и давно не поет? Скоро ее посадят в клетку, только вот не золотую
- Расступитесь, пропустите обвиняемую!
- Один автограф, я тебя прошу, один автограф!
- Убийца!..
- Расступитесь!!
Сначала был холод. Кондиционеры, верно, работают у них день и ночь, чтобы охладить до состояния морозилки весь огромный зал суда. Ей, привыкшей с детства к жаре пустыни, приходилось все время сдерживать лихорадочную дрожь. Слава Богу, никто нее особо близко не рассматривал
Слушанье было промежуточным, так что народа в зале было не так уж много - ну, если не считать этих ублюдков- журналистов на входе.
- Слушается дело номер девятнадцать тысяч триста шестьдесят пять Об убийстве... Она уже давно наизусть выучила всю эту ерунду, и теперь блуждала глазами по сторонам, будто бы искала кого-то, только вот совершенно не знала кого
Бланка с облегчением опустилась на стул, и тут же Фрэнк, ее адвокат, зашептал ей в ухо:
- Тобой интересовался какой-то тип, по виду так он из важных шишек, но я не думаю, что тебе следует
- Где он? - она повернулась назад, и стала быстро осматривать зал.
- Вон он сидит, справа от Джессики Кертис, ты не туда смотришь, дальше
- Я вижу.
Черные глаза с искорками смеха на дне поймали ее взгляд, и их обладатель шутливо отсалютовал Бланке солнечными очками.
Мысли забились в голове точно стая испуганных птиц. Что он здесь делает? Приехал из-за нее?.. Не может быть!! Он думает, что она убийца? Зачем он здесь?!! Что ему нужно?!!
Все время Бланка просидела как на иголках, ощущая затылком тяжелый взгляд неожиданного гостя. Так и не поняла, чего смог добиться сияющий радостью Фрэнк из зала то ее по-прежнему выводили в наручниках! А значит – снова ничего стоящего.
В коридоре за ее спиной раздался голос, от одного звука которого у нее по телу пробежали мурашки.
- Я могу поговорить с сеньорой ?
- Это не предусмотрено
- Агент Сэндз, ЦРУ.
Она резко повернулась, успев заметить вскинутое в воздух удостоверение и подобострастные лица ее конвоиров, разом утративших свою самоуверенность.
- Конечно, сэр
- Мышка, как же я рад тебя видеть! - мгновенно забыв об окружающих, Шелдон шагнул ей навстречу, протянув руки. - Ох, прости, ты не можешь обнять меня, ну ничего!
- Какого хрена ты здесь, Метис? - пробормотала она, непроизвольно отстраняясь в сторону.
Он скорчил жалобную физиономию.
- Думал, ты будешь рада видеть старого друга! Я в городе проездом, в аэропорту узнал из газет об этом суде и заскочил на полчаса, думал, поболтаем!
- Нам не о чем с тобой болтать, - она отвернулась, показывая, что аудиенция окончена, но он не отставал.
- Нет, погоди! Скажи мне, ты на самом деле пришила этого старого козла Арчи, или это только выдумка газетчиков? Я все должен знать, ведь ты же пока еще мексиканка, да? А Мексика мой участок, я должен быть в курсе! Ну так вот, колись, ты кокнула старика?!..
- Отвали, Шел!
- Мышка, когда твою хорошенькую попку посадят на электрический стул, не говори, что старина Шелдон не хотел тебе помочь! - прокричал он ей вслед, и она, не сдержавшись, обернулась.
Ирония судьбы - чтобы запомнить его навсегда таким, каким он был в тот день: лощеный парень в темном костюме, на боку под пиджаком явно угадывается кобура с оружием. В руке неизменные солнечные очки, но он не спешит их надевать, и все провожает ее взглядом

