Джонни Депп, неофициальный сайт/Johnny Depp unofficial russian site.

ТЫ ПОЛУЧИЛ С ЭТОГО ХОТЬ ГРИВЕННИК, БРАТ? (1)

Автор: Дэниэл Депп (2)

История о кладбище разбитых надежд. Брат Джонни Деппа, писатель Дэниэл Депп надеялся сделать карьеру в киноиндустрии. Все, что он получил, по его словам - билет в ад в один конец.

Дэниэл Депп, декабрь 2008 года

Я поехал в Голливуд, брыкаясь и вопя. Я не хотел туда. Честно. Я знал, что это будет кошмар, и это был кошмар.

Но я поехал туда, конечно. По целой куче самых обычных причин. Я такой же жадный, как и вы, а в Голливуде - о, там масса денег, в Голливуде. Я также люблю немножко властвовать над людьми, что должно было мне помочь. И я люблю кино. Что, вопреки тому, что вы можете подумать, мне вовсе не помогло. А, я упомянул, что там масса денег, в Голливуде?

В начале девяностых я жил в штате Мэн. В штате Мэн есть очень красивые и приятные места, но про то место, где я жил, такого не скажешь. Если бы вы попытались поставить клизму Восточному Атлантическому побережью США, то мое жилище находилось бы как раз там, куда бы вы вставляли кончик. Там была моя жена, которая работала. Там был наш годовалый ребенок, и был я, его нянька и сиделка. Там была куча деревьев. Еще там был олень, который любил каждый божий день отираться на нашем заднем дворе. Сначала я говорил ребенку: "О, смотри, олешка, как здорово!" К концу второго месяца это уже было: "О, полюбуйся, опять этот чертов олень! Он издевается над папой, давай вышибем его треклятые мозги?"

Я скармливал малышу огромное количество печенья и пробовал написать роман. Роман превращался в сценарий, потом снова в роман, и затем снова в сценарий. Кстати, и сейчас некоторые критики говорят, что я все еще болен этой проблемой - решением вопроса, что же я в итоге пишу? В общем, как и мой любимый Поттс в "Городе падших ангелов"(2), грустный парень с большими надеждами, которым не суждено было сбыться, я не был счастлив.

В этот критический момент я получил телефонный звонок от моего брата-кинозвезды (с формальной точки зрения, он мой брат только наполовину). Он играл Эдварда Руки-ножницы в одноименном фильме на киностудии Fox. Перспективы фильма выглядели хорошо, студии наконец-то обратили на него внимание и решили, что он может принести им какие-то деньги. Здорово быть в Голливуде в таком положении!

"Ты должен сюда приехать", - сказал мой брат-кинозвезда. - "Тут куча денег. Мы выжмем из них каждый цент, который сможем получить. И нам надо поторапливаться, долго это не продлится. Рано или поздно до них дойдет, что я не умею играть".

"Я полагаю, что я все-таки останусь здесь", - ответил я. Действительно, я очень сильно старался полюбить штат Мэн. Например, там много деревьев. Человек должен любить деревья. Только я вот их не любил, к сожалению.

"Там же все не твое", - сказал мой брат. - "Ты там спятишь. И в итоге мне придется прочитать в газете, что ты начал гоняться за людьми с топором". Я думаю, что он и в самом деле боялся этого, тем более что к тому времени я уже понял - побольше водки, и деревья можно терпеть.

"Нет", - сказал я.

"Слушай, мы наконец могли бы сделать то, о чем всегда говорили, помнишь? Мы могли бы делать кино вместе".

Ага. Студия "20-й век Фокс" предложила ему так называемый "договор о развитии". "Договор о развитии" - это когда продюсеры киностудий с буравчиками вместо глаз предлагают актеру или режиссеру сделку Фауста. Мы даем тебе офис и какие-то деньги, а ты за это даешь нам "право первой ночи" на каждый фильм, который тебя заинтересовал. Прекрасно.

