Легенда о "Летучем Голландце", фанфик по мотивам ПКМ Опции

[Edelweiss]

Ну вот... и нас не обошла любовь к графомании. Попробуем повесить первые главы, вдруг форумчанам понравится.



Авторы: Edelweiss и Франсуаза (aka atranotte и a_r_o_n_a на ЖЖ)
Бета: Edelweiss
Название: Легенда о «Летучем Голландце»
Рейтинг: PG
Жанр: Adventure/Romance
Размер: Макси
Статус: В процессе
Пэйринги: Не раскрываем. Но одно можем обещать точно: все традиционно, никакого слэша.
Предыстория: После вышедших на экраны сиквелов, которые во многом нас разочаровали, возникло желание написать собственную версию того, что могло бы случиться с нашими любимыми героями после того, как Джек покинул Порт-Роял на «Жемчужине», а Уилл наконец-то обрел Элизабет. За основу фика во многом взяты идеи из сиквелов, но ключевые события и некоторые образы из них значительно отличаются от тех, что были в фильмах.
Предупреждение: Тем, кто по нелепой случайности считает, что Джеку подходит образ пылкого возлюбленного в могучую пиратку Элизабет Суонн, не посвящается.
Права: Все персонажи фильма принадлежат фильму и самим себе. Оригинальные персонажи – нам. От авторских прав на фанфик, разумеется, не отказываемся, мы жадные.
Отзывы: Очень и очень приветствуются конструктивная критика, замечания по грамматическим и стилистическим ошибкам. Как говорил один наш знакомый кузнец, мастеру всегда приятно, когда его работу ценят. Нам важно ваше мнение!

Глава I

С моря дул сильный промозглый ветер, поднимая невысокие волны и разбивая их о причал, небо потяжелело, со всей силой навалившись на горизонт. Погода, будучи с утра ясной и солнечной, постепенно портилась, и в воздухе запахло дождем, сулившим людям долгожданную прохладу, а ссохшейся земле – влагу и плодородие.

«Ветер на море свистит беспокойно,
Дьявол рыщет в поисках душ.
Эй, моряк, будь осторожен,
Клятву свою не нарушь», -

тихо пропела девушка, всматриваясь в горизонт. В гостиной было душно, и она вышла на балкон, чтобы вдохнуть свежий солоноватый воздух и полюбоваться чудесным видом, открывавшимся оттуда на порт. Рыбаки, по неосторожности или из азарта задержавшиеся в море, торопились вернуться на берег, быстрее собирая сети и изо всех сил орудуя веслами. Похоже, они единственные были недовольны переменой в небе. Девушка улыбнулась, щурясь от ветра, и продолжила петь.

«Средь дня и ночи “Летучий Голландец”
Волны поднимут с глубокого дна.
Эй, моряк…»

