Так, ну, вот я и сделала ЭТО! Поскольку у меня как у писателя, сейчас творческий кризис и неполадки и вообще я себя ищу, то надо мне хоть на чём-то мастерство оттачивать. И я взялась за святое... Знаю, что вы скажете, что это - большая наглость с моей стороны. Но я попробую... Ладно?
Заранее прошу тапками не бить и не судить строго. Когда-то я уже делала нечто подобное с "Трупом Невесты", так, правда, и не дописала. Но кое-кому нравилось... А теперь я попробую себя над фильмом. Кое-что в диалогах я изменю, потому что не очень люблю перевод Каро. В остальном же - это своего рода фанфик. Описанная на экране история теперь описана для прочтения. Итак... вот начало...

Суини Тодд – история на бумаге.

Глава 1. Второй Дантес.
Человек предполагает, а судьба располагает. Когда-то это казалось смешным, потом пугало, а затем и вовсе перестало волновать. В самом деле, не всё ли равно, чего хочет человек? Жизнь всегда имеет своё мнение по любому поводу, а мнением человека интересоваться забывает. И Бенджамину Баркеру это было известно лучше, чем кому-либо.
Когда настал тот самый, решающий день, - день побега – он не знал. Просто почувствовал, что время пришло, что у него должно получиться на этот раз. Этот раз… А сколько было тех? Сколько раз он пытался предпринять очередную отчаянную попытку… Сколько раз знак неизбежного наказания – палка – врезался в его спину… Сколько раз подкатывал бессильный приступ ярости, клокотавшей внутри… Все эти «Сколько»… Он давно уже сбился со счёта, и лишь каким-то чудом ещё не сошёл с ума. А ведь сойти было очень легко, особенно здесь, у чёрта в зубах, в этой проклятой Австралии, где он оказался волей судьбы и… ещё одного человека…
Именно об этом подумал Бенджамин, ловя губами солёные брызги волн, бивших в лицо и ещё до конца не веря тому слову, которое начинало звучать где-то в глубине сердца. Свобода… У него наконец-то получилось! Он сумел! Сумел!!!
Свобода отдавалась в сердце тем чувством, которое было уже почти забыто – радостью. Он не знал наверняка, получится на этот раз или нет, старался не думать. Не думал эти последние полтора года, что выжидал, затаившись, своего часа. Не думал, когда в сердце вдруг что-то встрепенулось, и словно внутренний голос тихо произнёс: «Пора!», а надзиратели снимали ржавые кандалы, решив, что заключённый скончался. Хм, если верить памяти, вот так же поступил граф Монте-Кристо в прочитанном некогда романе. Только у Бенджамина не было доброго соседа по камере, завещавшего ему остров с кладом, не было и кинжала, которым Дантес распорол мешок. Вместо кинжала был остро заточенный осколок, настолько остро, что вполне мог бы заменить собой холодное оружие. Больше не было ничего.
Да, он не думал, что получится… Сделав очередной вдох, Бенджамин поплыл под водой, решив не рисковать понапрасну. А ещё нужно беречь силы, хотя их пока достаточно, но неизвестно, что будет дальше. На горизонте нет ни одного корабля. Хотя не так давно Индийский океан был сплошь усеян торговыми судами. Сколько же лет прошло? Восемь? Десять? Он давно потерял счёт времени, считая и читая лишь свои собственные мысли. Но мысли эти предназначались лишь для него одного.

