Рецензии на фильм "Алиса в стране чудес", собираем перлы и не только Опции

[Анна]

Первая рецензия - по сути, синопсис


Алиса в Подземелье
// "Алиса в Стране чудес" Тима Бертона

Журнал «Weekend» № 7 (153) от 26.02.2010

Взявшись за одну из самых любимых кинематографом, особенно анимационным, сказочных книг — "Алису в Стране чудес",— режиссер Тим Бертон мотивировал свой выбор тем, что среди многочисленных существующих экранизаций произведения Льюиса Кэрролла нет ни одной, которая бы удовлетворяла его лично и могла бы предложить что-то кроме беспорядочных скитаний инертной героини, не проявляющей никакой собственной сознательной воли и пассивно претерпевающей сваливающиеся на нее приключения. Создатели новой экранизации задались целью сохранить дух книги, но не следовать ей буквально, а придать перемещениям героини от одного экстравагантного персонажа к другому более очевидную логику, придумать Алисе более внятную эмоциональную мотивацию и вообще почетче прочертить ее характер. С этой целью в качестве сценариста была привлечена маститая киносказочница Линда Вулвертон; судя по тому что ей принадлежат сценарии таких мультфильмов студии Disney, как "Король Лев" и "Красавица и чудовище", драматургически киноверсия "Алисы в Стране чудес" будет отклоняться от абсурдистского юмора Льюиса Кэрролла в сторону более традиционных, воспитательных диснеевских сюжетных схем и более однозначных моральных оценок.

Сама девочка Алиса характерологически приближена к современной подростковой целевой аудитории и заметно прибавила в возрасте: в фильме это уже взрослая 19-летняя барышня (австралийка с балетным прошлым Миа Васиковска), и ей в общем-то самое время замуж, по крайней мере так кажется ее матери и старшей сестре после смерти отца семейства. Алиса, однако, пытается выскользнуть из-под гнета предрассудков викторианской Англии. Получив на одной вечеринке предложение от богатого, но глупого и неприятного сына лорда, она сваливает, не удостоив его ответа, и далее уже по тексту первоисточника устремляется за костюмированным кроликом, то и дело судорожно поглядывающим на часы, в его нору.

Придуманная в фильме игра слов — Wonderland (Страна чудес) и Underland (Подземелье) — придает спуску Алисы в кроличью нору нечто инфернальное, а психологический саспенс усугубляется тем, что девочка в подземное царство уже однажды лазила, но, видимо, в таком бессознательном возрасте, что ничего из увиденного не помнит, и к тому же неправильно расслышала название Подземелья, приняв его за Страну чудес. Зато обитатели Подземелья запомнили слабослышащую малютку по предыдущему визиту, но теперь у них есть сомнения, что свалившаяся к ним теперь взрослая девица — та самая Алиса, и ей предстоит доказать свою состоятельность, улучшив политическое устройство тоталитарного Подземелья и превратив его все-таки в демократическую Страну чудес. Так что пришелица Алиса становится лучом света в темном царстве и, чуть ли не как Максим Каммерер на планете Саракш, борется с мракобесием и самодержавием, которое олицетворяет Красная Королева Червей (Хелена Бонем Картер с губами сердечком) — вздорная бабенка, угнетающая своих подданных.


По мере своей освободительной деятельности Алиса заодно развивается как личность и укрепляет свое девичье самосознание, то есть из робкой и застенчивой кисейной барышни становится более уверенной в себе оторвой. Помогают ей в этом видные деятели местной оппозиции, во главе которой стоит Безумный Шляпник — лучший друг и защитник Алисы (Джонни Депп понимает своего героя как трагическую фигуру с тяжелым прошлым и проблемами со здоровьем, вызванными профессиональным отравлением ртутью,— тут уж не Кэрролл, а какой-то Диккенс начинается). Еще один крупный диссидент — Мартовский Заяц, заработавший паранойю и другие психические неполадки на почве политической борьбы. На стороне добра находится и сестра Красной Королевы — Белая Королева (Энн Хэтауэй), пацифистка и вегетарианка. И наконец, Чеширский Кот, по идеологической сути своей конформист, не просто улыбается, а еще и пытается взять на себя полезные медицинские функции, например зализать раны Алисы, пострадавшей в очередной схватке со злом, которых в книжке Льюиса Кэрролла, строго говоря, нет, но без которых не обойтись в диснеевском фильме с его тягой к четкому разделению на плохих и хороших.