-- Элизабет! – где-то за спиной послышался мягкий голос, и она поспешила вернуться в комнату.
-- Папа?
-- Ах, вот ты где… А я везде ищу тебя, – губернатор подошел к дочери и внимательно осмотрел ее с головы до ног. – О, чудесно, просто замечательно! – вынес он свой вердикт. Впрочем, другого Элизабет от него никогда и не слышала. – Ну-ка, повернись, дай мне на тебя полюбоваться.
Элизабет весело рассмеялась и повертелась вокруг своей оси, демонстрируя отцу бежевое с золотым узором платье, сшитое по последней лондонской моде, которое он сам же заказывал для нее несколько месяцев назад, тщательно стараясь сохранить это в тайне. Правда, горничные все равно все разболтали своей госпоже, так что сюрприза не удалось, хотя Элизабет с удовольствием изобразила искреннее удивление и благодарность, когда губернатор преподнес ей его однажды утром.
-- И прическа просто изумительна, - не унимался Суонн. – Не зря мсье Жермена считают лучшим куафером всей колонии.
-- Спасибо, папа, - девушка еще раз улыбнулась ему, а потом крепко обняла, и у творения мсье Жермена появились все шансы так и не увидеть свет.
Осознав всю опасность положения, губернатор мягко отстранил дочь и посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом, в котором на миг промелькнула грусть.
-- Ты стала совсем взрослой, Элизабет, - Суонн улыбнулся ей в ответ своей кривоватой улыбкой, стараясь скрыть за ней печаль, которую испытывают все заботливые и любящие родители, выдавая своих дочерей замуж. Он не хотел говорить ей, но он не вполне одобрял ее выбор. Признаться, ему было бы куда спокойнее за будущее Элизабет, если бы она вышла замуж за командора Норрингтона. Дети редко задумываются об этом по молодости, но ведь родители не вечны, и их единственное желание – достойно устроить своих чад в жизни, чтобы они сами могли обрести покой в старости или смерти, как уж велит Господь Бог. Командор был настоящим мужчиной, честным, верным, благородным, и с ним любая девушка могла бы почувствовать себя, как за каменной стеной, а Уилл Тернер и Элизабет были… слишком похожи, и это являлось главным недостатком их союза, по мнению Суонна, хотя он и знал, как сильно они любят друг друга. Губернатор тихо вздохнул. В любом случае, он лишь желал дочери счастья, и если она решила, что обретет его только с Уиллом, что ж, пусть будет так. Это ее выбор.
-- Что-то не так, отец? – голос Элизабет вывел Суонна из задумчивости. От девушки не ускользнула печаль в его взгляде, и теперь она настороженно смотрела на губернатора, пытаясь понять причину таких перемен, ведь всего полминуты назад он был так весел и доволен.
-- Ну что ты, милая, - Суонн мысленно отчитал себя за неуклюжесть, поспешив улыбнуться и ласково потрепать дочь по щеке. – Что может быть не так в тот день, когда моя Лиззи выходит замуж?
И «Лиззи» улыбнулась ему в ответ благодарнейшей из улыбок. Она очень любила отца, и ей было важно его мнение, хотя временами она не сильно к нему прислушивалась - таков уж был ее характер.
-- Ну что ж, экипаж ждет, - прервал затянувшуюся паузу губернатор.
Взяв со столика фату, он помог дочери прикрепить ее к прическе.
-- Ты готова? – вопрос прозвучал немного двусмысленно, в свете предстоящего события.
Элизабет глубоко вздохнула, собравшись с мыслями, и последний раз взглянула на себя в зеркало: оттуда на нее смотрела самая счастливая женщина среди всех, которых ей доводилось видеть в жизни.
Взяв свадебный букет из рук служанки и поблагодарив ее, девушка вышла из комнаты.

***

Едва Элизабет и губернатор Суонн успели сесть в карету, на землю упали первые капли столь ожидаемого дождя, громко барабаня по крыше и доставляя бесчисленные неудобства кучеру и слугам, которые были обречены промокнуть до нитки.
Элизабет бросила прощальный взгляд в сторону дома – с этого дня она уже не будет здесь хозяйкой. Впрочем, роль гостьи, но гостьи замужней, тоже не слишком ее печалила. Сегодняшнего события они с Уиллом ждали много месяцев: шутка ли, губернаторская дочь решила выйти замуж за простого оружейника. Нужно было уладить море формальностей, а молодая пара не вполне была к этому готова. Они грезили о любви и о скорейшей свадьбе, но в жизни все не бывает так просто - их ждало множество испытаний и месяцы ожидания, которые только теперь подошли к концу. Что касается отношения к ее браку в обществе, то Элизабет нисколько не волновало, что подумают о ней чванливые знакомые ее отца и «подруги», которые теперь даже не удостаивали ее приветствием. Чего они ждали от нее? Брака по расчету? Что ж, значит, они плохо ее знали. Куда больше девушку тревожил отец… Иногда ей казалось, что ему вовсе не нравится, что она выходит замуж за Уилла, и это очень огорчало Элизабет, так же как и напряженность в их отношениях с ее женихом, которую ей так и не удалось сгладить. Однако, так или иначе, но губернатор помог уладить все формальности, а Уилл смирился с тем, что ему придется принимать поблажки от отца. Или сделал вид, что смирился. Желание Суонна помочь ему встать на ноги совершенно не нравилось юному Тернеру, и единственное, на что он согласился – так это на звание главного мастера оружейной мастерской, но и это было выполнено с большой неохотой и только из-за уговоров невесты. Как девушка ни старалась, но она так и не смогла внушить отцу полное доверие к своему жениху, а Уилл… Уилл просто был слишком горд и упрям, когда дело касалось бытовых, но все-таки важных, мелочей. Это обстоятельство огорчало мисс Суонн куда больше, чем все пересуды, неприязненные взгляды и смех прислуги у нее за спиной. Но и с ним пришлось смириться и надеяться, что со временем отношения ее отца и мужа изменятся к лучшему.
Несколько капель дождя, гонимые ветром, упали Элизабет на платье, и, вздрогнув от неожиданности, девушка поспешила поплотнее задернуть шторки на окнах.