* * *
Необходимо попасть в Англию, чего бы это не стоило. В Англию и только туда. В этот мир, который он вспоминал все эти годы, который любил и ненавидел. Бенджамин долго пытался понять, какие же чувства в нём вызывает Лондон и всё, что с ним связано. Чувств было много, но любовь, когда-то возглавлявшая список, отныне там отсутствовала.
Два самых дорогих ему существа – любимая жена Люси Баркер и крохотная дочка Джоанна были где-то там, далеко, где океан примыкал к небу, образуя горизонт. И он, Бенджамин Баркер, оказался на каторге в Австралии только из-за одного, - из-за любви к этим двоим, занявшим всё его существование и ставших смыслом его жизни. В своей любви он, похоже, перестарался и, как показалось кое-кому, занял чужое место…
В сущности, в чём же было его преступление? Какая-то ерунда, о которой он слышал впервые в жизни, помноженная надвое зачитывавшим приговор судьёй. Бенджамин не сомневался, что судья помножил бы и натрое, но присяжные бы начали сомневаться в реальности преступления. Собственно говоря, именно судья и был тем, по чьей милости он сюда попал. Дело в том, что Его Честь, достопочтенный судья из Олд-Бейли Джеймс Тёрпин в своё время страстно возжелал Люси Баркер…
Передёрнувшись от омерзительности воспоминания, Бенджамин прибавил прыти. Вода была ледяной, и он успел промёрзнуть до костей за те несколько часов, что находился в океане. Боже, неужели не будет ни одного корабля? В детстве он научился неплохо ориентироваться по звёздам, так что примерное представление о направлении имел. Однако, дело осложнялось тем, что ночь обещала быть туманной, а небо – облачным. Почувствовав, что радость от обретённой свободы начинает сменяться отчаянием, Бенджамин поплыл ещё быстрее. Если он и заблудится, то хотя бы согреется. А согреться было необходимо, тем более, что ноги, про которые он временно забыл, уже начинали отниматься… Вперёд, ещё вперёд… Он работал ногами изо всех сил, но, конечно, океан от этого меньше не становился. А вот силы явно заканчивались.
Неожиданно где-то рядом промелькнула огромная тень. Бенджамин разглядел её даже в темноте и стелющемся по воде тумане. Корабль! Стараясь не потерять из виду чёрный силуэт, он поплыл следом, пытаясь не отстать.
- Эй! На помощь! – закричал Бенджамин, силясь разглядеть на корабле силуэты людей. - На помощь!
Туман поглотил его голос практически полностью, так что пришлось крикнуть ещё несколько раз. Корабль двигался с прежней скоростью, словно ему не было никакого дела до одинокого сумасшедшего, оказавшегося ночью в океане.
- Помогите! – прокричал Бенджамин снова, понимая, что это, возможно, уплывает его спасение. - Помогите!!!
Похоже, силы покидали его быстрее, чем он мог ожидать. Рванувшись вперёд, он заработал руками и ногами так упорно, словно надеялся перегнать судно, всё так же маячившее чуть впереди. От холодной воды было уже ощутимо больно, но Бенджамин не обращал на это никакого внимания, как не обращал внимания на боль уже много лет подряд. Хотя боль сопровождала его постоянно.
- Ещё чуть-чуть, ещё немного…, - подгонял он сам себя, загребая руками воду.
Он готов был мчаться вперёд, если только это был шанс к его спасению. Но мчаться далеко не пришлось. На этот раз судьбе было угодно заметить Бенджамина Баркера. Заметили его и люди на корабле, сразу же спустившие шлюпку.
Из последних сил хватаясь за протянутые ему руки и с трудом выравнивая слабеющее дыхание, Бенджамин поднялся на палубу, встретившись взглядом с удивлённым молодым человеком. Молодой человек имел длинные волнистые волосы, а также большие и ясные, в силу возраста, глаза, которые смотрели на найденного так, будто это было интересное и неизвестное ещё миру существо, а не человек.
- Чей это корабль? – тихо спросил Бенджамин, не реагируя на наброшенную кем-то ему на плечи тяжёлую и тёплую накидку.
- Английский, сэр, - с готовностью ответил ему парень, так, будто всю жизнь этим и занимался, - торговое судно «Корделия» к вашим услугам, сэр. Позвольте представиться, Энтони Маккуин.
Бенджамин не удивился тому, что моряк так обстоятельно доложил о себе первому встречному. Он успел только кивнуть в ответ и потерял сознание, за что был впервые за долгие годы благодарен судьбе, позволившей ему ничего больше не чувствовать……….

NATALIE, привет, всё прочитала - интересно! Знаешь, а ты смелая, раз взялась описывать Суинни Тодда. Он настолько холодная и закрытая личность, я его весь фильм разгадать пыталась Тут нужно чувствовать все тонкости и ньюансы его натуры.... А одно из важнейших составляющих его натуры - страшная жажда мести... Эх, сорри за лекцию, разошлась я что-то.
Фик приколный, так держать. Интерено, а что же дальше?

NATALIE, молодец! замечательно! ты ведь продолжишь...?

NATALIE,прикольно!проду пиши у тебя получиться!молодцца!

NATALIE

Очень хорошо. Понравилось )
Только сложно было прокрутить в голове этот крик о помощи. Громко взывающий о помощи Тодд, бултыхающийся в океане.. Возможно, но сложно )
А так очень здорово

Спасибо всем за тёплые слова! Я на самом деле очень боялась, что меня прибьют за такую ересь. Прода будет завтра, но прежде хочу поинтересоваться, - кто знает, сколько можно из Индийского плыть до Лондона на простом парусном судне? А то я не спец.

И ещё. Крик о помощи тут очень даже вписывается. Суини при всём моём уважении не супермен и корабль бы не догнал. А не закричи - корабль тебя не заметит. А не заметит - умрёшь от переохлаждения. Так что просчитывать надо уметь. Вспомните Графа Монте-Кристо. Марэ в фильме орал так, что будь здоров!

А ты напиши, "через N-цать дней":) или просто через некоторое время, я так пишу. Или поставь заставку типа "Лондон.* или *"Корделия" пришвартовалась в одном из портов Лондона*(как же близка мне эта тема).
Ну, а корабль, в принципе, можно было сделать дрейяфующим...

NATALIE, достаточно неплохо... только чего-то не хватает, на мой взгляд:))) Хотя, может, зависит всё от специфики моего творчества. Я, кстати, тоже решила взяться за переписание истории Баркера, только ещё не слишком готова... как только почувствую, что знаю его от и до, тогда напишу всю историю.
Знаешь, не хватает погружения в текст. Я прочитала, словно "по верхушкам"... Извини, если что, это моя скромная ИМХа:)