- Это был последний раз, когда мы виделись.
Эль молчал. Она прикурила сигарету и выпустила струю дыма в потолок.
- Знаешь, теперь мне кажется, что он тогда приезжал из-за меня. Только вот не смог признаться в этом, его проклятая Контора не позволила бы ему проявить слабость из-за какой-то певички, - горько усмехнулась Бланка. - Как и всегда. Он предпочитал спать с такими как я, или убивать их, если нужно было. Но не спасать. Это было слишком нормально для того Сэндза, каким он стал. А эта история с пуэрко пибиль?..
- Он мне рассказывал, - Эль откинулся на спинку кресла. - Какая-то давняя история... как я теперь понимаю, это произошло с вами?
- Чего? Он рассказывал тебе, что его… - она моргнула и уставилась на него, как будто увидела скорпиона, - нет, не может быть!!
- Ну, в этом ресторане…что ты так смотришь? Вы были свидетелями того, как хозяин избил кого-то за кражу, так?
- О-о, - простонала Бланка, закрывая лицо руками. - Все было несколько не так...
Эль обалдело уставился на Бланку.
-Так, постой, что, говоря о какой-то девчонке, служившей в той забегаловке, Сэндз имел в виду себя?
-О какой девчонке? - моргнула девушка.
Марьячи вкратце пересказал историю, рассказанную ему как-то Шелдоном в приступе рассеянности. Выслушав, Бланка пьяно расхохоталась.
-Узнаю Метиса! Он скорее язык себе откусит, чем расскажет, как всё было на самом деле. Он гордый! Так вот, Эль Марьячи, знай: все было наоборот. Это я украла тогда еду для Шелдона… - в голосе Бланки слышалась истерика пополам со слезами, - он был всегда голодный, потому что был в этой забегаловке на каком-то полурабском положении: платили ему меньше всех, а уйти он не мог.
-Почему? - не понял Эль.
-А ты не в курсе, что устроится на работу индейцу вне резервации почти невозможно? Да еще в крошечном городишке на границе Мексики и США. А у него, между прочим, было двое младших сестер, мать и пьяница-отец. И всем надо было есть.
Марьячи покачал головой и налил себе ещё виски.
-Что, не ожидал узнать, что Метис не всегда был язвой и циником? - хмыкнула Бланка, - хотя нет, язвой он был всегда. И язык за зубами держать не умел. Все время препирался с посетителями, а те на него постоянно жаловались Мигелю... нашему хозяину.
Бланка сделала большой глоток, с сожалением посмотрела на пустую бутылку и поставила ее под стол.
-И он терпел это? - не поверил своим ушам Эль.
-А что ему оставалось, скажи? Уволиться и обречь на голод семью? Терпел и часто за меня еще заступался, - вздохнула Бланка, - а я... а я его предала.
Девушка поднялась и, пошатываясь, отправилась куда-то в темноту коридора. Эль покачал головой – весь этот вечер он только этим и занимался. Противно было выслушивать пьяные откровения, но то, что он узнал, того стоило…и неплохо было бы ещё узнать, какую роль эта паршивка Бланка сыграла в теперешнем исчезновении Сэндза. Уж больно она убивается по нему…явно совесть нечиста.
Поэтому, когда девушка вернулась, Эль негромко произнес:
- Я не понимаю, откровенно говоря, чего ты паришься. Ведь всё получилось так, как ты хотела. Шелдона больше нет, значит, контракт от нас автоматически переходит к тебе…ты ведь этого добивалась?
Бланка остолбенела.
- Да я…да ты…да как ты смеешь! – наконец произнесла она – от ярости у неё заплетался язык.
Эль сидел в кресле в напряженной позе, оружие в руке, настороженный блеск в глазах…откинул волосы назад, усмехнулся.
- Ну, ты же хотела пооткровенничать, излить душу – так давай, чего стесняться! Заканчивай своё душещепательное повествование рассказом о том, кому ты поручила устранить Шелдона.
Бланка рухнула в кресло – ноги её не держали. Как он узнал?! Неужели сблефовал и так лихо попал в десятку? Или они всё-таки следили за ней, как она и опасалась? Что толку – Шела, наверное, уже нет в живых…
К горлу подкатил комок.
«Детка, ты пьяна. И с этим уже ничего не поделаешь»
- Я не хотела… - всхлипнула она, - я не думала, что она…думала, только задержать его, не убивать…я не хотела его смерти…
- Кому ты поручила это? – голос Эля холодный, неумолимый, как сама смерть. Ох, не зря о нем ходили легенды по трущобам и провинциальным городкам Мексики! Сейчас он её убьет…хоть бы убил!
- У меня есть приятельница…мне представили её как Рес…мне сказали…она работает на федералов.
- На ФБР?
- Нет…
- Проклятье! – Эль вскочил на ноги, сунул оружие за пояс, - ты соображаешь, что наделала, la diabilla? Ты хоть знаешь, кто на самом деле эта твоя Рес?
Бланка медленно покачала головой. Потом подняла заплаканные глаза на Марьячи. Он возвышался над ней – высокий, сильный и грозный, как судия, черная фигура на фоне слабого пламени свечи.
- Прикончи меня, - внезапно попросила она в порыве отчаяния.
Эль возмущенно фыркнул.
- Сейчас, разбежалась, - он в два шага пересек крошечную комнату. Обернулся на пороге, - держись от нас подальше, Бланка. А то с такими друзьями, как ты, Шелу никакие враги не понадобятся.
И вышел, хлопнув дверью так, что на столе жалобным звоном отозвались стаканы.