***

Методичный стук каблуков о пол на мгновение смолк, и собравшиеся в церкви немногочисленные гости, а с ними и священник, готовившийся провести церемонию венчания, облегченно вздохнули. Хотя бы на минуту головокружение от того, как часто Уилл Тернер мелькал перед их глазами, могло стихнуть… чтобы вскоре начаться опять. Уилл ходил туда-сюда уже добрую половину часа, невольно заставляя гостей рассуждать, к лицу или не к лицу жениху подобное волнение перед свадьбой.
Но у Тернера были на то свои причины, понять которые мог только другой оружейник, берущий в жены дочку губернатора, а такие в Порт-Рояле едва ли нашлись бы, хотя бы потому что у Суонна была всего одна дочь. Все знали, какую ответственность на него возлагает этот брак, но только сам Уилл в полной мере ощущал ее гнет, а ведь они с Элизабет еще даже не были обвенчаны. Этот год, пожалуй, был самым тяжелым в жизни простого кузнеца из портового города. Сначала эта пиратская история, так круто изменившая курс, по которому он мирно плыл все эти годы, и подарившая ему невесту, о которой он раньше не мог и мечтать; после – тяжелые месяцы ожидания. И вот сегодня то, чего они с Элизабет долго ждали, должно было свершиться.
Шаги возобновились, и гости, вздохнув, вновь принялись считать в уме, сколько миль прошел жених с того момента, как прибыл в церковь. Уилл ужасно нервничал. Несмотря на то, что он хотел жениться на Элизабет больше всего на свете, он боялся этого момента. Боялся не оправдать ее ожиданий, боялся, что всего, что он может ей предложить – его любви – будет слишком мало, и переживал из-за первой брачной ночи, до которой оставались считанные часы… И хотя он ни разу не ответил на вопрос, а не евнух ли он, Уилл евнухом не был, но и ни разу не был с женщиной, и предстоящая близость с Элизабет тоже волновала его, ведь всю ответственность за нее он тоже возлагал на себя. Юноша еле слышно вздохнул. Наверное, подобные сомнения ни к чему перед свадьбой, но они были подобны назойливым мухам, которых как ни отгоняй, все без толку.
В открытые двери церкви неожиданно ворвался дождь, орошая крупными каплями ее порог.
«Добрый знак», - заметил кто-то из гостей.
Да, говорят, что все, что ни делается в дождь, то к лучшему. Оставалось надеяться, что это действительно так.
Однако, время шло, а Элизабет все не было. Вдруг Уиллу на ум пришла ужасная мысль: а что если она передумала? Но нет, такого не могло быть. Юноша взмахнул воображаемой мухобойкой, и гадкое сомнение, раздавленное железной силой аргумента, пало у его ног. Элизабет любит его и никогда не покинет, в этом Уилл был уверен совершенно точно. И через мгновение получил этому подтверждение.
На улице, сквозь шум дождя, яростно барабанившего по твердой земле, послышался стук колес и копыт, и восторженные возгласы промокшей насквозь прислуги, ожидавшей господ снаружи церкви с зонтами, объявили всем присутствующим о том, что невеста прибыла. Уилл проглотил ком, подступивший к горлу, и замер на месте.