Глава 2. Возвращение.
Немилосердно болела голова. А ещё снился сон. Приятный сон. Нечто невообразимо яркое и цветное… Огромный цветочный магазин… И повсюду были цветы, самые красивые цветы, какие только можно было себе представить. Целое море цветов, которые тесными рядами располагались вдоль стен. И в этом море стояла Она…
Как же приятно было на неё смотреть, любоваться… Каждой чертой лица, каждым движеньем. Вряд ли она сознавала то, насколько хороша. Она сама была похожа на цветок, нежный благоухающий бутон, который только ещё расцветает и начинает жить. Её улыбка, эти золотистые волосы, похожие на шёлк. Как же ему нравилось прикасаться к этим золотым локонам, струящимся и переливавшимся на свету!
Сон вдруг изменился… Яркие пятна цветов стали размытыми, появились какие-то тени, чьи-то голоса… Удар, ещё удар… Бледно-розовое платье обладательницы золотых волос отдалялось, исчезало, таяло… И чувство, что оно не появится перед глазами уже никогда, вдруг стало пугающе-отчётливым… А затем рядом с Ней появился он, тот самый человек…
Бенджамин открыл глаза. Первой мыслью, неохотно вытеснявшей головную боль, было счастливое избавление от кошмара. Этот сон преследовал его уже давно, много лет подряд, как воспоминание, которое хочется не просто стереть, но уничтожить, и которое возвращается вновь и вновь. Он не просто хотел забыть это, нет. Он предпочёл бы, чтобы того дня не было вовсе…
Второй мыслью было осознание того, что он лежит на кровати, довольно мягкой и удобной, но в каком-то странном помещении. Ах да, корабль... Не смотря на все внешние факторы, Бенджамин умел соображать очень быстро. Он вспомнил всё, что было до этого, - свой побег, океан, погоню за кораблём… Видимо, его не только пожалели, но ещё и успели о нём позаботиться, раз он оказался здесь, в этой постели, а не за бортом.
Третья же мысль возникла под влиянием услышанного звука. Чьё-то взволнованное сопение прямо над ухом. Бенджамин скосил глаза, насколько это было возможно, и понял, что не один в каюте. Причём не один уже достаточно давно.
На единственном стуле, расположенном у низкого столика, сидел молодой человек. Тот самый, что представился как Энтони. Склонившись над картой, он усердно высчитывал что-то при помощи циркуля, время от времени отрываясь от работы, чтобы обратиться к лежавшему рядом с картой яблоку.
Почувствовав, видимо, на себе взгляд, молодой человек поднял глаза и, заметив, что Бенджамин пришёл в себя и внимательно его изучает, моментально обратил к нему весь свой интерес.
- О, сэр, слава Богу, очнулись! Как вы себя чувствуете?
- Вполне, - коротко ответил Бенджамин, осторожно садясь и проверяя, насколько ощущения соответствуют словам. - Сколько времени прошло? В смысле, долго я…
- Почти трое суток, сэр, - живо ответил Энтони, - но мистер Брикс сказал, что вы быстро поправляетесь. Кстати, мы ведь так и не познакомились…
Бенджамин быстро взглянул на собеседника. Чёрт побери их, все эти условности! Ему же действительно нужно как-то представиться. А как? Вот так, просто сказать своё имя? Да ни за что! Нет уж, сколь бы ни был добродетелен этот мистер Маккуин, но лучше что-нибудь придумать. За годы, проведённые в заключении, Бенджамин твёрдо усвоил хорошее и верное правило, - с правдой лучше не спешить, всё равно не поможет. Разве помогла ему правда когда-то? На его ли стороне она была?
- Да-да, конечно, - сухо кивнул Бенджамин, - зовите меня… Тодд. Этого будет достаточно?
- Вполне, мистер Тодд. Ну, а меня можете называть просто Энтони, - ничуть не смущаясь, улыбнулся молодой моряк, - позвольте спросить, что произошло? Почему вы оказались в воде?
Бенджамин вздрогнул. Этого вопроса он опасался, хотя заранее знал, что без него обойтись не удастся. В самом деле, вопрос вполне логичный, который задал бы ему и любой другой моряк, попади он на другое судно. Всё это было просто и понятно, и подходящий ответ уже был припасён, за исключением отдельных деталей.
- Шторм, - коротко ответил Бенджамин, глядя прямо перед собой и желая только одного: чтобы Энтони не стоял справа и не смотрел бы на него так внимательно. Провалился бы сквозь землю или хотя бы переменил тему разговора. Одно из двух. - Наш корабль попал в шторм и затонул. Даже обломков не осталось. Я один лишь уцелел.
Почему он на него так смотрит? Ну сколько можно?! Что ещё нужно придумать, чтобы к нему не лезли с идиотскими расспросами?!
«Странный он немного, - подумал Энтони, - кажется, за последнюю неделю штормов не наблюдалось. И ветер был довольно ровный. Что же тогда? Солгал? А если нет? Вид у него не располагает к фантазиям. А, ладно. Мало ли что могло приключиться? Что ж мне теперь, приказать за борт его швырнуть?»

* * *
Разумеется, Энтони не стал бы делать того, о чём подумал. Это было против его правил. А правил у него в жизни было пока не так много. Честная служба, например. От этого правила он никогда не уступал, что на момент знакомства со странным человеком обернулось для нег целым рядом приятных событий. Во-первых, его ожидал месячный отпуск, который молодой человек собирался провести в родной Шотландии, предварительно вдоволь насладившись столицей Англии. Во-вторых, совсем скоро его ожидало повышение, - всё-таки, старший помощник капитана – это звучит гордо. И в-третьих, к концу отпуска ему должен был исполниться двадцать один год. Ну просто один к одному!
Помимо прочего в списке жизненных правил Энтони Маккуина было ещё кое-что. Можно сказать, самое главное правило. Если кто-то нуждался в его помощи, то он, Энтони, делал всё возможное, чтобы помощь оказать и долгом не поступиться. Вот почему сейчас моряк почувствовал, что, не смотря на явные нестыковки в истории со штормом, ему бы стоило помочь тому, кого он спас. Тому, кто назвал себя мистером Тоддом. Как знать, может, ещё представится шанс получше узнать этого человека и спросить, что всё же он делал в океане.
- Я позволил себе подыскать вам подходящую одежду, сэр, пока было время, - снова улыбнулся молодой человек, - не шикарно, но вполне ничего. Кстати, - он кивнул в сторону Бенджамина и погладил себя по подбородку, - вам лучше бы позаботиться об этом. Сейчас мало кто носит бороды. Особенно в Лондоне.
- В Лондоне? – Бенджамин ухватился за это слово с жадностью. - А мы… скоро прибудем туда?
- Я думаю, да, мистер Тодд, - заметил юноша, - при такой удаче с попутным ветром прибудем даже скорее, чем собирались. Ладно, я вас оставлю, - Энтони потянул дверь каюты на себя, - можете воспользоваться моей бритвой. А зеркало лежит на столе, под большим справочником.

