Легенда о Джеке Воробье, рассказанная им самим, Фанфик по ПКМ-2 Опции

[Lirondel]

Глава 12
Море волновалось все сильнее, и я не мог разглядеть шлюпку с Вилли среди волн. Оставалось только надеяться, что хотя бы добраться до терпящей бедствие шхуны парень сумеет без приключений. О том, что будет после, я старался пока не думать.
Прошло с четверть часа, но вся команда по-прежнему в напряжении стояла вдоль борта, всматриваясь во тьму. И тут...
Прямо из-под воды величественно поднимался огромный, ужасающего вида, корабль. Он сам выглядел, словно полуразложившийся мертвец, и я знал, что его команда производит не лучшее впечатление. Пожалуй, только я и Гиббс, который тоже знал, как обычно появляется Голландец, остались более-менее спокойны, остальные же явно были перепуганы.
Они крестились и читали на разные голоса Pater Noster. Однако никто не уходил - вид светящегося каким-то потусторонним светом корабля с гигантской пастью вместо бушприта завораживал. С него потоками стекала вода. Определить класс этого судна не представлялось возможным, да и какая разница, что за посудина доставит тебя на тот свет?
Я следил за всем в подзорную трубу. Так, ага на шхуне, кажется, идет бой... Вот мелькнула какая-то вспышка, словно огонь зажгли... Мне показалось, что в отсвете я увидел Вилли, хотя на таком расстоянии немудрено было и ошибиться. Хоть бы его там сразу-то не пришибли... Впрочем, парень дерется неплохо. Очень неплохо Правду сказать, получше меня.
А потом я увидел его... Джонса. Похоже, он не изменился с тех пор, что мы виделись в прошлый раз. Да и с чего бы ему меняться... Я невольно рассматривал его, не в силах перевести окуляр на что-нибудь другое... и в следующую секунду понял свою ошибку. Джонс почувствовал мой взгляд, посмотрев, казалось, прямо мне в глаза. Я, вздрогнув, опустил трубу - и мои глаза встретились с водянисто-голубыми глазами капитана "Летучего голландца". Эти вполне человеческие и живые глаза на зеленой морде монстра смотрелись особенно страшно. Интересно, как он смог мгновенно переместиться ко мне на борт?
Я сделал шаг назад и оглянулся на команду. Оказалось, что тех держат страшные матросы Джонса. А самДжонс стоял прямо передо мной, казалось, его взгляд проникает прямо в душу. М-да, не повезло... Я судорожно соображал, что же ему сказать, но, как на зло, все слова вылетели из головы, и смог выдавить лишь невнятное:
- Оу...
Джонс же, напротив, был настроен более чем решительно. Сделав еще шаг вперед, так, что мне опять пришлось отступить, он прорычал:
- Пора уже заплатить, Джек! Ты был капитаном «Жемчужины» тринадцать лет, таков назначенный срок.
Я вспомнил отговорку, которую в свое время пытался применить в разговоре с Прихлопом.
- Знаешь ли... Я плавал два года, и команда учинила бунт...
Но, как и в прошлый раз, этот довод не произвел ровным счетом никакого эффекта. Джонс лишь издевательски расхохотался:
- Ха! Значит, ты плохой капитан! Но капитан, как ни крути. Или ты не величал себя все эти годы капитаном Джеком Воробьем?
Крыть было нечем. Я судорожно пытался найти выход, хоть какой-то. Мне нельзя было попадать сейчас на «Голландец», нельзя! И это что же, получится, что я только зря отправил туда Вилли?! Вилли... Я резко обернулся к морскому дьяволу.
- Я заплатил, прислал к тебе на службу душу, он ведь здесь.
Я махнул рукой в сторону шхуны, где сейчас находился паренек. Не лучший выход, но другого у меня не было, а при мысли, что сейчас Джонс заберет меня на свой корабль, душу сковал ужас.
- Нет уж, - осклабился тот,- Одна душа другой не стоит!
Хреново... Но, в принципе, нечто такое я и предполагал. Все, что мне оставалось, это сделать хорошую мину при плохой игре.
- Ага! Значит, в принципе предложение устраивает, осталось сойтись в цене!
- В цене? – кажется, Джонс был озадачен. Ну что ж, люблю удивлять.
- Сколько тебе надо душ взамен моей души? - любезно пояснил я, прикидывая, как, должно быть, со стороны гадко звучат мои слова. Тоже мне, Мефистофель нашелся... Тут бы свою душу спасти, ибо грешков на ней...
Джонс задумался на мгновение, а потом нехорошо прищурился.
- Пришли сотню душ. Через три дня.
М-да, удивлять люблю не только я. Ясное дело, Джонс заведомо ставит невыполнимые условия, чтобы я отказался. А вот выкуси! Любая отсрочка сейчас лучше, чем то, что произойдет, если я не придумаю выход...
- Да ты золото! Верни мальчонку, и я за ними! - при таком раскладе лучше будет, если Вилли вернется на "Жемчужину", а с Прихлопом разберемся потом.
Но мне не повезло и тут, Джонс решительно заявил:
- Я его заберу. В качестве задатка, - и усмехнулся, - Останется всего девяносто девять.
В груди у меня что-то екнуло. Не хотел я так подставлять Вилли, видит Бог, не хотел! Опять повернувшись к капитану «Голландца», я прищурился.
- Слыхал про Уилла Тернера? Он смельчак, благороден и поет сопрано. Четырех стоит! Ну... троих с половиной.
Джонс непонимающе смотрел на меня, да я и сам не вполне понимал, что же несу. Причем тут это все? Но в этот момент у меня возникла одна идея. Тиа Далма говорила, что Джонс был влюблен... Значит, он способен на это чувство, способен понять... Что, если удастся сыграть на этом? Приблизившись к Джонсу, я вкрадчиво продолжил:
- Я не упоминал, что он еще и влюблен? В красотку... Жениться намерен... Помолвлен... Разлучить его с ней и ее с ним – это вполовину не так жестоко, как разрешить им связать себя узами брака... Да? – при этих словах я внутренне усмехнулся, вспомнив невыносимый характер Лиз. Не так уж я и не прав... А потом устремил взгляд на Джонса. Ну же, давай! Возрази мне! Ты же никогда со мной не соглашался, скажи, что я опять ошибаюсь!
Мне показалось, что какое-то мгновение морской дьявол и вправду колебался, но тут же встряхнулся и резко обернулся ко мне.
- Я беру его! Девяносто девять душ. Достань! - Он говорил отрывисто, будто человеческие слова давались этому существу с головой осьминога с трудом. - Объясни-ка, птаха, - вдруг сменил тон Дейви Джонс, - ты с этим сможешь жить? Ты обрекаешь другого человека на вечные оковы, а сам будешь веселиться, гулять и пить?
Ух ты! Да он еще не до конца утратил понятия морали? Или, зная, что их не утратил я, решил добить? Да, пожалуй, что верно второе. Один Бог ведает, как мне стало пакостно от его слов, но роль надо было играть до конца.
- Ага, это по мне! Скрепим чернилами... в смысле, водой? - продолжил фиглярничать я.
Скользкое щупальце, которое заменяло Джонсу правую руку, обвилось вокруг моей кисти, пачкая ее слизью. Меня передернуло. Ощущение было не из приятных, словно жилы из руки потянули, я невольно охнул.
- Три дня, понял? - надвинулся на меня капитан "Летучего голландца", а после резко развернулся и зашагал прочь.
Я посмотрел на свою ладонь. С нее стремительно исчезала черная метка. А когда я поднял голову, Дейви Джонса на корабле уже не было
Несколько секунд я стоял молча, осознавая то, что сейчас произошло. Три дня... Сто человек... Вилли! Чертов мальчишка, он сам прыгнул в пекло! Но я-то знал, куда его посылаю...
- Мистер Гиббс... – отрывисто позвал я.
- Да? – оказалось, боцман уже был рядом.
Нужно было ставить паруса, уходить, но... Я просто не мог сейчас собраться с мыслями, и сказал то единственное, что сейчас было в душе:
- Я замарался, как никогда...
Дело было, конечно, не в испачканной руке. Вся эта история напоминала липкую грязь, в которую я окунулся с головой и не мог выбраться. Я обрек на рабство Вилли, я торговался из-за своей души, будто это товар, я надавал обещаний, которые не собирался выполнять. И кому какое дело, что это был лишь спектакль? Перед всей командой, перед собой и перед Богом я замарался.
Безусловно, я и не собирался искать сто душ для Джонса. Да если бы и хотел, нереально это. Мне важно было потянуть время. Но, так или иначе, команду корабля пополнить было необходимо - на борту не хватало рук, люди работали без передышки.
- А где же ты найдешь за три дня такое количество людей? – между тем спросил Гиббс. Рассказать им, что я и не собираюсь этого делать? Нет, нельзя... Они решат, что мы обречены. А разве не так? Я безжалостно выбросил эту мысль из головы, и, обернувшись к Гиббсу, произнес:
- К счастью, он ни слова не сказал о качестве этих ребят...
Гиббс, как всегда, додумал и объяснил все за меня.
- Ааа, Тортуга?
- Тортуга, - кивнул я. Верно, именно туда мне сейчас и нужно...

[Lirondel]

Глава 13
На Тортугу мы прибыли уже в темноте. Отшвартовались у свободного причала, и я незамедлительно сошел на берег. Хотелось хоть какое-то время побыть в безопасности. А еще очень хотелось напиться, чтобы хотя бы ненадолго перестать изводиться мыслями о собственной судьбе и судьбе Вилли. Жив он хоть там? Была одна надежда, что он встретит отца, и вместе они смогут что-то придумать...
Путь до Тортуги занял полтора дня, так что, времени у меня оставалось совсем немного. Когда в назначенный срок я не представлю Джонсу сотню душ, охота начнется по новой...
Опять мелькнула мысль – что, если все-таки плюнуть на все и осесть на берегу? Да хоть бы и здесь, на Тортуге? Местечко веселое, и Джонс не доберется.
Но я знал, что не смогу. Не смогу без моря, без «Жемчужины», без свободы...
А, кроме того, теперь у меня была еще одна причина найти сундук – нужно было помочь мальчишке, который из-за меня оказался в лапах у дьявола.
Порт Кайон встретил меня привычной какофонией звуков: нестройной музыкой, долетавшей из раскрытых дверей кабаков, руганью на улицах, ревом мулов и призывными криками торговцев. Этот город никогда не менялся.
Я направился в трактир "Под фикусом", где обычно собирались моряки, желающие наняться на какое-то судно. Там же можно было и снять койку на ночь.
Потолковав с трактирщиком, я договорился о съеме двух комнат – для себя и для Гиббса с несколькими членами команды. Боцман должен был заняться набором недостающих матросов. Вшестером, конечно, можно было управлять кораблем, но только при условии, что есть и спать не придется – на это просто не останется времени.
Если честно, то единственное, чего мне сейчас хотелось – это повалиться на койку и закрыть глаза. Хотя нет, тогда я останусь наедине со своими мыслями... Невеселая перспектива, особенно, когда еще и трезвый.
Развернувшись, я решительно направился вниз. Таверна "Под фикусом" оказалась достаточно большой, с просторным залом. Он был освещен большим количеством свечей, а у стены стояло невысокое растеньице в кадке - видимо, тот самый фикус. Я занял место как раз рядом с этим зеленым насаждением, заказав себе предварительно бутылку рома. Тот оказался весьма недурен, так что я потягивал его, заедая куском хлеба с ветчиной, и наблюдал за тем, что происходит в зале. Когда бутылка наполовину опустела, я решил снова проверить свой компас.
Каждый раз, открывая его, я в глубине души надеялся на какое-то чудо, на то, что он наконец-то покажет мне путь к спасению. Но нет – чуда не произошло, стрелка по-прежнему бестолково вертелась из стороны в сторону. Да что же это такое?! Я же знаю, что мне нужно, знаю!
- Я знаю, чего хочу, - вполголоса процедил я, глядя на компас, потом потряс его – Я знаю, чего хочу, знаю, чего хочу...
Отчаявшись, я опять повесил компас на пояс и повернулся к Гиббсу:
- Как успехи?
- Ну, считая четырех, набралось... четверо, - удивленно объявил верный боцман.
Я кинул взгляд на новоиспеченных матросов. М-да... калека, пьяница... чего я хотел? Обо мне и «Жемчужине» уже давно идет такая слава, что большинство пиратов предпочтут вообще остаться на берегу работе у меня.
И тут к нам подошел еще один тип, в полумраке таверны я не разглядел его.
- А твоя история какова? - поинтересовался Гиббс, изобразив любезную улыбку.
- Моя история точно такая же, как ваша, кроме последней главы, - ответил глухой голос, - я гонялся кое за кем по всем морям. Из-за этого я лишился корабля, звания и положения...
Уже на середине фразы до меня начало доходить, кто к нам пожаловал, но я не мог поверить своим глазам. Как это возможно?
- Коммодор?.. – с трудом выдавил Гиббс.
- Уже не коммодор, ты что, не слушал?! – в голосе бывшего капитана «Разящего» звучала ярость. Я решил, что лучше мне убраться отсюда по добру по здорову, пока он меня не заметил, меньше всего сейчас хотелось выяснять отношения с бывшим воякой. Что же с ним все-таки произошло? Но времени на выяснения не было, и, прихватив одну из веток все того же фикуса, и прикрываясь ею, я сделал пару шагов к лестнице. До меня долетали фразы разговора:
- Я чуть не поймал вас в Триполи... настиг бы, но налетел ураган...
Потом Гиббс ответил что-то, чего я не расслышал, и вдруг оглушительный грохот потряс общий зал. Подпрыгнув, я обернулся и увидел, что Гиббс вместе со столом лежит на полу, пытаясь подняться, а Норрингтон, выйдя на середину зала, громко вопрошает:
- Что ж, гожусь я в команду к капитану Джеку Воробью? – его взгляд остановился прямо на мне. М-да, не помог фикус... И вдруг молниеносным движением он направил на меня пистолет, - или застрелить тебя?
А ведь выстрелит, понял я. Точно выстрелит... Холодок пробежал между лопаток, и я с натянутой улыбкой объявил:
- Ты нанят!
Но, похоже, бывший коммодор успел уже изрядно набраться, потому что пистолета он не опустил, только процедил:
- Извини, привычку вспомнил...
Я оглянулся, прикидывая, куда сейчас отпрыгивать, но тут кто-то из команды, наконец, подскочил к Норрингтону, и с криком:
- Полегче, морячок! Не тронь нашего капитана! – заломил ему руку.
Ну надо же! Кто-то решил за меня вступиться... Или просто соскучились по доброй кабацкой драке? А коммодор, точнее, бывший коммодор был рад стараться. Мельком я увидел его глаза и понял, что тот пьян просто до невменяемости и, видимо, пьет уже давно. Мне стало даже жаль его. Не держу зла на тех, кто исполняет свой долг и верен ему. А с ним жизнь и вправду обошлась круто...
Между тем, драка разгоралась нешуточная, в нее уже включился почти весь трактир. Я понял, что, пользуясь суматохой, можно спокойно уйти в снятую на ночь комнату, и двинулся сквозь толпу дерущихся.
На пути мне попался Гиббс, наконец выбравшийся из-под стола, я кивнул ему:
- Нам пора!
Боцман, не слишком любивший подобные развлечения, с радостью последовал за мной.
Мы ловко лавировали среди дерущихся, пробираясь к лестнице. Бывало, я и сам участвовал в таких потасовках, но сейчас настроение было совершенно не то, да и ребра до сих пор болели, так что хотелось просто скорее добраться до комнаты.
Когда я ступил на лестницу, взгляд мой упал на шляпу одного бедолаги, которого только что точным ударом отправили отдыхать на пол. Повинуясь внезапному порыву, я подхватил ее и примерил. Я ужасно скучал по своей шляпе, ходить без нее было непривычно и неудобно. Но нет, это было совсем не то... Шляпа отправилась вслед за владельцем.
И, тем не менее, идея с подбором шляп мне понравилась. Пока я поднимался наверх, я успел примерить еще несколько, но все они были какие-то не те. Нет, Джек, не шляпа делала тебя капитаном...
Добравшись до своей комнатушки, я повалился на кровать с соломенным матрасом и закрыл глаза. Шум драки почти не долетал сюда, только стрекотали за окном цикады, да ветер доносил гомон с улицы и шум моря.
На мгновение, я представил, что нет больше ничего, кроме этих звуков, кроме знакомого запаха порта, долетавшего сюда. Нет Джонса, мечтающего заполучить меня в ряды своей нежити, нет Вилли, мучающегося сейчас на «Голландце», нет этого несчастного коммодора, которому встреча со мной разрушила судьбу. Ничего нет, только я и море... и «Жемчужина». Просто идти к горизонту, сливаясь с кораблем в одно, чувствуя, как наполняются ветром паруса и слыша, как поет натянутый, как нервы, такелаж... И ничего мне больше не надо...
Я не стал стирать влагу со своих щек, все равно никто не увидит

