Суини Тодд - история на бумаге., История, которую мы видели... Опции

[NATALIE]

Так, ну, вот я и сделала ЭТО! Поскольку у меня как у писателя, сейчас творческий кризис и неполадки и вообще я себя ищу, то надо мне хоть на чём-то мастерство оттачивать. И я взялась за святое... Знаю, что вы скажете, что это - большая наглость с моей стороны. Но я попробую... Ладно?
Заранее прошу тапками не бить и не судить строго. Когда-то я уже делала нечто подобное с "Трупом Невесты", так, правда, и не дописала. Но кое-кому нравилось... А теперь я попробую себя над фильмом. Кое-что в диалогах я изменю, потому что не очень люблю перевод Каро. В остальном же - это своего рода фанфик. Описанная на экране история теперь описана для прочтения. Итак... вот начало...

Суини Тодд – история на бумаге.

Глава 1. Второй Дантес.
Человек предполагает, а судьба располагает. Когда-то это казалось смешным, потом пугало, а затем и вовсе перестало волновать. В самом деле, не всё ли равно, чего хочет человек? Жизнь всегда имеет своё мнение по любому поводу, а мнением человека интересоваться забывает. И Бенджамину Баркеру это было известно лучше, чем кому-либо.
Когда настал тот самый, решающий день, - день побега – он не знал. Просто почувствовал, что время пришло, что у него должно получиться на этот раз. Этот раз… А сколько было тех? Сколько раз он пытался предпринять очередную отчаянную попытку… Сколько раз знак неизбежного наказания – палка – врезался в его спину… Сколько раз подкатывал бессильный приступ ярости, клокотавшей внутри… Все эти «Сколько»… Он давно уже сбился со счёта, и лишь каким-то чудом ещё не сошёл с ума. А ведь сойти было очень легко, особенно здесь, у чёрта в зубах, в этой проклятой Австралии, где он оказался волей судьбы и… ещё одного человека…
Именно об этом подумал Бенджамин, ловя губами солёные брызги волн, бивших в лицо и ещё до конца не веря тому слову, которое начинало звучать где-то в глубине сердца. Свобода… У него наконец-то получилось! Он сумел! Сумел!!!
Свобода отдавалась в сердце тем чувством, которое было уже почти забыто – радостью. Он не знал наверняка, получится на этот раз или нет, старался не думать. Не думал эти последние полтора года, что выжидал, затаившись, своего часа. Не думал, когда в сердце вдруг что-то встрепенулось, и словно внутренний голос тихо произнёс: «Пора!», а надзиратели снимали ржавые кандалы, решив, что заключённый скончался. Хм, если верить памяти, вот так же поступил граф Монте-Кристо в прочитанном некогда романе. Только у Бенджамина не было доброго соседа по камере, завещавшего ему остров с кладом, не было и кинжала, которым Дантес распорол мешок. Вместо кинжала был остро заточенный осколок, настолько остро, что вполне мог бы заменить собой холодное оружие. Больше не было ничего.
Да, он не думал, что получится… Сделав очередной вдох, Бенджамин поплыл под водой, решив не рисковать понапрасну. А ещё нужно беречь силы, хотя их пока достаточно, но неизвестно, что будет дальше. На горизонте нет ни одного корабля. Хотя не так давно Индийский океан был сплошь усеян торговыми судами. Сколько же лет прошло? Восемь? Десять? Он давно потерял счёт времени, считая и читая лишь свои собственные мысли. Но мысли эти предназначались лишь для него одного.