* * *
Последний завершающий штрих, - последний взмах бритвы над его шеей. Бенджамин провёл полотенцем по коже, пристально глядя на себя в маленькое зеркало и ещё не веря до конца, что некто в отражении – он сам.
В первую секунду он даже испугался, хотя и осознавал, что неприятные сюрпризы при встрече с зеркалом ему гарантированы. Стоило побриться и укоротить едва ли не наполовину спутанные космы, чтобы понять, какие именно сюрпризы его ждут.
В подрагивавшем свете нескольких свечей зеркало отразило странное и необычное лицо, обтянутое бледной кожей, тонкий нос и почти бескровные губы. Некогда лучистые весёлые глаза покраснели, и под ними залегли глубокие тени. Больше всего это походило на пустые провалы глазниц в сухом черепе. Бенджамин с отвращением взглянул на своё отражение, опасливо прикоснувшись к серебристой пряди, резко выделявшейся на фоне густых чёрных волос, зачёсанных назад и открывавших высокий лоб, перечёркнутый несколькими глубокими морщинами.
- Неужели это я? – прошептал он, чувствуя примесь ужаса в собственном голосе.
И было, от чего ужасаться. Справочник, под которым лежало зеркало, привлёк его внимание, и Энтони, явно довольный своей книгой, пояснил, что издана она только в прошлом году.
«В прошлом? Как такое возможно? Что, сейчас действительно 1869-й год?» - Бенджамин долго смотрел на дату, надеясь, что кошмарный сон, возможно, просто слишком затянулся, и дата сейчас исчезнет. В свете горевших свечей легко было ошибиться и перепутать цифры.
Но нет. Ошибки не было, и он уже понял это. Судьба не просто пошутила над ним, она поразвлеклась вовсю, надолго забыв о человеке. Бенджамин Баркер понял, что провёл в Австралии куда больше, чем предполагал. Пятнадцать лет…

Во-первых, сразу предупреждаю, всё нижесказанное не принимать на личный счёт. Отнестись по возможности трезво, без резких «нападок» на того, кто так неблагодарно критикует «детище» автора. Имея некоторый опыт в «писанине», могу сделать автору пару (ну, это я так, абстрактно:) ) замечаний, ибо вижу, что работа небезнадёжна. Ну, что ж, коллега, прошу отнестись ко всему нижесказанному с пониманием, я не ставила перед собой цель Вас унизить, просто мною движет благородное желание помочь юному автору, как когда-то помогли мне… Хотя говорят, критика никогда таких целей не ставит. Не правда. Будем считать, что я очень трепетно отношусь к главному лицу сего повествования, а, следовательно, хочу, чтобы меня поняли и прислушались, ибо есть к чему, грубо говоря, «придраться».
Итак, для начала должна сказать, что с каждой последующей главой повествование немного оживает. Вижу, появились цвета, что весьма необходимо для описательного фика. Кстати, не могу не отметить, манеру изложения. Очень неплохо, что автор умеет размышлять и анализировать. Но на этом… всё моё любопытство к фику и испарилось. Давайте попробуем разобраться почему.
Во-первых, суть. Вы взялись за весьма нелёгкое дело, уж я-то знаю. Мистер Ти требует от автора огромной самоотдачи, нервов, настроения. Однако у Вас нет этой самоотдачи. Нет героя, я его не чувствую. Где Суини? Где эта энергетика? Где эта умерщвленная годами душа? О чём он думает? Ради чего живёт? Где герой, где его мысли, чувства? Смотрите сколько вопросов… и это только по одному персонажу. Вообще, если уж на то пошло, должна сказать, что, если фик затевался ради Него, то есть мистера Тодда, то и ему – флаг в руки. Я к тому, что тяжёлый персонаж требует глубокого погружения в образ, это вам не товарищ Воробей. Я надеюсь, Вы осознаёте, какую ответственность на себя взвалили? Уж тем более, после того, как так откровенно намекнули читателю названием первой главы о том, что повествование будет серьёзным. Однако серьёзного повествования не получается. Получается банальное развитие сюжета, что прискорбно, особенно потому, что сюжет сюжетом, а герой, особенно ТАКОЙ, читателю интересен куда больше. Опять-таки повторю, Суини – огромная ответственность, это рой мыслей, чувств. Слишком сложен персонаж, чтобы обойти его и сделать удар на, честно говоря, «преобыкновенном» сюжете. Так что, надеюсь, Вы это для себя отметите.
Так, ладно, отойдём от мистера Ти и посмотрим на Энтони. Честно говоря, ждала большего. Мало описаний, мало жизни в пареньке. Иногда он у меня ассоциируется с оловянным солдатиком: «Есть, сер! Да, сер! Так точно!». Парень молоденький, ещё и моего возраста оказывается, так и чего такой хиленький? Больше жизни, дайте ему свободу, то, что его мало в фильме, не должно Вам мешать добавить ему своей «изюминки».
Надеюсь, при появлении миссис Ловетт, я буду иметь счастье лицезреть настоящую женщину, а не куклу для повествования и отвлечения от сюжета.
Мало деталей, что не даёт погрузиться в повествование. Запахи, вкусы, атмосфера, окружение. Где это всё? Где то, что должно заставлять читателя сродниться с персонажем, ну, или хотя бы, как в Вашем случае, прочувствовать среду, в которой находится главный герой? Не чувствую, не вижу, кроме нескольких слов, кто, где сидел, лежал, чем занимался.
Далее, матчасть. Я выросла, как автор фиков, на ПКМ, имею некоторые представления о парусных кораблях. Каким образом, коллега, торговое судно за три дня добралось из Австралии до Англии и теперь триумфально шествует по Темзе, или где-то поблизости)). Какая скорость у Вашего реактивного парусника? Кстати, что за судно, какова грузоподъёмность, парусное вооружение?
А теперь пройдёмся по деталям или ляпам, как будет угодно. Итак, меня заставили напрячься следующие моменты:

