Рецензии на "ПКМ-4", тема-копилка Опции

[Анна]

Открываю тему свежайшим и прекрасным отзывом спецкора "Российской газеты" Валерия Кичина, прямо из Канн! Спойлеры отсутствуют, читайте смело.

Фильм «Пираты Карибского моря. На странных берегах» на экранах Каннского фестиваля выглядит чужаком – но каким желанным! Здесь публика смотрит кино, почти засыпая, а тут вдруг ни минуты дремоты – сплошной двух-с-половиной-часовой аттракцион. В предвкушении Канн проснулся рано, и на сеансе в 8.30 утра зал был переполнен.

Посмотрев картину, я могу с большой долей вероятности предсказать реакцию критики и публики на новые приключения Джека Воробья. Аудитория резко поделится на две части. В первой, - я думаю, меньшей, - те, кто ценит в кино то, что я для себя называю «симфоническими фильмами», то есть фильмами, где музыка активно входит в художественную структуру и в ней играет важную, возможно, решающую роль. Причем музыка не «номерная» и ни в коем случае не рок – нет, настоящая, симфоническая, такая, какую и писал для всего сериала о пиратах Карибского моря замечательный американский композитор Ханс Циммер. В новой ленте саундтрек звучит практически непрерывно – два с лишним часа сплошного симфонического развития, с хоровыми фрагментами в кульминациях, со своей музыкальной драматургией. Музыка здесь определяет всё: и ритм существования актеров, и движение камеры, и сам жанр фильма. Он ближе всего тому, что Сергей Эйзенштейн называл «кинооперами», имея в виду свои фильмы «Александр Невский» и «Иван Грозный». Таким качеством отмечены фильмы немногих мировых мастеров: таковы, например, картины раннего Никиты Михалкова «Раба любви», «Неоконченная пьеса…» или «Обломов», К этому разряду режиссеров несомненно принадлежат Феллини, Висконти и Пазолини, и эта особенность принципиально отличает их картины от созданий их не менее великих коллег – Антониони или Бергмана.

Это новое качество «Пиратов…» пришло вместе с новым для тетралогии режиссером – Робом Маршаллом, хореографом по первой профессии, учеником Боба Фоссе, создателем киномюзиклов «Чикаго» и «Девять». Он увидел скрытую в жанре «экшн» хореографию и доказал, что в присутствии музыки этот жанр обретает новые фантастические возможности. В своих интервью он говорил, что Джонни Депп – лучший танцовщик киноэкранов после Фреда Астера. Мысль парадоксальна, но я ее готов разделить: уже с первых картин сериала Депп нашел для своего Джека Воробья чисто музыкальный способ существования. Он в этой роли почти танцует. Он придумал особый способ двигаться – четко разбив движение на фазы, как в анимационном кино. Тщательно выстроены движения губ, которые в разговоре забавно ощеривают роскошные фиксы на зубах. Туловище Воробья всегда в непрерывном движении: оно изгибается, отклоняется, качается, изображает вопросительный знак и на некоторое время фиксируется в каждой позе – ее акцентирует. Осталось синхронизировать все это с музыкой – что и сделал Роб Маршалл. Батальные сцены, поединки на мечах, виртуозно придуманные и выполненные драки – это почти танец. В сцене с Пенелопой Крус Депп незаметнейшим образом переводит поединок в знойное танго. На втором плане часто оказывается какой-нибудь самозабвенно музицирующий гитарист – создает «атмосферу» и тоже задает кадру ритм.

Они действительно нашли друг друга – Роб Маршалл и Джонни Депп. Режиссер довел до логического конца интуитивный замысел актера – и тот развернулся с новым блеском. То, что выполняет Джонни Депп в этой картине, до сих пор было по силам только Тому и Джерри. Музыкальный ритм стал и главным источником юмора в фильме – он остроумно оттеняет каждый трюк, окончательно сближая киносказку с анимационной трюковой комедией.

Это уже не продолжение сериала – это принципиально другой фильм. В нем исчезли многие персонажи и появились новые: героиня Пенелопы Крус Анджелика – боевая подруга и боевая противница Джека Воробья, коварная, непредсказуемая и обольстительная; возникли не менее коварные русалки и самая человечная из них – Сирена. Возникли, наконец, чудесные миры, каких не было и быть не могло в предыдущих сериях, которые в сравнении с новой картиной кажутся уныло реалистичными.

Роб Маршалл внес и еще один элемент – 3D, причем он работает с трехмерным изображением с виртуозностью Джеймса Кэмерона в «Аватаре» - до сих пор эталонном примере использования новых кинотехнологий. Более того, он стал своего рода пионером, впервые вынеся 3D-камеры на натуру – в джунгли, к скалам, лианам и водопадам. То есть мы смотрим не нарисованный компьютером, а реальный мир, вполне при этом невероятный и волшебный, вполне подходящий для опасных экспедиций в поисках сказочного Фонтана Юности.

Все это, принципиально новое для популярного сериала, способно воодушевить одних зрителей, но и разочаровать других. Тем, для кого музыка – лишь необязательный фон жизни, род кремовой финтифлюшки на бисквитном торте, - беспрерывное симфоническое звучание фильма покажется чрезмерным, утомительным и раздражающим. Кто не умеет смеяться над музыкой Россини – тот не найдет ничего смешного и в самых остроумных фрагментах картины. Фильм предлагает не просто новый сюжет с новыми персонажами, но и другой язык общения со зрителями. Этот язык потребует от публики иного художественного опыта и навыков.