* * *
Необходимо попасть в Англию, чего бы это не стоило. В Англию и только туда. В этот мир, который он вспоминал все эти годы, который любил и ненавидел. Бенджамин долго пытался понять, какие же чувства в нём вызывает Лондон и всё, что с ним связано. Чувств было много, но любовь, когда-то возглавлявшая список, отныне там отсутствовала.
Два самых дорогих ему существа – любимая жена Люси Баркер и крохотная дочка Джоанна были где-то там, далеко, где океан примыкал к небу, образуя горизонт. И он, Бенджамин Баркер, оказался на каторге в Австралии только из-за одного, - из-за любви к этим двоим, занявшим всё его существование и ставших смыслом его жизни. В своей любви он, похоже, перестарался и, как показалось кое-кому, занял чужое место…
В сущности, в чём же было его преступление? Какая-то ерунда, о которой он слышал впервые в жизни, помноженная надвое зачитывавшим приговор судьёй. Бенджамин не сомневался, что судья помножил бы и натрое, но присяжные бы начали сомневаться в реальности преступления. Собственно говоря, именно судья и был тем, по чьей милости он сюда попал. Дело в том, что Его Честь, достопочтенный судья из Олд-Бейли Джеймс Тёрпин в своё время страстно возжелал Люси Баркер…
Передёрнувшись от омерзительности воспоминания, Бенджамин прибавил прыти. Вода была ледяной, и он успел промёрзнуть до костей за те несколько часов, что находился в океане. Боже, неужели не будет ни одного корабля? В детстве он научился неплохо ориентироваться по звёздам, так что примерное представление о направлении имел. Однако, дело осложнялось тем, что ночь обещала быть туманной, а небо – облачным. Почувствовав, что радость от обретённой свободы начинает сменяться отчаянием, Бенджамин поплыл ещё быстрее. Если он и заблудится, то хотя бы согреется. А согреться было необходимо, тем более, что ноги, про которые он временно забыл, уже начинали отниматься… Вперёд, ещё вперёд… Он работал ногами изо всех сил, но, конечно, океан от этого меньше не становился. А вот силы явно заканчивались.
Неожиданно где-то рядом промелькнула огромная тень. Бенджамин разглядел её даже в темноте и стелющемся по воде тумане. Корабль! Стараясь не потерять из виду чёрный силуэт, он поплыл следом, пытаясь не отстать.
- Эй! На помощь! – закричал Бенджамин, силясь разглядеть на корабле силуэты людей. - На помощь!
Туман поглотил его голос практически полностью, так что пришлось крикнуть ещё несколько раз. Корабль двигался с прежней скоростью, словно ему не было никакого дела до одинокого сумасшедшего, оказавшегося ночью в океане.
- Помогите! – прокричал Бенджамин снова, понимая, что это, возможно, уплывает его спасение. - Помогите!!!
Похоже, силы покидали его быстрее, чем он мог ожидать. Рванувшись вперёд, он заработал руками и ногами так упорно, словно надеялся перегнать судно, всё так же маячившее чуть впереди. От холодной воды было уже ощутимо больно, но Бенджамин не обращал на это никакого внимания, как не обращал внимания на боль уже много лет подряд. Хотя боль сопровождала его постоянно.
- Ещё чуть-чуть, ещё немного…, - подгонял он сам себя, загребая руками воду.
Он готов был мчаться вперёд, если только это был шанс к его спасению. Но мчаться далеко не пришлось. На этот раз судьбе было угодно заметить Бенджамина Баркера. Заметили его и люди на корабле, сразу же спустившие шлюпку.
Из последних сил хватаясь за протянутые ему руки и с трудом выравнивая слабеющее дыхание, Бенджамин поднялся на палубу, встретившись взглядом с удивлённым молодым человеком. Молодой человек имел длинные волнистые волосы, а также большие и ясные, в силу возраста, глаза, которые смотрели на найденного так, будто это было интересное и неизвестное ещё миру существо, а не человек.
- Чей это корабль? – тихо спросил Бенджамин, не реагируя на наброшенную кем-то ему на плечи тяжёлую и тёплую накидку.
- Английский, сэр, - с готовностью ответил ему парень, так, будто всю жизнь этим и занимался, - торговое судно «Корделия» к вашим услугам, сэр. Позвольте представиться, Энтони Маккуин.
Бенджамин не удивился тому, что моряк так обстоятельно доложил о себе первому встречному. Он успел только кивнуть в ответ и потерял сознание, за что был впервые за долгие годы благодарен судьбе, позволившей ему ничего больше не чувствовать……….