«Яркие пятна цветов стали размытыми». Яркие пятна уже предполагают, что очертания цветов размылись. Размытые пятна, это, знаете, когда ковёр вином зальёшь, а потом тряпкой тщетно пытаешься стереть. Как-то во сне не очень красиво звучит, да?


«Не смотря на все внешние факторы, Бенджамин умел соображать очень быстро.» Каким образом минутные внешние факторы могли повлиять на процессы мышления довольно умного Баркера (?), ума ему, конечно, годы добавили. Коряво построено предложение.

«…погоню за кораблём…» Насколько я поняла, у нас тут не дикий Вест. Какая может быть погоня на плоту за кораблём? А… так он ещё и сам плыл… Ну, это несущественный ляп, хотя забавно смотрится для серьёзного повествования.

«Видимо, его не только пожалели, но ещё и успели о нём позаботиться, раз он оказался здесь, в этой постели, а не за бортом.» Ага, а если бы пожалели, но не позаботились… просто из самых лучших побуждений вышвырнули обратно в Индийский океан, да? Опять неудачно составленное предложение.

«Третья же мысль возникла под влиянием услышанного звука. Чьё-то взволнованное сопение прямо над ухом. Бенджамин скосил глаза, насколько это было возможно, и понял, что не один в каюте. Причём не один уже достаточно давно.» Господи, у меня в голове возникла такая мерзкая картинка… Кто, там, на мистера Ти сверху примостился и страстно сопел на ушко? Далее по тексту, парень сидел на стуле за столом… Кто тогда сопел Суини на ушко?

«Склонившись над картой, он усердно высчитывал что-то при помощи циркуля, время от времени отрываясь от работы, чтобы обратиться к лежавшему рядом с картой яблоку.» И давно Энтони с яблоками болтает? И о чём же? Кстати, очевидна параллель с Джеком, не находите?

«…моментально обратил к нему весь свой интерес» - Ну, это совсем нехорошо, интерес обратить нельзя. Можно внимание обратить.

«- Почти трое суток, сэр, - живо ответил Энтони, - но мистер Брикс сказал, что вы быстро поправляетесь. Кстати, мы ведь так и не познакомились…» Боже, парень имей совесть, мужчина только что очнулся, а ты с ним сразу знакомиться начинаешь. Не хватает только… «Давай дружить!»


«…сухо кивнул Бенджамин» - можно сухо ответить, но никак не кивнуть. «Сухо» передаёт манеру общения, но никак не мимику и жесты.
«Этого вопроса он опасался, хотя заранее знал, что без него обойтись не удастся.» Скорее, « что его избежать не удастся».

«В самом деле, вопрос вполне логичный, который задал бы ему и любой другой моряк, попади он на другое судно.» Кто? Моряк? Речь, если я не ошибаюсь, шла о Суини, так и надо говорить, а то получилось, что моряк попал на другое судно и давай спрашивать: «Как я сюда попал?».

«…переменил тему разговора» - Лучше «сменил». Кстати, какая земля, в том же предложении, на корабле может быть?

«Наш корабль попал в шторм и затонул. Даже обломков не осталось. Я один лишь уцелел.» Даже я бы не поверила. Что уж говорить о парне, целившего прямо в помощники капитана?

«И ветер был довольно ровный.» Опять-таки о помощнике капитана, разве мог он так изъясняться?

«И в-третьих, к концу отпуска ему должен был исполниться двадцать один год. Ну просто один к одному!» Какое отношение возраст имеет к повышению, Шотландии, прогулкам по Лондону?

«…последний взмах бритвы над его шеей» - Это где, если поподробнее? Странно он бреется, этот искусный брадобрей Бенджамин Баркер!

«В первую секунду он даже испугался, хотя и осознавал, что неприятные сюрпризы при встрече с зеркалом ему гарантированы.» Язвить, говоря о персонаже, нехорошо, тем более, что повествование у Вас серьёзное, ну, по крайней мере, Вы к таковому стремитесь.

«Стоило побриться и укоротить едва ли не наполовину спутанные космы, чтобы понять, какие именно сюрпризы его ждут.» 19 век, заросший Баркер на каторге… Ладно борода, но уж космы им там точно стригли в те время-то. Кстати, и какие сюрпризы его ждали под такой внешностью «а ля «Изгой» с Томом Хенксом»?

«Что, сейчас действительно … год?» - А вот год можно было бы придумать, от 50х годов 19 века до 1884 года, когда появился Джек-потрошитель.