(продолжение следует)

Lirondel
Просто супер,мне очень понравилось,огромное спасибо !!!

Просто грех в вашем Шелдоне не узнать Джонни Особенно, когда речь заходит и гитаре) Браво!

Спасибо вам, ребята!
На самом деле, не только Джонни. Вдохновляли все понемногу. Да и с себя, по правде сказать, я много списала.

А продолжение, надеюсь, скоро будет.

Очень ждем!
Главное, Шелдона в продолжении пусть не обижают, а то я читаю и у меня сердце кровью обливается... Переживаю так, словно с ним рядом...

Вот именно!
А то вы, господа садисты - сценаристы , уже Джека до полусмерти забили, а теперь за несчастного Шелдона Джеффри принялись....Неужели вам это приятно ?

Только о том, что приятно, в девичьих дневниках и прочих эротических фантазиях пишут. А у нас боевик и драма, там все приятно не бывает.

И вообще, сеньоры и сеньориты, никто вас насильно читать не заставляет. Не нравится - читайте другое. Вон, в этой же теме есть, "эпопеическое"...

JanaJo
Гм... Ну, если вы исключительно карамельно-сахарный флафф предпочитаете... Ну что ж, таких фанфиков тоже хватает, более чем.
А мы предпочитаем смотреть на вещи реально. Невозможно стать жетоким агентом с болью в глазах, если в жизни не было ничего страшного. Невозможно попасть в самую страшную в мире тюрьму и сбежать без единой царапины. Невозможно упасть с 30-метровой высоты и не переломать ребра.
Наши герои - живые люди, а не мультяшки. Если кому-то страшно читать про живых людей... ну что ж, не читайте. Розовый флафф всегда заменит жизнь.

Но только в сопливых фанфиках. Но кончится сопливый фанфик, и эта самая жизнь наступит на пятки. И больно наступит.

Начинать бояться, сеньор?

Como quiera, senorita. Но читать дальше не советую - соплей с сахаром у нас не будет. Только правда жизни.

Ой, а вы чьи "сопли с сахаром" пробовали, что вам так не понравилось?

Правда жизни у каждого своя. Зависит от опыта. Жизненного.
У вас, видимо, он неудачен. Сожалею. Вы вымещаете свою озлобленность на любимых героях - а это нечестно. Они не имеют возможности защищаться.