[Леди Жаворонок]

Глава 14
Весь следующий день ушел на закупку продовольствия, пресной воды и рома, а вечер - на погрузку. Я стоял на причале и следил за тем, чтобы все купленное было доставлено на борт. Обычная рутина, но она отвлекала от мыслей. Так, десять бочонков солонины, столько же зерном для коз, ага, а вот и ром. Так, а это еще что за существо нарисовалось на причале и с таким решительным видом шагает ко мне?
Я был не в том настроении, чтобы с кем-то беседовать, поэтому решительно развернулся и направился к Жемчужине. Но меня в спину окрикнул звонкий голос:
- Капитан Воробей!
Да кого это принесло... Может, в команду хочет, вчера записаться не успел? Я обернулся на ходу:
- Решил наняться в команду – добро пожаловать!
Но то, что юнец выдал в ответ, заставило меня замереть, вытаращив глаза. Он заявил мне:
- Я ищу того, кто мне мил!
М-да, только этого не хватало... Мало его в детстве пороли, видно... или не по тому месту. Сделав Гиббсу знак, чтобы убрал куда-нибудь этого типа, я выдавил:
- Я польщен, но море – моя единственная любовь.
После чего, не оборачиваясь, еще быстрее направился к кораблю. Однако юнцу вторично удалось поразить меня:
- Я про Уильяма Тернера, капитан Воробей.
Не веря своим ушам, я обернулся... и тут пришел черед не верить своим глазам. Потому как я понял, что зря думал, что хуже того, что со мной случилось, быть не может. Еще как может, я бы сказал, уже стало. Ибо прямо передо мною сейчас стояла переодетая в мужское платье...
- Элизабет?! – обернувшись к боцману, я бросил, - Спрячь ром!
Слишком жива была в памяти сцена, когда я, проснувшись на острове с жуткого перепоя, увидел, что она каким-то образом достала из погреба весь ром (а там, между прочим, было несколько увесистых бочек) и жжет это все вместе с пальмами. Кстати, до сих пор не пойму, как ей удалось поднять те бочки? Похмельный синдром у нее так выражается, что ли?
Год назад я оставил стихийное бедствие по имени Элизабет Суонн в, как мне казалось, надежных объятиях Уильяма Тернера младшего, и что же вижу теперь? Господи, за что?
Оглядев ее, я совершенно искренне заметил:
- Мужской наряд тебе не идет, - а потом добавил, - уж либо платье, либо ничего, а у меня на «Жемчужине» платьев нет.
Если честно, я надеялся, что после такого замечания Элизабет, как благовоспитанная девушка, уйдет, не вступая в разговоры. Но, то ли я переоценил ее благовоспитанность, то ли недооценил упорство...
- Джек, Уилл тебя искал, где он сейчас? – решительно спросила она.
Хороший вопрос... О том, чтобы сказать правду, нечего было и думать. Я достаточно знал Лиз и был уверен, что она поднимет крик на всю Тортугу, что я угробил ее драгоценного Уилла. Даже если это и так, только ее визгов мне сейчас и не хватает.
Поэтому я произнес, тщательно подбирая слова:
- Дорогая, мне очень неприятно огорчать тебя... В силу неудачного и крайне неожиданного стечения обстоятельств, никак не связанных со мной, Уилл был насильно угнан на судно Дейви Джонса!
- Дейви Джонса? – обалдело переспросила Элизабет.
- Ага... – кивнул я, но тут меня отвлек какой-то странный звук. Оказалось, что это бурно тошнило бывшего коммодора, который стоял тут же, позади Лизы. Однако, как выяснилось, в стельку пьяный Норрингтон еще был способен соображать.
- Ради Бога... Капитана "Летучего Голландца"?
Сейчас, при свете факелов, я рассмотрел его. М-да сдал бравый чистюля-коммодор... Недельная щетина, мешки под глазами, седина в волосах, лицо в какой-то грязи измазано. Ни дать ни взять, ханыга и завсегдатай самых дешевых питейных заведений. Что же должно было произойти, чтобы он так опустился?
- Ты выглядишь жутко, что ты здесь делаешь? - искренне сказал я.
- Ты нанял меня! У тебя такие низкие требования... - язвительно сообщил Норрингтон.
Да, действительно... Неужели теперь еще и он свалился на мою голову? Принюхавшись, я поморщился:
- И пахнешь странно!
Но в это время опять ожила Элизабет. В такие моменты я убеждался, что они с Вилли чем-то очень похожи...
- Джек! Я хочу Уилла найти.
Я мысленно застонал. Замечательно, превосходно, лучше не бывает. Вилли спасал Лиз, Лиз спасает Вилли, и только моя судьба решительно никого не интересует. Хотя, чему тут удивляться...
Но в следующий момент я замер, а потом поднял на Элизабет внимательный взгляд. Хочет... Она хочет... Нет, бредовая идея. Но что, если все-таки...
- Уверена? Это твое заветное желание? – осторожно спросил я.
- Конечно... – кивнула Элизабэт.
Теперь нужна была лишь малость – убедить Лиз, что для спасения жениха ей нужен сундук Джонса. Впрочем, это ведь действительно было правдой. Поэтому я вкрадчиво произнес:
- Просто, я думал, твое заветное желание – спасти Уилла...
К счастью, разницу между «найти» и «спасти» Лиз уловила.
- Знаешь, как это можно сделать? – прищурилась она. Ну, Джек, вперед!
- Ну... есть один сундук... Хотя, его размеры неизвестны...
И тут в разговор неожиданно вмешались проходившие мимо Пинтел и Регетти. Их явно распирало от того, что они знали тайну, которую поведала нам Тиа Далма, поэтому Пинтелл поспешил сообщить:
- Но в нем - живое сердце Дейви Джонса!
Регетти же наглядно изобразил руками, как именно это сердце бьется. В результате всего этого представления Элизабет оказалась несколько ошарашенной и сбитой с толку. Я же сначала разозлился на матросов, но тут же понял, что это к лучшему – Лиз убедилась, что я не выдумываю на ходу все, что ей говорю.
- Тот, кто завладеет сундуком, получит возможность потребовать у Джонса все, чего захочет! Например, избавить Уилла от страшной участи! - закрепил эффект я, обеими руками хватаясь за вновь вспыхнувшую надежду.
Но мой пыл попытался остудить Норрингтон, который, оказывается, слегка протрезвел от ночного бриза и теперь смотрел куда осмысленнее.
- Неужели вы ему верите?
Я оглянулся на него, но ничего не сказал, потом вновь перевел взгляд на Элизабет. Однако я забыл, что, если Лиз что-то надо, никаких возражений и аргументов "против" она просто не слышит.
- Как его найти?
- Найдет мой компас. Он уникален! - победно сообщил я, открывая крышку прибора.
- Он уникален тем, что неисправен, - видимо, с похмелья бывший коммодор впал в махровый скептицизм. Но меня переболтать трудно.
- Не спорю, он не указывает на север.
- А куда укажет? - глаза Лиз уже горели Целью.
- На путь к тому, чего ты хочешь больше всего, - медовым голосом сообщил я. Полагаю, что первым словом, сказанным Лиз в жизни, было не "мама", как у всех, а "хочу".
- Джек... неужели ты не врешь? – Лиз попыталась изобразить на лице недоверие, но я уже видел, как горят ее глаза.
- Ни единым словом! - совершенно честно сказал я и уточнил, дабы ей не пришло в голову что-то неподходящее, - а больше всего ты хочешь найти тот сундук Дейви Джонса... так ведь?
- Спасти Уилла! - видимо, шире одной Цели губернаторская дочка мыслить не умела.
- Получив сундук Дейви Джонса! - скорректировал я курс ее мыслей.
Я сунул Лиз компас в руки, а сам отскочил сразу на несколько шагов, внимательно наблюдая за ней. Кстати, надо будет еще выяснить, что она делает на Тортуге, да еще и в мужском наряде.
Тут лицо девчонки засветилось восторгом, и я, осторожно подобравшись к ней, бросил взгляд на стрелку компаса. Та не вертелась, а стояла на месте и четко указывала курс зюйд-зюйд-ост. Получилось!!!
- Мистер Гиббс! - я с трудом скрывал охватившую меня радость и надежду.
- Капитан?
- У нас есть курс! - я уже овладел собой, чтобы говорить более-менее спокойно.
- Прекрасно! Выбирай якорь! Всем по местам! Поднять паруса! - Гиббс не привык тратить время на пустые разговоры. И, к тому же, он прекрасно умел считать и знал, что трое суток, данных нам Джонсом, истекают завтра, а посему, не стоило терять ни секунды.
Я галантно пропустил Лиз вперед на сходнях.
- Мисс Суонн...
Та решительно зашагала на корабль. Я оглянулся. На причале оставался только Норрингтон, но и ему уже кто-то сунул в руки блеющую козу и прокомментировал:
- Добро пожаловать в команду, бывший коммодор!
Пропустив и его, я, покачав головой, пошел следом. Да, думал ли я, заходя на Тортугу, что мою команду ждет такое пополнение? Святой Господь, Элизабет и Норрингтон! От этой парочки можно было ожидать такого, что и Джонс не понадобиться. Но выбора у меня не было, зато появилось кое-что, что я уже почти потерял – надежда.

[Аксель]

я совсем недавно на этом форуме) с сегодняшнего дня.. хм..
но уже успела прочитать первые 13 глав вашего фан-фика.. загрузило.. реально очень понравилсь.
спасибо! за ваше видение Джека- в первую очередь, за его "настоящество" =) реальность. спасибо.