***

-- Приехали, губернатор, - доложил кучер, и Суонн слегка пожал руку дочери, которую он всю дорогу держал в своей, приободряя Элизабет. Он заметил, как она волновалась и как старалась этого не показать, - этим она очень походила на свою покойную мать.
-- Пойдем, Элизабет, - сказал губернатор, помогая ей спуститься на промокшую землю. Служанки поспешили поднести зонты, чтобы чудесное платье их хозяйки не промокло под дождем. Девушка неловко улыбнулась отцу, наконец-то выпуская его руку.
«Элизабет Суонн, немедленно прекрати трястись, как промокшая курица!» - сказала она сама себе, и на душе немедленно стало легче, а волнение куда-то пропало.
-- Я горжусь тобой, - девушка услышала шепот отца, берущего ее под руку, и смело шагнула вперед.
Двери церкви отворились, и в них показалась невеста в сопровождении губернатора. Гости начали восхищенно перешептываться, но ни Элизабет, ни Уилл не слышали ни звука, улыбаясь друг другу счастливыми, приободряющими улыбками. Тернер еле сдержался, чтобы не шагнуть ей навстречу, но священник придержал его сзади за камзол, не дав совершить этой нелепой ошибки. Поняв намек, Уилл остановился, любуясь своей невестой. Элизабет была так красива в своем подвенечном платье и фате, обрамлявшей лицо вместе со светлыми локонами густых волос. Карие глаза жениха и невесты, не отрываясь, смотрели друг на друга, высказывая то, что пока не могло быть облечено в слова. Шаг, еще шаг, соприкосновение холодных рук, и Элизабет и Уилл наконец встали рядом, готовые перед Богом и людьми произнести те клятвы, которые уже давно дали друг другу в своих сердцах. Тернер еле заметно кивнул священнику, и тот начал церемонию.
-- Мы собрались здесь сегодня, чтобы сочетать законным браком…
После этой фразы он неожиданно умолк, изумленно смотря в сторону дверей. Переглянувшись, Уилл и Элизабет тоже обернулись, чтобы увидеть, как целый отряд солдат спешно заполняет церковь, образуя живой коридор. В толпе гостей послышались возгласы недоумения, и все воззрились на губернатора, ожидая от него объяснений, которых он сам не мог дать, потому что, как и все присутствующие, не знал, в чем дело. Элизабет крепче сжала руку своего жениха. Ну почему опять все идет не так? И что вдруг случилось? Ведь кроме командора никто не мог приказать солдатам занять храм, но в то, что он это сделал, поверить было крайне сложно. Через несколько мгновений все разрешилось само собой.
Солдаты наконец разошлись по сторонам, и вперед выступил невысокий мужчина лет тридцати пяти, небрежно стряхивающий капли с рукавов своего плаща, которые, судя по выражению лица, не доставляли ему неудобств, просто незнакомцу было неприятно оттого, что в его облике что-то было неаккуратно. Одет он был изящно и со вкусом, но без излишеств, белый парик, сделанный по последней моде, отлично сидел, а большие серые глаза смотрели пристально и уверенно.
-- Браком? – зазвучал в тишине насыщенный голос. Мужчина оглядел толпу неторопливым надменным взглядом. – Боюсь, это не входит в мои планы.

[Edelweiss]