Лидия Маслова

http://www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1324182

*****

[Анна]

Алиса здесь больше не живет

Бёртон превратил сказку Кэрролла в скучный квест
2010-03-04 / Виталий Нуриев

На российские киноэкраны выходит киноверсия «Алисы в Стране чудес» Тима Бёртона. Количество экранов зашкаливает – более 660, для фильма-сказки это большая редкость. Но сулит ли такой бёртоновский наплыв еще и особенное качество своих вариаций на тему знакомого сюжета?

Задуматься есть о чем – бывают же киносказки, сделанные вроде бы серьезно, то есть помимо всего прочего там читается серьезный настрой автора (режиссера, сценариста, если это два разных человека) по отношению к себе самому. И, наверное, это в определенной степени необходимо. Однако может случиться и перекос: режиссер носится с собой – это налицо, только после просмотра сказки становится неловко, неудобно как-то. У нас – это, например, «31 июня», ну, или «Книга мастеров», из сравнительно недавнего западного – «Заколдованная Элла» или тот же бёртоновский «Чарли и шоколадная фабрика». Видно, что постановка энергоемкая, затратная, но все пули идут в молоко, потому что не щелкает, не возникает доверия.

С «Алисой в Стране чудес» Тима Бёртона история похожая. Тут, конечно, ярко сделана картинка, ужас, мрак, как и положено Бёртону – нельзя ему без этой игры на свой собственный имидж. Этот ужас и мрак при желании найдешь и в книгах Льюиса Кэрролла. Но потом в фильме всплывает то, что в книге не отыскать ни при какой погоде, как бы читателя ни штормило, какой бы горячкой он ни мучился. Речь даже не идет о дополнительных поворотах сюжета, которые сценарист и режиссер вносят в интерпретацию классической сказки. Скорее речь о том, что сказка стала скучной, коммерчески последовательной, она теперь похожа на компьютерную игру-квест: Алиса, направо пойдешь – к Шляпнику попадешь, налево – к Красной Королеве и будешь с ней биться, чтобы страну от гнета спасти, повзрослеть и себя найти. Игру для пущей важности снабдили буржуазной моралью – детям на удивленье, взрослым на умиленье. И подвели жирную черту, сообщив главной героине символическую роль поборницы прав женщин в викторианской Англии.

Самый большой казус возникает на контрасте актерского качества. Когда основные фигуранты (Хелена Бонэм-Картер – Дама Червей, Джонни Депп – Безумный Шляпник и Энн Хэтэуэй – Белая Королева) рассредоточены по разным отрезкам фильма, все тихо и мирно. Но как только рука режиссера их сводит в кадре, сразу становится ясно, кто прима, а кто актер на подпорках. Как ни работала Хэтэуэй над своим образом (а она, говорит, проводила сложный эксперимент, чтобы на выходе получить образ Белой Королевы, инфернальной жемчужной блондинки с ярким макияжем, – вдохновлялась группой «Blondie», Гретой Гарбо и Нормой Десмонд), а все равно Бонэм-Картер и Депп ее моментально задвигают на второй план, куда, впрочем, уходит и сама Алиса – обласканная критиками старлетка Миа Васиковска. Деппу тоже приходится нелегко, он хоть и пытается обыграть Бонэм-Картер, но верховодит она. Благодаря ли Бёртону-мужу или же собственному мастерству – вопрос второстепенный. Как бы то ни было, ее персонаж, несмотря на всю свою злобность и истеричность, единственный, кто умудряется заставить верить в себя и даже вызвать симпатию.