[Леди Жаворонок]

Аксель
Спасибо Очень приятно знать, что то, что мы делаем, нравится и затрагивает душу. Продолжение скоро будет)))

[Lirondel]

Глава 15
С Тортуги мы отошли так быстро, как только было возможно. Все понимали, что даже час заминки может стоить нам жизни, и подгонять матросов не приходилось. Как только бухта осталась за кормой и мы легли на курс, я нашел Лиз и показал ей небольшую кладовую, куда по моему приказу подвесили один из гамаков, взятых из кубрика. Возможно, губернаторской дочке такая «роскошь» и не слишком понравится, но я просто развернулся и ушел, не дав ей возможности протестовать. Все разговоры я решил отложить на завтра, а сейчас мне хотелось просто остаться одному и немного подумать.
Мне предстояло совершить пробег наперегонки с судьбой. Кто успеет раньше: я или Джонс? Больше всего раздражала неизвестность, ведь я даже не знал, как далеко от нас находится цель плавания. Вот уж воистину "найди то, не знаю что". Завтра истекал срок договора, и если до этого времени мы не причалим, то можно будет проститься со своей свободой навсегда.
Добравшись до каюты, я, не раздеваясь, устало повалился на койку.
Почему же все-таки компас не хочет работать в моих руках? Что со мной случилось? Ведь он исправен, в руках Лиз он сразу стал указывать в нужном направлении. Кстати, Лиз... Я ведь так и не спросил у нее, как она оказалась на Тортуге, да еще в таком виде... А Уилл-то думает, что она в тюрьме, на «Голландец» пошел... Вот ведь какая ирония, как любит говорить Регетти...
Мысли ускользали, и я сам не заметил, как погрузился в сон.
Не смотря на постоянную нервотрепку, заснул я крепко и сновидений не запомнил. А утро встретило меня идиллией: Норрингтон старательно драил палубу. Впрочем, это зрелище не вызвало у меня никакого торжества, просто стало жаль бывшего коммодора. Ведь он лишился самого главного для него – карьеры и военной службы, и в какой-то степени из-за меня.
А в следующий момент я заметил Элизабет, она стояла у борта и что-то выпытывала у Гиббса. Вид у моего боцмана был довольно затравленный. Ну что ж, пора поговорить с девчонкой и выяснить, как она тут оказалась.
- Элизабет, - я изобразил улыбку, - Признаюсь, не ожидал встретить тебя на Тортуге. Твой жених из кожи вон лезет, чтобы тебя из тюрьмы вытащить, а ты, похоже, и без его помощи обошлась? – я усмехнулся. Впрочем, не могу сказать, что был слишком удивлен. Скорее, мог посочувствовать тем, кто оказался на пути у этого стихийного бедствия в юбке... вернее, теперь уже в штанах.
- Бекетт отпустил меня,- ответила Элизабет, - И, к тому же, дал мне это.
Только сейчас я заметил, что в руках у нее свернутая бумага, на которой что-то написано. Но сейчас мне было не до того, меня поразило другое. Имя. Имя, которого я не слышал уже много лет, и очень надеялся не услышать более никогда.
- Бекетт?
-Да, там подпись лорда Катлера Бекетта из Ост-Индской торговой компании, - подтвердила Лиз.
Я скривился, как от зубной боли и невольно схватился за руку, на которой заныл старый рубец - клеймо. Хоть с той поры, как я его получил, прошло уже тринадцать лет, память о боли была жива. Боли физической и душевной - при виде тонущего корабля.
Тут встрял Гиббс:
- Уилл служил Бекетту и молчал про это?!
Я только усмехнулся. Что ж, Вилли оказался все-таки не так прост, как выглядел. Между тем, Гиббс продолжал говорить:
- Бекетту нужен компас... Я понимаю его мысли!
Я, нахмурившись, повернулся к нему.
- Точно! Он ищет сундук...
Откуда же он узнал? Хотя... если я узнал, почему он не мог?
- Да, он что-то говорил про сундук! – кивнула Элизабет, настороженно глядя на нас. Гиббс так и подскочил:
- С сундуком компания станет морской владычицей!
- Что на нас плохо отразится, - безрадостно кивнул я. «Плохо» - это, пожалуй, было очень мягко сказано.
– Кошмар! – подхватил боцман, - беда для любого уважающего себя пирата! Хорошо бы нам выжать больше скорости из парусов!
Это он говорил уже на ходу, командуя поднять все паруса. Мы с Лиз остались вдвоем, и я вспомнил, что неплохо бы узнать, как ей вообще удалось выбраться из тюрьмы, да еще и получить у Бекетта такую бумагу.
- Можно узнать, как ты его заполучила? – спросил я, помахав каперским свидетельством.
- Убедила его, - явно гордясь собой, заявила девица.
Я чуть не подавился. Интересно, каким образом? Мне почему-то вспоминалось наше совместное пребывание на острове. Интересно, она с Бекеттом тоже ром хлестала, или...
- Мягко? - поинтересовался я с явным намеком.
- Скорее жестко, - Лиз была так горда собой, что мне стало смешно. Я опять подумал, как же они с Вилли, в сущности, похожи – точно с таким же выражением лица он заявлял мне, что пойдет по трупам. Эх... что там с ним сейчас... Я опять развернул свидетельство.
- Ради него Уилл идет на сделку с компанией, а ты у нас, с трофеем в руках! – усмехнулся я. Вот уж, воистину, ирония судьбы... Потом я внимательнее вчитался в то, что было написано в бумаге, - Помилование! Служба капером на благо Англии и Ост-Индской торговой компании... Как будто меня можно так дешево купить! – я фыркнул и, небрежно свернув, засунул свидетельство во внутренний карман камзола. Неужели в обмен на это Бекетт думал заполучить мой компас? М-да... я думал, что он знает меня лучше. Хотя, такие, как он, всегда судят о других по себе. Капер... я хмыкнул. Захватывать только те суда, которые мне прикажут. Что может быть унизительнее, чем быть охотничьей собакой на чьей-то службе?.. Но документик все же пригодится.
-Джек, отдай свидетельство!
По-моему, Лиз все-таки родственница Вилли Тернера: тот же горящий взгляд и полная, непрошибаемая уверенность в своей правоте. Мне стало любопытно – ее так же, как и Вилли, ничто не способно смутить? Во мне вдруг родилось желание немного похулиганить.
- Нет! – вредным голосом заявил я, а потом, внутренне хихикнув, томно добавил, - Убеди меня...
Я ожидал, что Лиз покраснеет, а может, и пощечину мне отвесит, но она меня удивила. Прижавшись ко мне ближе, чем регламентировали не только светские, но и все прочие правила приличия, благовоспитанная Лиз тоном профессионалки с Тортуги прошептала мне на ухо:
- Уилл обучил меня фехтованию...
Я чуть не рухнул, где стоял, а потом с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться на весь корабль. Она что, угрожать мне решила или решила соблазнить? Вспомнив, как Вилли в аналогичной ситуации приставил шпагу к моему горлу, я возвел очи горе и тяжко вздохнул. Да, воистину, два сапога – пара.
- Еще раз – уговори меня, - обернувшись к Лиз, ухмыльнулся я. Кажется, наконец-то она смутилась. Что ж, лучше поздно, чем никогда... Наблюдая, как она, демонстративно развернувшись, направилась к противоположному борту, я состроил ей вслед издевательски-страдальческую физиономию, а потом, с трудом сдерживая смех, поднялся на мостик. М-да, хоть какое-то развлечение в этом невеселом плавании...

[Капитан Анналита]

Классно!!! Замечательно!!! Потрясно!!!

[Леди Жаворонок]

Итак, мы вернулись с продолжением!)))
_________

Глава 16

Остаток дня прошел без происшествий, что не могло не радовать. Однако и к цели своего путешествия (знать бы еще, что она из себя представляет, эта цель?) мы пока что не приблизились. А от постоянного ожидания, что вот-вот рядом с «Жемчужиной» прямо из морской пучины вынырнет «Летучий Голландец» с разъяренным Джонсом на борту, уже начинали сдавать нервы. Я понимал, что слишком часто прикладываюсь к бутылке последнее время, но ничего не мог с этим поделать... Да и желания делать что-то не было.
Подходя к мостику, я заметил сидящую на ступеньках Лиз, вид у девчонки был невеселый. Интересно, просто так грустит, или опять задумала что-то? Может, укачало ее?
Хмыкнув, я подошел к Элизабет, решив за одно лишний раз проверить, что показывает компас. Сначала я хотел просто поинтересоваться, что случилось. Грешным делом, я даже подумал, что девчонка заболела. Но, подойдя ближе, понял, что та просто размышляет (или, по крайней мере, пытается это делать).
- Интуиция и знание женской натуры говорят мне, что ты в раздумьях, - заметил я.
- Не думала, что свадьба сорвется... Так замуж хочется! - очень серьезно ответила Лиз, а я предпочел пристроиться рядом с ней на ступеньках трапа, ведущего на мостик, потому что почувствовал, что сейчас просто-напросто начну неприлично ржать.
Чтобы как-то отвлечься - смех так и рвался наружу – я с преувеличенно-серьезным видом протянул Лиз початую бутылку рома, которую до этого сжимал в руке. Впервые за последние дни мне стало полегче на душе и я был даже благодарен дочке губернатора за этот, пусть недолгий, прилив хорошего настроения. Чтобы не упустить его, я решил подыграть девчонке.
- Ну, что ж... Лиззи, я сам - капитан корабля. И, будучи капитаном, имею право обвенчать молодых хоть здесь, на «Жемчужине»... – я многозначительно посмотрел на нее и добавил для пущего эффекта, - хоть сейчас!
- Нет, спасибо! - Лиз встала и отошла к борту. Ну надо же! Мы еще ломаемся!
- Почему? – я поднялся вслед за ней. Эта игра уже увлекла меня, я почувствовал что-то вроде куража, - нас многое роднит - меня и тебя. Нас!
Честно говоря, я был уверен, что замуж ей все-таки хочется за Уилла, поэтому решил подразнить. Кто ж знал, что она не понимает шуток! А Лиззи, похоже, и вправду восприняла мои слова всерьез. Опершись о борт, она язвительно изрекла:
- Ох, да! Пожалуй... Если только исключить честь, совесть и моральные устои. И любовь к чистоте!
Я чуть не выронил бутылку рома, которую держал в руках. Девчонка что, решила мне морали о чести и совести читать? Нет, что она, что Вилли – они неисправимы. Себя, по всей видимости, святыми мнят...
Слова же о чистоте заставили меня машинально себя обнюхать. Я никогда не позволял себе опускаться до свинского состояния, но что она хочет в плавании, где каждая кружка пресной воды на счету, и все, что можно себе позволить – время от времени обливаться забортной? По чести сказать, от нее-то тоже далеко не розами пахло...
- Чепуха! – усмехнулся я, - Мы с тобой сойдемся, я знаю.
- С чего ты так решил? - кажется, мне удалось ее озадачить.
- Любопытство - вот твоя черта. Жажда свободы, - я обошел вокруг нее, с ухмылкой наблюдая, как она пытается разгадать мою игру, - Тебя подмывает сделать то, что хочется, эгоистично, не раздумывая. Ты жаждешь испытать это? Однажды ты не сможешь устоять...
Меня несло. Давно я не задвигал такие красивые речи. И мне неважно было, поймет меня Лиз или нет. Сейчас я уже говорил не для нее и не о ней. Я говорил скорее о себе, вспомнив внезапно, каким был в молодости, когда жизнь кажется приключением и все видится сквозь розовые очки.
- Почему твой компас отказал? – голос Лиз, словно ведро забортной воды, вернул меня к действительности. Как я и предполагал, девица не особенно поняла то, что я говорил. Ну и ладно. Вот только... от сухопутного "кОмпаса" меня передернуло.
- Мой компАс в порядке, - безразличным тоном произнес я, намеренно подчеркнув ударение. Впрочем, губернаторская дочка это, кажется, и не заметила.
- Потому что мы и вправду схожи, и наступит момент, когда ты докажешь это, сделав доброе дело.
Я озадаченно посмотрел на Лиз. Потом мне стало очень обидно - ведь год назад я спас ей жизнь! А она, между прочим, тут же обозвала меня "грязным пиратом". И после этого у нее хватает совести (или что там у нее есть) читать мне морали? Да я ей в отцы гожусь, если уж на то пошло! Не имеет благодарности, так хоть бы к возрасту имела уважение! Впрочем, что это я...
Конечно, ни одна из этих мыслей не отразилась на моем лице - я прошел слишком жесткую жизненную школу и научилась владеть собой. Показывать боль - значит, проявлять слабость, открывать врагу место для удара. А искать поддержку и сочувствие я уже давно перестал - глупое и бесполезное занятие. Поэтому я довольно нахально произнес:
- Люблю эти моменты. Особенно люблю махать рукой им вслед, - проклятие! Кажется, в голосе все-таки прорвалась обида!
- Да, тебе выпадет шанс совершить смелый поступок. Тогда ты кое-что поймешь. То, что ты хороший человек, - к счастью, Лиз мои истинные чувства не заметила. Что, впрочем, и не удивительно, она слишком занята любованием такой хорошей и правильной собой. Нет, ну как все было забавно, а она взяла и испортила настроение!
- Факты говорят об обратном, - огрызнулся я.
- Я в тебя верю! Знаешь, почему?
- Ну что ж, скажи... - Лиз начала меня откровенно раздражать.
Но тут рафинированная англичанка, дочь губернатора Ямайки отмочила новый фортель, да такой, что у меня чуть челюсть о палубу не стукнулась. Она каким-то неуловимым движением оказалась между мной и бортом и, прикрыв глаза, подставила губы, явно приглашая ее поцеловать. Я сперва решил, что у меня солнечный удар! Или белая горячка все-таки обо мне вспомнила! Но ошибиться тут было невозможно - поведению Элизабет позавидовали бы и Жизель со Скарлетт.
- Любопытство... Тебя так и потянет вызвать восхищение и получить вознаграждение. Не сможешь удержаться... Захочется узнать, насколько это сладко... - промурлыкала девица, причем то, как она об меня терлась, не оставляло никаких сомнений насчет характера этого самого вознаграждения.
Ну что ж, радость моя, ты сама напросилась!
- Уже хочу знать, как это сладко! - томно протянул я.
- Ну, поскольку ты хороший человек, ты не поставишь меня в положение, которое скомпрометирует мою честь...
Чего? У меня что-то со слухом? Она тут едва не начинает раздеваться, и еще что-то о чести говорит? Да это я должен бояться, что она меня вот-вот изнасилует! Однако, похоже, ей и правда очень уж захотелось замуж! Настолько, что за кого уже, в принципе, не важно...
Да, надо признать, повезло Вилли с невестой. Знал бы он... Впрочем, уводить у него Лиз я в любом случае не собирался. Нет уж, видит Господь, такой кары я не заслужил всеми своими грехами! Но ее тело, ее губы были так близко... и мне пришлось вспомнить, что я все-таки мужчина, и в некоторых ситуациях контролировать себя ох как непросто...
Рука скользнула по ее волосам, губы, словно сами собой, раскрылись навстречу ей... а в следующий момент взгляд у пал на мою раскрытую ладонь у ее виска.
На ладонь, по которой расплывалась черная метка Дейви Джонса.
Проклятие! Проклятие, проклятие, проклятие!!!!! Трое суток истекли, и кракен слова был у нас на хвосте!
Все амуры с губернаторской дочкой мгновенно вылетели у меня из головы. Впрочем, она, кажется, не поняла причины перемены моего настроения, и промурлыкала что-то вроде:
– Я тобой горжусь.
Я не ответил, мне просто было не до нее. Oh, bugger! Что же делать-то?!
И тут впередсмотрящий прокричал:
– Вижу землю!
Неужели успели? Вот это удача! Его крик напомнил мне еще об одной важной вещи, о подарке Далмы.
– Где банка с землей?! – пробормотал я и бросился в каюту, попутно отдавая приказ бросить якорь возле острова. Будем надеяться, что это и есть цель нашего путешествия. В любом случае, чем быстрее я сейчас окажусь на суше, тем лучше.