Глава 4

Бэкетт сделал глоток чая из фарфоровой чашки и только после этого удостоил Мерсера вниманием.
-- Джеймс Норрингтон арестован и уже находится в тюрьме форта, - отрапортовал слуга и на его лице, как всегда, не отразилось ни одной эмоции. Бэкетт не помнил, чтобы Мерсер улыбался при нем или огорчался чему-либо. Его лицо как будто было сделано из одного куска льда, и даже самому Катлеру частенько было не по себе от безжизненно строгого взгляда слуги.
-- Пригласите мистера Тернера в кабинет, - попросил лорд, отодвинув блюдце с чашкой подальше от себя.
Уильям Тернер, ожидавший своей участи за дверью кабинета, совсем не был рад встрече с Катлером. Он едва скрывал свою ярость и ненависть к лорду, но Бэкетт не беспокоился за себя, так как слишком хорошо знал подобный тип людей. Против закона они идут только в том случае, если считают это действительно справедливой мерой. Сейчас Уильям должен был осознавать свою вину, а значит, он не станет делать глупостей.
-- Это ни к чему, - подразумевая оковы, произнес Бэкетт, и охрана тут же освободила юношу. - Хотите чаю, мистер Тернер? – поинтересовался Катлер, указав на изящный фарфоровый чайник, стоящий на его столе.
Машинально потерев освобожденные руки, Уилл одарил лорда взглядом, который мог означать только отказ. А заодно - желание придушить того, кто смел предложить ему подобное, когда вся его, и не только его, жизнь рушится прямо на глазах. Но Бэкетт, даже не моргнув, достал из шкатулки свернутую бумагу.
-- Вам следует взглянуть на это, - лорд протянул лист Уильяму, приготовившись наблюдать его реакцию.
Тернер развернул документ и быстро пробежал глазами по строчкам. Его лицо выразило крайнее удивление, и он прочел еще раз, уже более внимательно, после чего недоверчиво взглянул на Катлера.
-- Помилование? - усмехнулся Уилл.
Значит, их все-таки арестовали не из-за помощи Джеку, точнее, она была только предлогом.
-- Именно, - ответил Бэкетт. - Как вы, наверное, успели заметить, здесь не хватает только моей подписи. Вы и ваша невеста можете быть свободны, если поможете мне в одном деле, - лорд поднялся из-за стола и забрал у него бумагу, убрав ее обратно в шкатулку. - Небольшая услуга за ваши жизни.
-- И что же это за услуга? - не меняя тона, спросил Уилл, заранее понимая, что от лорда нельзя ждать ничего хорошего.
-- У вашего друга, Джека Воробья, есть одна очень ценная для меня вещь. Мне необходимо, чтобы вы доставили ее мне, - спокойно объяснил Бэкетт, дожидаясь согласия Тернера, чтобы продолжить.
При слове "друг" Уилл невесело хмыкнул - это слово по отношению к Джеку звучало по меньшей мере смешно. Юноша внимательно посмотрел на лорда. Интересно, что могло связывать его и достославного капитана Воробья?
-- И что же это за вещь? - поинтересовался он, не решаясь предположить, которая из ста безделушек, украшавших одежду и волосы пирата, могла быть так дорога сердцу Бэкетта, что он был готов милосердно помиловать их с Элизабет в обмен на нее.
-- Компас, мистер Тернер, - Катлер смотрел прямо в глаза Уильяму. Мало кто мог выстоять долго под столь пристальным взглядом лорда. Если бы глазами можно было прожигать дыры в людях, юный мистер Тернер уже напоминал бы швейцарский сыр. С другой стороны, Уильям тоже старался изо всех сил, и при определенном стечении обстоятельств их игра в гляделки могла бы закончиться плачевно для обоих. - Выполните свою часть сделки, и я подпишу помилование.
-- Компас? – Уилл едва заметно поморщился, вспоминая о неисправном приспособлении. - Что ж, хорошо, - темные глаза юноши изучающе смотрели на Бэкетта. - Но где гарантии, что мы будем свободны, когда то, что вам нужно, окажется у вас в руках?