«В свете горевших свечей…» - Тавтология. «В свете потухших свечей» - такого, соответственно, не бывает.))

Последний отрывок уж очень смахивает на сюжет всем известного произведения, я прямо даже кадры из фильма увидела. Уж очень много повторов, не хорошо это. «Граф», конечно, уместен, но не в таком количестве.
Много пропущенных запятых, следите за пунктуацией.

За сим прощаюсь и желаю творческих успехов, коллега! Прошу не обижаться, ибо сказано много и по делу, я не из-за простой «развлекушки» сидела, разбирала этот текст. Надеюсь, Вы адекватно воспримите эти замечания.

Одержимая,
Большое спасибо за внимание к моей скромной работе. Признаться, я даже не ожидала что некоторые мои изречения так выглядят со стороны. Улыбнуло. особенно про яблоко.

Что же касается корявых предложений, то, как вы сами выразились, у меня действительно есть свой стиль, как вы это назвали. Люди, хорошо знакомые с ним, не удивляются необычным конструкциям, проскавльзывающим в тексте. Но некоторым они действительно кажутся неправильными. Поверьте, я очень стараюсь не допускать ошибок, поскольку это мой хлеб - я действительно писатель и ещё и филолог.
Далее. Ваша критика в адрес описания Суини несколько преждевременна. Замечу со всей справедливостью - это только 2 ГЛАВА, притом пока не дописанная. Согласитесь, подробно говорить о нелёгкой судьбе Баркера, когда он плещет по волнам было бы как минимум... не к месту. Читатель бы попросту успел забыть, с чего начинается Родина, то есть роман.
Что же о годе и прочих деталях - я попрошу Админа исправить мой пост. И в остальном - я всегда рада критике и помощи. Если вы что-то посоветуете мне - на что обратить внимание, а что затушевать - буду только рада. Не забудьте, что это пока предварительный вариант. А мне и самой очень хочется, чтобы Суини удался на славу.

NATALIE, всегда пожалуйста! Обращайтесь, если возникнут вопросы, могу также проверять работу перед выкладкой, если что:))) По поводу Суини, я имела в виду, что начало можно было бы сделать более глубоким, имхо:)))
А так, всегда рада помочь, особенно коллеге.

Одержимая,
Что в данном случае есть "Глубоким"? Акцентировать чувства? Ну, это как раз последует в самом скором времени!

Ну, вот и посмотрим:))Начало, как я уже говорила, было "по верхушкам", а Вы ведь знаете, оно должно цепять с первой главы.

* * *
Как и говорил Энтони, им чрезвычайно повезло с попутным ветром, который ни разу за все недели их путешествия не перерос в шторм. Индийский океан был оставлен позади, как и Атлантический, который вот-вот должен был впустить их в пределы Великобритании.
Команда «Корделии» состояла из приятных людей, чётко знавших своё дело и не интересовавшихся случайным пассажиром сверх меры. Порой, стоя на палубе, Бенджамин чувствовал на себе их взгляды, но дальше этого не заходило. Видать, Энтони сумел как-то вывернуть его историю со штормом, дабы она выглядела более реалистично. Что же касается самого Энтони, то он был рад невероятно своему новому знакомству и, кажется, начинал воспринимать Бенджамина в качестве нового друга. Дав слово не задавать ему вопросов, кои могли бы стать неприятными, молодой человек успел рассказать много чего о себе и своём детстве. Затем перешёл на сугубо морские приключения, отметив, что пробудет в Англии чуть больше месяца, поскольку по окончании отпуска «Корделия» выйдет из Ист-Энда и направится в Плимут.
И, если команда и сам корабль интересовали Бенджамина меньше всего на свете, поскольку являлись связующим звеном между ним и его целью, то Энтони Маккуин в этом плане сумел продвинуться чуть дальше. Бенджамин Баркер не очень-то любил слово «друг», ибо значение слова со временем потускнело в его сознании, но ничего не имел против общения с Энтони. Слушая некоторые рассказы вполуха, он, тем не менее, слушать себе позволял и иногда даже выхватывал в монологах собеседника что-нибудь интересное.