[scorpionchik]

Леди Жаворонок
Да... вот это гораздо более логичное поведение их обоих в этой сцене.... Лизка - дурочка! ОДНОЗНАЧНО!!!

PS Бедняжка Вилли... А нужна ли ему такая кабала?... Семейная жизнь с Лизкой?...

[Lirondel]

Ну, как покажет третья часть, Вилли найдет достаточно компромиссный выход))))))

[Капитан Анналита]

Ну, как покажет третья часть, Вилли найдет достаточно компромиссный выход))))))

Очень на это надеюсь!!! Лиза - дура аристократка!!! И вообще ее надо......

[Леди Жаворонок]

Глава 17

Вот и конец нашего путешествия. Конец...
Я сидел на корме шлюпки, обнимая банку с землей. Ощутимая зыбь мотала наше суденышко из стороны в сторону, да еще и гребля постоянно переругивающихся Пинтела и Регетти не способствовала ровному ходу, но я едва замечал это.
Сегодня на карту брошено последнее, что у меня осталось - жизнь. Пан или пропал. Я поймал себя на том, что с азартом болельщика наблюдаю за собой со стороны: выиграю - хорошо, не выиграю - ну что ж, не такие большие были ставки.
Пожалуй, единственное, что я сейчас чувствовал, это была досада. Или, даже вернее, обида какая-то, почти детская. Я ведь даже не успел насладиться тем, за что пообещал душу, всего-то три года и ходил на «Жемчужине». Да и то... Все всегда шло не так. Шло, шло... и вот, пришло.
Какое-то слово, скользнувшее по краю сознания, заставило меня отвлечься от безрадостных мыслей. Ну конечно, опять Пинтел и Регетти. На этот раз кракена обсуждают. Нашли тему, ей Богу... Но прикрикнуть на них почему-то желания не было. Ни на что не было желания, навалилась какая-то апатия и безразличие.
Исла-Крус оказался пустынным островком с широкой полосой белоснежного пляжа и покрытой скудной растительностью горой. Видимо, когда-то тут была христианская миссия - на горизонте еще виднелись развалины церкви и каких-то построек.
Был отлив, и разморенный жарой океан лениво лизал волнами выброшенные на берег и уже подсохшие водоросли. Я выбрался на песок - сапоги сразу увязли в нем по щиколотку - и скинул камзол (было ужасно жарко), почувствовав, как прошелестела во внутреннем кармане каперская грамота без имени.
Я на мгновение задумался – взять ее с собой? Да нет, куда я ее засуну, за пояс, что ли? Пусть уж лучше тут лежит. Я ведь так и не придумал, что с ней делать... Вписать свое имя? Зачем, я все равно никогда не буду капером на службе кого-то. Пожалуй, и правда, отдам ее Вилли, если живой вернется. Ну, поторгуюсь сначала, конечно – нечего баловать парня.
Приказав Пинтелу и Регетти стеречь лодку, мы с Лиз (разумеется, она увязалась следом) и бывшим коммодором (ну, будет хоть кому копать) направились вглубь острова.
М-да... Глядя на этот песочек, я начал сомневаться в интеллектуальных способностях капитана "Летучего Голландца". Да на этом острове сундук не найдет только ленивый! Даже безо всякого компаса. Впрочем, компас по-прежнему показывает ерунду... Вообще-то, странно: почему на острове? Тиа Далма ведь ясно сказала: сундук спрятан на дне морском! Но компас указал сюда... Или Лиз ошиблась? Если так, то торопиться уже точно некуда, времени предпринять что-то еще просто нет.
Я остановился и потряс головой. Джек, да что это с тобой? Разве ты сдавался когда-то? Разве хоть раз такое было? Наверное, это все жара...
Тут до меня долетел голос Лиз:
- Не работает! – оказывается, все это время она носилась кругами вокруг меня, а теперь вдруг бросила компас на песок и плюхнулась рядом, - он не указывает на то, что мне нужно!
Я подошел поближе, с интересом глянув на стрелку компаса.
Та некоторое время покрутилась, словно собака, собирающаяся улечься, а потом замерла, указывая на... Элизабет. Это еще что означает? Нет, я, наверное, просто сплю, и мне это все снится. Или умер, что вероятнее. Эта мысль почему-то меня успокоила. Спустив лопату с плеча, я шагнул к сидящей на песке Лиз и... тут меня осенило! Да ведь она, скорее всего, просто сидит на том самом месте, где нужно копать!
- Указывает! Ты на нем сидишь! - пояснил я, а потом замахал руками, призывая Лиз подняться, - вставай!
Ну, теперь пришел черед Норрингтона поработать. Конечно, я мог бы ему помочь, но... не хотелось. Вот не хотелось и все. В конце концов, я тут капитан, или кто? И вообще, может, мне жить меньше суток осталось, так хоть не буду тратить это время на выкапывание ям! В самом дурном расположении духа я опустился на песок и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Ничего, Джек, всякое бывало, и тем не менее ты все еще тут.
Однажды мне довелось пообщаться с буддийскими монахами. Очень было интересно, я узнал тогда много любопытного. Они говорили, что достигают гармонии тела и духа, погружая себя в состояние медитации. Сейчас бы мне это очень не помешало. Впрочем, не вполне здоровое мое тело сейчас находилось в полной гармонии с издерганной и больной душой. Тем не менее, я принял позу Лотоса, как они ее, кажется, называли, и закрыл глаза.
Честно говоря, сначала я чувствовал только иссушающий зной и жажду. Неплохо бы поискать тут пресную воду, кстати говоря. Запасов на «Жемчужине» уже оставалось не так много. Потом от моря донеслись какие-то крики. Опять что ли этой парочке, Пинтелу и Регетти не сидится? Проверять не хотелось, и я продолжал сидеть со скрещенными ногами, стараясь хоть немного расслабиться и забыть обо всем, хоть на минуту...
Мне это почти удалось, когда лопата Норрингтона со стуком уперлась во что-то на дне ямы. Тут уж, конечно, стало не до медитаций. Я вскочил и кинулся месту раскопок. Там, полузасыпанный белоснежным коралловым песком, стоял сундук с моим спасением.
Он оказался не очень тяжелым, и нам троим - мне, бывшему коммодору и Лиз, не составило труда извлечь его на поверхность. Открыть крышку тоже было делом несложным. В нос ударил запах сырой бумаги, а на руки нам посыпались пожелтевшие от времени письма. Я взял в руки одно из них, перевязанное некогда алой лентой. Выходит, правду рассказывали, что Ужас Морей Дейви Джонс - всего лишь просто несчастный и не слишком сильный человек, который не справился со своим сердцем. Неожиданно мне стало его жаль – он, видимо, также одинок, как и я...
А потом мы извлекли на свет небольшой сундучок, украшенный витиеватыми орнаментами и, увы, запертый. Вот оно, значит, где... Мы затихли, прислушавшись. Внутри сундучка что-то несколько раз отчетливо стукнуло... Мне стало не по себе.
- Это оно! - воскликнула Элизабет, а Норрингтон, словно не веря своим глазам, пробормотал:
- Так ты говорил правду?!
Я только усмехнулся, причем совершенно искренне, хотя и невесело:
- Я часто так делаю. Вас это удивляет?
- Не без причин!
Услышав этот голос, мы вздрогнули, а я даже на мгновение прикрыл глаза. Нет, пожалуйста! Только не он! Только не сейчас!!!
Но, видимо, у Провидения сегодня было какое-то особо садистское настроение, потому что это был никто иной, где Уилл Тернер, собственной пылающей гневом персоной. Вилли стоял на берегу мокрый - видимо, добирался до берега вплавь. Стоп! Если Вилли тут, то... значит, и "Голландец" где-то неподалеку. Ой, плооооохо. Мне опять припомнились крики, услышанные недавно со стороны берега... Так, нужно по быстрому брать сердце и сматываться отсюда! Интересно, хоть ключ-то Вилли достал?
Тут до Лиз наконец-то дошло, что перед ней экс-жених.
- Уилл! Ты цел, слава Богу! А я искала тебя! - взвизгнула она и повисла на шее Вилли. Я хмыкнул: да уж, прямо обыскалась! Будущий муж за порог, а она уже ко мне клинья подбивает. Мне стало искренне жаль младшего Тернера - намучается он с ней... Элизабет между тем продолжала, - Как ты добрался?
Вилли смерил меня колючим взглядом и иронично ответил, явно обращаясь не к невесте:
- На черепахах. Схватил двух и добрался вплавь!
Я обратил внимание на напряженную позу парнишки - создавалось ощущение, что для него составляет большую проблему лишний раз пошевелить плечами. Да и от объятий Лиз он едва не уклонился. Мне ли не знать, отчего так бывает! Слухи об умении боцмана «Голландца» управляться с девятихвостой кошкой доходили даже до меня...
- Нелегкое дело! – невесело усмехнулся я, имея ввиду совсем не то, что сказал Уилл.
А Вилли вдруг отстранился от Лиз и с явной издевкой произнес:
- Ну, спасибо тебе, Джек!
- За что? – не понял я, пытаясь сообразить, что он имеет в виду на этот раз.
- Ты заманил меня на корабль, чтоб погасить долг Джонсу!
М-да, долго он эту обличительную речь репетировал, интересно? И благодарные слушатели в лице Лиз уже тут как тут...
- Что? – гневно воскликнула она.
У меня времени порепетировать столь же пафосный ответ не было, да и мысли были заняты другим – как свалить отсюда, пока Джонс со своими красавчиками до меня не добрался. Поэтому я лишь вернул ей ее же восклицание:
- Что?!
И с удовольствием понаблюдал за напряженной работой мысли, явно отразившейся на ее лице - девица, видимо, силилась понять, оскорбили ее или нет.
- И я встретил там своего отца... - я так и не понял, рад Вилли этому или это тоже обвинение в мой адрес.
Но то, что они встретились, было хорошо. Может быть, парень все-таки сумеет помочь Прихлопу? Мне бы очень этого хотелось.
- Оу! Ну... не за что! - любезно отозвался я.
- Все, что ты говорил - это было вранье?! – на этот раз обвинительную речь подхватила Лиз. Два сапога пара, ей Богу...
- Ну... почти все. Ложь во спасение!
Ох, Вилли, Вилли. Да когда же ты научишься думать головой? Когда поймешь, что жизнь - это не рыцарский роман? И, в конце концов, ты ведь тоже скрыл от меня договор с Бекеттом! Может быть, и мне начать обвинять тебя в ответ? Глядишь, и бывший коммодор найдет, что рассказать, что-то он замолчал совсем... То-то забавная картинка откроется Джонсовым матросам, когда они нас найдут!
Нужно было заканчивать весь этот фарс, и поскорее.

[Edelweiss]

"Уж полночь близится, а Германа все нет..."
Дорогие авторы, будет ли продолжение? Интересно ведь.

[Lirondel]

В самом наискорейшем времени! Мало того, будет и ПКМ3!