Ради спасения Элизабет Уилл был готов отправиться хоть на край света и добыть самые невероятные вещи, но он должен был знать, что его старания не окажутся напрасными, и что с его возлюбленной ничего не случится, пока его не будет рядом с ней.
-- Никаких гарантий, мистер Тернер, я вам предоставить не могу, - отрицательно покачал головой лорд. «Ну, конечно, верить на слово уже не модно». Бэкетт глубоко вздохнул, а затем продолжил.
-- Вам остается только довериться мне, в противном случае, ваша невеста будет казнена, а вы присоединитесь к ней чуть позже, если попробуете бежать. Вот это я вам обещаю.
При упоминании имени мисс Суонн в глазах Уилла на миг промелькнул испуг, который быстро сменился ожесточением.
-- Как я вижу, выбора у меня нет, - юноша скорчил презрительную гримасу. - В таком случае, я согласен.
-- Рад иметь дело с рационально мыслящим человеком, - одобрил его выбор Бэкетт. - Вы точно не хотите чаю? - любезно поинтересовался он.
-- Что будет с Элизабет, пока я буду отсутствовать? - перебил его Уильям. Как ни странно, чаепитие по-прежнему мало интересовало юношу.
-- Мисс Суонн пока ничего не угрожает, - пообещал лорд Бэкетт. Судьба губернаторской дочери была ему совершенно безразлична, но, впрочем, он действительно не собирался причинять ей зла, пока это не было ему выгодно. - Она будет дожидаться вашего возвращения в своей камере.
Тернер безрадостно усмехнулся. Просить лорда поместить его невесту под домашний арест было бы бесполезным занятием. Что ж, пусть так. По крайней мере, Элизабет будет жива... оставалось хотя бы на это надеяться. Ведь в любом случае, у Уилла не было другого выбора, как только положиться на честность Бэкетта, если она вообще была у этого человека, в чем юноша сильно сомневался. Тернер неожиданно вспомнил про командора - он видел, что их с Элизабет поместили в соседние камеры.
-- А Джеймс Норрингтон - что вы собираетесь делать с ним? - поинтересовался Уильям.
-- А вам какое дело до него? - Легкая усмешка коснулась губ лорда. Бэкетт не знал всех подробностей, однако, насколько ему стало известно, именно командора пророчили в мужья мисс Суонн. Но девичьему сердцу не прикажешь.
Уилл только пожал плечами. Действительно, он вряд ли бы принял судьбу командора близко к сердцу, однако, Элизабет не простила бы его, если бы юноша не спросил о Норрингтоне.
-- Вы не ответили на мой вопрос, лорд, - заметил Тернер.
-- Его казнят, - равнодушно поведал Катлер, сделав многозначительный жест рукой.
Уилл внутренне содрогнулся, но не подал виду. Да уж, хорошие новости он должен был принести своей невесте.
-- Я могу попрощаться с Элизабет? - вопрос прозвучал, как просьба, и глаза юноши были печальны в свете предстоящей разлуки с невестой. Бэкетт внимательно смотрел на него. Он мог бы попробовать представить себя на месте этого молодого человека. Тогда, возможно, он даже пожалел бы мистера Тернера. Мог бы, если бы у него хоть немного была развита фантазия.
-- Пожалуй, да, - разрешил Бэкетт. - Солдаты отведут вас, - добавил он безразличным тоном.
Лорд снова сделал глоток из чашки, провожая мистера Тернера взглядом.
Компас Воробья был всего лишь началом в его гениальном плане. Чтобы справиться с пиратством в Карибском море, ему нужна была огромная сила. Можно было объединить военные силы нескольких государств, но это бы заняло гораздо больше времени и средств, чем если бы ему удалось подчинить себе настоящую легенду. Сам Дэйви Джонс и его «Летучий Голландец» скоро поступят к нему на службу, когда в руках лорда окажется сердце Морского Дьявола. Катлер не был безумцем, просто на пути к цели он привык использовать все возможные и даже невозможные методы.
Пока все шло, как нельзя лучше, но не время было расслабляться. Что-то подсказывало ему, что в отличие от своего жениха мисс Суонн не так проста и вполне может совершить какую-нибудь глупость. Нужно было подготовиться к удару с любой стороны.