На самом деле, не так уж прекрасно. Никто не обихаживает сейчас актеров по таким контрактам, как Кларка Гейбла в доброе старое время. Сейчас актеры в огромном количестве скачут по всему Голливуду, и договор о развитии - это что-то типа попытки насыпать птице соли на хвост. Якобы, это помешает ей улететь.

Правда, в этом смысле договоры о развитии тоже довольно бесполезны. О, время от времени кто-то из договорников, конечно, делает фильм. Но в большинстве случаев актер приглашает брата, а актриса - своего лучшего и самого прикольного дружка заниматься своими будущими кинопроектами, им дают хороший офис, а потом в течение действия контракта все притворяются великими продюсерами и заодно прекрасно питаются. Черт, даже я знал о таких вещах.

Однако поначалу все это довольно возбуждает. Как будто вы встречаетесь с самой красивой девчонкой, которую когда-либо видели, пока до вас не доходит, что она вообще не собиралась ложиться с вами в постель. Но при этом вы никогда не сможете быть уверены в этом до конца. Вот именно поэтому участие в договорах о развитии так популярно. Каждый хочет попасть в мир кино. Это своего рода мечта-таракан: вы никогда не можете до конца раздавить эту гадость. Я сказал моему брату-кинозвезде, что подумаю над всем этим.

Потом я поступил очень зрело и разумно. Я заперся в ванной с бутылкой русской водки, нажрался до бесчувствия и сел на самолет в Голливуд.

Они были очень любезны со мной на киностудии Фокс. Хотя конечно, я же был братом звезды, так что они должны были быть любезны. Они дали мне какие-то деньги - очень большие деньги для меня в то время - и персонального помощника.

Еще они дали мне красивый офис с большим окном и прекрасным видом на розарий и дорожку, по которой шишки Фокса ежедневно ходили на ланч в кафетерий.

"Черт возьми", - сказал я людям, которые показывали мне офис, - "я каждый день смогу спускать штаны и показывать им задницу, пока они будут тут шастать". Никому не показалось это смешным. Тем не менее, в ретроспективе это в значительной степени может быть отражением всей моей деятельности в Голливуде. Проблема состояла в том, что я не имел никакого уважения к этому месту. Я не уважал Голливуд тогда и не уважаю сейчас. Меня совершенно не заботил ни тот сорт кино, который они хотели снимать, ни те способы, которыми они хотели их снимать. Я думаю, что весь этот культ звездности опасен для актеров и для искусства в целом, и я думаю, что идея насчет создания кинофильма только ради денег - это гигантская трата пленки и отрава для человеческой души.

Так почему же я туда пошел? Потому что я глуп.

Если бы я пошел туда только за деньгами, я бы больше преуспел. Я хитрый манипулятор и умею подмечать мелкие детали. Я мог бы прекрасно проводить время, проводя шесть часов в день на разных ланчах. У меня было все, что нужно хорошему продюсеру или директору по кастингу, и именно поэтому люди не могли понять, почему я продолжаю стрелять себе по ногам.

Я отправился в Голливуд потому, что я люблю кино, а они нет. Я отправился в Голливуд, чтобы доказать - кино можно снимать за деньги, меньшие чем национальный бюджет США, и это кино в той или иной степени сможет что-то сделать для людских душ и при этом принести небольшой доход.

Очевидно, что я был просто испорчен в раннем возрасте Бергманом и Трюффо, и Годаром, и Кассаветисом, и - да, давайте признаем это - парнями типа Джонаса Мекаса, критика, который сочинял прекрасные статьи об авангардистском кино для "Голоса нашей деревни". Попасть в Голливуд с такими взглядами - все равно что попасть в яму с дикими псами со свиной отбивной, приклеенной к вашему заду. И, вообще-то, я хотел с ними подраться. Как говорит немецкая пословица, "Viel Feind, viel Ehr" - то есть "много врагов - много чести". Хорошо, первая часть пословицы сбылась.