[Lirondel]

Глава 18
Видимо, я слишком задумался и отвлекся на мгновение, потому что в следующую секунду оказалось, что Вилли уже сидит рядом с сундуком, зачем-то наставив на него ножик.
- Эй, что ты делаешь? - нахмурился я, подойдя ближе. В ответ Уилл послал мне пламенный взгляд и произнес:
- Я убью Джонса!
Я замер. Вилли, ну когда же ты научишься думать хоть на шаг вперед? И хоть немного задумываться о последствиях своих действий? Что ж, видно, придется говорить с тобой на твоем языке...
Выхватив саблю, я наставил ее на мальчишку и произнес, насколько мог, спокойно:
- Нет, не стоит, Уильям. Если Джонс умрет – кто скажет его зверюшке «к ноге!», а?
Вилли поднял черные глаза и посмотрел на меня так, будто с ним заговорил сам сундук Дэйви Джонса. Видимо, он был уверен, что все, здесь присутствующие, тоже мечтают проткнуть сердце, заключенное в этом ларце. Кстати, интересно, ключ-то Вилли все-таки раздобыл или нет?
Но в следующий момент мальчишка сам ответил на мой вопрос, достав привязанный к веревке ключ. Замечательно... Теперь осталось добраться до сердца – и шансы на то, что сегодняшний день не станет для меня последним, значительно возрастут.
- Ну-ка, будь любезен, дай ключ, - протянул я свободную руку к Уиллу.
Но тот что-то не торопился выполнять мою просьбу. Поднявшись на ноги, Вилли смерил меня полным презрения и гнева взглядом... и резко выхватил саблю у стоявшей рядом Лиз. Зараза! Теперь мы оба были вооружены, а время, драгоценные секунды, убегали. Казалась, я слышу их шорох, словно песчинки сыплются одна за другой...
- Я-то свое слово держу, Джек, - усмехнулся Уилл. Я сморгнул, пытаясь понять, о каком именно слове идет речь, а он продолжал, - Я намерен освободить отца! Надеюсь, ты увидишь это.
И тут случилось то, чего я ожидал меньше всего: бывший коммодор выхватил свою саблю и нацелился ей на Тернера младшего. Я чего-то не понимаю, или он решил мне помочь?
- Сейчас я с Джеком согласен. Мне очень жаль, - было видно, не слишком-то ему и жаль. И все-таки, надо выяснить, что на уме у Норрингтона.
-Я знал, что полюблюсь тебе, - бросил я пробный камень.
Эх, ну когда я научусь не питать иллюзий в отношении людей? Конечно же, экс-коммодор тут же перевел клинок в мою сторону, а Вилли, лишенный угрозы, снова дернулся, чтобы превратить сердце Дэйви Джонса в кусок ливера. Этого я допустить не мог, поэтому моя шпага уперлась в грудь парня.
- Лорду Бекетту нужно то, что лежит в сундуке, - объяснил Норрингтон свои действия, - Вручив ему это, я изменю свою жизнь!
- А! Черное честолюбие... – покачал я головой. Ну что ж, теперь, по крайней мере, все понятно. Дернул же меня черт взять в качестве рабочей силы именно его! Где ты, моя удача...
- О, по мне, так это светлый луч надежды! – усмехнулся Норрингтон, и вдруг, неожиданно, сделал выпад в сторону Вилли, пытаясь отобрать у того ключ. В следующий момент между нами троими началась схватка, где каждый был за себя и против остальных. Краем сознания я еще успевал замечать Лиз, которая носилась вокруг нас и вопила что-то вроде: «Хватит! Остановитесь!» М-да, лучше б сундук постерегла.
Фехтовать сразу с двумя противниками, когда они нападают не только на тебя, но еще и дерутся между собой, довольно трудное занятие, поэтому все внимание приходилось сосредотачивать на схватке, а мне, по правде, хотелось посмотреть спектакль, который разыграла Элизабет. Она постоянно мельтешила на заднем плане, что-то кричала, размахивала руками, кривлялась и, кажется, даже чем-то кидалась в нас. На площади в базарный день ей бы цены не было - озолотилась бы. Похоже, девчонка и вправду была избалована настолько, что привыкла к тому, что на любой ее визг тут же прибежит толпа нянек.
Мы постоянно перемещались, и вот полоса песка кончилась и началась трава, кочки и камни. Сам не пойму, как мы добрались до руин миссии и как очутились на колокольне. Все мы уже порядком устали, но никто не решался прекратить поединок. Может, это сделать мне? Так ведь... убьют же! А жаль – оба они, по сути, неплохие ребята. К Вилли я питал какие-то отеческие чувства, а с Норрингтоном при других обстоятельствах, возможно, мог бы и подружиться.
Однако сейчас явно ни тот, ни другой не собирались давать мне пощады, а потому приходилось защищаться. В какой-то момент ключ оказался у меня, потом у Норрингтона, а потом Уилл завладел им... Затем я потерял их из виду, а когда поднялся на крышу развалин, то увидел, что Вилли и коммодор яростно сражаются прямо на гребне. Вот же нашли место, нечего сказать! Но в следующий момент я заметил кое-что поинтереснее – ключ, который сейчас был у Норрингтона, и в данный момент болтался у него на поясе буквально на честном слове. А что, если...
Я осторожно выбрался на крышу и протянул руку, пытаясь ухватить ключ. Одна попытка, другая... Зараза, ну еще немного! Пока меня не заметили! И вот, удачный выпад – и веревка с ключом оказалась у меня в руках!
Но завладеть призом - полдела, главное - удержать его. А вот это как раз трудно, особенно, когда у тебя выбивают саблю из рук.
- Позвольте, я убью того, кто загубил мне жизнь! - пафосно произнес Джеймс, целясь своим клинком в меня.
- Извольте! - разрешил Вилли. На миг мне стало интересно: а мог бы он на самом деле убить меня или позволить сделать это кому-то еще? Я – нет. И не только из уважения к памяти его отца. Просто, я не сделал бы этого даже, если бы под угрозой была моя жизнь. Я взглянул в глаза Тернера младшего и внезапно понял: он смог бы. Хотя, скорее всего, жалел бы об этом потом...
Но, так или иначе, надо было спасать свою жизнь. Пусть дерутся между собой, а мне это надоело. В конце концов, меня даже злость взяла. Я загубил ему жизнь?! Ну, сейчас я все скажу!
- А если всмотреться в суть ваших притязаний, коммодор, - вкрадчиво начал я, прищурившись, - Кто именно, в тот самый момент, когда вы засадили пирата за решетку, решил освободить пирата и отобрать у вас вашу возлюбленную? А? И кто же тому виной, что вы - пьянчуга-матрос, которой драит судно пиратов? – кажется, мне не удалось скрыть раздражения, проскользнувшего в голосе.
- Заткнись!!! - не своим голосом заорал Норрингтон. Да-а-а, за живое задел. А в следующий момент коммодор бросился на меня, с явным намерением проткнуть своей саблей. Шарахнувшись от него, я потерял равновесие и кубарем полетел вниз с крыши. Да за что же моим ребрам такая кара?!
От ужаса мне даже удалось сделать что-то вроде сальто в воздухе, чего я, вообще-то, никогда не умел, и, к счастью, приземление прошло удачнее, чем можно было ожидать. Потряся головой, я кое-как поднялся на ноги, пытаясь понять, целы ли кости. Потом нащупал рядом саблю и сунул в ножны. Так, ключ тоже у меня... Что ж, больше мне здесь делать было нечего.
Уже отходя от разрушенной церкви, я услышал, как Норрингтон прорычал:
- Как мне ни жаль, мистер Тернер... он прав! – после чего опять послышался звон клинков.
- Как дети малые, ей Богу, - пробормотал я, - нет, чтобы посидеть за бутылочкой рома и договориться обо всем.
Интересно, а чья победа в этом поединке была бы мне милее? Жаль обоих, если честно.
- Я болею за тебя! - крикнул я в пространство - пусть каждый примет на свой счет. Это все, что я мог для них сделать.
Понаблюдав еще немного за поединком на крыше развалившейся мельницы, я надел на шею шнурок с ключом и зашагал по высокой сухой траве заброшенного кладбища. Надо было срочно найти сундук. Надеюсь, Лиз охраняет его! Хотя, впрочем...
Додумать свою мысль я не успел, потому что земли под ногой каким-то образом не оказалось, и я полетел вниз, головой вперед.

[Леди Жаворонок]

Глава 19

Придя в себя, я некоторое время пролежал неподвижно, пытаясь заново научиться дышать. Ведь десять дней - не срок для переломанных ребер. А когда ты еще падаешь на дно довольно глубокой ямы... Потом, приподнявшись, я огляделся – могила. Старая, неиспользованная могила. Нехороший холодок прошел по между лопаток: может, конечно, я просто параноик, но как-то слишком это символично. Нет, надо выбираться отсюда, а то совсем чокнусь от таких предчувствий.
Цепляясь за корни растений, торчащие из стенок ямы, я поднялся на ноги, но оглядеться не успел. Позади меня послышался какой-то странный шум, как будто по земле катилось что-то тяжелое, а потом... В первый момент я даже не понял, что произошло. Меня накрыло что-то огромное, схватило попрек туловища и потащило куда-то вверх. Должно быть, именно так чувствует себя червяк, попав в клюв к птице...
И я сейчас был беспомощен, как тот самый червяк. Оглянувшись, я понял, что это огромное, то, что меня пленило - мельничное колесо, которое еще недавно было частью развалин. Oh, bugger, ну каким образом оно тут оказалось? Да еще так точно, чтобы по мне проехаться?!
Поминая нехорошими словами свою удачу, я попытался как-то вывернуться и освободить хотя бы руки, но ничего не получалось. Я накрепко застрял в проломе обода - оставалось только бессмысленно дрыгать ногами. Я летел все выше, пока не оказался перевернутым вниз головой. Мне показалось, что сейчас бандана упадет с волос, но этого не произошло. Случилось худшее: ключ соскользнул с моей шеи и полетел к земле, а я никак не мог этому помешать - плечи были надежно стиснуты колесом.
Я мог лишь бессильно наблюдать, как ключ полетел куда-то вниз и, кажется, зацепился там за что-то среди досок. Впрочем, в следующее мгновение у меня появилась другая проблема. Я стремительно приближался к нижней точке колеса, к земле. Если меня сейчас им переедет... Боюсь, тогда уже Джонс мало что сможет добавить к полученному результату.
Однако, удача, видимо, впечатлившись набором комплиментов, которые я на нее вылил, решила реабилитироваться: меня не переехало колесом, хотя я и изрядно ободрал плечи, когда, коснувшись ногами земли, просто протолкнулся внутрь. Отлично. Теперь можно было попробовать добраться до ключа. Я уже видел его, зацепившийся за какой-то гвоздь, протянул руку... и внезапно, словно бы из ниоткуда, прямо на меня выскочила какая-то железная перекладина. Страшный удар по голове, оглушающая боль... и все погрузилось во тьму.
Первая мысль, когда я пришел в себя, была о том, на каком свете я сейчас нахожусь. Впрочем, на этот вопрос я получил ответ, едва пошевелившись - вряд ли на том свете голова бы болела так сильно. Я ощупал место удара и понял, что спасла меня подвеска с "баронским песо", прицепленная к бандане и принявшая на себя основной удар. Если бы не она, лежать бы мне сейчас с проломленным черепом. Со стоном я приподнялся на четвереньки и попробовал сфокусировать зрение. Получилось не сразу, но, когда я все-таки навел резкость в глазах, то увидел, что Вилли и Норрингтон продолжают бой на катящемся невесть куда мельничном колесе - то же мне, акробаты - а ключ, видимо, до сих пор висит на том гвозде, за который зацепился.
Пошатываясь, я поднялся на ноги. Ноги тут же подогнулись. Нет, Джек, так не пойдет, на земле валяться в другой раз будешь. Колесо с дерущимися Вилли и экс-коммодором тем временем, видимо, успело сделать круг, потому что опять приближалось ко мне. Что ж, замечательно, не придется за ним бегать, тем более что на это я сейчас был не способен. Дождавшись, когда оно подкатится поближе, я, как мог быстро, побежал за ним, пытаясь запрыгнуть внутрь. Норрингтон и Вилли по-прежнему увлеченно бились наверху, судя по всему, забыв уже и обо мне, и о ключе. Что ж, тем лучше.
Выбрав подходящий момент, я запрыгнул внутрь колеса, на этот раз следя, чтобы меня опять не пришибло какой-нибудь перекладиной. Ага, а вот и ключ! Еще пара секунд, и я должен был поравняться с ним, как вдруг Вилли, видимо, оступившись, свесился с колеса. И, вот зараза, конечно, тут же увидел меня, тянущегося к ключу!.. Как же трудно фехтовать, когда все троится в глазах, и тошнит к тому же! А надо еще как-то улучить момент и завладеть ключом. Ладно, главное - не сосредотачиваться на ощущениях, иначе еще немного и мне захочется бросить саблю и улечься где-нибудь под кустом, чтобы там тихонько отдать долг Дэйви Джонсу, а, проще говоря, сдохнуть. Да еще колесо это катится...
Но случай все-таки представился - вон он, ключ. Собрав последние силы, я буквально вырвал его из рук Вилли, оставив тому веревочку на память, а потом выпрыгнул из колеса, ухватившись за пальмовую ветку.
Покачавшись на ней немного, я спрыгнул на землю, вслед за мной посыпались спелые кокосы. Спасибо, по голове ни один не угодил! Этого она уже, пожалуй, не выдержала бы...
Поднявшись на ноги, я огляделся. Ключ у меня, но где теперь искать сундук? И вдруг, шагах в десяти от меня, из джунглей выскочил один из Джонсовых монстров. И в руках, или что там у него, он держал сундук с сердцем Джонса! Ну, удача, может быть, ты все-таки со мной сегодня? Подняв один из кокосов, я взвесил его на руке, примеряясь.
Интересно, когда перед глазами все кружится, можно попасть в цель? Оказалось, что можно. Метнул кокос я, почти не целясь, но тот каким-то непостижимым образом попал в голову этого существа. Голову сорвало также легко, как созревший банан с грозди. Она отлетела в сторону, а безголовое туловище стало слепо ходить по поляне, натыкаясь на деревья. Голова же, лежа на земле, руководила его действиями. Меня и так после удара по голове и драки внутри катящегося колеса подташнивало, а сейчас к горлу подкатил комок.
- Заткнись! - бросил я ему сквозь зубы, но в следующую секунду забыл о своих ощущениях, потому что увидел сундук. Он валялся в густой траве, никому не нужный. Со всех ног я бросился к нему, упал на колени и, выхватив ключ, вставил его в замок и повернул. Раздался мягкий щелчок - было похоже, что замки тщательно смазываются - и крышка откинулась.
В нос ударил неприятный запах крови и мяса - на дне ларца лежало настоящее, живое и - о, Боже! - бьющееся сердце! Честно говоря, мне почему-то казалось, что оно будет не таким... натуральным. Значит, это действительно его сердце, настоящее, вырезанное из груди...
Я таращился на него, не решаясь взять в руки, и чувствуя, как опять подступает дурнота. И тут из зарослей послышались шум и крики, и на поляну высыпала настоящая толпа: Пинтел и Регетти, Лиз, а следом за ними с десяток Джонсовых уродцев. Тут уже стало не до размышлений, нужно было действовать быстро. Схватив сердце, я сунул его за пазуху, захлопнул крышку сундука и бросился бежать. Последнее, что я успел увидеть на поляне, было то, как Пинтел и Регетти с радостным воплем подхватили и потащили куда-то пустой уже сундук.
Я несся сквозь джунгли, перепрыгивая через корни деревьев, встречные ветки хлестали меня по лицу, но я не замечал этого. Скорее, скорее к морю! Никогда мне еще не хотело жить так сильно, как сейчас. Сердце Джонса неприятно толкалось за пазухой - обязательно вымоюсь, как только окажусь в безопасности!
Наконец-то заросли расступились, и я выскочил на пляж. По песку бежать было труднее - сапоги увязали в мелком коралловом песке по щиколотки.
Вот и полоса прибоя! Я, не сбавляя скорости, рванул к шлюпке, которая одиноко стояла у берега. Кажется, впервые я порадовался тому, что на мой приказ наплевали, и ее никто не сторожит. Добежав, я буквально упал на песок возле нее, пытаясь отдышаться. Так, что теперь делать? Думай, Джек, быстро... Куда, куда его деть... В банку! Кажется, я даже произнес это вслух. Если подарок Тиа Далмы и должен мне как-то пригодиться, то сейчас самое время! Я лихорадочно вытряс часть земли на дно шлюпки, сунул бьющееся сердце внутрь, и начал заталкивать землю обратно. Только бы успеть, пока никто не видит! Так, где крышка? Кажется, успел...
И тут мимо моего уха просвистел клинок.