Как ни странно, вконец расшатывает «Алису в Стране чудес» желание Бёртона приобщиться к клану сильных киномира сего – тех, что играют на 3D-эффектах и щекочут зрителям нервы с помощью объемного изображения. 3D-формат, в который ленту перевели после завершения съемок, окончательно съедает то немногое, что досталось бёртоновскому детищу от сказки Льюиса Кэрролла, еще больше отрывая его от истории, которую давно читают и любят. Увы, побеждает зрелищность.


http://www.ng.ru/culture/2010-03-04/8_alice.html

*****
*****

В сноавторстве с Льюисом Кэрроллом
// "Алиса в Стране чудес" Тима Бертона

Газета «Коммерсантъ» № 36 (4336) от 03.03.201

Премьера кино
В московском кинотеатре "Октябрь" вчера прошла российская премьера "Алисы в Стране чудес". Эта экранизация знаменитой книги Льюиса Кэрролла в интерпретации режиссера Тима Бертона и студии Walt Disney Pictures имеет косвенное отношение к первоисточнику, обогатившемуся на экране таким воспитательным смыслом, о котором и не подозревала ЛИДИЯ МАСЛОВА.

Если кэрролловская Алиса, еще недееспособная в социальном плане, живет в мире своих снов, то бертоновская 19-летняя (Мия Васиковска) активно выступает на политической арене, решает вопросы и определяет передовые общественные тенденции. Еще не попав в чудесную страну Подземелье, прямо в прологе героиня саботирует свою помолвку, доказывая свободомыслие и неспособность вписаться в викторианское общество отсутствием под платьем чулок. И правда, о какой помолвке с носатым сыном лорда, явным вырожденцем (Лео Билл) может идти речь, когда под землей, куда сбежавшая с торжественного приема Алиса проваливается сквозь кроличью нору, ее ждет Безумный Шляпник в исполнении Джонни Деппа с макияжем еще более эффектным, чем в "Пиратах Карибского моря"?

Благодаря удобной драматургической предпосылке, превращающей Алисино путешествие не в разовую акцию, а в добрую традицию, для Алисы это уже второй визит в Подземелье, так что она, смутно что-то припоминая с прошлого раза, не выглядит сильно потрясенной открывающимися ей чудесами и экзотическими персонажами. Самым красивым из них в фильме получился, пожалуй, Чеширский Кот — с аквамариновыми глазами и улыбкой пираньи, вступающий в интимные отношения со шляпой Шляпника, который вынужден оправдывать свое имя, изготавливая шляпы для установившей кровавый режим Красной Королевы (Хелена Бонем-Картер с раздутой в два раза на компьютере головой). В фильме Тима Бертона вообще много такой плоско-рациональной логики, отсутствие которой привлекает в абсурдистской, сновидческой книге Льюиса Кэрролла, не содержащей особого смысла, кроме собственно удовольствия от чтения. Удовольствие это складывается из двух компонентов — чисто визуального, связанного с описаниями фантастических существ и явлений,— но и в большой степени со специфическим юмором Льюиса Кэрролла, проявляющимся в диалогах, например, таких, как за чаепитием у Мартовского Зайца: "Не желаете ли вина? — Не вижу никакого вина.— А никакого и нет". В фильме вина тоже нет, да и на чай в общем всем плевать, поскольку чаепитие трансформировано в домашний митинг, участники которого хором бубнят себе под нос: "Смерть красной ведьме!" Шляпник при этом ходит по столу, а потом прячет в чайник Алису, когда ее приходит искать несчастный добрый пес, которого Красная Королева поставила себе на службу, взяв в заложники его щенков. Вообще все персонажи фильма, как и исконно кэрролловские, так и всякие левые песики, несколько раздражают железобетонной основательностью мотиваций и повышенной деловитостью. Соня, например, вообще не спит, а все время пищит и суетится. Пытается сохранять бездействие и невозмутимость гусеница Абсолем, которая поначалу сидит на своем грибе, курит кальян и дает мудрые советы, но и гусенице находится полезное применение и смысл в жизни — ближе к финалу она начинает окукливаться, чтобы в эпилоге попорхать бабочкой перед носом у умиленной Алисы. Таким образом, авторы фильма остаются верны своей главной задаче: всем придумать ответственное поручение и никому не дать просто жить как придется — как жила Алиса из книжки, задумчиво любуясь и тихо удивляясь обаятельной бессмысленности и бесцельности мира, в который она попала.