Думаю, не стоит переходить на личности и судить о чужом жизненном опыте. Я на свой не жалуюсь и на чужой не поменяю.
А герои наши живые. Повторяю это еще раз. Они сами живут своей жизнью, и сами рассказывают о себе. Мы лишь записываем за ними.
Просто нужно уметь видеть и слышать.

Радость моя, НЕ ЧИТАЙТЕ!! Вы мне ту девицу из анекдота напоминаете, которую изнасиловали на болоте, а на вопрос, что она будет делать теперь, она ответила: завтра снова туда пойду))))))

А что до жизненного опыта, то тут не идет речь о том, хороший он или плохой. Просто, у нас он ЕСТЬ, а у вас, видимо, по малолетству, его еще нет. Вот и вся разница.

И еще. Джонни бы наши произведения понравились. Он тоже соплей с сахаром не любит.

А, кроме того, ОВМ - не мелодрама Даниэлы Стил, если кто-то не заметил. Это жесткое, даже нарочито жесткое произведение. И, по-моему, было бы просто смешно, если бы у нас была в продолжении тишь да гладь.

Спасибо за комплимент! Давно так не радовалась тому, что мне уже 35!


Ой, не уверена.....Он - очень добрый ...парень....

Скорее, сентиментальный В куклы с дочей играет - почему бы ему и не полюбить пресловутые "сопли"?

*я в восторге*
Отойду когда,может напишу.....................

Мои овации авторам!!!
А что до того, что все жестоко... тут соглашусь с Lirondel, ни кто вас читать насильно не заставляет... Хотите лямура, идите читать другое, или напишите сами!.. Критиковать очень легко, а вот самим попробовать....

Нет, конечно, только хвалить! И совместно упиваться показной жестокостью. Кстати, дети
* пресловутые уже на нашем форуме* тоже могут ненароком сюда заглянуть. А тут - кррровишши!
Если критиковать уважаемых авторов низзя, тогда прошу прощения. Но я все - таки надеюсь, что у нас здесь пока еще свободу высказывать свое мнение никто не отменял.
Тем более, что уважаемые авторы не стесняются в выражениях своей критики в некоторых других темах.

P.S. Кстати, сам фильм, принятый за основу данного произведения, имеет рейтинг "детям до 18 ".

Где? Это ни в коем случае не наезд, мне действительно интересно. Я не припомню, чтобы тут кого-то сильно критиковала, не в моих это правилах обычно...

Тем более... почему в фанфике должно быть иначе... Ведь фильм то тоже ограничен из-за жестокости...

Поздравляю. Мне скоро 33. Только вот, кого-то жизнь побьет раньше, кого-то позже. Я живу в такой стране, где она бьет рано. Вам повезло больше, но не думайте, что все живут столь же благополучно.



Я критикую по делу. Потому что:
а) Профессиональный редактор и главный редактор газеты со стажем в журналистике 13 лет.
б) Не критикую стиль написания и содержание, а лишь указываю на неточности. Когда "Черную жемчужину" называют бригантиной просто потому, что это красиво звучит, например, и не утруждая себя заглянуть в морской справочник и прочитать, что такое бригантина и может ли ею быть "Жемчужина".
Но никоим образом не позволяю себе хаять сюжеты! Хотя имею на это право как профессональный редактор. Но я считаю это бестактностью и знаю, каково автору слушать критику того, во что он вложил свою душу.

Что же до ОВМ, то объясните мне, пожалуйста, как можно писать розовые сопли по фильму, в котором живьем человеку вырезают глаза? В котором говорится о том, как напарника Рамиреса Арчулето две недели пытали и наконец замучали? В котором кровь льется рекой и это даже гротескно? Объясните! Мне просто даже интересно стало.

А против здоровой критики я ничего не имею. Но когда эта критика по делу, а не из серии "а ты кто такой?"