[Леди Жаворонок]

Глава 20

Быстро оглядевшись, я понял, что на меня напал один из матросов Джонса. Остальная его команда, напоминающая горячечный бред перепившего моряка, тоже уже выбегала из джунглей. Интересно, а Прихлоп среди них?
Впрочем, сейчас размышлять об этом явно было некогда. Нападавший на меня матрос опять занес смахивающий на рыбью кость клинок для удара, а я даже не успевал дотянуться до сабли в ножнах. Поэтому я схватил первое, что попалось под руку - весло из шлюпки. Тоже неплохо, как говорится, против лома нет приема.
Между нами завязался бой, где я пытался использовать весло наподобие боевого посоха. И хотя у меня был не слишком большой навык в этом деле, обороняться от нападавшего монстра пока что удавалось. Оглянувшись в какой-то момент, я понял, что остальные – Лиз, Пинтел и Регетти, а также все, кто их преследовал, тоже тут. На берегу кипела ожесточенная схватка. А потом, скрипя и громыхая, к морю с огромной скоростью выкатилось то самое колесо, от одного вида которого я опять почувствовал дурноту. Неужели Уилл и Норрингтон все еще там? Я ощутил к ним искреннее сочувствие.
Зрелище катящегося колеса было столь впечатляюще, что все сражавшиеся даже замерли на мгновение, проводив его взглядом. Но в следующую минуту схватка возобновилась с новой силой.
До чего же я не люблю драки! Наверное, именно поэтому жизнь снова и снова подсовывает их мне. Ну что ж... Я, конечно, не самый лучший фехтовальщик (со стрельбой у меня как-то всегда лучше получалось), но дать отпор могу. Я даже почувствовал что-то вроде азарта, но, бросив случайный взгляд на шлюпку, в которой осталась банка с сердцем, увидел возмутительную картину: Вилли пытался открыть сундук! Этого никак нельзя было допустить - ведь он увидит, что сердца там нет!
Думать нужно было быстро, и я не сообразил ничего другого, кроме как огреть парня веслом по голове. Что ж, будем считать, я вернул долг за Исла-де-Муэрто...
Вилли упал в шлюпку, как подкошенный, Лиз с визгами устремилась к нему. Мне тоже пришлось отступить к лодке, поскольку у матросов Джонса было явное численное преимущество. Похоже было, что в этом поединке нам не победить...
- Пусть лежит! – посоветовал я Элизабет, все пытавшейся привести Вилли в чувство, - Или хочешь драться им, как дубинкой?
Кажется, до нее не дошел смысл сказанного мной. Ну и ладно.
- Нам от них не уйти! - со значением произнесла она.
С ума сойти, какое верное замечание!
-С сундуком - нет. Скорее в шлюпку! - скомандовал коммодор.
Оспаривать эту идею никому не хотелось, поэтому мы поспешили последовать мудрому совету. Я втащил бесчувственного Вилли и устроил его на дне шлюпки. Прости, парень, знаю, что больно, но придется уложить тебя на спину. Тем более что сейчас ты все равно не почувствуешь.
Тут я опять услышал возглас Лиз:
- Вы спятили?!
Оглянувшись, я понял, что Норрингтон схватил сундук, и крикнув:
- Не ждите меня! – бросился прочь. Все матросы Джонса как по команде устремились за ним, а мы лишь, открыв рты, наблюдали эту картину. Честно говоря, я, и правда, был поражен. Что это с ним? Решил героический поступок совершить? Или, что более вероятно, надеется как-то от них оторваться и завладеть сердцем? Что ж, в таком случае, когда он откроет сундук, его будет ждать большое разочарование.
Но, как бы то ни было, оставалось только надеяться, что бывшему коммодору удастся выжить на этом острове. Не смотря ни на что, зла на него я не держал. А вот торчать тут дольше явно не следовало – то, что сундук пуст, могло открыться в любой момент, и тогда вся компания монстров опять накинется на нас.
- Ээээ... исполним его последнюю волю! – произнес я, запрыгивая в шлюпку. Остальные с поразительным энтузиазмом поддержали эту идею.
Я даже подивился - внезапная самоотверженность Джеймса, похоже, никого особенно не впечатлила - каждый спасал свою шкуру. И я в том числе. Только у меня было преимущество - сердце Дейви Джонса.
Не думал, что на веслах можно передвигаться так быстро, но, тем не менее, уже через несколько минут с борта "Жемчужины" нам был сброшен штормтрап, и мы бодренько по нему вскарабкались. Точнее, Лиз - бодренько, а я - еле-еле, с ее ненаглядным Вилли в охапке.
На палубе нас встретил верный Гиббс.
-А где коммодор? - простодушно спросил он.
Честно говоря, в этот момент я ощутил укол совести. Как бы то ни было, но Норрингтон был одним из моей команды, команды «Жемчужины». А, значит, я, как капитан, нес за него определенную ответственность. Поэтому я, несколько более резко, чем хотел, бросил Гиббсу:
- Отстал! – после чего поспешил подняться на мостик.
- Успокой его душу Господь... – пробормотал боцман, но тут же просветлел лицом - Но предаваться горю нельзя!
Дааа, похоже, не слишком-то бывший коммодор успел полюбиться новой команде. Между тем, Гиббс уже поднялся ко мне и продолжил:
- Зато ты с нами опять, и горизонт снова чист!
Я, одной рукой крепко прижимая к себе банку с сердцем, задумчиво уставился на этот самый горизонт. Вообще-то, что делать теперь, я представлял слабо. Сердце у меня, но что дальше? Подойти к борту и орать: «Дейви, я тебя сделал!»?
Но в следующую минуту мои сомнения разрешились сами собой. С оглушительным грохотом обрушивающейся воды, буквально в паре десятков ярдов от борта «Жемчужины», из морской пучина вынырнул «Летучий Голландец» во всей своей устрашающей красе. Команда испуганно попятилась, в ужасе крестясь и глядя на обросшие илом борта и изорванные паруса. До меня донеслось бормотание Гиббса:
- Иисусе, спаси нас!

[Белл Уоркис]

Чем дальше, тем замечательнее

[Леди Жаворонок]

Белл Уоркис
Спасибо! Мы стараемся)))

[Леди Жаворонок]

Глава 21

Теперь вся команда со смесью страха и надежды смотрела на меня. Широким жестом отстранив Гиббса, я шагнул к борту.
- Дай, я разберусь.
Я почувствовал, что внутри меня нарастает волна какого-то безумного куража. Здесь было все: ужас и немыслимое напряжение последнего времени, надежда, страх смерти, желание отомстить, стремление хоть на минуту избавиться от этого страха... Страха, который сковывал мысли и чувства. И вот сейчас, словно прорвалась какая-то плотина в душе, и тем, что хлынуло наружу, я уже с трудом мог управлять.
- Эй, рыбья харя! Не твое? – заорал я, потрясая банкой, - А? Каракатица...
Просто, внезапно я понял, что очень хочу развязки. Любой. Главное - избавиться от этого чудовищного напряжения всех нервов, в котором я жил последнее время. Пусть я погибну сегодня. Наплевать. Главное, что не будет больше этого страха. Одновременно мой кураж был сродни нервному смеху – внутри, по-прежнему, все было, как туго закрученная пружина. Возможно, именно поэтому, а, может быть, потому, что я в принципе не дружу с координацией движений (падать на ровном месте для меня - обычное занятие), но я оступился и полетел вниз с капитанского мостика.
Я знаю немало ругательств как минимум на трех европейских и одном индейском языках. И, пока летел, я вспомнил их все. Честно говоря, на месте своих ребер я бы сейчас просто обиделся. Хотя, возможно, после всего, что выпало на их долю за эти дни, им уже просто все равно...
Пересчитав боками все ступеньки, и напоследок от души приложившись головой, я все-таки попытался приподняться. Банка, где она?!? Но, к счастью, хоть ей в этом падении повезло больше, стекло не пострадало.
Подняв банку вверх на вытянутых руках так, чтобы все видели, я крикнул:
- Порядок!
Мне в этот момент даже как-то в голову не пришло, что, вообще-то, никто из присутствующих и знать не знает, что в этой банке и чему я так радуюсь. А радость оттого, что банка цела, и в ней бьется живое сердце - залог моей жизни и свободы, была гораздо сильнее физической боли, к которой я за свою богатую на нее жизнь как-то успел притерпеться.
-Вернуть должок хотел, да? – продолжал я давать выход нервам, - глупый ты слизняк! А что тут есть? Баночка с землицей, баночка с землицей! Что в ней, угадай-ка?! - последнее я даже пропел.
Каким-то краешком сознания я понимал, что меня уже несет, но остановиться не мог. Да и не хотел. В конце концов, Джонсу придется стерпеть это все, у него просто нет выхода!
Я встал у борта, торжествующе показывая Джонсу и всем остальным банку. Ну, морской дьявол, что ты теперь скажешь?
С пробирающим до костей скрежетом на "Голландце" открылись пушечные порты, и весь его богатый арсенал нацелился на меня и "Жемчужину". Это было настолько невероятно, что в первый момент мне показалось, что я все-таки сплю. Или все еще где-то без сознания валяюсь. Джонс что, не понимает, что его сердце у меня? Может быть, он не может его чувствовать?!
Но раздумывать над эти было некогда.
- Право руля! - пробормотал я, вместо того, чтобы по своему обыкновению проорать это. Но приказ озвучила Лиз:
- Право руля!
У меня аж уши заложило - до чего у нее голос пронзительный!
Ничего, "Черная жемчужина" быстроходнее "Голландца", мы оторвемся. Я верю своей девочке, она не человек - не предаст!
Не выпуская банку из рук, я бросился к штурвалу - только моей руки корабль послушается в полной мере! Держать штурвал одной рукой было не слишком удобно, но я ни за что не выпустил бы сейчас из рук банку с сердцем. С "Голландца" раздались залпы, корабль тряхнуло, кто-то закричал. Ну же, кораблик, быстрее! Мы можем их обогнать!
"Жемчужину" снова тряхнуло, послышался треск ломающегося дерева и звон стекла. Похоже, прямо в мою каюту ядром попали...
Подгонять команду нужды не было, все паруса были поставлены, "Жемчужина" шла полным ходом. Ну же, еще немного! Вот еще выстрел с "Голландца", и еще... Но корабль больше не трясло! Ядра не долетали до "Жемчужины", мы оторвались!
Я еще ни разу не видел, чтобы моя команда так ликовала из-за небольшой, в общем-то, победы. Люди плясали, радостно кричали и даже обнимали друг друга. Видимо, вид "Летучего голландца" всем внушил мысли о неминуемой гибели.
Но я особой радости не испытывал - только чудовищную усталость. И еще – недоумение. Почему же Джонс все-таки начал стрелять? Он не понял, что сердце у меня? Видимо, так... Нужно было само сердце показывать, а не банку...
Я устало вздохнул. Хотелось улечься прямо на досках палубы и смотреть в небо. И ни о чем не думать. Я едва так и не поступил, но идиллию, как всегда разрушил горящий нездоровым энтузиазмом Вилли.
- Мой отец все еще там! – с жаром проговорил он, невесть откуда появившись рядом со мной, - Мы быстроходнее и сможем одолеть! Надо дать им бой!
От такой убийственной логики я чуть банку не выронил. Он, случаем, не попутал бой с гонками? Обогнать «Голландец» мы можем, но вот одолеть... В этом я совсем не был уверен.
По-моему, мальчишка просто до сих пор не уяснил себе, что в войне нет романтики - только кровь и смерть. Бессмысленная и жестокая.
- Что биться? Лучше договориться! Нужен только весомый довод... - прищурился я. Читать парню морали меня как-то сейчас не тянуло.
Я уже набирал в легкие воздуха, чтобы объяснить Вилли, что это за довод, когда "Жемчужина" от носа до кормы содрогнулась от могучего удара в днище. Неужели сели на риф? Вряд ли, можно было выбрать для этого более неподходящий момент!
Я едва устоял на ногах, а вот банка, которую я поставил на нактоузную тумбу, не устояла и полетела на палубу. Хрупкое стекло брызнуло во все стороны, мешаясь с землей.
Время словно замедлилось, мне казалось, что осколки медленно-медленно разлетаются по палубе, и одновременно с этим какой-то мертвенный холод разливался внутри. Охнув, я бросился вниз, на палубу и, упав на колени, принялся лихорадочно шарить в песке, перемешанном с осколками. Где же оно, где? Где???
- Где оно?! – в отчаянии воскликнул я вслух. Мои надежды на спасение обернулись горкой грязного песка на палубе. Среди которых не было ничего похожего на сердце Дейви Джонса.