Поэтому некоторые особо нервные критики, в основном женского пола, покидали зал на половине фильма – устали. Поэтому вторая половина будущей аудитории картины – возможно, большая половина – уйдет в раздражении. Просто потому, что за последние полвека кино слишком далеко ушло от им же заложенных и развитых музыкальных традиций, и широкая публика уже не умеет считывать с экрана то, что легко считывала еще в середине ХХ века, – отвыкла. Среди современных режиссеров считанные единицы продолжают упорно работать в неподъемном для многих зрителей жанре. Среди них – Роб Маршалл.

Боюсь, что кинокритика, с ее постыдно узкой специализацией, скорее всего картину обольет презрением. И тем еще раз распишется в своей несостоятельности.

Оригинал статьи

[A-Nett]

В очередной раз с грустью констатирую, что предсказание Иришки о "разносе" фильма нашими критиками и комментаторами сбывается. В толк только не возьму, ПОЧЕМУ. Отзыв содержит СПОЙЛЕРЫ

» Смотреть спойлер - скрыть спойлер... «

Джек Матроскин
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате — «Пираты Карибского моря. На странных берегах»
Ксения Рождественская

Джек Воробей, простите, капитан Джек Воробей продолжает оставаться одним из самых обаятельных голливудских героев. Этот драный кот Матроскин заставил «Пиратов Карибского моря» развернуться к сюжету задом, а к второстепенному персонажу Джеку Воробью передом, и первые три серии франшизы можно воспринимать как битву Джека за независимость — с полной победой уже к третьей части. В четвертой он официально самый главный герой, остальные самозванцы.

Роб Маршалл, пришедший на смену режиссеру трех предыдущих частей Гору Вербински, начинал актером в бродвейских шоу, работал хореографом, а в кино известен прежде всего мюзиклом «Чикаго» и постфеллиниевской фантазией «Девять». Кто-то из героев «Девяти» говорил: «Почему все должно быть так серьезно? Пусть зрители улыбнутся, в этом нет ничего плохого». Этот девиз можно написать на черном аккуратном флаге «Пиратов Карибского моря-4»: в отличие от второй и третьей серий франшизы, где вода Карибского моря становилась все более галлюциногенной и порождала все более мрачных чудовищ, в четвертых «Пиратах» все просто, прямолинейно, для младшего школьного и старшего домохозяечного возраста. Маршалл показал, как сильно голливудское приключенческое фэнтези похоже на мюзикл: пару минут разговариваем, потом танец с саблями, еще пять минут диалогов, и вот снова смертоубийственная музыка Ханса Циммера становится громче, и все вокруг — злые русалки, гнилые лианы, глупые солдаты — пускается в увлекательный пляс.

По Лондону проходит слух, что капитан Джек Воробей набирает команду для путешествия к странным берегам, к источнику вечной молодости. Настоящий Джек Воробей (можно не уточнять, что его играет Джонни Депп) никуда плыть не собирается и крайне зол, что его именем кто-то пользуется. Он решает разобраться с самозванцем, в результате чего оказывается на корабле Черной Бороды (монументальный Иэн МакШейн) и его буйной, опасной и неотразимой дочери Анжелики (Пенелопа Крус). Те же моря бороздят и другие искатели вечной молодости: большой испанский отряд, вообще ни на кого не обращающий внимания, и напомаженный капитан Барбосса с командой — он теперь служит у короля Георга и носит парик.

У Деппа и Крус дуэт получается не хуже, чем у Деппа и Джеффри Раша (Барбосса) или у Деппа и зубастой обезьянки. С Анжеликой у Воробья по сюжету что-то такое когда- то было. И, безусловно, что-то такое еще будет, потому что продюсеры еще во время съемок фильма надеялись на очередную трилогию.

3D не утаскивает зрителя внутрь этого карибского кризиса, как случалось, например, в «Аватаре», но делает развлечение вполне достойным большой бадьи попкорна. Особенно хороши, конечно, крепенькие 3D-русалки, наводняющие фильм ближе к финалу.

Если не считать острых русалочьих зубов, в четвертых «Пиратах» нет никаких мрачных глубин, никаких неожиданностей, никаких оживших мертвецов и окаменевших отбросов общества. Несколько смешных шуток, много прыжков с холодным оружием и без, парочка зрелищных погонь. Барбосса теперь ходит на деревянной ноге, потому что каждый ребенок знает, что в фильме про пиратов должен быть кто-то на деревянной ноге. Джек Воробей перестал быть непредсказуемым двоечником и теперь скорее хорошист: драит палубу, старается говорить только правду, помогает старшим, страдает от чужой лжи, целует Джуди Денч в ухо (ладно-ладно, тут он, конечно, погорячился).

В общем, «Пираты Карибского моря-4» вернулись к своим истокам — аттракциону в парке развлечений, подобрав по дороге парочку веселых песен. Получился идеальный детский утренник.

ИСТОЧНИК - ЖУРНАЛ ИТОГИ