***

Лучи яркого карибского солнца, проходя сквозь решетки, образовывали на земляном полу невеселый клетчатый узор. К обычной для этих мест жаре добавлялась еще и духота, густо замешанная на смраде давно немытых тел, медленно гниющих в тюрьме Порт-Рояла. Грязь, вонь, стоны больных и похабные шуточки преступников едва ли могли служить подходящей атмосферой для дамы из высшего общества.
Элизабет расхаживала туда-сюда по одиночной камере, прогрузившись в свои мысли. Снова расставание, снова заточение… Кажется, судьба просто не благоволила ей, не давая стать счастливой женой и матерью. Юбки свадебного платья были перепачканы в тюремной грязи, фата отброшена в сторону, и мало что теперь напоминало в юной мисс о том, что еще сегодня утром она была самой красивой невестой города. Элизабет грустно вздохнула. Она даже не видела, куда увели Уилла... Однако, одиночество продлилось недолго. Через час после того, как ее заточили в камере, в коридоре тюрьмы показался Джеймс Норрингтон.
Джеймсу нелегко было смириться с тем, что солдаты, которые еще вчера подчинялись ему, вот так просто забыли, кем он для них являлся, мгновенно изменив свое мнение о нем и приняв чужую точку зрения. Наверное, мир перевернулся, и добро и зло поменялись местами, раз его, командора английского флота, без суда и следствия готовы казнить. Он надеялся, что произошла какая-то ошибка, и у него еще будет время разобраться во всем.
Но чуть позже судьба сыграла с ним еще одну злую шутку, когда командор оказался в соседней камере с мисс Суонн. Сказать, что он был удивлен, значило не сказать ничего. Джеймс был ошеломлен и сбит с толку. Неужели в Порт-Рояле случилась революция, и достойных людей заточили в тюрьму форта, а обыкновенный люд правит городом? Подобный исход мог присниться только в самом страшном кошмаре.
-- Мисс Суонн? Что случилось? Почему вы здесь? - обеспокоенно спросил Джеймс, схватившись за решетки, разделявшие их камеры.
-- Командор, - Элизабет подошла к нему ближе, как только солдаты отошли на свои посты. - Я и не думала, что увижу вас, - печально заметила девушка, которая все же не была удивлена его появлению, помня, что у Бэкетта был приказ и о его аресте. - Нас с Уиллом заточили вдали друг от друга. Мы все арестованы за помощь в побеге Джеку Воробью, - она поморщилась, вспоминая пирата.
-- Как же так, - удивился Джеймс, - губернатор ведь помиловал Уильяма, да и вы не должны отвечать за действия вашего жениха! - последнее слово Норрингтон произнес с едва скрываемой неприязнью.
-- Лорд Бэкетт и подпись короля решили все иначе, - при упоминании имени Катлера лицо девушки исказила гримаса ненависти. - Но теперь, когда нас повесят, мне уже все равно. Лучше я умру вместе с Уиллом, чем... - Элизабет замолчала, пытаясь сдержать слезы, комом подступившие к горлу.
Это было так несправедливо! Умирать во цвете лет ради помощи пирату, который сейчас, вероятно, беспечно плавает по морям на своей «Жемчужине», попивая купленный у контрабандистов ром.
-- Мне очень жаль, мисс Суонн, - искренне сказал командор. - Если бы я мог чем-нибудь вам помочь, - он протянул руку сквозь прутья и слегка сжал пальцы девушки в знак поддержки.
Норрингтон мечтал о том, чтобы их с Уиллом свадьба не состоялась, но он не желал смерти ни Тернеру, ни, не дай Бог, Элизабет. Джеймс не мог даже представить, что все так выйдет.
- Кто такой этот мистер Бэкетт? И почему он распоряжается в Порт-Рояле? – спросил он, надеясь хоть немного отвлечь мисс Суонн от ужасных мыслей.
Своя судьба беспокоила Джеймса в меньшей степени. Когда он пошел на службу в королевский флот, Норрингтон знал, какой путь выбирает. Хотя, конечно, он не представлял, что окончит жизнь вот так, запятнав свое имя позором.
-- Я не знаю, - грустно заметила Элизабет, пододвинувшись ближе к Джеймсу. - Папа знает его, но я не успела выяснить, откуда. Надеюсь, отец сможет что-нибудь сделать... Он не даст так просто повесить нас, - пообещала девушка.
-- Губернатор Суонн обязательно разберется с этим делом, и скоро мы все будем на свободе, - уверенно подтвердил Норрингтон, улыбнувшись ей. Сам он не слишком верил в это. Бумага была подписана королем, и вряд ли это была всего лишь чья-то шутка. Мистер Суонн же был слишком мягким и покладистым человеком, чтобы найти выход из такой трудной ситуации. Оставалось только смириться и радоваться хотя бы тому, что свои последние часы он сможет провести рядом с Элизабет.
Джеймс внимательно посмотрел на девушку, но та сосредоточенно молчала, о чем-то задумавшись. Сейчас она была похожа на призрак невесты из какой-нибудь древней легенды: растрепанная прическа, испачканное платье и горящий взгляд темных глаз, решительный и жаждущий мести.
Воцарившаяся на время тишина вскоре прервалась. Со стороны выхода послышался какой-то шум, и, вздрогнув, девушка резко обернулась, выпустив руку командора.
По коридору, двигаясь к их камерам, шел Уильям Тернер.
-- Уилл! - почти что прокричала Элизабет, бросившись к своему жениху настолько близко, насколько это позволяла решетка.
Юношу провожали двое солдат, однако, его запястья больше не были закованы.
-- Тебя освободили? - девушка взяла его за руки, как только он подошел ближе. - Что случилось? - взволнованно спросила она, видя, что глаза Уильяма по-прежнему печальны, пожалуй, даже больше, чем раньше.
Норрингтон отвел взгляд в сторону. Видеть их рядом до сих пор было тяжело.
-- Бэкетт обещал освободить нас, если я окажу ему услугу, - ответил Уильям, смотря на свою возлюбленную со всей нежностью, на которую был способен.
-- Что за услугу? - Элизабет коснулась его лица, поправляя прядь, упавшую Уиллу на лоб. Больше всего на свете девушка хотела, чтобы между ними сейчас не было никаких преград, и она бы могла снова обнять жениха.