[Edelweiss]

Еще, еще!

[Леди Жаворонок]

Уже в процессе!

[Леди Жаворонок]

Глава 22

Я все еще сидел над разбитой банкой, пытаясь понять, что же теперь делать. Сознание работало с какой-то лихорадочной быстротой. Так вот почему Джонс начал стрелять... Сердца не было в банке... Но почему? Что же там было-то, на берегу... Урод этот Джонсов напал, я дрался... банка лежала в шлюпке... кто там был? Вилли... нет, будь у него сердце, он бы его уже продырявил. Кто еще, кто?
Я огляделся, отыскивая глазами тех, кто был на острове. У кого из них сердце? Почему они молчат?!
И вдруг меня словно громом поразило. Норрингтон!!! О нет... Рука метнулась ко внутреннему карману камзола - каперской грамоты там не было.
Теперь я уже не сомневался: бывший коммодор выкрал сердце и грамоту, пока я был занят сражением. И что же теперь делать? Я, сощурившись, посмотрел на горизонт, туда, где белела полоска суши. Что, если смотаться на остров и поискать Норрингтона? Все это пронеслось у меня в голове в одну секунду, а потом мысли прервал крик:
- Мы налетели на риф!
Ну вот, как раз, пока будем с рифа сниматься, успею сплавать туда! Конечно, если о Норрингтоне еще не позаботились матросы Джонса. Но я почему-то был уверен, что после всего, что он провернул, коммодор и тут умудрится как-то выкрутиться. И, в любом случае, на суше сейчас будет безопаснее...
Но тут послышался возглас Вилли:
- Нет, это не риф! Отойдите от борта!
- Что же там? - испуганный голос Элизабет
- Там кракен!
Мне показалось, что сердце лопнуло, а то, что от него осталось, провалилось куда-то в желудок, превратившись там в кусок льда. Эта короткая фраза Вилли была моим приговором...
Неужели все закончится сейчас, здесь? Вот так??? Я вскочил на ноги. Никогда еще мне не было так страшно... Казалось бы, это был далеко не первый случай в моей жизни, когда я оказывался на волосок от гибели. Взять хоть прошлогоднее неудавшееся повешение в Порт-Рояле! Но почему же именно сейчас мертвенный ужас сковывает душу, заполняет собой все существо?
Раздумывать над этим было некогда, надо было что-то предпринимать - и срочно, потому что гигантские щупальца уже ползли по борту "Жемчужина". Святая Дева Мария, какие же они огромные!! И какого же размера должно быть существо, которому они принадлежат! У меня оставался один единственный призрачный шанс - попробовать все-таки добраться до берега, найти Норригтона и забрать у него сердце Джонса. Только тогда можно будет еще остановить кракена.
Краем уха я слышал, как Вилли возбужденно командует что-то, кажется, заряжать пушки. Что толку... Судя по размерам щупалец, это существо не убить и прямым попаданием из всех орудий "Жемчужины" сразу! Святой Боже, да у него одна присоска размером с мое лицо!
Я бросился к шлюпкам. Скорее, пока еще есть хоть немного времени! Я должен успеть!!!
Сейчас, когда для меня все на этом свете закончилось и ничего не осталось, кроме Памяти, я понимаю, что мной двигало не только желание что-то предпринять, но и ужас. Я тогда плохо соображал, что делаю, понимал только, что делать что-то надо. Я заметался по палубе, в подступающей панике, ища шлюпку. Две из них оказались разбиты, а третью я никак не мог спустить на воду - заело лебедку, а руки тряслись до того, что поправить ее получилось не сразу.
Да, я боялся. Боялся, и одновременно из последних сил цеплялся за мысль, что я смогу что-то сделать, я успею...
Шлюпка рывком упала на воду, и я, скинув штормтрап, быстро полез следом. Скорее, скорее... Остров небольшой, я могу успеть найти Норрингтона! Ну коммодор, ну зараза... Не ожидал я от него...
Ругаясь сквозь зубы, я схватил весла и принялся грести, что есть силы. Как же далеко мы успели отойти! Казалось, полоска суши не приближается ни на дюйм! Интересно, а может кракен почувствовать, что я уже не на корабле, и напасть на шлюпку?
Я поднял глаза на "Жемчужину", и в это время на ней грянул пушечный залп. Они стреляли по оплетшим борта корабля щупальцам. Ну что ж, разумно, да только без толку. Впрочем, щупальца дернулись и на миг отпустили корабль, чтобы наброситься на него с удвоенной злостью.
Я опустил весла. Моя "Жемчужина", моя любовь, моя жизнь беспомощно раскачивалась на волнах, сокрушаемая морским монстром. Она там, а ее капитан... тут.
Я оглянулся на далекую полоску берега, потом опять посмотрел на свой корабль. Пушки не надолго отпугнули чудовище, и щупальца гигантскими червяками опять взбирались вдоль бортов.
Мысли мои вдруг стали необыкновенно ясными и четкими. Что я делаю здесь, в этой шлюпке? Куда я плыву, на что надеюсь? Мне не успеть даже доплыть до берега, кракен успеет раньше покончить с "Жемчужиной". Почему я не на своем корабле? Почему не там... там, где должен быть как капитан… как друг.
Впервые за долгое время я ощутил уверенность, что точно знаю, где должен находиться. Где именно сейчас мое место в этом мире. Повинуясь внезапному порыву, я схватил компас и откинул крышку. Так и есть - стрелка неподвижно замерла, указывая на терпящую бедствие "Жемчужину".
"Но ты там погибнешь!" - возопил внутренний голос.
"Да, я там погибну" - не стал отпираться я, - "И мне страшно. Мне так страшно, как никогда еще не было"
"Так греби дальше! На острове ты спасешься - найдешь Норрингтона, заберешь сердце и сможешь диктовать Джонсу свою волю!"
Я даже не оглянулся на остров. Я сидел и смотрел на стрелку компаса. Моего компаса, наконец-то понявшего, чего я хочу.
Как же я устал... Не только телом. Душой... Если я уплыву сейчас... если завладею сердцем и потеряю "Жемчужину"... Кем я буду? Я не знал этого, но одно мог сказать точно - не капитаном Джеком Воробьем. Им я больше смогу стать никогда.
Я опять посмотрел на компас и захлопнул крышку. А потом взялся за весла. Я знал, где должен быть сейчас. А внутреннему голосу просто приказал заткнуться, потому что он подпитывал мой страх и тоску. Смертельную... да, теперь уже точно смертельную тоску обреченного. Но разве можно выразить словами то, что чувствует человек, идя на смерть?
Пока я греб обратно, подумал, что все красивые слова, которыми в книгах описывают смерть героев - всего лишь пустышка. Их пишут те, кто никогда не совершал свой последний путь. Те же, кто вступают на него, молчат. Потому что не о чем говорить – все слова кажутся надуманными и фальшивыми.
Мне удалось причалить к тому самому штормтрапу, по которому я совсем недавно спускался в шлюпку. Поднимать лодку было некогда, и я просто привязал ее, хотя и сам не мог бы сказать, зачем это теперь нужно.
На палубе царила общая беготня, суета и крики. Но, приглядевшись немного, я понял, что суета эта явно не беспорядочная. Команда затевала что-то, а в следующий момент я понял, что именно.
Не знаю, чья это была идея, но она была неплоха. Они собрали в общую сеть все, что может гореть, и хотели взорвать эту импровизированную бомбу, когда кракен попытается проглотить ее. Но вот именно взрыв-то раз и не получался. Вилли застрял ногой в сетке с бочками, и никак не мог освободиться, а Лиз... Я поискал ее глазами и увидел, что она карабкается по трапу, пытаясь дотянуться до мушкета, лежавшего на палубе. Я едва подавил смешок. Ох, девочка, да ты хоть раз стреляла из этой штуки? Тебя же отдачей за борт выбросит! Я решительно наступил на мушкет, не давая ему укатится по качающейся палубе, а потом поднял. При этом я заметил взгляд Элизабет – девчонка смотрела на меня так, словно я, по меньшей мере, с того света вернулся. С чего бы это?
Впрочем, сейчас размышлять об этом было некогда. Огромные щупальца кракена были повсюду и крушили все, до чего только могли дотянуться. Корабль качался, и трудно было просто на ногах устоять, не то что верно прицелиться. К счастью, Элизабет знала, что стрелка на качающейся поверхности нужно держать за ноги, что она и сделала.
Я поднял мушкет к плечу. Вилли все еще был на сетке, он пытался разрезать веревку и освободиться, но ничего не получалось. Парень кричал, призывая меня выстрелить, но я медлил. Любой, кто окажется в центре взрыва, обречен на гибель, и... я понял, что не смогу сделать это. Не знаю, чем бы все закончилось, но веревка, которую Уилл пилил своим ножом, наконец-то подалась, и парень полетел вниз на палубу. Вслед за ним из прорванной сетки посыпались бочки с порохом, дальше медлить было нельзя. Прищурившись, я выбрал один из бочонков и выстрелил, целясь в него.
Мне казалось, я могу проследить, как пуля, медленно-медленно летит к своей цели, как начинают взрываться запасы пороха, как горит и рушится все вокруг...
С оглушительным ревом раненого зверя кракен скрылся под водой, а мы остались стоять посреди разгромленной, заваленной обгоревшими обломками и залитой кровью палубы.

[Алиса Х]

Ваш рассказ - просто удар в серце!
Великолепно - какой язык повествования, какие чувства, какой Джек...
Спасибо вам!