Как и следовало ожидать, это был кошмар. Я потратил огромное количество времени на бессмысленные встречи и читку сценариев, которые были абсолютно хороши, но которым никогда не было суждено получить финансирование. Это было просто душераздирающе - сидеть за столом напротив одаренных авторов и говорить им "нет". Я продолжал пробивать хорошие проекты, и люди сначала выглядели восторженно - а потом проекты умирали, один за другим. Это было похоже на то, как будто бы в вашем аквариуме умирали ваши любимые золотые рыбки, одна за другой.

Тогда я понял, что меня кто-то давит намеренно - кто-то, кому я доверял - и очередной проект я представил за его спиной. На сей раз, продюсеры действительно зашевелились и было похоже, что мы реально запустимся с картиной. Насколько я помню, наше конструктивное совещание было в пятницу. Утром в понедельник мне позвонил мой "глушитель", назвал меня несколькими именами на выбор и заверил, что я скорее сдохну, чем когда-либо запущу фильм в Голливуде.

Это правда. Там действительно общение происходит в подобном стиле и выражениях. Невозможно писать о Голливуде, не употребляя клише, потому что эти люди и есть клише.
Фильм не сложился. Мой глушитель все еще чувствует себя прекрасно. С моей стороны, я пока еще не сдох, но, несомненно, я никогда не смогу запустить фильм в Голливуде.

Мы в итоге все-таки сделали фильм, но не в Голливуде. "Храбрец" был по существу зарубежной кинопродукцией на американскую тему, получившей финансирование после того, как мы пошакалили на Каннском кинофестивале в поисках европейских денег. В "Храбреце" в итоге сыграли мой брат-кинозвезда и Марлон Брандо, и он был основан на книге Грегори Макдональда, не подлежащей переносу на киноэкран. Это была история парня, который живет на свалке и соглашается принести себя в жертву, позволив убить себя и заснять свою смерть для черного кинорынка за деньги, достаточные для того, чтобы вырвать его семью из нищеты.
Нет, это не была комедия. Это была, фактически, самая угнетающая книга, которая когда-либо была написана. Там был очень хороший сценарий, который уже существовал, когда я занялся этим проектом, и он был настолько же угнетающ, насколько некинематографичен. Проект к этому времени уже превратился в одну из голливудских легенд. Он получил своего рода проклятие. Он обошел все голливудские киностудии, различные актеры и важные голливудские шишки подключались к нему и затем отказывались от участия. Все были согласны с тем, что исходный сценарий был блестящ, но никто не представлял себе, как это будет работать на экране. Потом у сценария появился режиссер. Но вскоре он застрелился. И убил свою жену.

Иногда такие вещи случаются в Голливуде, который, как и Лас-Вегас - местность, наполненная суевериями. Проект получает клеймо изгоя, и люди пятятся от него, едва только заслышав название.

С другой стороны, я полюбил "Храбреца" по тем самым причинам, по которым его все невзлюбили. Я полюбил его, потому что никто не думал, что это в принципе можно снять, и потому, что снимать этот фильм было очевидным безумием. Все мы были согласны с тем, что кинофильм не принесет ни цента, но все, кто вошел в проект, полагали, что это все равно должно быть сделано. Это абсолютно нелогично, конечно же, но не требуется много времени в мире кинобизнеса, чтобы понять, что там вообще ни в чем нет ни грамма смысла. Было еще такое странное чувство, что, возможно, мы сможем сделать что-то прекрасное. "Храбрец" почти доконал меня - он почти доконал каждого, кто имел к нему отношение, говоря честно - но это фильм, которым я горжусь. Это было сознательное тыканье в нос нашему истеблишменту, и американские критики устроили фильму резню после премьеры в Каннах в конкурсной программе в номинации на Золотую пальмовую ветвь. Посмотрев фильм в Каннах, режиссер Эмир Кустурица сказал моему брату: "Мои поздравления. Ты только что сделал первый АМЕРИКАНСКИЙ коммунистический фильм".

Люди в Европе говорят мне. что фильм им нравится. Он никогда не был показан в Америке, потому что мой брат-кинозвезда тоже любит подчеркивать некоторые вещи. Viel Feind, viel Ehr. Это - одна из вещей, которые я в нем люблю.