* * *
- Вы наверняка весь мир повидали, не так ли? – спросил Бенджамин глухой туманной ночью, когда они входили в пределы Темзы.
Энтони, мечтательно смотревший в чёрное небо, на котором виднелись слабо сиявшие огоньки звёзд, кивнул.
- О да, сэр, - не без гордости за себя произнёс он, - если быть точным, то повидал всё, что есть между Дарданеллой и Перуанскими горами. Столько чудес на свете, скажу вам! И столько ещё хочется увидеть! Но в любом случае, родина мне более приятна. Милая Шотландия… А ещё мне очень нравится Лондон, хоть я и был там всего пару раз. Хотя другого такого места не найти.
Мнение Бенджамина по этому поводу звучало точно также. Разве что смысл отличался…
- В этом вы правы. Другого такого места не найти…
Что-то в его голосе показалось странным моряку, от чего он внезапно повернул голову.
- Мистер Тодд, сэр?
Ненависть, и отвращение, услужливо молчавшие эти несколько недель, внезапно отозвались глубоко в душе тупой болью. Это была другая боль, - не та, к которой он привык и которую научился почти легко переносить. Эта боль была другой, вызванной в нём его же воспоминаниями. Жизнь изменилась за пятнадцать лет, как изменились и его представления о жизни. Лондон, который он когда-то любил и который вот-вот должен был предстать перед ними во всём своём блеске, сейчас вызывал совсем другие чувства.
До сих пор, хоть времени и положено притуплять резкость, в нём острой иглой сидела несправедливость того, что с ним тогда сделали. Джеймс Терпин из Олд-Бейли решил быть судьёй во всех смыслах этого слова, одним точным движением сломав человеческую жизнь. От него избавились, как от ненужного хлама, мелкого мусора, которому бы надо знать своё место. И в это самое место он и был сослан, - туда, откуда не вернулся бы никогда.
Но только вот он! Стоит на палубе «Корделии», жив и даже, кажется, относительно здоров. Вряд ли судья рассчитывал, что Бенджамин вновь объявится. Пускай пятнадцать лет спустя, но всё же…
- Вы ещё молоды, - ответил Бенджамин, медленно высвобождаясь из омута собственных мыслей, - жизнь была добра к вам. Вы всё поймёте… позже…
«Отвратительная грязная яма, наполненная паразитами…, - сравнение было довольно ново, но Бенджамин вдруг почувствовал, что именно такие слова лучше всего выражают его мысли и нынешнее отношение к Лондону, - не стоят грязного плевка все его законы и морали…»
- Я тоже успел многое повидать, - продолжил он, чтобы пауза не стала слишком долгой, - однако, замечу, что жестокость людей не менее удивительна, чем Перуанские горы, о которых вы говорили.
Заметив, что Энтони по-прежнему не сводит с него взволнованных глаз, Бенджамин поспешил свернуть опасную тему. Так и лишнее рассказать не долго…
- Но уж в одном вы правы, Энтони, - добавил он, наконец, - места, подобного Лондону, нет……….

NATALIE, мне нравится) буду ждать продолжения))

NATALIE,все отлично тольео вот



разве так говорят?мне если честно всегда казалось что говарят просто не без гордости

Ну, тут гордость особая - он ещё молод, а уже везде побывал...
И вообще, спасибо, что читаете. Ведь фильм уже начался! И скоро будет прода!!!

NATALIE,ой поскорее бы прода джу не дождусь!

NATALIE,
очень интересное начало.

Одержимая,
критика также неплоха, но темы данного раздела не предполагают таких детальных разборов. Пожалуйста, в будущем выкладывай сюда краткие резюме своих оценок, а подробности можно направлять и в личку.

Ещё раз спасибо. Приятно, что читают. замечу, что прода будет завтра, скорее всего. Кстати, кто из знатоков английского может мне написать разговор Джоаны и Тёрпина, когда девушка собиралась бежать? Я там далеко не все реплики слышу, а переводить надо...

NATALIE, все реплики можно найти в полном тексте, вот тут.