Однако такие пробивные девицы, как Алиса из фильма, всегда на что-то нацелены и к чему-то стремятся, поэтому особенно задумываться и глазеть по сторонам им некогда. Героине надо поскорей разрулить местные проблемы с самодержавием и произволом, быстренько облачившись в латы и схватив сакральный Вострый меч, отрубить голову чудовищу Бармаглоту и вернуться на поверхность, где вести себя с родственниками уже совсем по-другому, с позиций силы и авторитета — так что даже несостоявшийся свекор-лорд подлизывается к возмужавшей Алисе: "Ну, раз уж ты невесткой моей быть не хочешь, то может быть, станешь моим компаньоном?" — и что-то втирает про торговлю с Гонконгом. Стоило, право слово, провалиться под землю без чулок, прятаться там по чайникам и рисковать жизнью, чтобы, вернувшись, открыть на поверхности бакалейную лавку.

http://www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1330482

*****
*****



В первый раз мне понравилась рецензия Масловой.

Стоило, право слово, провалиться под землю без чулок, прятаться там по чайникам и рисковать жизнью, чтобы, вернувшись, открыть на поверхности бакалейную лавку.

*****
*****

Тим Бертон снял по Кэрроллу диснеевскую историю

Алиса выросла, Соня проснулась, а власть сменила цвет в новой 3D-версии классической книги Льюиса Кэрролла — версии, исполненной предводителем маргиналов Тимом Бертоном, который сам на самом деле уже перестал таковым быть.

Чтобы поддержать свою репутацию оригинала и маргинала, кинорежиссеру Тиму Бертону пришлось прибегнуть к радикальному средству. Он отказался следовать традиции и, в отличие от других экранизаторов «Алисы», снабдил ее сюжетом. Вместе со сценаристкой Линдой Вулвертон («Король-Лев», «Красавица и Чудовище») он навел порядок в свободном повествовании Кэрролла и заменил игру слов игрой амбиций, а незаинтересованную игру ума, которой любуются читатели Кэрролла, признал неактуальной для мира, и без того заигравшегося.

Такие лексические находки, как «бравный воин» и «вострый меч», напоминают скорее тайный язык заговорщиков. А загадка «Что общего у ворона и письменного стола», будучи настойчиво повторенной Шляпником, и вовсе звучит как пароль «У вас продается славянский шкаф?» из советского кино «Подвиг разведчика».

Падение восемнадцатилетней Алисы (Миа Васиковска) в кроличью нору превратилось в миссию, а у поступков ее обитателей появилась внятная мотивация. Троица безумного чаепития шепотом митингует за столом. Спекшиеся диссиденты Шляпник, Мартовский Заяц и Соня повторяют, как мантру, «Долой кровавую ведьму!», подразумевая Королеву Червей. Конец ее монаршей диктатуре предсказано положить Алисе в поединке с Бармаглотом, опорой режима. Алиса наденет доспехи и вернет корону родной сестре Червовой Королевы, Белой Королеве в изгнании, отвратительной на собственный вкрадчивый, гламурный манер.

Бертон как Чешир

Автор «Битлджюса» и «Эда Вуда» показал за свою длинную фильмографию столько мрачных и бесшабашных фокусов, столько готических и абсурдных чудес, что со временем они почти перестали удивлять. С другой стороны, чего стоят нонсенс и фантасмагория на фоне реальности. «Разве это холм? — перебила ее Королева.— Видала я такие холмы, рядом с которыми этот — просто равнина!». Впрочем, даже равнины Тима Бертона устроены превосходно и вызывают отстраненное восхищение.

В этой, например, он устроил себе персональную кроличью нору, что-то вроде люка в сцене, куда можно исчезнуть от ответственности за новый изворот «Алисы». Это роднит его с уклончивым Чеширским Котом. Бертон увертливо придумал, что Алиса может быть и «не той Алисой». Пока поведенчески полоумные, зато политически сознательные обитатели дискутируют на тему идентичности вновь прибывшей Алисы, сама Страна Чудес может запросто оказаться не той. Бертон, подобно Чеширскому Коту, ни на чем не настаивает. Просто в который уже раз наблюдает, как чудика, ребенка, втягивают в чуждые тому разборки и навязывают ему свою логику, неважно, бредовую или рациональную.