[NATALIE]

Глава 2. Возвращение.
Немилосердно болела голова. А ещё снился сон. Приятный сон. Нечто невообразимо яркое и цветное… Огромный цветочный магазин… И повсюду были цветы, самые красивые цветы, какие только можно было себе представить. Целое море цветов, которые тесными рядами располагались вдоль стен. И в этом море стояла Она…
Как же приятно было на неё смотреть, любоваться… Каждой чертой лица, каждым движеньем. Вряд ли она сознавала то, насколько хороша. Она сама была похожа на цветок, нежный благоухающий бутон, который только ещё расцветает и начинает жить. Её улыбка, эти золотистые волосы, похожие на шёлк. Как же ему нравилось прикасаться к этим золотым локонам, струящимся и переливавшимся на свету!
Сон вдруг изменился… Яркие пятна цветов стали размытыми, появились какие-то тени, чьи-то голоса… Удар, ещё удар… Бледно-розовое платье обладательницы золотых волос отдалялось, исчезало, таяло… И чувство, что оно не появится перед глазами уже никогда, вдруг стало пугающе-отчётливым… А затем рядом с Ней появился он, тот самый человек…
Бенджамин открыл глаза. Первой мыслью, неохотно вытеснявшей головную боль, было счастливое избавление от кошмара. Этот сон преследовал его уже давно, много лет подряд, как воспоминание, которое хочется не просто стереть, но уничтожить, и которое возвращается вновь и вновь. Он не просто хотел забыть это, нет. Он предпочёл бы, чтобы того дня не было вовсе…
Второй мыслью было осознание того, что он лежит на кровати, довольно мягкой и удобной, но в каком-то странном помещении. Ах да, корабль... Не смотря на все внешние факторы, Бенджамин умел соображать очень быстро. Он вспомнил всё, что было до этого, - свой побег, океан, погоню за кораблём… Видимо, его не только пожалели, но ещё и успели о нём позаботиться, раз он оказался здесь, в этой постели, а не за бортом.
Третья же мысль возникла под влиянием услышанного звука. Чьё-то взволнованное сопение прямо над ухом. Бенджамин скосил глаза, насколько это было возможно, и понял, что не один в каюте. Причём не один уже достаточно давно.
На единственном стуле, расположенном у низкого столика, сидел молодой человек. Тот самый, что представился как Энтони. Склонившись над картой, он усердно высчитывал что-то при помощи циркуля, время от времени отрываясь от работы, чтобы обратиться к лежавшему рядом с картой яблоку.
Почувствовав, видимо, на себе взгляд, молодой человек поднял глаза и, заметив, что Бенджамин пришёл в себя и внимательно его изучает, моментально обратил к нему весь свой интерес.
- О, сэр, слава Богу, очнулись! Как вы себя чувствуете?
- Вполне, - коротко ответил Бенджамин, осторожно садясь и проверяя, насколько ощущения соответствуют словам. - Сколько времени прошло? В смысле, долго я…
- Почти трое суток, сэр, - живо ответил Энтони, - но мистер Брикс сказал, что вы быстро поправляетесь. Кстати, мы ведь так и не познакомились…
Бенджамин быстро взглянул на собеседника. Чёрт побери их, все эти условности! Ему же действительно нужно как-то представиться. А как? Вот так, просто сказать своё имя? Да ни за что! Нет уж, сколь бы ни был добродетелен этот мистер Маккуин, но лучше что-нибудь придумать. За годы, проведённые в заключении, Бенджамин твёрдо усвоил хорошее и верное правило, - с правдой лучше не спешить, всё равно не поможет. Разве помогла ему правда когда-то? На его ли стороне она была?
- Да-да, конечно, - сухо кивнул Бенджамин, - зовите меня… Тодд. Этого будет достаточно?
- Вполне, мистер Тодд. Ну, а меня можете называть просто Энтони, - ничуть не смущаясь, улыбнулся молодой моряк, - позвольте спросить, что произошло? Почему вы оказались в воде?
Бенджамин вздрогнул. Этого вопроса он опасался, хотя заранее знал, что без него обойтись не удастся. В самом деле, вопрос вполне логичный, который задал бы ему и любой другой моряк, попади он на другое судно. Всё это было просто и понятно, и подходящий ответ уже был припасён, за исключением отдельных деталей.
- Шторм, - коротко ответил Бенджамин, глядя прямо перед собой и желая только одного: чтобы Энтони не стоял справа и не смотрел бы на него так внимательно. Провалился бы сквозь землю или хотя бы переменил тему разговора. Одно из двух. - Наш корабль попал в шторм и затонул. Даже обломков не осталось. Я один лишь уцелел.
Почему он на него так смотрит? Ну сколько можно?! Что ещё нужно придумать, чтобы к нему не лезли с идиотскими расспросами?!
«Странный он немного, - подумал Энтони, - кажется, за последнюю неделю штормов не наблюдалось. И ветер был довольно ровный. Что же тогда? Солгал? А если нет? Вид у него не располагает к фантазиям. А, ладно. Мало ли что могло приключиться? Что ж мне теперь, приказать за борт его швырнуть?»