Добрый день всей честной компании! :-)

Я здесь новичок, так что звиняйте, если что не так ) А впрочем...на всех форумах примерно одинаково ;-)
Большое спасибо за все отзывы, как положительные, так и отрицательные ;-) От себя, как от соавтора, могу сказать - лично я, на мой взгляд, даже смягчаю это произведение. Может быть, даже неоправданно смягчаю - особенно образ Сэндза. Это уже чисто моё - я знаю его...кхм...несколько другим, чем в этом фанфике, поэтому сложно перестроиться :-) Мне постоянно кажется, что я не поддерживаю общий стиль повествования. Это действительно вещь достаточно жесткая...и жестокая. У Родригерса это и вправду фарс, у нас - просто жизнь. Так, как мы увидели продолжение. И, как вы вольны говорить всё, что думаете и высказывать критику, так и мы вольны писать и видеть мир так, как нам хочется ;-)
Что же до детишек, которые могут заглянуть...акхм...я извиняюсь, конечно, но на просторах инета лежит такое и по телевизору тоже такие вещи показывают, что по сравнению с ними наш фанфик не более жесток, чем ромашки на лугу в летний полдень )) Таков мир и такова реальность. Имхо, пусть уж лучше молодое поколение поймет это, чем питает какие-то необоснованные иллюзии. В наше время чтобы оградить от жестокости, надо выкинуть телевизор, компьютер и из дому не выходить. Тоже не выход, согласитесь. Нужно просто уметь не пускать её к себе в душу, эту жестокость. И если ребенка правильно воспитать, то его никакая жестокость испортить не сможет. Опять же моё имхо, конечно же ;-)

В общем, ладна! Писать дальше-то, али нет? ))) Вернее, писать-то будем всё равно - желают ли досточтимые читать? ;-))

Вот именно!
Просто, проблема состоит в том, что кто-то видит в ПКМ диснеевскую сказку с клюквенным соком вместо крови, а в ОВМ... тут я даже затрудняюсь, что там можно увидеть, кроме жесткого боевика)))) А кто-то видит жизнь, для кого-то Джек Воробей и Эль с Сэндзом - не придуманные киногерои, а живые люди. Реальные, настоящие. И действительность вокруг них тоже реальная. Ее можно рукой потрогать.
Нам все равно приходится многое смягчать, как сраведливо заметила Ксю. Потому что, если бы мы, например, описали в ПКМ турецкую тюрьму полностью, то, боюсь, что волосы встали бы дыбом не только у детишек. И то, что сделали с Джеком в нашей повести - это цветочки по сравнению с тем, что могли бы сделать.
Ну, а о Сэндзе я вообще молчу. Или кто-то наивно полагает, что наркобароны у пленных секреты за светским обедом выспрашивают - между устрицами и ананасами?)))
И, пожалуй, главное. Мы пишем такое не потому, что по натуре садо-мазохисты, и нам приятно описывать жестокость. Нам интересно развитие характеров, поставленных в разные, часто очень тяжелые ситуации. Нам интересно, справятся ли наши герои, сумеют ли не потерять себя? Сумеют ли справиться с демонами в своей душе? Правильный ли сделают выбор? Выдержат ли? Не сломаются ли?
А в остальном - решать вам. Мы можем и не выкладывать дальше, а то тут слабонервные есть)))))



Не судите по себе. Джонни - автор "Храбреца". Надеюсь, вам не надо разъяснять, что я хочу этим сказать?

Я не читала фанфик, но дискуссию просмотрела. Имхо, совершенно необязательно так эмоционировать, и, тем более - переходить на личности. Кстати, мы критиков себе не выбираем они выбирают нас Люди тут собрались всё творческие, темпераментные - так давайте быть друг ко другу снисходительней, что ли. Добрее.
И - взрослее. Пусть наши творцы творят, мы будем их хвалить, а критиковать - нежно-нежно.

Режиссер, не автор. Автор - Грегори МакДональд

Sonnete
Хоть кто-то не обиделся на чужую реплику, уважаю.

Девушки, давайте уже проду) мы ждём.

Спасибо, мы в курсе Именно Лирондель, кстати, в свое время тут скан его книги выкладывала.