-- Я должен принести ему компас Джека. Он обещал, что отпустит нас с тобой, я видел бумагу о помиловании, - объяснил оружейник, впервые проклиная металл, стоящий сейчас у него на пути. Норрингтона Тернер даже не заметил. Во всем мире сейчас существовали только он и Элизабет.
Джеймс скрестил руки на груди. Теперь все стало ясно. Это всего лишь подвох, а Элизабет нужна, только как заложница, чтобы контролировать Тернера. Но зачем этому лорду компас, который не указывает на север?
Девушка словно читала его мысли.
-- Компас Джека? - удивленно переспросила она. - Зачем он ему?
-- Не знаю, - честно признался Уильям. - Главное, что мы с тобой будем на свободе. Надеюсь, Джек согласится помочь, - высказал он свои опасения, сжав пальчики Элизабет в своей руке.
Норрингтон не сдержал усмешки, и тогда Тернер все же обратил на него свое внимание.
-- Вы действительно считаете, что этот пират будет вам помогать? – спросил Джеймс, когда Уильям наконец-то посмотрел в его сторону.
-- Почему нет? - взглянув на командора с вызовом, поинтересовался оружейник. - Он кое-чем обязан мне.
-- Что ж, это ваше дело, мистер Тернер. Но я не хочу, чтобы мисс Суонн пострадала из-за ваших фантазий на тему верности пиратов, - пожав плечами, ответил командор.
Элизабет сурово посмотрела ни них обоих.
-- Прекратите! - строго сказала она. - Сейчас не время для споров.
Мужчины замолчали, и Уилл нежно коснулся ее щеки, как бы извиняясь за свое упрямство.
-- Корабль отплывает сегодня. Я начну с Тортуги, кто-то должен хоть что-нибудь слышать о Джеке. Я найду его и обязательно вернусь за тобой. Ты доверяешь мне? - спросил Тернер, снова демонстрируя свою неуверенность. Несмотря на все те любовные отношения, что, несомненно, были между ними, Уилл до сих пор с трудом верил, что такая девушка, как Элизабет, может выбрать его, простого кузнеца.
-- Ну конечно, - мисс Суонн мягко улыбнулась своему жениху, не понимая, как он мог даже подумать такую глупость. - Я люблю тебя, - прошептала девушка. - Обещай, что будешь осторожен, - она приблизила свое лицо к решетке, чтобы оказаться ближе к Уиллу. Казалось, присутствие командора в соседней камере ничуть не смущало ее, или она просто о нем забыла.
-- Обещаю, - ответил Уильям, не в силах выпустить ее руку из своей. Он заметил, как Норрингтон отвернулся к стене, а солдаты, что пришли с ним, делали вид, будто их здесь нет. - Я люблю тебя, - Тернер смотрел в ее глаза и хотел раствориться в них, чтобы всегда быть с ней рядом. Ему не хотелось покидать ее даже на минуту, что уж говорить о долгом плавании. Он боялся, что лорд Бэкетт не сдержит своего слова, и тогда жить ему станет незачем... - Мне нужно идти, - эти слова стоили Уиллу большого труда.
-- Да... - согласилась девушка, проводя дрожащими пальцами по его лицу и протягивая губы для поцелуя. Но влюбленные не могли себе позволить даже этого - прутья мешали такой близости.
-- Я вернусь, - повторил Тернер, отдаляясь от решетки и все еще не разжимая руки. - Я обещаю тебе, - наконец он выпустил ее пальчики, в последний раз взглянув на свою невесту, и, больше не оборачиваясь, последовал вслед за солдатами. Уилл знал, что если взглянет на невесту еще раз, он так и не сможет уйти.
Элизабет с грустью смотрела ему вслед. Ее рука все еще хранила тепло его прикосновения, но она уже скучала по нему. Рассудок подсказывал девушке, что они могут больше никогда не встретиться, однако, ей хотелось верить в лучшее, и она верила. Тяжело вздохнув и не скрывая своей тоски, Элизабет опустилась на единственное, что было в камере - деревянную полугнилую скамью, которая, казалось, вот-вот развалится даже под небольшим весом девушки. Она знала, что Уилл сделает все, что будет в его силах, ради их спасения. В первую очередь, ради ее спасения. Мысленно она пожелала ему удачи, обещая каждый день молиться за него, - это было единственным, что она могла для него сделать.
Норрингтон внимательно взглянул на девушку. В отличие от нее, он не очень доверял Уильяму Тернеру. Дело было даже не в том, что он мог быть нечестен с Элизабет, а в том, что он слишком хорошо думал о пиратах. Он относился к тем людям, которые верили, что морские разбойники – те же романтики, а их авантюрные приключения очень интересны и занимательны. Джеймс был уверен, что Джек Воробей не отдаст свой компас просто так. У пирата не может быть друзей, и в любом деле он прежде всего ищет выгоду. Воробей сумеет обхитрить мальчишку, а лорд Беккет не будет долго ждать. Элизабет погибнет, если губернатор не сможет вытащить ее из тюрьмы. Возможно, кто-нибудь из солдат все еще верен мистеру Суонну, да и самому командору, и им удастся спасти девушку.
Все мысли командора теперь были заняты идеями, как освободить Элизабет. О своей же безопасности он не беспокоился. Успеет еще подумать, когда мисс Суонн окажется на свободе.
Для Элизабет побег мог бы стать реальным шансом на спасение, а участь Джеймса только лишь усугубить. Поэтому он даже не мыслил о подобном для себя. Трусливо избегать заслуженного наказания – это прерогатива пиратов и мелких разбойников, людей низких моральных качеств, а Джеймс Норрингтон никогда к таким не относился и не собирался опускаться до их уровня. Наблюдая за перемещениями солдат по коридорам тюрьмы, он прижался спиной к холодной стене. Сидеть в камере было не на чем, а устраиваться на голом полу командору английского королевского флота было не по статусу.
На улице постепенно темнело, и отражение решеток на полу становилось все более и более тусклым. Скоро должна была наступить ночь, а вместе с ней и промозглая прохлада. Норрингтон снял свой камзол и отдал его Элизабет. Во всяком случае, ей будет, на чем спать.