[Леди Жаворонок]

Алиса Х
И вам спасибо! Очень важно знать, что то, что мы пишем, находит отклик в чужих душах)))

[Леди Жаворонок]

Глава 23

Все замерли, ожидая новой атаки кракена. Но ее не последовало.
- Доконали? - с надеждой спросил Марти, неизвестно к кому обращаясь.
Гиббс же его оптимизма не разделял. Он заглянул через фальшборт и, уж не знаю, что там увидев, возразил с ноткой обреченности в голосе:
- Нет... мы его разозлили! Угроза есть! - прокричал он, отходя от борта, а потом, заметив меня, спросил, - Кэп, что дальше?
Отдав ему мушкет, который я все еще сжимал в руке, я бесцветным голосом произнес то, что должен был:
- Покинуть корабль, - а потом добавил, уже громче, - Все в шлюпку!
Гиббс посмотрел на меня, словно не веря своим ушам.
- Джек, "Жемчужина"!..
Больше ничего не нужно было добавлять, я понял, о чем он. "Черная Жемчужина"... мой корабль... единственное близкое мне существо во всем мире... Единственный друг и единственная любовь...
Для себя я все решил еще там, в шлюпке. Я вернулся не затем, чтобы оставлять его, я останусь с моим кораблем. Но остальным это ни к чему, у них есть шанс спастись. Однако объяснять кому-то все это было сейчас выше моих сил - оханий и уговоров уйти вместе со всеми я бы уже не выдержал. Поэтому я просто сказал, ни к кому не обращаясь:
- Всего лишь корабль...
Сказал так, потому что понимал, что для большинства, если не для всех, кроме меня, "Жемчужина" действительно "всего лишь кораблем".
Когда-то я пообещал себе, что моя судьба будет неотделима от судьбы "Жемчужины", и да будет так. Я разделю ее участь, какой бы она ни была. Конечно, тогда я не думал, что все обернется так, просто знал, что иначе нельзя.
Я ходил по палубе, касаясь руками мачт, фальшборта, вантов - в последний раз. Чтобы унести с собой на тот свет ощущение теплого дерева корабля, биения его сердца, пульсации его души. И в этих прикосновениях я черпал силы, чтобы победить страх смерти. "Жемчужина" и сейчас подбадривала и поддерживала меня, будто говоря: "Я с тобой, капитан. До последнего вздоха!".
До меня долетали фразы общего разговора. Кажется, они обсуждали, успеют ли добраться да суши, пока не вернулся кракен. Больно резанули по сердцу слова Уилла:
- Надо попытаться, пока он будет занят "Жемчужиной"!
Пока он будет занят "Жемчужиной"... Я вдруг с некоторым удивлением понял, что больше не думаю о себе, что вся моя боль и страх сейчас - о моем корабле. Корабле, который я не смог уберечь. И все, что могу сейчас сделать - остаться с ним и разделить его участь.
Я не принимал больше участия в разговоре. Мне казалось, будто между мною и остальными встала какая-то стена, прозрачная и неощутимая, но непреодолимая. Они уплывут и будут жить - почему-то я не сомневался, что с ними все будет хорошо. А нам с "Жемчужиной" идти совсем другой дорогой. Мы уже были не здесь, не с ними. Мир живых казался сейчас таким же призрачным и нереальным, каким видится при жизни мир мертвых.
- Бросить корабль... - мрачно проговорил Гиббс, - Оставь корабль - оставь надежду!
Что ж, ты прав, старина. Я оставил все надежды. А вот корабль не оставлю...
Все, чего я так боялся в последние месяцы, сбылось. Вот он - конец. Я отвернулся от всех - очень хотелось остаться наедине с кораблем, поговорить с ним. В последний раз. Я положил руки на фальшборт, будто взял за руку лучшего друга.
"Капитан, оставь меня, ты еще можешь спастись!" - вдруг родилась в голове фраза, и я почему-то не сомневался, что это заговорил со мной мой корабль (а, может быть, я сошел с ума - ну и пусть), - "Садись в шлюпку с остальными, я отвлеку на себя кракена".
Я, действительно, еще мог спастись. Выжить. Ценой жизни моего корабля.
«Нет, кораблик...» - я нежно коснулся пальцами фальшборта, - «Не надо... Это мой выбор, и я его сделал».
«Но зачем, капитан? Я все равно погибну. Ты можешь остаться жить!»
Я прикрыл глаза, пытаясь пересилить волну страха и тоски, накатившую на меня. Выжить... Жить... Где угодно, как угодно, но ЖИТЬ! Или... погибнуть, но остаться собой?..»
Собой? Но ведь скоро меня все равно не будет. Нигде. Так стоит ли...?
И в этот момент я понял, что рядом со мной кто-то стоит. Обернувшись, я увидел Лиз, и непонимающе сморгнул. Зачем она тут? Она должна быть в шлюпке...
- Спасибо, Джек... - проговорила она, серьезно глядя на меня своими черными глазами. Сейчас Элизабет Суон не вызывала у меня раздражения - как и весь мир, который я оставлял. Я улыбнулся уголками губ и мягко напомнил:
- Мы еще в беде.
- Ты вернулся. Я знала, что ты хороший человек.
Ох, глупая ты девочка, ну что ж ты так любишь морализировать? Впрочем, с возрастом и жизненным опытом это пройдет. Но тут она, как всегда, меня огорошила, на миг заставив забыть о близком дыхании смерти и сосредоточиться на насущных проблемах. А насущная проблема была одна: Лиз наседала на меня, и взгляды, которые она на меня бросала, не оставляли сомнений в ее намерениях. Я попятился.
Но Элизабет явно не собиралась отступать. Она придвинулась еще ближе, и...
Если честно, все, что я чувствовал во время этого поцелуя – его полную, совершенную неуместность. Я сам, все мои мысли и чувства сейчас были столь далеки от этого мира, от тех, кто остается здесь... Я не мог, да и не хотел сейчас отвечать на этот минутный порыв романтичной девчонки. На какой-то миг перед глазами встало лицо Вилли, мне стало жаль его. Видел бы ты, парень...
Неожиданно спина моя во что-то уперлась. Оказывается, все это время я продолжал неосознанно пятиться, и сейчас стоял возле грот-мачты. Лиз подняла на меня взгляд... а в следующий момент я почувствовал на руке холод металла и услышал щелчок. Ощущение было слишком знакомым, чтобы сразу же не понять, что произошло.
Ну, вот теперь все окончательно встало на свои места. Этот трюк с наручниками (они тут остались с тех пор, как на "Жемчужине" капитанствовал Барбосса - ни у кого так и не дошли руки распилить обруч, к которому крепились цепи), поставил жирную точку в последнем выборе моей жизни. А я-то грешным делом думал, что действительно оказался бескорыстно симпатичен кому-то, хотя бы этой взбалмошной девчонке. "Наивный дурак!" - выругал себя я, - "Кто тебя когда целовал бесплатно?" В груди привычно защемило, но это была лишь тень прошлой боли. Все уже не имело значения.
Но все-таки, я чувствовал себя оскорбленным. Так глубоко, как, наверное, никогда в жизни. Не тем, что она приковала меня, приговорив тем самым к смерти, нет. Она, похоже, искренне верила, что кого-то этим спасает. Меня оскорбило то, как она играла с чужими чувствами. Этот ее поцелуй... То, что она посмела на какую-то секунду заставить меня поверить, что... я сжал зубы. Не стоит перед гибелью наполнять сердце злобой.
- Ему нужен ты! Не корабль, не другие... - между тем шептала Элизабет, - И выхода у нас нет. Мне не жаль...
"Ну, еще бы!" - усмехнулся я про себя, и не скрыл иронии:
- Пиратка...
Лиз очень быстро усвоила пиратский кодекс. Только вот сам я никогда не следовал ему. Не мог бросить кого-то в беде, спасая свою шкуру, хотя бы не попытавшись помочь. А вот эта восемнадцатилетняя аристократочка смогла. Легко, играючи - как ни всматривался, я не смог увидеть в ее глазах душевных мук или раскаяния. Ей действительно не жаль.
Да только недооцениваешь ты людей, Элизабет Суон, решая все за них. И жаль мне тебя - ведь я бы и так остался, а ты взяла такой грех на душу. Мне даже крикнуть хотелось: "Лиз, опомнись, ты же стала убийцей!" Не крикнул. Лишь проводил ее взглядом. Бог тебе судья, Элизабет Суон, я попрошу Его за тебя. Очень скоро.
Потом я скосил взгляд на наручники. Как же привычно... Сколько раз я стоял вот так, прикованный... Правда, никогда бы не пришло в голову, что роль позорного столба будет выполнять мачта моего собственного корабля.
И тут меня прошиб холодный пот. Нет! Нет, нет, только не это!!! Я смирился с тем, что погибну сейчас, я сам выбрал этот путь, но Я НЕ ХОЧУ ПОГИБАТЬ В ЦЕПЯХ, КАК РАБ!!!
Я со всей силы дернул наручник, но он и не думал подаваться. Oh, bugger, bugger, ну, давай же!!!
Я заметался взглядом, ища способ открыть наручники. Ничего не приходило в голову, кроме того, чтобы попробовать протащить руку сквозь них. Ладонь у меня достаточно узкая, а пальцы тонкие - может, пролезет, если поснимать все кольца. Не получилось - только кожу ободрал. Что же делать??? Только не в цепях! Я не раб!!! Я... я - беглый раб... Но я вернул себе свободу - это единственное, что у меня осталось! Я снова начал отчаянно дергать руку. Вот, если бы было мыло... Мыло?
Взгляд мой упал на масляную лампу, чудом уцелевшую после побоища и раскачивающуюся на ветру неподалеку. Масло - вот, что мне поможет!
Рукой до нее было не дотянуться, но, к счастью, сабля все еще была со мной. Достав ее из ножен, я осторожно подцепил лампу и, подтянув поближе, разбил о мачту. На руку потекло густое масло. Ну, теперь должно получиться! Давай же, зараза, давай же!!!
Я изо всех сил тянул руку, сдирая кожу и теряя кольца с пальцев. Еще чуть-чуть, еще... и я понял, что свободен! Кажется, ни одному побегу с плантаций я так не радовался, как этой, последней в своей жизни, победе.
И тут я услышал за спиной какой-то неприятный чавкающий звук, и медленно обернулся.
Щупальца кракена уже обвили борта "Жемчужины" и, извиваясь, подбирались ко мне. Я почувствовал неприятную слабость в ногах, а сердце колотилось где-то в горле. Как же страшно-то... Я сжал внезапно вспотевшими пальцами рукоять сабли. Чем она тут поможет? Я сунул ее обратно в ножны.
Но, в то же время, в душе поднялось какое-то облегчение. Выбор сделан, отступать уже некуда. А еще... в сердце родилась надежда. Не может быть такого, чтобы со смертью все заканчивалось! Очень скоро я увижу что-то невероятное, узнаю, что там, за порогом. Это же интересно!! Вот только, на праведника я не тяну, чего уж там... Но... может, и нагрешить сильно не успел? Поровну во мне и того, и другого. Впрочем, чего гадать - очень скоро узнаю. Сейчас я чувствовал себя так, будто стою на капитанском мостике корабля, готового к отплытию в дальние неизведанные страны. И что с того, что плавание это последнее?
И в этот момент передо мною оказалась пасть кракена. Огромная, постоянно сжимающаяся и разжимающаяся дыра, полная острых клыков, каждый из которых был размером в полруки. Пасть открылась, и кракен выдохнул невероятным зловонием, чуть не лишившим меня сознания. И жаль, честно говоря, что не лишившим... Но вместе с тем, во мне опять появился какой-то кураж. Безумная отвага обреченного, которому остается единственное – подороже продать свою жизнь.
- Терпимо! – насмешливо бросил я. Интересно, есть ли у этого животного хоть зачатки разума, способно ли оно понять меня? Кракен опять выдохнул, и... произошло то, чего я меньше всего ожидал. Из его пасти прямо мне под ноги вылетела моя шляпа. Моя капитанская шляпа!!!
И это разом будто сорвало паутину отчаяния, тоски, одиночества - всего того, что владело мной последний год. Не стало страха. Я - Капитан Джек Воробей! Слышите?! И я стою на палубе СВОЕГО корабля, принимая наш последний бой!
Неспешно подняв шляпу, я отряхнул ее от какой-то слизи и водрузил на голову. И улыбнулся. Почему-то в этот момент я понял, что все в моей бестолковой жизни наконец-то стало так, как и должно было быть. Я выхватил из ножен верную саблю, салютуя ей всему, что покидаю в этом мире. А потом посмотрел на кракена. Ну что, так ли ты страшен, как рассказывают?
- Привет, зверушка!
Словно отозвавшись на это приветствие, пасть открылась, и я, зажмурившись и запретив себе думать о том, что сейчас со мной произойдет, шагнул навстречу ей...


Эпилог

- Ну а дальше-то? Дальше-то что было?! – заголосили со всех сторон.
Все посетители таверны уже давно собрались вокруг одного столика, во все уши слушая рассказ чужестранца. И еда, и ром были давно забыты, только рассказчику время от времени подливали в кружку, когда он начинал многозначительно покашливать.
- Что дальше случилось с сердцем? – встрял длинный и тощий паренек, - Оно к тому лорду попало, да?
- Да причем тут сердце? – перебила его девушка, устроившаяся на краешке стола, - Что дальше с Элизабет и Уиллом было? Они поженились или нет?
- Да что ты со своим «поженились»? – досадливо перебил ее старый бородатый моряк, - Ты дело говори – что с капитаном Джеком стало? Что, съел его кракен?
- Да, да! Точно! – зашумели все, - Что с Джеком случилось? С «Жемчужиной»? Неужели их кракен проглотил?
Мужчина, сидевший за столом, с улыбкой смотрел на собравшихся. Потом сделал последний глоток из своей кружки и встал, прихватив со стола кожаную шляпу.
Уже в дверях он обернулся и окинул всех взглядом, сверкнув в улыбке золотыми зубами.
- А сами-то как думаете?

И открыл глаза.
Белое солнце этого места ударило, заставив опять зажмуриться. Под пальцами пересыпался белый песок. Ни дуновения, ни шелеста... И никого... Только собственная память, возвращающаяся снова и снова. Это его личный ад – быть обреченным на собственную память?
Он лежал на песке, запрокинув голову, и шептал в пылающее жаром небо:
- А сами-то... сами-то... как думаете?

[Алиса Х]

23 глава - отдельный шедевр! Еще раз
А третья часть, надо думать, уже скоро?

[Леди Жаворонок]

Спасибо!)))
Третья часть будет обязательно! Сейчас день-два дух переведем - и за работу))))))))

[Edelweiss]

Спасибо! Было интересно читать!
Хоть у меня и совсем другой взгляд на Джека и на происходящее.

[Леди Жаворонок]

Тем и интересны фанфики, что каждый может высказать свой взгляд на героя и происходящее)))