* * *
Разумеется, Энтони не стал бы делать того, о чём подумал. Это было против его правил. А правил у него в жизни было пока не так много. Честная служба, например. От этого правила он никогда не уступал, что на момент знакомства со странным человеком обернулось для нег целым рядом приятных событий. Во-первых, его ожидал месячный отпуск, который молодой человек собирался провести в родной Шотландии, предварительно вдоволь насладившись столицей Англии. Во-вторых, совсем скоро его ожидало повышение, - всё-таки, старший помощник капитана – это звучит гордо. И в-третьих, к концу отпуска ему должен был исполниться двадцать один год. Ну просто один к одному!
Помимо прочего в списке жизненных правил Энтони Маккуина было ещё кое-что. Можно сказать, самое главное правило. Если кто-то нуждался в его помощи, то он, Энтони, делал всё возможное, чтобы помощь оказать и долгом не поступиться. Вот почему сейчас моряк почувствовал, что, не смотря на явные нестыковки в истории со штормом, ему бы стоило помочь тому, кого он спас. Тому, кто назвал себя мистером Тоддом. Как знать, может, ещё представится шанс получше узнать этого человека и спросить, что всё же он делал в океане.
- Я позволил себе подыскать вам подходящую одежду, сэр, пока было время, - снова улыбнулся молодой человек, - не шикарно, но вполне ничего. Кстати, - он кивнул в сторону Бенджамина и погладил себя по подбородку, - вам лучше бы позаботиться об этом. Сейчас мало кто носит бороды. Особенно в Лондоне.
- В Лондоне? – Бенджамин ухватился за это слово с жадностью. - А мы… скоро прибудем туда?
- Я думаю, да, мистер Тодд, - заметил юноша, - при такой удаче с попутным ветром прибудем даже скорее, чем собирались. Ладно, я вас оставлю, - Энтони потянул дверь каюты на себя, - можете воспользоваться моей бритвой. А зеркало лежит на столе, под большим справочником.

* * *
Последний завершающий штрих, - последний взмах бритвы над его шеей. Бенджамин провёл полотенцем по коже, пристально глядя на себя в маленькое зеркало и ещё не веря до конца, что некто в отражении – он сам.
В первую секунду он даже испугался, хотя и осознавал, что неприятные сюрпризы при встрече с зеркалом ему гарантированы. Стоило побриться и укоротить едва ли не наполовину спутанные космы, чтобы понять, какие именно сюрпризы его ждут.
В подрагивавшем свете нескольких свечей зеркало отразило странное и необычное лицо, обтянутое бледной кожей, тонкий нос и почти бескровные губы. Некогда лучистые весёлые глаза покраснели, и под ними залегли глубокие тени. Больше всего это походило на пустые провалы глазниц в сухом черепе. Бенджамин с отвращением взглянул на своё отражение, опасливо прикоснувшись к серебристой пряди, резко выделявшейся на фоне густых чёрных волос, зачёсанных назад и открывавших высокий лоб, перечёркнутый несколькими глубокими морщинами.
- Неужели это я? – прошептал он, чувствуя примесь ужаса в собственном голосе.
И было, от чего ужасаться. Справочник, под которым лежало зеркало, привлёк его внимание, и Энтони, явно довольный своей книгой, пояснил, что издана она только в прошлом году.
«В прошлом? Как такое возможно? Что, сейчас действительно 1869-й год?» - Бенджамин долго смотрел на дату, надеясь, что кошмарный сон, возможно, просто слишком затянулся, и дата сейчас исчезнет. В свете горевших свечей легко было ошибиться и перепутать цифры.
Но нет. Ошибки не было, и он уже понял это. Судьба не просто пошутила над ним, она поразвлеклась вовсю, надолго забыв о человеке. Бенджамин Баркер понял, что провёл в Австралии куда больше, чем предполагал. Пятнадцать лет…