Глава 3. Знакомство с миссис Ловетт.
«Корделия» вошла в порт, когда ночь уже заканчивалась, и где-то на горизонте поднималась светло-серая полоса предстоящего дня. Очередного дня очередного года, кои Лондон давно перестал считать…
Сходя на берег, Бенджамин испытывал двойственное чувство. С одной стороны, он не мог остаться равнодушным уже к тому факту, что вернулся. Но с другой… радости особой тоже не было. Англия, какой он её знал, и какой она была когда-то, никогда не будет прежней. И это не обсуждалось. Мир успел измениться, и к этому придётся привыкать, хочет он того или нет.
Но всё же было своего рода удовлетворение. Малая часть того удовлетворения, которое ждёт его впереди. Не смотря на предстоящую встречу с Люси и Джоанной, ничего не изменить. Кто сказал, что он не станет мстить? О нет, месть, это как раз то, что поддерживало в нём жизнь столь долгое время. Желание во что бы то ни стало поквитаться с могущественным судьёй и его помощником.
У него тогда действительно был помощник. Пристав Питер Бэмфорд. Мелкий прихвостень, всегда готовый выслужиться и исполнить любое желание. Он всегда был рядом со своим лордом, получая разные мелкие поручения и устраняя разные мелкие ошибки. Одной из таких вот ошибок, досадным промахом судьбы был он, Бенджамин…
- Всё в порядке, мистер Тодд? – Энтони, стоявший позади, непонимающе смотрел на своего друга.
Он не знает… Конечно, не знает, иначе бы не вёл себя так спокойно. Этот мальчик ещё многого не знает о жизни и её превратностях. Но не в привычках Бенджамина было учить кого-то правильному поведению. Его самого до сих пор лишь учили. На свой, особый лад. А наставлять моряка на путь истинный он не станет, ограничиться можно уже тем, что он благодарен этому юноше. Благодарен как никому. У него было столько же шансов попасть сюда, сколько и утонуть…
- Будьте снисходительнее, Энтони, - не оборачиваясь, тихо проговорил Бенджамин, - мне пока ещё тяжело обо всём этом думать. Эти улицы, некогда мне знакомые, теперь полны призраков…
- Призраков?
- Теней…
Энтони, казалось, вот-вот пробуравит его спину своим взглядом. Наверняка он опасался ещё за состояние своего нового знакомого. Но Бенджамин за те недели, что длилось путешествие, перестал относиться к этому, как к излишнему любопытству. Таков возраст, и ничего с этим не поделаешь. Пока ты молод, ты не думаешь о себе, зато желаешь помочь всем вокруг…
В горле возник большой колючий комок, мешавший говорить, а заодно – и думать. Наверное, надо всё же что-то сказать ему. В конце концов, из всех человеческих особей, попадавшихся ему на пути, Энтони Маккуин заслуживал, по крайней мере, толику симпатии.
- Здесь жил когда-то брадобрей с красавицей-женой, - слова вырвались практически сами, такие горькие и обжигавшие. То, о чём умалчивалось пятнадцать лет, наконец, было произнесено. - Она была так прекрасна… так нежна и добродетельна… Можно ли пожелать лучшей жены? В ней был смысл его жизни. Хотя нет… Именно она была его жизнью, его существованием.
- А он, сэр? – спросил Энтони, подойдя чуть ближе.
- Он? – Бенджамин ответил не сразу. - Молодой и наивный глупец, вот, кем он был… О нём ничего особенного и не скажешь, об этом человеке. Не то, что о другом. Ведь был ещё другой… Некто увидел, как она прекрасна. Она не могла оставить равнодушным его сердце. Хотя, было ли у него сердце, у этого всемогущего стервятника, служителя закона? У него не было сердца, но зато была власть. И был закон.
Один лишь взмах когтя – и брадобрей был свергнут со своего места. От него избавились, легко и просто. А дальше – это вопрос времени. Ведь она неизбежно сорвётся в пропасть. Такая молодая, растерянная, она была совсем одна, и, - такая прекрасная…!
Они по-прежнему стояли на берегу. Энтони, молчавший всё это время, задумчиво глядел в пространство, не зная, что ответить. Что, в сущности, он скажет? Посочувствует несчастным? Будет сожалеть? Хорошо, что парень не ведает об истинном участнике этой истории, стоявшем сейчас перед ним. Бенджамину не нужно ни его сочувствие, ни, тем более, сожаление.
- Ужасная история…, - наконец, отозвался молодой человек, находившийся под впечатлением, - а что же леди, сэр? Что с ней стало?
Бенджамин вздохнул.
- О, это было слишком давно, - голос предательски дрогнул, - вряд ли ещё есть кто-то, кто мог бы вспомнить…
Обернувшись, он снова заговорил, чувствуя, как дрожь в голосе понемногу отходит.
- Я хочу ещё раз поблагодарить вас, Энтони. Если бы вы меня тогда не подобрали, я бы остался блуждать в океане.
Юноша только кивнул в ответ. Не стоит благодарить за это…
- Увижу ли я вас снова? – спросил он прежде, чем они расстались и явно надеясь на то, что увидит.
- Если хотите, можете навестить меня, - Бенджамин произнёс это, секунду помедлив. Он не знал наверняка, что стало с тем местом, куда он спешил и сможет ли там находиться. Но там ещё были некоторые дела… - Я буду на Флит-Стрит.
Энтони, довольный, кивнул.
- Так до свиданья, мой друг!
На радостях он протянул ладонь для рукопожатия. Но Бенджамин уже покидал порт, не обратив на этот жест никакого внимания. Не слишком дружелюбно с его стороны, но времени и так мало. Он не собирается тратить его на глупые церемонии.
Бенджамин покидал порт, идя по улицам Лондона и чувствуя, как каждый шаг делает его всё ближе и ближе к его цели. Той самой цели, о которой он грезил так долго. Он отомстит… Пускай Лондон прогнил насквозь, пускай он стал похож на выгребную яму, но ничто отныне не остановит Бенджамина Баркера!!!
Воспоминания, причинявшие боль и являвшиеся ему в кошмарах, всё прошлое, которое он старательно прятал в самые потаённые глубины своего сознания, вырвались, в конце концов, из плена, терзая его душу точно острыми когтями, и оставляя глубокие незаживающие следы. На этот раз Бенджамин не стал собирать осколки этих кошмаров, чтобы снова спрятать. Поддавшись, он позволил воспоминаниям захватить себя целиком…

А где тут миссис Ловетт? А вообще мне понравилось, только почему ты его Бенджамином называешь? Надо было, на мой взгляд описать момент, когда он решительно стал Тоддом, ИМХО. Всё-таки того Баркера в нём уже нет. А так класно! Ждём-с миссис Ловетт.

NATALIE,прикольно)))а это вроде еще не конец главы,верно?
Бантик,он стал Тоддом когда ему сказали что его жена умерла...то есть он окончательно превратился в Тодда)

lizon,
Вот! Верно, потом он и станет тем, кем станет. Правда, я не представляю себе Суини как имя в полном смысле слова. Оно, если честно, звучит больше как прозвище.
И это ещё не конец главы, как я и говорила, тут будут некоторые моменты, коих в фильме нет. В общем, сами увидите...

NATALIE,ждем с нетерпением)))знаешь, Суинни и Бенджамин два совершенно разных человека!Суинни должно звучать именно как имя!

Кстати, да. Совершенно верно. Как имя. И звучит это имя особенно гордо. Вернулся с каторги уже мистер Ти А не Бенджамин Баркер, от того Баркера в нём уже ничего практически не осталось. "Это было перерождение..."

Одержимая,только в конце он стал как будто бы сново перерождаться в бенджамина баркера...лицо стало более нежное и какое то...незнаю даж как обьяснить))))он был не Бенджамином но уже и не Суинни...как и в отрывке между No Place Like London и My Friends...он еще не Суинни но уже и не Бенджамин...

коряво выразила свои мысли,но по другому не смогла)))

lizon, а для меня этот образ закончен и везде последователен... и Суини. Я всюду видела Суини, потому как о Баркере ничего не было сказано, впечатление о Бенджамине мы все сформировали сами только по нескольким кадрам в самом начале фильма и его собственным словам о себе любимом:))) Эх, а я люблю именно Тодда и не стесняюсь этой любви, поэтому мне тоже видится в тексте, или хочется видеть, именно Суини Тодда, а не Баркера:))