Все фильмы должны изначально выглядеть так, как будто их невозможно перенести на экран. Я имею в виду, видение создателей фильма всегда должно быть вне досягаемости для остальных, потому что именно таковы свойства индивидуального видения. Но со своими мечтами о совершенстве мы можем только сидеть и пялиться, как волки на луну. Все фильмы на самом деле плохи изначально. Если бы кто-то сделал совершенный фильм, у нас не было бы больше потребности продолжать заниматься этим проклятым делом. Люди берутся за фильм, зная, что они потерпят неудачу - они просто хотят знать, как близко к "тому самому" они смогут подобраться на этот раз. С написанием книг, фактически, дело обстоит точно так же.

Люди, которые хотят быть уверенными в результате, не должны заниматься кинематографом. Они должны быть бухгалтерами или производить привлекательную, но быстро выходящую из моды продукцию, для которой существует гарантированный и устойчивый рынок. В Голливуде, например.

После "Храбреца" и Канн я все больше времени стал проводить в Европе. Особенно во Франции. Я люблю французов, в основном за то, за что их многие не любят: они всегда готовы спорить с вами, у них есть собственное мнение. Они никогда не раздражаются, они только тщательно разъясняют вам, почему, по их мнению, вы полное дерьмо. В свою очередь, они ожидают от вас спокойного прохладного объяснения, почему вы думаете, что они полное дерьмо. Затем вы вместе пьете прекрасное вино, наслаждаетесь замечательной едой и болтаете о сексе. Я всегда думал, что здорово снимать кино в таких условиях.

Я нашел в Великобритании агента, кто занимается всей моей работой. Романами, фильмами, всей прочей ерундой. Она - одна из моих лучших друзей. Я звоню ей, жалуюсь на жизнь, она называет меня идиотом и находит мне работу. В Голливуде я сменил четырех или пятерых агентов, и в большинстве случаев они даже не могли вспомнить мое имя. Если они все же вспоминали, то это означало, что у них был сценарий для моего брата-кинозвезды. Они часто посылали меня на встречи с продюсерами, у которых, как и меня, не было ни копейки.

В один прекрасный день мой британский агент сказала мне: "Ну, твои дела в принципе идут хорошо, наконец ты можешь написать свой роман." Некоторое время мы говорили о том, что я мог бы написать детектив из голливудской жизни. У меня было то, что они назвали "уникальной внутренней перспективой", подразумевая, очевидно, то, что я мог заставить писать кипятком множество реальных людей, когда мое сочинение увидит свет.

Но писатели вообще-то не любят злить Голливуд, потому что они в основном жадные, и их самые светлые надежды на грядущее богатство связаны с мечтами продать свое произведение для голливудской экранизации. В Голливуде ведь куча денег - или я об этом уже говорил?

В общем, суть в том, что я был в Голливуде, и, говоря от чистого сердца, я не проклинаю его.

Комментарии:

1. Название статьи в английском оригинале - "Can you spare a dime, brother?" - является отсылкой к одной из самых известных песен периода Великой депрессии США 30-х годов (послушать песню в исполнении Джеймса Кроули и Джорджа Майкла).

2. Дэниэл Депп, 1953 года рождения, сын матери Джонни Деппа от первого брака. Старше Джонни на 10 лет. Занимался торговлей книжным антиквариатом, позднее преподаванием истории и литературы в штатах Флорида, Мэн, Калифорния. Известен в качестве соавтора сценария к фильму "Храбрец" (совместно с Джонни Деппом и Полом МакКаденом). В 2008 году в свет вышла первая книга Дэниэла Деппа - детективный роман "Loser's Town" (в русском переводе - "Город падших ангелов"). Эта книга открывает серию детективов о голливудском частном сыщике, бывшем каскадере Дэвиде Шпандау.
В августе 2010 года в США вышла вторая часть серии - "Babylon Nights" ("Ночи Вавилона") - о приключениях Шпандау за кулисами Каннского кинофестиваля. Статья "Can you spare a dime, brother?" была написана в рамках промо-компании ко второй книге Дэниэла Деппа.

Sunday Times, 05.07.2010

Перевод: Иришка