Опус Магнум

«Алиса в стране чудес», может статься, даже не антология творчества Бертона, в которой характерна и узнаваема всякая ботаническая завитушка, а его опус магнум, такое главное произведение мастера. Кропотливая ручная анимация Бертона в «Трупе невесты», сделанная по старинке, как любимый ребенок, ее лихой подземный замогильный мир выглядят репетицией подземной Страны Чудес, а червяк-философ, населяющий глазное яблоко — предком гусеницы Абсолема, облюбовавшей один из волшебных грибов в «Алисе».

Гробовой юмор Бертона, как кулаком в глаз, высвечивал занудство демонического романтизма в мюзикле булькающего горла и предсмертных хрипов «Суини Тодд». Теперь Бертону настала пора пересмотреть величие викторианского нонсенса, оставаясь все тем же певцом отверженных меньшинств чудиков и гонимых уродцев вроде Эдварда Руки-Ножницы и ему подобных.

Кинематографический багаж Алисы


Говоря об экранизациях и кинематографических интерпретациях Кэрролла, уместно было бы перечислить несуществующие версии — такие улыбки без экранизации вместо экранизаций без улыбки. Хотя их неизмеримо больше, чем существующих. Поэтому остановимся только на одной не состоявшейся: за Кэрролла брался Сэм Мендес, автор «Американской красоты», но работа была свернута на стадии сценария в связи с запуском Тима Бертона. А вот Терри Гиллиам даже косвенно не упомянул «Алису» в качестве источника вдохновения его «Страны приливов», но все и так догадались, что у них общего. В знаменитом фильме Яна Шванкмайера «Сон Аленки» 1987 года, героиня следовала за чучелом кролика в тесный ящик письменного стола и попадала в клаустрофобическое запустение. В 1998 году Джон Хендерсон отправил в Зазеркалье вполне взрослую Кейт Бейкинсел, здорово опередив Бертона в его возрастных новациях. В 1999-м Ник Уиллинг заслал Алису в Страну Чудес, как на смотр художественной самодеятельности. Переняв опыт Траляля и Труляля, девочка перестала стесняться петь на публике. Разумеется есть порноверсии и фильмы ужасов. Новую попытку в этом жанре заявил музыкант Мэрилин Мэнсон. Он еще в 2006-м пообещал выпустить свою «Фантасмагорию» в 2010-м с серьезным актерским составом, вроде Анджелины Джоли и Лили Коул в роли Алисы.


Собственно сюжет нового фильма состоит не в разногласиях с Брандашмыгом и битве с Бармаглотом, а в том, что Алиса у Бертона становится бесповоротно взрослой. Если допустить, что кэрролловская страна — не автономная республика воображения вообще, а существует именно в сознании Алисы, то понято, откуда берется весь этот политический бред. Он из сказок с моралью, из эпоса с драконами и сражениями, из деления на Добро и Зло, на Шир и Мордор, из взрослой жизни, где все эти категории и понятия имеют место.

Так закалялась сталь

Послушать Бертона, так бессвязность оригинальной «Алисы» показалась ему анемичной. Ему нравятся занятные сцены, сдвинутость персонажей, которые в целом неиспорченные, хорошие и добрые, а все же хочется их как-то организовать для энергичных действий такого диснеевского толка. Может быть, ему никогда не нравилось, как помыкают Алисой все эти очумелые зверушки, и Бертон решил закалить ее характер в борьбе.

Будучи единственной, кто в Стране Чудес вообще срубил голову, и походив по мертвым головам через ручей, Алиса получает основания для самоуверенности. Вернувшись домой, деловитая Алиса читает мораль всем знакомым и настолько поглощена своим видением мира, что вот-вот вытащит часы из воображаемого жилетного кармана и припустит со словами «мне некогда» по садовой дорожке решать и разруливать срочные дела.

«Алиса» великолепно нарисована. Все странности и причуды Тима Бертона настолько привычны, что уже и уютны. Страна Чудес не вызывает никакого дискомфорта, разве очки натрут переносицу, или надоест вертеть их со лба на нос, чтобы и 3D укусить, и насладиться потрясающим цветом, который досадно скрадывают затемненные очки.

Вероника Хлебникова

*****
*****

http://www.gzt.ru/topnews/culture/-tim-ber...yu-/293987.html